Том 4. Глава 77. Божественные дары для слуг

Фран посмотрел на меня и Гила, а затем объяснил:

— Обязанность священников и служительниц раздавать божественные дары тем, кто ниже их статусом. Этими дарами может быть пища, одежда или убежище. Когда священники или служительницы в синем присоединяются к храму, они предоставляют слугам одежду и комнату, чтобы те могли жить при господине или госпоже.

— А поскольку у меня нет покоев в храме, то Гил остается в приюте вместо того, чтобы прислуживать мне в комнате? — Спросила я, и Фран кивнул в ответ.

— Что касается еды, то она жертвуется со стола господина. Слуги получают остатки, а после, что не взяли старшие, берут ученики. Остатки остатков после учеников поступают в приют в качестве божественных даров. Естественно, дар от господина куда более щедр, чем то, что попадает в приют.

Моей целью было не допустить, чтобы меня забрали у семьи и отдали в приют, потому я приходила в храм из дома и совсем не думала о том, что мои слуги могут пострадать из-за того, что обычаи в конкретном случае нарушены.

— Фран, а тебя после назначения Верховный жрец вернул обратно в приют?

Если так, то понятно, от чего парень считал себя наказанным. Ему приходилось из кожи вон лезть, чтобы помочь мне совершенно без отдачи. Но хуже всего не это. Я собиралась вскоре отплатить ему, но сначала необходимо поговорить с Верховным жрецом об условиях жизни Франа.

— Нет, я все еще живу рядом с покоями Верховного жреца, думаю, что и Делия никуда не переехала. Поскольку в ваше отсутствие я помогаю Верховному жрецу с бумагами, то и обедаю там же.

Кстати говоря, у Верховного жреца полно бумажной работы, потому наверняка необходимо и множество компетентных работников, чтобы справиться. Конечно же он не даст Франу слоняться без дела в мое отсутствие. Я обрадовалась, поняв, что Фран не пострадал из-за меня.

— Тогда только Гилу сейчас непросто?

— Я считал, что он что-то сделает, чтобы жить лучше, но судя по его злости, мои надежды не оправдались. В приюте божественные дары распределяются между всеми в равной степени, не важно, работают ли они. Но став слугой можно было улучшить положение дел. Я расстроен тем, что он решил, что будет получать дары, не выполняя как следует свою работу. — Смотря на Гила Фран с гордостью за свое дело объяснял ситуацию.

— …Фран, если у тебя нет никаких проблем, думаю оставить все, как есть, но если появятся, я подумаю, как тебе помочь. Хорошо?

— Если это ваше желание, так тому и быть, — ответил Фран легко кивнув после секундного раздумья. Скорее всего он сравнивал нынешнюю жизнь с возможной в моих покоях. Когда я уже думала, что мы все решили, Гил снова взялся за старое.

— Фран то, Фран это, а я?! Я тоже твой слуга!

— …Чудеса. Мне казалось, я слышала, что ты не станешь считать меня госпожой. С чего бы мне одарять тебя, если это так?

Понять логику Гила было сложно. Он вел себя не так, как если бы хотел, чтобы кто-то позаботился о нем.

— Это то, что служительницы в синем должны делать! И-и все равно, если ты не дашь мне комнату или еду, почему я должен работать?! Зачем это мне?!

— Чтобы получать жалование, — ответила я, намереваясь оплачивать труды моих слуг, как это делают Бенно и Марк в отношении Люца. Естественно, оплату они получат соответственно качеству и количеству работы. Если ситуация не изменится, Фран и Гил ни за что не получат одинаковое жалование.

Удивленно поморгав, Гил склонил голову на бок, спросив:

— Что такое жалование?

Люц захохотал, повторив то же, что и Гил спрашивал у меня касательно божественных даров. — Ты серьезно не знаешь, что это? Просто здравый смысл, за работу получают жалование.

— Н-не может быть!

— Жалование — это оплата работы сотрудника. Я собираюсь платить слугам, работающим на меня.

— Оплата…? О-о, да, оплата. Хм-м-м. — Казалось, Гил не совсем понимает, что такое деньги. Его глаза выражали удивление, но когда их с Люцем взгляды встретились, слуга кивнул, будто знает, что это такое.

— Фран на меня усердно работает, потому я готова протянуть ему руку помощи, но беспокоить переговорами Верховного жреца, ради слуги, который палец о палец не ударил, я не буду. Лучше потрачу это время на чтение. — Его и так оставалось немного, поскольку утром я вынуждена помогать Верховному жрецу с бумагами, а после обязательно обедать. Тратить время еще на что-то излишне расточительно.

— Что ж, Фран, не мог бы ты, пожалуйста, проводить меня к Верховному жрецу? До обеда я буду помогать ему с бумажной работой.

