Том 4. Глава 89. После фестиваля звезд

— Ну нет! Ты не добросишь!

Как и предрекал огорченный крик Люца, брошенный мной плод не долетел до травы и ударился о край каменных плит и затрещал, а после взорвался. Крохотные семена в ту же секунду разлетелись и начали прорастать. Или точнее, росли только семена, попавшие на траву и землю. Те же, что остались на камне быстро сморщились и высохли, но те, что проросли, быстро достигли высоты лодыжки.

— Ох, ч-что же это?!

— Это все тромбэ, оно быстро растет! Начинайте срезать его, когда достигнет колена! — Люц раздавал инструкции испуганный сиротам и настороженно смотрел, как тромбэ растет прямо перед ним. — Фран, бери Майн и отойдите!

Как и попросил Люц, Фран схватил меня и унес с передовой. Без ножа в руках максимум, чем я могла помочь, это поддерживать с тыла.

— Режем! — Люц приготовил нож и побежал рубить побеги, находящиеся дальше всего. Бегущий сразу за ним Гил первым срубил несколько прутьев. Он с силой замахнулся, и тонкая ветка с треском упала на землю.

Видя, что от сильного замаха ветки легко рубятся и упавшие прутья не прорастают дальше, сироты ринулись и начали стремительно их кромсать.

— Сестра Майн, что же произошло?

Как много Фран успеет рассказать Верховному жрецу? Следует ли мне ожидать разноса? От отчаяния я напрягала мозг на максимум думая, что если преподнести это как обычное дело за пределами храма, будет ли происшествие достойным упоминания?

— Эта древесина самая лучшая для изготовления бумаги. С ней мы можем сделать бумагу намного лучшего качества, чем до этого.

Это не ложь. Но я и не дала Франу того ответа, которого он ожидал. Он уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но Гил прервал его громким криком.

— Если оно станет слишком большим, то нож не поможет! Отойдите! Я позабочусь обо всем! — Я обернулась и увидела Гила с ножом, кричащего девочке и одновременно ветка за веткой вырубающего тромбэ, ростки которого уже доходили до пояса.

— Ну, хорошо! Мы справились! — Гил принял позу победителя, с широкой улыбкой смотря на меня. Я понимала это, как «похвали меня, пожалуйста» и согласно кивнула ему.

— …Это все? — Спросил Люц. Дети, собравшие все срезанные ветки с площади закивали в ответ.

— Люц, как ты думаешь, что нам следует делать? Стоит ли оставить несколько тау, чтобы вырастить из них позже тромбэ? — Не стоило упускать возможность заготовить древесины тромбэ, но Люц покачал головой.

— Давайте вырастим еще парочку, а потом будет кидаться ими, как и планировали. Тау, стоит его сорвать с куста, вскоре высыхает, и к тому же в лесу еще полно фруктов. Можно будет провернуть все позже.

— Слушайте, а можем мы собрать еще немного урожая? Эта древесина используется для высококачественной бумаги, и если я продам ее, то смогу отправлять еще больше денег в приют.

— Сестра Майн, а зачем отправлять еще деньги? — Сиротам недоставало знаний, чтобы понять, что такое деньги и что с ними делать, и потому те непонимающе смотрели на меня. Все, что им требовалось для жизни поступало в качестве божественных даров. Я объяснила детям, что все в мире стоит денег, что они даже еще не заработали те деньги, которые тратятся на приготовление супа, но меня не поняли.

— Больше денег означает, что вы сможете приготовить себе еще больше еды. И так же мы сможем закупить дров на зиму для приюта.

— Поняли, давайте!

В приют поступает не так много дров, потому отапливались только обеденный зал в крыле девочек, где готовили еду, и большая общая комната в крыле мальчиков. Хуже всего, что каменные здания быстро промерзали, если топливо заканчивалось, и детям ничего не оставалось, кроме как греться друг о друга. Запасы на зиму были одной из главных проблем из-за недостатка финансирования в храме.

Обещание закупить побольше дров воодушевило детей, и они с удовольствием нарезали тромбэ еще три раза. Мы остановились, только собрав полную корзину ростков, теперь нужно как можно скорее начать работать над извлечением коры.

— Хорошо, кто хочет начать бросаться тау? — Спросил Люц, что заставило детей отвлечься от сбора и удивленно заморгать.

— Мы не будем превращать их в материал для бумаги?

— Не важно, что станет именно с этими тау, мы всегда можем собрать больше.

Дети тут же восторженно заулыбались. Конечно же собирать тау в лесу им было очень весело.

— М, — вмешалась я, — в любом случае, похоже мы оставили землю без травы, но ничего не поделать. — После того, как мы взращивали одно дерево за другим, растительность на лужайке погибла, оставив после себя только оголенную землю. Я, как могла, разровняла грязь, и потопталась по выступающей плите, чтобы вернуть ее на место.

