Том 5. Глава 96. Работа слуг

Чтобы заняться ксилографией сначала нужно раздобыть шаблоны. Необходимо рассказать об этом Бенно и заказать десять деревянных заготовок, чтобы сделать штампы — дощечки с вырезанным на них рисунком. Вот почему следует нанести ему визит. Полная воодушевления, я предстала пред его очами, полными подозрения.

— Майн, что ты задумала на этот раз?

Сейчас мое сердце горело столь неукротимым пламенем желания создать книженьки, что я вскинула кулачок в небо, разбивая его сомнения.

— Печать! Я собираюсь делать книжки с картинками с помощью ксилографии . Мы вырежем рисунок на дощечке с выступающими частями и углублениями, можем же? Если такую покрыть слоем чернил, а затем выступающей частью приложить к бумаге, то можно отпечатать буквы и иллюстрации.

Я достала учебную табличку, нарисовала поперечное сечение неровного куска дерева, затем добавила рисунок слоя чернил поверх, а после — изобразила приложенный лист бумаги и планируемый отпечаток. Бенно взглянул на мою схему, а после недовольно покачал головой.

— Я понял, что ты имеешь ввиду, но чернила дороги. Сколько тебе понадобится? — Спросил Бенно, и я почувствовала, что бледнею от ужаса.

Единственная баночка чернил заберет из моих сбережений четыре малые серебрушки. Хотя их стоимость ниже, чем у пергамента, растительная бумага тоже все еще дорога. Использовать ее вместо того, чтобы продавать, тяжко ляжет на мои плечи в финансовом плане. Со всем охватившим меня вдохновением я устремилась к книгам, но стоимость материалов не позволяла начать массовое производство книжек с картинками.

— Я-я и не подумала, сколько стоят материалы.

— БЕСТОЛОЧЬ! Что за торговец не подумает, как дороги материалы?

—Т-так я и не торговец, я служительница. Оу! Оу-у-у-у-у!

Пока он сдавливал мои щеки, я пыталась спорить. Никакой пощады, даже к такой малышке, как я. Иногда Бенно ведет себя недостаточно взросло. После того, как он отпустил меня, я опустила взгляд, потирая пострадавшие щечки.

— Тогда познакомьте меня с кем-нибудь из чернильной мастерской, у меня есть план касательно стоимости и качества товара. В худшем случае мне придется делать чернила самой. У меня есть идея, как сделать чернила, подходящие для печати, так что…— Дорога до получения собственных книг становилась все длиннее, а воодушевление быстро покидало меня.

— Ты и чернила можешь сделать?

— Я знаю рецепт, такой же примерный, как и для бумаги. Раньше я не могла найти достаточно необходимых вещей, но теперь, когда есть кому мне помочь, я справлюсь. Чтобы составить точный рецепт придется прибегнуть к методу проб и ошибок, но это вопрос времени.

— А…?

Когда я выходила из магазина, меня задержал Марк и сообщил, что дощечки для каруты переданы Люцу. Я подписалась, что получила их, а затем вместе с Люцем пошла в храм. Там я передам заготовки Вильме и попрошу разрисовать еще один набор. Я спешила снова увидеть ее ангельскую улыбку.

У ворот вместо Франа меня встречал Гил. Его лицо озарилось радостью.

— Давненько, Гил, ты не встречал меня. Из-за мастерской у тебя совсем нет времени. Что-то случилось?

— …Делия ожидает вас, сестра Майн, и она в ярости. Фран немного ее успокоил, но она готова взорваться в любую секунду. Ее жалобы разрастаются, как ветки молодого дерева, — поделился Гил, пожав плечами, а меня от его слов пробил озноб.

— …Что произошло?

— Дело в новой служанке, которую вы взяли… Розине, правильно? Она немного, фух… — Гил выдохнул и пошел вперед. Похоже, пока я была вчера в лесу что-то произошло между Делией и Розиной. Может территорию не поделили между собой, как порой уже живущие в доме домашние животные не принимают новичков.

…Хотя у меня никогда не было домашних питомцев, вместо игры с ними, я читала. Откуда мне знать, как они себя ведут? Я вошла в свои покои размышляя мимоходом об этом, и Гил открыл передо мной дверь. Звук игры на харшпиле вибрировал в комнате, что совершенно не вписывалось в обычное положение дел.

