Глава 135. Единственное исключение

После первого успешного сотрудничества следующие несколько раз также прошли довольно гладко. В то же время, молодые воины стали мыслить более осмотрительно.

Шао Сюань не принимал участия в охоте, а иногда даже отправлял Цезаря вместе с ними, не давая волку никаких особых указаний.

— Ты не будешь контролировать Цезаря? — Ланга был очень любопытен. После охоты на гигантского медведя Шао Сюань несколько раз позволял Цезарю действовать самостоятельно.

— Я развиваю его самостоятельность. Цезарь очень умный, иногда он может помочь Янгуан, — сказал Шао Сюань.

— Разве ты не говорил им постоянно развивать командный дух? Почему теперь ты говоришь о "самостоятельности"?

— Всё зависит от ситуации. В разное время нужно использовать разные методы, — ответил Шао Сюань.

Не сумев понять, Ланга решил не ломать голову и пошёл посмотреть, на кого охотятся остальные.

Шао Сюань стоял на дереве, глядя на протекающий перед ним небольшой ручей. По поверхности воды плыли опавшие листья и обломанные ветки.

Древние люди, наблюдая за падающими листьями, придумали лодку, увидев плавающие куски дерева, поняли, как её сделать. На самом деле, построить небольшую лодку было не так сложно, как представлял себе Шао Сюань, достаточно было одного дерева.

В лесу было множество крепких деревьев, ствол которых можно было превратить в каноэ. Нужно было только подобрать подходящий материал.

…

Появление нескольких новых зверей в лесу не привлекло внимания высокоуровневых свирепых зверей, которые обитали на своих территориях. Для них это были всего лишь мелкие зверьки, не заслуживающие внимания.

Май вместе с охотничьим отрядом и этими зверями прошёл от первого лагеря до третьего. Несмотря на то, что по пути возникали мелкие неприятности, в целом всё шло гладко. Для членов охотничьего отряда это тоже был новый опыт.

— Ии! — раздался в небе орлиный крик.

Шао Сюань поднял голову и увидел, что Болтун снова хочет улететь.

Когда они добрались до третьего охотничьего лагеря, прошло почти две трети отведённого на охоту времени. Охотничий отряд не уходил далеко, поскольку дальше местность и виды животных были им незнакомы. Поэтому обычно они останавливались здесь на несколько дней, а затем поворачивали обратно.

Однако Болтун, казалось, хотел лететь дальше. Если бы не Шао Сюань, он бы уже давно улетел.

В небе Болтун своим особым способом полёта показывал Шао Сюаню, куда он хочет направиться.

С самого первого раза, когда они пришли к третьему лагерю, Болтун проявлял сильное желание лететь в том направлении.

— Дядя Май, ты знаешь, что там? — спросил Шао Сюань, указывая в сторону, куда хотел лететь Болтун.

Май задумался и покачал головой.

— Кажется, давным-давно я слышал от старых воинов, но уже не помню точно. Знаю только, что нам туда нельзя. Кажется, это место называется… Земля Забвения.

— Земля Забвения?

— Угу, — неопределённо ответил Май. Он действительно не помнил, только в молодости слышал, как другие старые воины говорили, что туда нельзя ходить.

Если предки остановились здесь и не пошли дальше, значит, у них были на то причины. Полностью доверяя предкам, каждый глава охотничьего отряда, приходивший сюда, не осмеливался идти дальше. Если нужно было расширять территорию, то не в том направлении.

— Не ходи туда, — Май пристально посмотрел на Шао Сюаня, ожидая его обещания.

Шао Сюань немного помолчал, а затем кивнул.

— Хорошо, я знаю, не пойду туда.

Услышав это, Май наконец улыбнулся, посмотрел на небо и махнул Шао Сюаню рукой.

— Пора возвращаться.

Шао Сюань свистнул и сделал жест в сторону Болтуна, который парил в небе.

