Глава 3. Новый уровень уважения
Прошло более полумесяца с тех пор, как Фу Юйхэн покинул Дворец Чанлэ. Шень Цинвань подумала, что Император определенно забыл о своем визите.
Впрочем, и это было хорошо. Для неё было хорошо постареть и умереть во дворце одной.
- Госпожа, Император пришёл.
Шень Цинвань обрезала бегонию, когда вбежала Лянь Юнь и с тревогой сказала.
Шень Цинвань была действительно ошеломлена. Зачем Фу Юйхэну приходить сюда?
- Госпожа, пожалуйста, давайте я сменю ваше платье, чтобы Император был очарован твоей красотой, способной погубить народы.
После того, как Лянь Юнь закончила говорить, она хотела сделать шаг вперёд.
Увидев лицо Лянь Юнь, которое, словно вишенкой на торте, украшалось большой улыбкой, Шень Цинвань почувствовала печаль, постепенно проникающую в сердце. В глазах посторонних она любила Императора, однако же на самом деле она могла только стиснуть зубы и проглотить все свои обиды.
Более того, Фу Юйхэн очень сильно ненавидел её, так какой же смысл переодеваться для него?
Размышляя об этом, Шень Цинвань спокойно улыбнулась:
- Лянь Юнь, в этом нет нужды. Император, скорее всего просто проходит мимо и он не зайдёт во Дворец Чанлэ.
В тот момент, когда она сказала это, из-за служанки показалась знакомая ярко-жёлтая фигура, в результате чего Шень Цинвань растерялась.
Через короткую неловкую паузу она опустилась на колени и сказала:
- Ченьци приветствует Ваше Величество.
Фу Юйхэн не позволил Шень Цинвань встать и лишь спокойно ответил:
- Однако, похоже, что Супруга Сянь мне не очень рада.
Шень Цинвань слегка кивнула:
- Ченьци не смеет.
- Встань, не оставайся на коленях. Я буду обедать с тобой сегодня.
Слова, которые выглядели так, как будто они были безразличными, заставили Шень Цинвань впасть в некоторое замешательство. После того, как она очнулась, она приказала Лянь Юнь попросить кого-нибудь приготовить обед.
- Ваше Величество, что вы думаете о ченьци сегодня?
Шень Цинвань мягко спросила, наливая чай для Фу Юйхэна.
Фу Юйхэн долго смотрел на Шень Цинвань, прежде чем ответить:
- Это наш императорский гарем. Мы можем идти куда угодно и когда угодно.
Шень Цинвань ничего не ответила, так как не могла опровергнуть эти слова.
Вскоре слуги принесли только что приготовленный обед и поставили его перед ними двумя.
Фу Юйхэн равнодушно приказал:
- Подай блюда для нас.
Шень Цинвань послушно встала и начала помогать Фу Юйхэну.
- За эти полмесяца, которые ты тут пробыла, мы довольно регулярно наблюдали за тобой и ты, на удивление, не доставила нам никаких проблем.
Первоначально он думал, что дочь генерала Шень будет как мужчина, раздражительной и вспыльчивой.
- Ты действительно заставила нас осознать совершенно новый уровень уважения к тебе.
Фу Юйхэн слабо улыбнулся, глядя на еду в тарелке.
За последние полмесяца она каждый день отдавала дань уважения Императрице, но никогда не было никаких неудач, которые бы она терпела от словесных ловушек других женщин. Всё выглядело так, как будто жизнь во дворце не имела ничего общего с ней, как будто она не была её частью. Когда Фу Юйхэн подумал об этом, он серьезно посмотрел на Шень Цинвань.
Сегодня она была одета в длинное белое платье, а её волосы были небрежно связаны, на лице был только слабый макияж. Когда он смотрел на императорских наложниц во дворце, она была единственной, кто осмелился смотреть на него свысока.
Это заставило Фу Юйхэна испытать глубокое чувство поражения.
- Это так?
Шень Цинвань была удивлена.
- Но в императорском указе Император явно похвалил меня за то, что я нежна и красива, а также за то, что я достойна и щедра…
Фу Юйхэн подавился и замолчал.
Как раз когда он собирался пойти во дворец Императорской Супруги Лю и просто проходил мимо, он внезапно подумал о той ночи, когда она, казалось, совсем не боялась его. Если бы он знал раньше о том, что произойдёт сейчас, он бы не зашёл сюда.
- Ты привыкла жить во Дворце Чанлэ?
После долгой паузы Фу Юйхэн наконец нарушил повисшую тишину.
Шень Цинвань кивнула и сказала:
- Конечно, Вашему Величеству не нужно беспокоиться об этом.