Я взлетела по лестнице немного более грациозно и достойно, чем обычно. Несмотря на беспокойство Гила, я немного расслабилась, поскольку не слышала, как бушует Делия на первом этаже, а музыка заставляла меня чувствовать себя царственно.

— ХВАТИ-И-И-ИТ!

— Нья?! — Стоило Делии увидеть меня, как она ошеломила меня своим вскриком из-за чего я удивленно заморгала, осматривая комнату. Розина продолжала сидеть и играть на харшпиле, и казалась совершенно невозмутимой.

— Сестра Майн! Розина совершенно не выполняет свои обязанности! — Делия указала пальцем на Розину и проронила очередное «вот же». Я перевела взгляд на Розину, но она смотрела только на харшпиль.

— Доброе утро, Розина.

— Доброе утро, сестра Майн. Разве сегодня не прекрасная погода? — Только после того, как я заговорила с Розиной, она прекратила играть и посмотрела мою сторону. То, как она полностью игнорировала существование Делии, сразу показывало, насколько они друг друга бесят.

— Розина, похоже Делия от чего-то злится. Что она имела ввиду, говоря, что ты не выполняешь свои обязанности?

— Подумать только, какой изощренный способ навязать свое мнение. — Розина элегантно наклонила хорошенькую головку в то время, как Делия скрипела зубами, доставая мою синюю рясу из шкафа.

— Это правда! Ты ничего не делаешь, а только бренькаешь на инструменте! И не слушаешь, что тебе втолковывает Фран! Сестра Майн, прошу, сделаете что-то с ней! — Делия при этом одевала меня немного более резко, чем обычно.

Розина готовила для меня харшпиль со спокойной улыбкой, совершенно не обращая внимания на злость Делии. — Моя обязанность состоит в том, чтобы практиковать игру на харшпиле. Сестра Майн, не обращайте внимания на слова этой девочки, которая ничего не знает об обязанностях служительницы храма. Давайте начнем урок.

— Да ну! Сейчас не время бренчать на инструментах!

Я буквально чувствовала чистую, громкую ярость Делии, но до третьего колокола мне необходимо заниматься. Если буду слушать их споры, то время пролетит и не заметишь.

— Делия, до третьего колокола проходит моя практика, и обязанность Розины учить меня играть. Мы можем обсудить все после. Я выслушаю тебя, когда освобожусь.

— …Поняла. — Обиженная Делия отошла заниматься своей работой. Она обернулась прямо возле ступеней и прокричала, чтобы донести до каждого свою мысль:

— Мы обязательно должны поговорить!

— Сестра Майн, вам незачем слушать ее глупости.

— Боюсь назревает конфликт, я вынуждена услышать мнение обеих сторон. Верховный жрец очень строг с такими вещами.

—…Что ж. — На лице Розины отразилось недовольство, но стоило ей прикоснуться к инструменту, как на губах заиграла улыбка.

Прозвенел третий колокол и занятие по игре на харшпиле закончилось. Я пошла в кабинет Верховного жреца, чтобы помочь с бухгалтерией. Розина забрала у меня харшпиль, а я позвонила в колокольчик, призывая Франа. Он поднялся на второй этаж, захватив с собой необходимые принадлежности для счета.

— Розина, теперь я пойду помогать Верховному жрецу. До моего прихода, пожалуйста, помоги Делии принести воды.

— Как же так, сестра Майн? Что вы имеете ввиду? Разве это не работа священников в сером? — Удивленно распахнула глаза Розина, но я была поражена куда сильнее.

Мне служили только два священника в сером: Фран и Гил. Фран взял на себя все обязанности по руководству, которые должна исполнять служительница в синем, а Гил занимался мастерской. Они оба были сильно заняты обязанностями за пределами моих покоев. Розина была почти совершеннолетней, так что я имела планы по передаче части рутинных обязанностей Франа ей, но пока еще не знала, на что девушка способна. Вот почему я отправила ее помогать Делии.

— У Гила с Франом своей работы хватает. Разве Фран не говорил, что ты теперь работаешь с Делией? — Спросила я, заставив Делию откинуть огненно-рыжие волосы и победоносно усмехнуться.

— Поняла? Я же говорила, что нам нужно носить воду на второй этаж.

— Но разве такая тяжелая работа не для мужчин? — Розина приложила руку к щеке широко открыв глаза от удивления. Я была уверена, что Делия обещала научить Розину заниматься работой по дому, пока она еще ученица. Я распределила работу, основываясь на этом, но отношение Розины заставляло меня нервничать. Розина настаивала на том, что поручения и ручной труд — это работа для мужчин, а женщины должны оттачивать свои художественные таланты.