— Да не бери в голову, лето же на дворе. Глазом не успеешь моргнуть, а трава снова вырастет.

— …Я просто ищу позитивные стороны. По крайней мере теперь никому не придется здесь полоть. — Мы втроем сделали вывод, что едва ли кто-то из священников в синем решит посетить задний двор приюта, так что вреда не будет.

— Я послежу за игрой, а тебе, Майн, нужно сменить одежду. Ты выглядишь хворой. Так и до простуды недалеко.

— Хм, чувствую тяжесть в теле. И немного знобит.

— Делия должна подготовить ванну и ожидать вас. Пойдемте? — Спросил Фран, подхватив меня на руки. Через его плечо я видела, как дети уже начали бросаться тау. Они разделились на две группы и бегали вокруг с возбужденными визгами. Они совсем не отличались от детей на фестивале в нижнем городе. Меня охватило желание принести в детский дом больше игр и развлечений.

— Боги, что вы делаете?! Служительница в синем не должна играть с сиротами так долго, иначе заболеете!

Когда Фран добрался до покоев, я уже лежала на нем в изнеможении. Ждущая нас Делия, стоило ей нас увидеть, нахмурилась. Слуга положил меня в ванной комнате, и после Делия прогнала его. Она стянула с меня мокрую одежду и подтолкнула в теплую воду, которой наполнили ванну. Она добавила еще горячей воды, и температура стала идеальной.

— Вы ведь любите горячую воду, не так ли? — Пробубнила Делия, а затем недовольно посмотрела на меня. — Ну, конечно, вы любите горячую воду, после того как заморозили себя до такого состояния! Вы не должны с таким болезненным и слабым телом играть с водой! Это же здравый смысл!

— …Делия можешь говорить потише? Ванна так хорошая, хочу ей насладиться. — Вздохнула я, лежа в обволакивающей тело теплой водичке.

— Конечно же хороша, я же ее подготовила.

— Да, спасибо тебе, чувствую себя волшебно. Благодарю. — У меня до сих пор не хватало сил носить воду из колодца и потому я не могла наполнить ванну самостоятельно.

— Просто делала, что попросили. Я вам не Гил, можете не благодарить меня каждый раз, когда выполняю свою работу. — Несмотря на ворчание Делии, я знала, что она просто смущается. Тихо хихикнув, я утопила плечи, прежде чем задуматься о тромбэ.

В первый раз я не почувствовала, как фрукт вытягивает из меня ману, может, потому что он уже почти поспел, или опять случилось что-то непонятное, связанное с магией или пожиранием. Однако в этот раз я совершенно точно отдавала магическую силу плоду. По моим приблизительным подсчетам, чтобы прорастить один наполненный водой тау, потребовалось около двух или трех небольших магических камней маны.

Конечно же все зависит от индивидуального запаса маны, но скорее всего в смертности детей с пожиранием плод тау сыграл не последнюю роль. Очень важно сделать знание о пожирании общеизвестным. Чтобы собирать тромбэ, рядом должен быть кто-то. Если быть уж совсем жадной, можно было бы сориентировать людей приносить побеги тромбэ в мастерскую Майн.

Но если слова Люца — правда, то хранить тау очень сложно. Весной плоды еще недостаточно набираются водой и через день-два высыхают, если оказываются на земле, и даже когда летом тау созревает, то держится всего пару дней, и еще, если семена попадают не на землю, а на каменную кладку, то они так же не прорастают. Можно попробовать сохранить тау в месте, где есть контакт с землей, но их может смыть дождем или сдуть ветром. Ужас, что будет, прорасти тромбэ в городе.

— …Полагаю, следует обсудить это с Бенно прежде, чем что-то предпринимать? — Нужно обязательно сообщить о том, что мы нашли летний источник тромбэ, тогда можно распространить информацию о пожирании и о том, что фрукт тау может помочь с ним справиться.

На этом я закончила размышлять о тромбэ, и стала выбираться из ванны. От горячей воды уже начинала кружиться голова, а может быть и от поднявшейся температуры. Сдавив виски, я сползла на пол.

Делия зажала рот рукой, чтобы сдержать крик, и поспешно начала вытирать меня насухо. Она надела на меня, все еще слегка влажную после купания, блузку и юбку, а потом убежала за Франом.

— Сестра Майн!

— …А-а-а, теперь мне на самом деле хочется положить на кровать матрас. Но и досок хватит. Помоги мне лечь. — Попросила я Франа, который взял меня на руки и с обеспокоенным выражением лица пронес в комнату, уложив в постель. Он обращался со мной как можно аккуратнее.

— Делия, позови Люца. Фран, можешь сменить одежду на уличную? Думаю, чем раньше я попаду домой, тем лучше…

— Как пожелаете.