— Ии! — Болтун недовольно крикнул, сделал ещё несколько кругов в воздухе, а затем полетел за Шао Сюанем обратно в пещеру в третьем лагере. Из-за плохого настроения он подрался с какой-то неизвестной птицей по пути.

К сожалению, противник оказался сильнее, отделавшись лишь несколькими царапинами от когтей Болтуна. А вот сам Болтун не только получил раны, но и лишился клока перьев. Его настроение стало ещё хуже.

Шао Сюань обрабатывал раны Болтуна и утешал его.

— Когда мы вернёмся, я спрошу шамана, что это за место. Если можно будет, я отведу тебя туда.

По мере приближения дня возвращения, те, кто охотился со зверями, начали беспокоиться. Хотя они считали, что их звери хорошо себя показали в этой поездке, не дрались, не создавали больших проблем для охотничьего отряда и даже помогли добыть много дичи, но в итоге перед шаманом будет представлен только тот свиток из шкуры, который был в руках Шао Сюаня.

Особенно переживал Лэй, который раньше конфликтовал с Шао Сюанем. Он боялся, что Шао Сюань будет помнить старые обиды.

Вспомнив, как поступали другие, когда хотели загладить свою вину, Лэй притащил свирепого зверя. Этот свирепый зверь был невысокого уровня, один из самых слабых среди свирепых зверей, но это был единственный свирепый зверь, которого им удалось поймать с Лютым.

В нынешнем состоянии Лютый мог охотиться только на обычных зверей.

Шао Сюань, глядя на добычу, которую притащили к нему, долго не мог ничего сказать. Это была неприкрытая взятка!

И довольно продуманная.

Видя поступок Лэя, остальные тоже притащили свою добычу Шао Сюаню.

Страус Агуан подошёл к Шао Сюаню, тряхнул шеей и выплюнул перед ним непереваренную кость.

Шао Сюань: "…"

Видя недовольство на лице Шао Сюаня, Янгуан поспешили оттащить страуса.

Шао Сюань не стал записывать эти взятки на свиток из шкуры, но когда они вернулись в племя и докладывали шаману, он упомянул о них, сказав, что это будет вознаграждение за труды.

Шаман не придал этому значения. Он взял свиток из шкуры, который ему передал Шао Сюань, и изучал его три дня.

Ни Лэй, ни Мао, ни Янгуан, ни другие не знали, что Шао Сюань, делая записи, также использовал технику шамана и запечатлел некоторые сцены. Это были сцены охоты зверей, использующих свои уникальные способности.

Преимущества и недостатки, а также характер каждого зверя были ясно видны из текста и рисунков шамана. Шао Сюаню не нужно было много объяснять.

После первого раза шаман не стал сразу принимать решение. Позже он организовал ещё несколько охот, в которых эти звери участвовали в составе одного охотничьего отряда, но уже не в отряде Мая, а по очереди меняли маршруты.

Шао Сюань по указанию шамана каждый раз присоединялся к ним, и ему посчастливилось пройтись по охотничьим маршрутам других отрядов. Он получил общее представление о распределении видов животных на каждом маршруте.

После каждой охоты Шао Сюань рисовал более подробную карту. На этой карте он отмечал, где примерно водятся какие дикие звери, свирепые звери, где больше лекарственных трав, где растут огромные деревья и так далее.

Об этом Шао Сюань никому не рассказывал, кроме шамана, даже старый Кэ ничего не знал. Несколько раз, отправляясь с другими охотничьими отрядами, Шао Сюань брал с собой Цезаря и Болтуна.

Однажды, следуя по охотничьему маршруту другого отряда, добравшись до третьего аванпоста, Болтун снова проявил сильное желание полететь в определенном направлении. В другие же разы такого не случалось.

Шао Сюань спросил шамана, почему так происходит, но тот не дал точного ответа. Шаман сказал, что посмотрит шаманские записи свитков, оставленные предками, чтобы найти подробное описание. Пока ситуация не прояснилась, Сюань не собирался легкомысленно вести Болтуна туда — кто знает, что там может быть? Смогут ли они вернуться невредимыми?

