Глава 261. Украшение из кости предка

Зимний снегопад для некоторых скитальцев был, вероятно, плохой погодой, но люди, пришедшие из-за реки, так не считали. Здесь было гораздо теплее, чем на том берегу. Снежинки кружились в воздухе, и с высоты открывался вид на бескрайние заснеженные просторы. Здесь тоже шел снег, но сугробы не были выше человеческого роста, снегопады случались не каждый день, и иногда можно было увидеть ясное небо. Конечно, в глубине леса Свирепого Зверя погода была гораздо суровее.

Шао Сюань и охотники, взвалив на плечи добычу, шли по заснеженной дороге к племени. По пути попадались расчищенные поля. Говорили, что некоторые из принесенных семян можно сеять осенью и зимой, так как эти растения были морозостойкими. Поля были небольшими, сейчас это была лишь экспериментальная стадия, и вокруг них все еще можно было увидеть людей, ухаживающих за посевами.

Помимо этих полей, были еще и недавно построенные загоны для скота. Раньше временные постройки были слишком малы, но теперь, после расширения, выделили новую территорию. Когда скитальцы только пришли, все вновь прибывшие жили вместе, в своего рода общежитиях, потому что тогда не хватало места. Теперь же территорию расчистили почти на две трети, и по сравнению с тем временем, она значительно расширилась.

Сейчас некоторые скитальцы уже переехали из "общежитий" и построили свои собственные дома на отведенной племенем территории. Хотя племя Огненный Рог и приняло скитальцев, оно не давало им еду даром. Чтобы получить еду, нужно было трудиться. Это касалось не только скитальцев из других племен, но и тех, кто родился в Огненном Роге. Шаман и вождь не допускали здесь бездельников.

Те скитальцы, что выжили, даже если не были сильными воинами, все равно обладали какими-то навыками, которые помогли им выжить. Благодаря этим навыкам они могли обменять свои услуги на еду в племени. Скитальцы, не принадлежащие к Огненному Рогу, жили у внешней границы леса Свирепого Зверя, откуда они могли свободно уйти, но до сих пор никто этого не сделал.

Хотя они и жили у леса, после расчистки он не сильно отличался от обычного леса. К тому же, в направлении, ведущем вглубь чащи, каждый день дежурили воины, поэтому не нужно было беспокоиться о том, что оттуда выбегут свирепые звери. Даже если появлялись дикие звери, то это были лишь мелкие, не очень опасные животные, которых быстро ловили и отправляли в котел.

Внешние границы патрулировали воины, а центральную часть племени, где жили шаман, вождь и другие важные люди племени, а главное, где находился очаг, тоже охраняли. Что касается сирот, о которых заботилось племя, то теперь, хотя они и не могли ловить рыбу и у них не было запасов, обеспечение едой для них все равно продолжалось.

Сейчас племя уделяло им гораздо больше внимания: помимо обучения, их еще и тренировали, а за хорошие результаты награждали. Благодаря системе поощрений все работали с большим энтузиазмом. Все шло к лучшему.

Шао Сюань принес домой добычу и собирался ее разделать, как вдруг подошел старый Кэ.

— Добычу я обработаю, а ты иди к шаману. Он посылал за тобой, велел, как вернешься, сразу к нему идти.

"Что ему понадобилось? Может быть, это связано с ритуалом пробуждения после окончания зимы? Если нужно танцевать ритуальный танец, достаточно было бы просто передать сообщение, не нужно было специально звать меня", — подумал Шао Сюань.

Не мешкая, Шао Сюань оставил добычу и отправился к шаману. Дом шамана находился недалеко от очага и был построен почти так же, как дома предков, изображенные на свитках, оставленных шаманом прошлого. Когда Шао Сюань вошел в каменный дом, там был только шаман, который что-то записывал.

Шаман не отрывался от письма, и Шао Сюань не стал ему мешать. Он сел на стул, взял со стола глиняный кувшин и чашку и налил себе воды. Вода была еще теплой. В доме шамана, как и раньше, на том берегу реки, постоянно кто-то заходил и менял воду в кувшине на свежезаваренную.

Примерно через четверть часа шаман отложил перо, аккуратно свернул кожаный свиток и положил его рядом, а затем поднял голову и посмотрел на Шао Сюаня.

— Как прошла зимняя охота? — спросил шаман.

— Нормально. Наверное, потому что мы не заходили вглубь леса, все свирепые звери, которых мы встретили, были не очень сильными. Даже во время снегопада можно охотиться, только добычи меньше. Но мы скоро дойдем до границы, — ответил Шао Сюань.

Границей он называл место, которое тысячу лет назад разделяло племя Огненный Рог и лес Свирепого Зверя. Сейчас шаман и вождь сделали ее границей охотничьих угодий, и воины должны были расчистить территорию до нее. На границе все еще можно было найти большие камни, оставленные предками, с высеченными на них надписями и тотемом. Камни были в разной степени разрушены, некоторые засыпало землей.

— Хм, — отозвался шаман. Он знал обо всем, что рассказал Шао Сюань, и спросил лишь для проформы. Это был не тот вопрос, ради которого он позвал Шао Сюаня.

Шаман повернулся, пошел в другую комнату каменного дома и принес оттуда каменный ящик, держа его в руках с благоговением, словно драгоценность.

Шао Сюань выпрямился. Так шаман обращался только с вещами предков. Но зачем ему понадобилось доставать их?

Осторожно поставив каменный ящик на низкий стол, шаман открыл его и достал оттуда костяное украшение. Посреди украшения находился тусклый шарик. Шао Сюань узнал его. Когда он вынес из пещеры, где обитала королева камнеедов, тела предков, на одном из них было такое же украшение. Позже шаман рассказал ему, что предок с этим украшением был одним из старейшин племени.

— Помнишь это? — спросил шаман.

— Помню, — ответил Шао Сюань. Он помнил, что это украшение было ценным артефактом, оно смогло противостоять влиянию королевы камнеедов и не позволило пещере поглотить тела предков.

Шаман вздохнул, бережно взял украшение обеими руками и протянул Шао Сюаню.

— Возьми это украшение и надень его во время ритуала пробуждения после окончания зимы.

— Мне? А если я его потеряю? — удивился Шао Сюань.

Печальное выражение лица шамана сменилось на бесстрастное, он посмотрел на Шао Сюаня.

— Я пошутил, — сказал Шао Сюань, принимая украшение, — а зачем вы хотите, чтобы я его надел? Разве не говорили, что его могут носить только старейшины?

— Да, — ответил шаман, многозначительно глядя на Шао Сюаня, — если ты сможешь зажечь его, ты станешь старейшиной.

— Вряд ли вещь, оставленная предками, так легко зажжется, — сказал Шао Сюань. Он же не очаг, как он может зажечь это украшение? А что касается звания старейшины, то оно звучало как-то по-стариковски.

— Это еще неизвестно. Нужно попробовать, — сказал шаман. Раз уж он достал украшение, он не собирался менять свое решение. Он решился на этот шаг, чтобы увидеть, сможет ли кто-нибудь снова зажечь его.

На самом деле, шаман не питал особых надежд. В конце концов, огонь в их очаге все еще был неполным.

Но вспомнив, что пробуждение Шао Сюаня отличалось от других, что он был более склонен к пробуждению полноценного огня и что его текущая скорость развития была выше, чем у других, а также сила наследования, он решил дать ему украшение.

В конце концов, Шао Сюань — человек, которого по мнению многих благословили сами предки.

Даже если украшение не получится зажечь, для защиты оно всё равно полезно.