После игры с фруктами тау Люц вернулся мокрым с головы до ног, потому довести до дома меня мог только Фран. Пока друг объяснял маме, что мне нужно было переодеться в храме после того, как нас обкидали на фестивале фруктами, она только вздыхала. Фран с огромным сожалением на лице извинился, сетуя, что как слуга просто провалился, но мама на это только рукой махнула, посвятив его в то, что предвидела такой исход событий, когда я собралась на праздник, и только попросила предупредить Верховного жреца, что я несколько дней буду болеть дома. После меня уложили в кровать.

— Все же закончилось тем, что ты вымокла и заболела, но доченька, тебе понравился фестиваль?

— …Он оказался удивительным, и даже сироты в приюте смогли повеселиться. Определенно ради этого стоило вымокнуть.

Мама с Люцем оказались правы, и я провела в кровати с простудой почти три дня. Я попросила Люца рассказать Бенно о фруктах тау, и тот передал, что хочет обсудить детали, когда я поправлюсь, что означало, мне нужно навестить лавку прежде, чем я пойду в храм.

— Доброе утро, Бенно.

— Выглядит, будто ты снова попала в историю. — Бенно немедленно разочарованно окинул меня взглядом, что заставило вздрогнуть.

— …И-историю? Нам же теперь не нужно ждать, пока тромбэ появится случайно, мы можем по желанию собирать урожай. И это будет совершенно безопасно, если подготовить людей, так что я думаю, что достойна похвалы.

— Ты не совсем ошибаешься. Прекрасно, что мы выяснили, что тау — это семена тромбэ, но разве от этого у нас не появляется больше проблем?

— С чего бы? — Мне в голову не могло прийти, какую же проблему Бенно нашел в своевременном сборе урожая тромбэ.

Бенно пробормотал под нос:

— Как всегда неосмотрительна, — а затем взглянул на Люца рядом со мной. — Прости, Люц, но не мог бы ты сходить в храм и предупредить, что Майн сегодня задержится? После оставайся с Марком, пока не позову. Наша беседа займет некоторое время.

— Понял, мастер Бенно. — Устало улыбнувшись, Люц пожелала мне удачи прежде, чем покинуть кабинет, и этим совершенно лишил меня эмоциональной поддержки. Теперь на моей стороне никого не осталось, и мне оставалось только следить за тем, как Бенно стучит пальцами по столу.

— Люц пояснил мне суть. Плоды тау высасывают твою ману, быстро растут и превращаются в тромбэ. Верно?

— Угум.

— Думаешь это сможет заместить магические инструменты?

Единственная сложность в том, что тау не растут зимой, но в любом случае, двадцати штук вполне хватит, чтобы пережить зиму и не ждать судорожно весны. Хотя, учитывая, что общее количество маны растет по мере развития организма, я не знала, сколько плодов может понадобиться, когда стану старше.

— …Именно так. Вот почему я…

— Чтобы я больше не слышал об этом. И никто другой тоже, — сурово пригрозил Бенно. От удивления я вытаращила глаза, и не могла поверить в то, что услышала, поскольку я планировала распространить эту информацию как можно скорее.

— Мана находится под контролем дворян. Если появится информация, что дешевый фрукт может заменить собой дорогущий магический инструмент, вполне возможно, что все дворянство и духовенство будут перевернуты с ног на голову. Один неверный шаг и ты — труп.

— …Но если люди не будут знать об этом, простолюдины с пожиранием будут продолжать умирать. — Наконец-то я нашла бесплатный способ, как спастись от пожирания, но он никому не принесет пользы, если о нем никто не узнает.

— Да. Все верно. Но как ты поймешь, болен ли ребенок пожиранием? Уверен, что у тебя нет ответа. Сможешь ли ты со всеми твоими знаниями понять это?

Я покачала головой. Единственный ребенок с пожиранием, которого я встречала — это Фрида, но взглянув на нее я не поняла, что она больна тем же недугом. Ясно, что мы не сможем никого спасти, если не поймем, как опознавать пожирание.

— Можно попробовать обнаруживать их, давая каждому рожденному ребенку подержать фрукт. Но скорее всего, стоит дворянам узнать, что ребенок владеет маной, как его тут же украдут. Кто захочет проверять свое дитя, если знает, что с ним после возможно придется расстаться? Уверен, твоя семья бы не захотела.

Мне нечем было ответить. В прошлом я уже пыталась сохранить свою жизнь без использования магических инструментов. Зачем? Чтобы дворяне не смогла забрать меня. Если мы подскажем способ обнаруживать в детях простолюдинов ману, то укажем знати путь к ним. Это совершенно обнуляет всю пользу от него. Однако вполне стоит распространить информацию, если она спасет чью-то жизнь.