— Конечно, я выполняла эту работу в приюте, но теперь я стала служанкой последовательницы в синем, почему я должна до сих пор заниматься ручным трудом? Разве физический труд не навредит моим пальцам?

— Навредит пальцам? Ты же не синее носишь, чего ты выпендриваешься!

— Ручной труд лучше всего поручить священнику, который находится поблизости. Или, в худшем случае, служительнице, у которой нет художественного таланта, как у вашей служанки. — Улыбалась Розина, чей голос нежно переливался, словно колокольчики, но здесь нечему было улыбаться. Понятно, чего Делия так взбеленилась. Для таких слуг у меня нет места.

— Розина, на музыкальную практику выделено утро, но я точно помню, что говорила тебе после выполнять работу вместе с остальными. Прошу, дели обязанности с Делией.

— Сестра Майн! Что вы говорите?! — Розина напирала на то, что это не работа для служительницы, но я отклонила все ее протесты.

— Я все еще учусь тому, как жить в храме. После обеда я позову всех и послушаю их мнение, а затем вынесу решение.

Мое мнение сводилось к тому, что такое положение дел сохранялось при предыдущей хозяйке, сейчас все иначе. Однако, у Делии и Розины был разный взгляд на вещи, и я не могла сказать, кто из них прав. Я даже не решалась озвучить свои мысли, прежде чем Фран или Верховный жрец услышат их. И пока я решила отступить, чтобы собрать побольше информации.

Когда мы дошли до покоев Верховного жреца, я обернулась к Франу. Всепоглощающая ярость Делии не дала мне времени опросить остальных.

— Фран, что ты думаешь насчет Розины?

— Сестра Кристина была предыдущей хозяйкой Вильмы и Розины, несколько неординарной, и более всего она ценила изящные искусства. Она посвятила себя поэзии, любила творчество и каждый день без остатка погружалась в музыку. Окружающие ее служанки с самого ученичества обучались грации и манерам благородных леди. Сестра Кристина сильно выделяла тех, у кого были способности к искусствам. Полагаю, ранее Розина вела жизнь почти как у последовательницы в синем, благодаря ее музыкальным талантам.

— Она целые дни проводила за стихами, рисованием и музыкой? Понятно почему Розина такая грациозная. — Делия и Гил говорили, что для служительниц в сером вполне нормально желать стать любовницей, и мне казалось, что это желание каждой из них. Благодаря своему музыкальному таланту Розина стала фавориткой и служанкой, которой не нужно выполнять какую-либо работу самостоятельно. Честно говоря, это меня удивило.

— Майн, что-то случилось? Ты задержалась. — Стоило мне войти, как Верховный жрец тут же обратился ко мне.

— …Понимаю, что несколько грубо просить вас ответить на вопрос вот так вдруг, но что конкретно следует ожидать от слуг?

Прежде чем ответить Верховный жрец посмотрел на Франа. Ему даже не нужно было спрашивать, чтобы Фран начал кратко объяснять позиции Розины и Делии. Естественно, даже Верховный жрец был застигнут врасплох нежеланием Розины заниматься какой-либо работой, не связанной с музыкой.

— …Вот как. Меня впечатлило то, как она воспитана и благородно выглядит, что, несмотря на серые одежды, она жила в более образованной среде чем даже дочери низшего дворянина.

— М, Веровный жрец, а каким человеком была сестра Кристина? — Верховный жрец встал и взял книгу из шкафа. Кажется, это была перепись всех священников и служительниц в синем. Он пролистал несколько страниц, прежде чем остановиться и длинным пальцем начать искать информацию.

— Вот она. Кристина — дочь фаворитки-наложницы, но ее количество маны столь высоко, что отец решил официально оформить над ней опекунство. Однако его законная жена была не согласна с этим, и потому он отправил дочь, ради ее безопасности, в храм до тех пор, пока та не вырастет. — Он закрыл книгу и передал ее Арно. — Пока она была здесь, он направлял к ней учителей, чтобы дать образование и расширить ее знания о культуре, и как только появилась возможность, он вернул ее обратно в семью. Помню, что с ней обращались не так как с теми, кого отправили в храм из-за недостатка маны или бедности семьи.