— Как пожелаете, — Фран взял на себя инициативу, и мы с Люцем последовали за ним, а Гил отставал.

— Эй, если я буду работать, то все изменится?

— Конечно. За хорошую работу и плата соответствующая.

— Мои извинения, Верховный жрец, Майн прибыла.

— О, вот и ты. Как себя чувствуешь? — Спросила мужчина, сидя за столом.

— Извините за беспокойство. Сейчас хорошо. Похоже я потеряла сознания из-за церемонии жертвования маны. Влияет ли на самочувствие человека наличие маны в теле?

— Если ты полностью лишишься маны, то погибнешь, но я никогда не слышал, чтобы кто-то заболел из-за недостаточного количества маны в теле. Возможно, это уникальная особенность пожирания?

Верховный жрец отложил автоматическое перо и прикрыл глаза, погрузившись в воспоминания в поисках ответа.

— Дети с пожиранием столь редки, потому плохо изучены. Большинство из них умирает еще в раннем детстве, потому изучение представляет сложность. Ты — чрезвычайно редкий удивительный случай. На сколько я знаю, еще ни одно дитя простолюдина с пожиранием не дожило до обряда Приобщения, если они вообще имели возможность родиться. Я собираюсь изучить этот вопрос.

Верховный жрец уставился на меня взглядом сумасшедшего ученого, который нашел идеальный объект для экспериментов, от чего по моей спине побежали мурашки. Стараясь избежать излишнего любопытства к своей персоне, я поспешно поменяла тему разговора.

— У меня есть другой вопрос. Есть ли какие-либо религиозные праздники, на которые приглашают последователей в синем на дворянскую территорию? Нужно ли подготовить определенную одежду для подобных случаев, лучше узнать об этом сейчас.

— Есть несколько в течение года, но на них почти не приглашают учеников. Тем не менее, тебе нужно подготовить церемониальное одеяние заранее. Кстати говоря… А где твои одеяния? — Спросил Верховный жрец, что заставило меня осознать, я совсем забыла переодеться.

— Я говорила, что ходить в них за пределами храма опасно, потому собиралась переодеться где-нибудь здесь.

— Опасно?

— Преступники могут подумать, что я ребенок из знатной семьи и захотят похитить. Одну секунду, пожалуйста, — запустив руки в корзину на спине Люца, я вытащила оттуда синюю рясу и пояс.

— Майн? Что ты…

— Одеваюсь, — ответила я, натягивая рясу через голову, стараясь не задеть палочку для волос. Вынырнув из горловины, я встретилась глазами с Франом. Он начал опускаться на колени и выглядел обеспокоенным, так как его поднятым рукам некуда было деваться.

— Фран, ты чего?

— …Позвольте мне помочь.

— М, ну давай… Можешь повязать пояс? — Видимо, лучше не говорить, что я справлюсь сама. Подняв руки, я позволила Франу затянуть пояс, в этот момент мы с Верховным жрецом, который держался за голову, встретились взглядами.

— Майн, прошу, одевайся в своих покоях. Это бесстыдство. — Внезапно разговор коснулся наличия покоев. Поскольку переодеваться придется каждый день, нужно занять какую-нибудь раздевалку или кладовку.

— …Позволите ли вы мне иметь собственные покои?

— Нет, это не обсуждается. С Верховным епископом было обговорено, что вместо покоев на территории дворян, тебе позволят приходить из дома. Нет и шанса, что это решение изменится.

Единственным человеком, кто поддержал мое решение приходить в храм из дома, был Верховный жрец. Видимо, чтобы соблюсти все условия соглашения с моей семьей, ему пришлось немало потрудиться.

— М, Верховный жрец, а нет ли покоев за пределами дворянской территории? — Этот вопрос, казалось, застал его врасплох. Нахмурившись, он с подозрением сузил глаза, что означало, он не совсем понимает, к чему я клоню. Я поспешно постаралась развеять его подозрения.

— Как вы знаете, я не дворянка, хотя и ношу синие одежды. Я не помышляю о том, чтобы заиметь себе покои на территории дворян. Мне лишь нужна комната, чтобы переодеваться и оставлять некоторые вещи, или устраивать встречи. Есть ли у вас кладовка или что-то подобное для таких нужд?

— Ты собираешься устраивать встречи в кладовке?! Ты хоть представляешь, насколько это бестактно? — Воскликнул Верховный жрец, широко открыв глаза.

Пусть по отношению к посетителям это и грубо, но не так уж отличается от текущей ситуации.

— Прошу прощения за неосмотрительность, но все же у меня и кладовки нет. Люц ждет меня у ворот. Разве заставлять ждать посетителя у ворот не бестактно само по себе?