— Если не трогать новорожденных, то как еще можно это использовать? Проверять каждого ребенка с сильным жаром? И если у него пожирание, то тау спасет его. А если нет? Просто вернуть больное дитя к матери? Сказать, жаль, вам не повезло? Такой способ только увеличит распространение болезней и разозлит родителей детей без пожирания.

Я уже представляла себе родителей, которые спрашивают, почему мы так легко вылечили одного ребенка, но не смогли помочь им? Сжав кулачки, я совершенно расстроилась, поняв, что пока Бенно не указал на проблему, я о ней даже не задумалась.

— А что ты скажешь на то, что выросшие с пожиранием дети будут сами по себе являться проблемой? Смогут ли они без обучения контролировать ману? Что случиться с храмом, если однажды он не сможет получать ману от детей из благородных семей, которые больше не смогут продавать магические инструменты? Пока у дворян монополия на ману. Тебе не приходило в голову, что эта информация может посеять смуту?

— …Даже и не знаю. — У меня не оказалось ответа ни на один из вопросов Бенно. Я недостаточно хорошо разбиралась в социальной и политической структуре общества этого мира, а уж тем более не понимала, какое место занимает в ней мана.

— Понимаю, ты хочешь спасти детей, больных пожиранием, но последствия этого решения могут оказаться слишком страшными. Пока что держи это при себе на случай, если тебе когда-нибудь придется покинуть храм и не окажется доступа к магическим инструментам. Масштаб влияния этой информации слишком велик. Или даже скорее, слишком велик для меня, чтобы обуздать его.

Если Бенно не сможет, то уж я точно не справлюсь. Если спросите меня, хочу ли я создавать новые неприятности сразу после того, как закончится чистка среди дворян, когда благородное общество только начало вставать на ноги, то мой ответ будет отрицательным. Не хотела бы, чтобы на мою голову посыпалось столько бед.

— Думаю, ты можешь собрать урожай тромбэ где-то в лесу, списав это на случайность, но все, что касается пожирания держи в секрете.

Мне не по душе было обладать информацией, с помощью которой можно было бы спасать людей. Похоже это отразилось на моем лице, и Бенно посочувствовал мне.

— Мне тоже это не по нраву. Если когда-нибудь ты найдешь кого-то с пожиранием ты можешь тайно спасти этого человека. Но дворяне не должны прознать об этом. Ты же не хочешь начать войну против благородных или что-то в этом роде? Не забывай, что именно дворяне будут покупать созданные тобой книги.

Слова Бенно заставили меня улыбнуться, совсем чуть-чуть, и от этого мне полегчало. Если найду кого-то с пожиранием, я могу помочь. Если я не вижу умирающий от этой болезни, то не стоит волноваться. Мне нужно продолжать жить, как жила.

— В любом случае, войны я не начну, пока не повышу уровень грамотности среди простолюдинов настолько, чтобы продавать им книги. Не то, чтобы я вообще хотела ее начинать.

После того, как я постаралась пошутить в ответ, Бенно рассмеялся.

— Да уж, не хотел бы я участвовать в обучении простолюдинов чтению.

— Я тут про войну говорю. Если я хочу распространить книги по всему миру, мне определенно придется повысить уровень грамотности людей.

В этом плане лучше храма места не найти. Как раз есть возможность использовать приют, чтобы давать воскресные уроки, правда в этом мире не существует воскресенья. Сначала нужно подтянуть священников в сером до учителей под предлогом обучения сирот. Я постараюсь на сколько могу развить технологию печати и станет возможным использовать обучающие материалы, основанные на священных текстах.

— Ну так что? Не правда ли, идеально? — Я с гордостью выпятила грудь, но Бенно почему-то взялся за голову.

— Почему каждый твой план полон дыр? Думаю, этот не станет исключением. Но ты знаешь, Майн, существует ли хоть какай-то малейший шанс, что ты начнешь использовать голову для чего-то другого, кроме книг?

— Да. Возможно. — Добавила я, но не была уверена, что в моей жизни появится что-то еще, на что я стану тратить столько же усилий, сколько на книги.

— Не верю, — с тяжелым вздохом сказал Бенно.

— Это грубо!

— Это правда, — подвел он итог, прежде чем широкая ухмылка вернулась на его суровое лицо. Выражение становилось все более суровым, и мужчина понизил голос, готовясь, похоже, изречь что-то серьезное.

— Так мы на одной волне? Будем молчать, чтобы иметь монополию на тромбэ?

— Да.

— Хорошо. Раз с этим покончено, хотел бы услышать твои мысли насчет последнего вопроса с листочка.

…Ой, так вот зачем он Люца выпроводил! Поняв это, я сглотнула. Все оказалось уловкой, чтобы продолжить разговор без объекта обсуждения.