Розина необычная служанка, ведь она была под началом уникальной служительницы. Можно с уверенностью сказать, что ее точка зрения отличается от остальных слуг.

— У менян нет причин и свободных денег, чтобы содержать служанку, которая не хочет выполнять никакой работы, кроме игры на харшпиле. Можно ли заставить Розину выполнять ту же работу, что и Делия? — Зачем мне служанка, которая ведет более праздную, чем я, жизнь, просто целыми днями музицируя. Я бы тоже хотела проводить целый день в книжной комнате и читать без остановки…

— Это в порядке вещей, что разные господа требуют от слуг разных умений. Разве Фран не сказал ей что-то? — Спросил Верховный жрец, но Фран с сожалением покачал головой.

— Она не стала слушать. Розина не понимает, что она всего лишь ученица, и даже пыталась приказывать мне. Кажется, она действительно свысока смотрит на священников в сером.

— Ох, это не дело. — Управление работой в моих покоях происходит под точными командами Франа. Слуги, которые не подчиняются его указаниям, мне вовсе не нужны. Это так возмутило меня, что я захотела немедленно отправить ее обратно в приют.

— Кроме того, она причиняет ужасное беспокойство играя на инструменте до поздней ночи. Я не стал указывать ей на это, поскольку посчитал, что она просто рада вернуться к музыке, но это продолжилось и на следующую ночь и после. Если даже мне приходится непросто в моей комнате, я представляю, каково Делии, которая живет прямо рядом.

Розина не только не исполняла своих обязанностей служанки, но еще и шумела по ночам. Поверить не могу.

— Верховный жрец, могу я отправить Розину обратно в приют? Если нет, я бы попросила вас о ней позаботится. Я даже готова заплатить за обучение, если она будет находиться в моих покоях только во время занятий.

— Мне не нужна служанка, которая не слушает приказов владельца, — ответил Верховный жрец. Мы с Франом переглянулись и одновременно кивнули.

— После обеда я собираюсь поговорить со всеми слугами. И мне бы прежде всего хотелось поговорить с Вильмой. Прошу простить мою грубость, но могу я сегодня уйти пораньше?

— Конечно. Важно выслушать мнение всех причастных. Можешь идти.

Я слышала, как Верховный жрец проговорил тихо за моей спиной:

— Неужели она взрослеет? Нет, еще рано говорить об этом.

Я отправилась в приют. Вильма служила той же госпоже, что и Розина, может у нее будут слова в ее поддержку.

Я отправила Франа за дощечками для каруты и тем временем начала разговор с Вильмой в обеденной зале. Возможно, ей легче говорить без него, взрослого парня, который находится рядом.

— Таковы дела. Я собираюсь после полудня поговорить со всеми слугами. Поскольку ты не можешь прийти ко мне, я решила обсудить все с тобой раньше остальных. Стала бы ты отказываться от ежедневных обязанностей ссылаясь на то, как прислуживала сестре Кристине? — Вильма первой вызвалась мыть грязных детей. Сложно представить, чтобы она избегала тяжелой работы, но кто знает, как она ответит.

— Сестра Майн, моя обязанность — присматривать за детьми. Как бы я могла делать это, если бы отказать от тяжелой работы? — Спокойно ответила Вильма, посматривая на меня. Твердая воля в ее спокойных глазах позволила мне успокоиться и продолжить задавать вопросы.

— В этом случае только Розина против исполнения таких обязанностей?

— Розина уверена в этом гораздо сильнее остальных служительниц в сером. Я стала ученицей в десять, но Розину забрали из приюта почти сразу после обряда, потому она толком и не знает ничего о ручном труде. Пока она прислуживала сестре Кристине, всю тяжелую работу и поручения выполняли священники в сером.

Розина была слишком мала и не была среди учениц-служительниц, которые присматривают за детьми до обряда. Они за ней присматривали, но Розина стала служанкой сразу после обряда, потому не росла среди тех, кто выполняет грязную работу. Ее воспитание было гораздо более привилегированным, чем мое и у большинства простолюдинов.

— Сестру Кристину очень впечатляли разные виды искусства. Обычно статус слуг меняется с возрастом, но она первое место ставила таланты. И после это воспринималось вполне нормально. — Вот почему Розина так одержима музыкой. Она хочет нравится своей госпоже.