Поскольку шаман заранее поговорил с теми, кто выращивал диких зверей, то во время нескольких охот перед зимой они старались добыть как можно больше еды. Этой зимой шаман по очереди наложил печать на всех, кроме Цезаря и Болтуна.

Во время наложения печати шаман позвал Шао Сюаня, решив, что если сам не справится, то пусть продолжит Сюань. Гизх, как будущая шаманка, тоже была приглашена наблюдать.

Печать накладывалась рядом с очагом. Чтобы обеспечить достаточную духовную силу во время ритуала, Шао Сюань отвечал за подбрасывание Огненных Кристаллов в очаг.

Несмотря на снегопад, рядом с очагом не было ни снежинки, ни капель растаявшего снега. По сравнению с другими местами на горе, возле очага было как возле большой печи.

Шао Сюань бросил Огненный Кристалл в очаг и наблюдал, как огненно-красная энергия течет к шаману и к нему самому. Гиз же не была пробуждена, поэтому не могла поглощать энергию Огненного Кристалла.

— Начинай, — сказал шаман.

Первым привели зверя Лэя по кличке Лютый. Приведший его человек быстро ушел, Лэй тоже не мог оставаться здесь, они ждали в другом каменном доме. Возле очага на вершине горы остались только шаман, Шао Сюань и Гиз.

Шаман сел на ковёр из шкур, посмотрел на лежащего перед ним зверя, который был немного выше него, и протянул руку. Знакомая татуировка с двумя рогами пламени появилась на ладони шамана. Синий рисунок постепенно формировался, но на это потребовалось больше времени, чем у Шао Сюаня в тот раз. Когда татуировка полностью сформировалась, шаман был весь в поту, но, к счастью, энергия Огненного Кристалла быстро восполняла его силы. В этот раз шаману не нужно было, как Сюаню той ночью, остерегаться опасностей — здесь было совершенно безопасно.

Процесс был почти таким же, как у Шао Сюаня, но после того, как татуировка сформировалась, на ее нанесение ушло больше времени. К счастью, до того, как была нанесена последняя точка, татуировка не рассеялась, и этот этап был успешно завершен. В тот момент, когда все было готово, шаман упал без сил. Если бы не быстрая реакция Шао Сюаня, который его поймал, шаман упал бы прямо на каменный пол рядом с очагом.

После первого наложения печати шаман понял, что может выдержать только одно наложение за раз. Чтобы наложить печать на всех семерых, потребуется больше времени. После каждого наложения нужно было отдыхать несколько дней, прежде чем приступать к следующему. Когда была наложена последняя печать, зима уже прошла почти наполовину.

В древних свитках было написано, что вероятность успеха наложения печати на охотничьих собак составляет всего пятьдесят процентов, и шаман был к этому готов. Но он никак не ожидал, что все семеро успешно пройдут ритуал! Хотя четыре раза во время нанесения татуировка чуть не распалась, она быстро собралась, и печать была завершена. Все семеро диких зверей чувствовали себя хорошо.

За зиму все семеро, на которых шаман наложил печать, заметно подросли. Но они не изменились так сильно, как Цезарь. Как и было написано в свитках из шкур, оставленных предками, после наложения печати происходили постепенные, довольно мягкие изменения.

В то же время, в отличие от семерых, чье состояние становилось все лучше, Болтун выглядел вялым и апатичным. Для обычно энергичного Болтуна это было очень необычно. Может быть, потому, что из девяти зверей в племени он был единственным исключением?

Но шаман сказал, что на Болтуна нельзя наложить печать. Не то чтобы он не хотел, а просто не мог. Шао Сюань попробовал один раз, но действительно не смог завершить ритуал.

Шаман еще сказал, что Болтун — настоящий горный гигантский орел, а у горных гигантских орлов есть свои верования.