- Тебе нравится бегония?
Фу Юйхэн спросил, повернув голову и разглядывая пышные цветы в вазе, стоящие на столе.
Эта бегония расцвела необычайным ярко-красным цветом, который был очень похож на цвет крови на шелковой ткани с той ночи.
Шень Цинвань кивнула:
- Ченьци любила бегонию ещё с юных лет. В мартовскую погоду этот сорт самый красивый.
Император долго смотрел на Шень Цинвань, прежде чем сказать:
- Сегодня в императорском дворе твой отец сказал нам, что твоему брату в этом году исполнилось шестнадцать лет. Ему следует дать официальную должность для работы на благо народа. Мы думаем, что пригласить его чиновником в суд будет для него подходящей должностью. Что ты думаешь на этот счёт, Супруга Сянь?
Тело Шень Цинвань задрожало, она молниеносно встала со стула и опустилась на колени.
- Ченьци не смеет говорить или даже думать об этом.
Её голова была склонена очень низко, что она не смела смотреть Фу Юйхэну в глаза. С древних времён гарему не разрешалось вмешиваться в дела политики. Теперь, когда он упомянул об этом сам, что за этим стояло?
- Ты не смеешь?
Фу Юйхэн вдруг засмеялся:
- Мы видим, что ты очень смелая. Даже будучи дочерью генерала Шень, у тебя должен быть героический дух. Как ты можешь быть такой покорной сейчас? Говори, мы не будем винить тебя.
Шень Цинвань нахмурилась, ведь она не знала, о чем думал ее отец. Даже если бы брат стал чиновником пятого ранга, до этого он был никем, только сыном генерала. Её отец был генералом с большой армией, поэтому брат все ещё занимал некоторое положение, а внезапно перейти от никого к чиновнику пятого класса было похоже на её ситуацию. Она была очень смущена тем фактом, что стала Супругой Сянь первого ранга в тот момент, когда она вошла во дворец.
Если дерево вырастало слишком высоким, то узнавало, что ветер наверху был намного сильнее, чем внизу. Её отец не мог этого не понять. Сколько людей уважали особняк Шень в Императорском дворе, столько же людей хотели уничтожить его и наблюдать, как он умирает. Шаг за шагом.
Тем не менее, она все ещё была потомком семьи Шень, поэтому она определенно не могла допустить, чтобы такое случилось.
Шень Цинвань подняла голову и посмотрела на Фу Юйхэна. После долгой паузы она, наконец, заговорила. Её голос был очень мягким.
- Ченьци считает, что младший брат слишком молод, чтобы претендовать на эту должность.
Фу Юйхэн был удивлен:
- О? Что ты имеешь в виду?
- Мой младший брат всегда был упрямым бабником. Ченьци знает, что отец хочет, чтобы он стал великим человеком как можно скорее. Однако он ещё не готов занимать эту должность, поэтому я прошу, чтобы Император пересмотрел своё решение.
Фу Юйхэн смутился, уставившись на Шень Цинвань и пытаясь понять её мысли. Затем он кивнул головой и сказал:
- Супруга Сянь права. Тогда, по твоему мнению, какую официальную должность нам следует ему дать?
Губы Шень Цинвань дрогнули. Она посмотрела прямо в глаза Фу Юйхэна, которые были похожи на глубокие озёра, и сказала:
- Ченьци - просто женщина, которая не знакома с императорским двором… Но, если верить словам Императора, ченьци определенно убедит своего отца.
Фу Юйхэн сузил глаза. В них, обычно ничего не выражающих, на секунду промелькнул след непонимания.
Он чувствовал, что Шень Цинвань перед ним всё ещё может сохранять спокойствие, несмотря на его давление. Если бы это был кто-то другой, он или она давно бы не знали, что делать.
Но она всё ещё была членом семьи Шень.
Таким образом, Фу Юйхэн подавил свой властный взгляд и сказал равнодушным тоном:
- Супруга Сянь, кажется, стала более умна. Мы будем ждать от тебя хороших новостей.
Он встал и сказал, поправляя рукава:
- Если Супруга Сянь хочет увидеть своего отца, она должна знать, что она может сказать, а что нет.
Шень Цинвань опустила голову:
- В день, когда ченьци вошла во дворец, она уже знала, что навсегда связана с Императором.
Она не ответила на вопрос напрямую, но Фу Юйхэн был очень доволен её ответом.
Шень Цинвань наблюдала за тем, как Фу Юйхэн покинул Дворец Чанлэ не отрывая от него глаз, прежде чем облегчённо вздохнуть.