— Когда сестру Кристину вернули обратно в благородное общество, Розину отправили обратно в приют, и она ужасно удивилась, что здесь живут совсем иначе. Я тоже тогда узнала, насколько необычными оказались наши обстоятельства, и мы долго обсуждали их с другими последователями. — Вильма вполне могла принять необходимость исполнять свои обязанности, даже если они неприятны, поскольку уже занималась подобным до десяти лет, но Розина просто избегала реальности.

— Розина всегда желала вернуться к жизни, где от нее требовалось только играть на инструменте. Я считаю, что она понимает, даже если любой другой последователь в синем возьмет ее под свое крыло, никто не станет относиться к ней так же, как сестра Кристина. Но она, должно быть, убедила себя, что вы будете другой, сестра Майн, что вы поймете и поддержите ее.

— Спасибо, Вильма, за объяснение. Вот карута для приюта. Прошу используй на этих заготовках твою художественную магию.

Когда Фран вернулся, я передала каруту Вильме и встала. Она перекрестила руки перед грудью и слегка поклонилась.

— Сестра Майн, дайте Розине время и позвольте ей исправиться.

— …Твоя просьба много значит для меня, Вильма. Я посмотрю, что смогу сделать. — И я постараюсь исполнить ее, но не стану держать Розину, если она не начнет работать. Как я говорила Гилу и всем детям из приюта, кто не работает, тот не ест.

Обстоятельства Розины необычны и уникальны. Несомненно, наше собрание бы закончилось тем, что все просто толпой набросились на нее. Я пообедала с тяжестью на сердце, а затем стала дожидаться слуг, припоминая некоторые молитвы.

— А теперь, сестра Майн, — начала Делия, — спасибо за то, что выслушаете нас. Во-первых, харшпиль ужасно, просто ужасно раздражает! Во-вторых, Розина не выполняет своих обязанностей! Она худшая служанка на свете! Я не могу ей ничего доверить! — Должно быть она решила высказать все, что у нее накопилось за все время. Синие глаза Делии горели яростным пламенем, когда она начала разглагольствовать, будто плотину прорвало. Она выдавала жалобу за жалобой, они появлялись словно новые ростки на молодом деревце. Я не могла не улыбаться, чувствуя с какой энергией она выражала свое недовольство.

Делия в целом повторяла одно и то же и все сводилось к следующему: Розина играет на харшпиле допоздна, и музыка такая громкая, что Делия не может спать. Она не встает утром и не делает никакой работы. Она не слушает Франа, который управляет всем в моих покоях.

— Делия, я тебя поняла. Гил, что ты думаешь?

— От музыки уже тошнит, она никого не слушает и не работает. Я не могу понять за какие заслуги ее кормят. — Принцип, что хлеб нужно отрабатывать, прочно укоренился в голове Гила. Казалось, его ужасно раздражало, что Розина стала служанкой, поскольку она не исполняла своих обязанностей.

— Фран, ты тоже так считаешь?

— По большей части. Звуки игры на харшпиле по ночам очень раздражают, и то, что она не просыпается из-за этого по утрам делает только хуже. Весь день она только сидит и играет, не слушая никаких указаний.

Я посмотрела на Розину. Она спокойно сидела напротив и улыбалась, несмотря на всеобщие характеристики. Как хорошо, а я думала, она начнет плакать, когда на нее польется вся эта критика.

— Розина, что ты думаешь насчет их слов?

Розина грациозно слегка наклонила голову сдержанно улыбаясь.

— Я посвятила всю себя обучению вас игре на харшпиле, сестра Майн. Тяжелая работа вредит моим пальцам. Мне грустно, что остальные не понимают всю важность изящных искусств, и ставят на первое место простое служение. — Как и ожидалось, точка зрения Розины основывалась на ее опыте служения Кристине.

— Твоя преданность музыке похвальна, но остальным не нравится, что ты играешь по ночам. После седьмого колокола больше не играй, и просыпайся по утрам в то же время, что и остальные.

— …Поняла. Однако, сестра Майн, я бы хотела, чтобы вы глубже осознали свое отношение к музыке. Уверена, что вы примите мою позицию. Если узнаете больше об изящных искусствах, — посетовала Розина с преувеличенно тяжким вздохом. К ее сожалению, я хотела свести к минимуму свое знакомство с культурой, изучая ее по необходимости. Книги — вот мое изящное искусство. Моя страсть — это чтение.

