Том 1. Глава 59.1. Повторяющееся издевательство
– Что? Как вторая мисс Цзян могла такое сказать? – принцесса Жун Я всё ещё искренне улыбалась. – Все знают, что Ваши навыки игры на гуцинь не имеют себе равных. Почему бы Вам не сыграть для нас пьесу сегодня? Раньше Цзян Фужэнь стала известной во всей столице благодаря своему мастерству в игре на гуцинь, а нам всем остаётся только сожалеть, что у нас никогда не было возможности увидеть её. Сегодня, когда Вы играете мелодию, разве нам не повезло бы увидеть что-то захватывающее?
В то время Ся Янь была самой талантливой девушкой в столице. Её мастерство игры на гуцинь было действительно чем-то безупречным. Теперь она передала этот титул мастера гуцинь своей Цзян Су Су, которая также была известна по всей стране своим талантом. Это, несомненно, украшало то, что было уже идеальным. Не то чтобы принцессу Жун Я не завидовала этому. Только она всегда была хитрой и проницательной, и поэтому понимала, что мужчины не любят наблюдать за зловещими и завистливыми махинациями женщин; поэтому, если бы принцесса могла, почему бы ей не попытаться выглядеть более великодушной под их взглядами? Кроме того, талант Цзян Су Су был поистине несравним с кем-либо ещё, и благодаря этому таланту, фонарь кролика этого года неуклонно и по праву приземлится в её руках.
Благородные девушки вокруг них повторили просьбу принцессы, так как некоторые надеялись увидеть живое шоу, некоторые использовали заискивающую лесть, а некоторые действительно надеялись услышать её игру. Вэнь Фэй Фэй нахмурилась:
– И в самом деле, она действительно может играть на гуцинь. Жуань-мэймэй , ты слышала, как играла твоя вторая сестра раньше?
– Я не слышал её раньше, – продолжила Цзян Жуань с улыбкой на лице. – Однако её игра должна быть небесной; звук просто обязан заставить слушателей расслабиться и ощутить свежесть.
Линь Цзы Сян просто холодно фыркнула:
– Ничего особенного, просто мелодия!
Дун Ин'эр могла лишь беспомощно улыбаться Цзян Жуань, но та даже не удосужилась ответить.
То, что происходило сейчас, должно было произойти на Фестивале фонарей через несколько лет, когда у пьесы, исполненной на гуцинь Цзян Су Су, было высокое художественное настроение, которое было несравненно изысканным и элегантным; это было действительно очень привлекательное представление. Кроме того, с её собственной печальной фигурой и манерой, которая служила фоном для Цзян Су Су; между двумя дочерьми семьи Цзян одна походила на чистую и девственную снежную фею, а другая – на грязную почву, очень грязную. При этом такие слухи тогда тихо распространялись среди всего дворянства в столице.
В этот момент Цзян Су Су была одета в белую одежду и украшена простыми, но элегантными аксессуарами – всё это подчеркивало её аккуратное и элегантное маленькое личико, делая его исключительно изысканным. Поэтому среди многочисленных присутствующих юных леди Цзян Су Су казалась необычайно добродетельной. С улыбкой, вспыхнувшей на её лице, девушка сказала:
– Поскольку все согласились, я покажу свои плохие навыки и могу только надеяться, что это не навредит всем.
С её скромным отношением это сразу вызвало всеобщей удовлетворение и благосклонность. Впоследствии служанка доставила ей изысканный и ценный гуцинь. Затем Цзян Су Су села перед цитрой, закрыла глаза и начала играть, словно поджигая ладан (1).
На Лодке Цин Сун все взгляды упали на эту удивительно красивую и утончённую девушку. Mo Цун слегка подтолкнул Сяо Шао:
– Это, должно быть, дочь Ди из фу Цзян Цюаня. Сейчас во всей столице невозможно найти никого, кто мог бы сравниться с ней ни по внешности, ни по таланту. Как ты думаешь?
Сяо Шао равнодушно бросил взгляд на лодку Лин Лун, и выражение его лица оставалось холодным и унылым. Мо Цун не смог вызвать удовлетворительный ответ и, чувствуя смущение, повернул голову, чтобы продолжить смотреть на выступление Цзян Су Су.
– Чжэн! – этим одним звуком струны цитры пронзили небеса, как будто они были похожи на чистый нож. Глаза Цзян Су Су открылись, и её тонкие и красивые пальцы полетели по струнам. Как безупречно белоснежная бабочка, сладкие звуки от её цитры струились в уши каждого. То, что она играла, было пьесой "Орхидея горного ущелья(2)".
Звуки гуцинь были плавными и мелодичными, и по мере того, как они текли, не было даже малейшего следа паузы, поэтому музыка казалась еще более спокойной и далёкой. Сегодня, когда она, облачённая в белое платье, предстала перед ошеломлёнными взглядами зрителей, они, казалось, чувствовали, будто видели элегантную и утончённую орхидею, распустившуюся в горном ущелье, отражая свои слабые заботы и переживания. Всё это не могло не вызвать нежную привязанность в их сердцах.
Намерения выбрать эту мелодию были блестящими. Во-первых, это выдвинуло на первый план высокий и незапятнанный сказочный темперамент Цзян Су Су, а во-вторых, это также заставило аудиторию придать определённое значение самой девушке и ее ценности как личности. Кому бы ни понравилась такая девушка, которая осталась неизменной и неиспорченной всеми беспорядками и искушениями светского мира?
Сюй Жо Си слегка нахмурилась; все присутствующие были глубоко погружены в эту мелодию гуцинь "Орхидея горного ущелья". Тем не менее, Цзян Жуань была единственной, кто прислонился к окну, глядя на текущую реку снаружи.
Действительно, имя Цзян Су Су звучало по всей столице точно так же, как это произошло в её предыдущей жизни. Однако Цзян Жуань не была уверена, сможет ли её сестра действительно вынести такое огромное признание на своих плечах.
_________________________________________
1. Kāishǐ fénxiāng ( 开始焚香 ) – в древне-китайскую эпоху игра на инструменте часто сопровождалась поджиганием ладана, чтобы помочь обрести спокойствие ума и безмятежность духа. Из этого вытекает убеждение, что связь духа и тела создаёт во время игры единение с небесами.
2. Послушать мелодию можно тут: https://www.youtube.com/watch?v=SJQW_c8UJ7Q