— Розина я не могу тебе дать того же, что и твоя предыдущая госпожа. — Я посмотрела прямо на девушку и выпрямила спину, стараясь продемонстрировать так много влияния настоящей госпожи, сколько могла. Пусть я не походила на остальных, носящих синее, но и Розина не была обычной служанкой. Если она этого не осознает, у нее наверняка возникнет конфликт и со следующим хозяином. — Я не могу поддерживать полную свободу для служанки, которая занимается музыкой. Вильма работает в приюте, создает очень важные рисунки и при этом заботится о детях. Тебе тоже необходимо выполнять свои обязанности, не только связанные с музыкой. Я понимаю, что руки важны для этого занятия, но даже в этом случае ты можешь выполнять еще какую-то работу.

Делия и Гил имеют обязанности и кроме того, что содержат мои покои в чистоте. Мне бы хотелось, чтобы Розина взяла на себя часть дел Франа, бумажную работу, которая включает в себя траты на содержание покоев, приюта и мастерской.

— Розина, совсем скоро ты станешь взрослой, полагаю, ты умеешь читать и писать? Ты можешь работать с отчетами.

Розина снова склонила хорошенькую головку и ответила, что никогда не занималась расчетами. Она смотрела будто сквозь меня своими голубыми глазами и, казалось, совершенно не желала прислушаться.

— Есть разница в том, чтобы никогда раньше не заниматься чем-то и не иметь какой-либо возможности этим заниматься. Ты можешь научиться. Существует множество вещей, которых я раньше не умела. Но все же, я не хочу и не буду содержать служанку, которая отказывается работать.

Розина уставилась на меня часто моргая. Я смотрела прямо ей в лицо и выдала свое окончательное решение.

— До завтра, подумай над ответом, Розина. Хочешь ли ты вернуться в приют и станешь ли прислуживать мне, если я не стану вести себя, как Кристина? В любом случае ни при каких обстоятельствах я не стану с тобой обращаться так же, как и Кристина.

На следующий день Розина, с опухшими красными глазами, сказала, что согласна служить мне, научиться работать с отчетами и согласна считать несмотря на свое незнание.

Делия надула от разочарования губы, когда поняла, что прибираться на втором этаже она продолжит самостоятельно, но кажется ее немного обрадовала, что Розина облегчит ношу Франа. Так же Розина обещала больше не играть по ночам, и я заметила, что Делия стала даже наслаждаться музыкой и посматривала на харшпиль. Я предложила ей обратиться к Розине, если она захочет научиться музыке, но та только разозлилась. Однако, время покажет, может Делия еще поменяет свое мнение.

Когда с этим закончили, настало время день за днем наблюдать за тем, насколько я неэлегантная и неутонченная по сравнению с Розиной. Каждый ее шаг или жест служили напоминанием о том, насколько она от меня далека в этом плане. Когда Розина шла, она будто танцевала на сцене, каждое ее движение плавное будто водный поток, не слишком быстрое, но и не слишком медленное. Во всем читался особый ритм. То, как она склоняла голову, держала перьевую ручку, расправляла складки на юбке… Словом все, чтобы ни делала, она делала с особы изяществом, будто каждую секунду старалась быть максимально элегантной, даже, когда не думала об этом. Это выглядело так естественно.

— Неужели я никогда не научусь вести себя так же элегантно, как Розина?

— Считать куда сложнее, чем выглядеть грациозно. Мне бы хотелось знать, как вы развили в себе такой математический талант в столь юном возрасте, сестра Майн.

Мы с Розиной посмотрели друг на друга и засмеялись. Нам обеим предстояло много практики, чтобы избавиться от слабостей.

Мы с Делией старались вести себя более грациозно под присмотром Розины, которая указывала нам, что делать. У Делии выходило лучше, чем у меня, поскольку у нее была цель когда-нибудь стать наложницей.

Во время такого урока пришло приглашение от Верховного жреца на обед. И он состоится через десять дней. В его письме указывалось, что необходимо взять с собой харшпиль. Похоже, он хотел насладиться плодами моих занятий. Узнав это, Розина побледнела, и наши уроки стали более интенсивными, так что три дня спустя я могла уверенно сказать, что сыграю для Верховного жреца.

...Конкретные цели и сжатые сроки, конечно, заставляют людей быстро развиваться, да? Я наградила Розину за ее усердие в обучении меня одеждой для выхода на улицу, а Вильму, которая закончила каруту, стопкой бумаги для набросков.