— Лучше, чем принимать его в кладовой. Я предупрежу стражу, чтобы в будущем твоих посетителей провожали в комнату ожидания. — По словам Верховного жреца (который объяснил все это, потирая виски), гостей последователей в синем встречают иначе, нежели простолюдинов, пришедших по непонятной причине. Из его речи становилось ясно, что Верховный жрец считает меня полноправной ученицей служительницы, а не просто нищенкой в богатой одежке.

— Верховный жрец, а что, если передать сестре Майн покои управляющего приюта? Они находятся далеко от дворянской территории, и ранее уже использовались служительницами в синем, чести гостя не повредит быть приглашенным туда, — посоветовал Арно, что вызвало среди присутствующих священников в сером недюжинное волнение. Но Верховный жрец не выглядел возмущенным, и вскоре согласно кивнул.

— Прекрасно. Я передам Майн покои управляющего приютом. Впредь ты сможешь переодеться и встречать гостей там. Когда закончишь утреннюю работу, Фран проводит тебя туда.

— Не сочтите за грубость, но могу ли я отправиться туда прямо сейчас? Люц сегодня пришел, чтобы обучить Франа заботиться о моем здоровье, потому им нужно место, чтобы поговорить.

— Покои управляющего пустовали долгое время, потому, скорее всего, ими нельзя воспользоваться прямо сейчас. Ты работаешь здесь, потому они могут пообщаться в этой комнате. Фран, используй этот стол.

— Понял. — Фран и Люц ушли к указанному Верховным жрецом столу. Проводив их взглядом, я заметила, что и Гил пошел с ними, поскольку рядом со мной ему нечем было заняться.

— Верховный жрец, теперь, зная, что покои долгое время пустовали, я хочу еще сильнее их увидеть. Пока я работаю, их мог бы прибрать Гил.

— А? Я? — Гил указал на себя, осматривая комнату, насторожившись от внезапно свалившейся работы. Остальные священники тоже удивленно посмотрели на меня. До ушей донеслись их тихие шепотки.

— Она доверяет ему какую-то работу? — Спросил один, а другой сказал. — Слышал его наказывали в комнате покаяния за то, что отказывался чистить часовню.

— …О? Гил, разве ты не умеешь убираться?

— Все умеют убираться!

— Прекрасно. Тогда у меня есть шанс проверить твои умения. Удачи. — С таким напутствием Гил в сопровождении священника в сером, которому Верховный жрец передал ключ, покинул комнату.

Дверь закрылась, и Верховный жрец посмотрел на нее, сузив глаза.

— Майн, разумно ли доверять ему?

— Если я не буду предоставлять им возможность поработать, то не смогу оценить их эффективность.

К тому моменту, как вернулся священник с ключом, Люц уже говорил с Фарном о моем здоровье, а я помогала Верховному жрецу с бумагами. Он сказал, что с опытом торговца, я справлюсь. В подсчетах мне нет равных, но я бы не хотела, чтобы Верховный жрец считал, что у меня достаточно способностей вести книгу учета самостоятельно. Особенно, учитывая, что я ничего не знаю о том, как все работает в храме.

— Считать просто, но то, что нужно считать, отличается от привычного. Что, например, означает колонка «божественная воля»? На нее уходит большее количество денег, чем на что-либо еще.

Остальные колонки назывались следующим образом: подношения богам, цветы для богов, вода для богов и божественное милосердие. Просматривая книгу учета, я встречала множество непонятных религиозных терминов, отчего чувствовала себя не особо уверенно.

Верховный жрец бесстрастно смотрел на меня, а после, покачав головой, ткнул пальцем в книгу.

— …Сегодня сосредоточься на расчетах.

— Поняла. Люц, не мог бы ты одолжить учебную табличку? Я свою дома забыла.

— А? Да, конечно. — Мальчик покопался рукой в корзинке и, достав искомое, протянул мне. Взяв табличку, я начала расчеты части книги учета, на которую указал Верховный жрец. Он с любопытством наблюдал через плечо, но поскольку мужчина не задавал вопросов, я продолжала работать.

— …Хм, очень быстро. И так же верно, — Верховный жрец проверил расчеты и впечатлился. Но я считала подобным образом, пока делала подобную работу на воротах. Простая математика заставила меня затосковать по хорошему электронному калькулятору.

Пока я сосредоточила внимание на расчетах, время пролетело незаметно и четвертый колокол пробил полдень.

— На сегодня все. — Стоило Верховному жрецу сказать это, как священники в сером начали убирать рабочие места.

— Майн, передай потом ключ Франу и постарайся не потерять. Кроме того, вот ваша доля пожертвования, которое ты принесла.

Верховный жрец передал мне ключ от покоев смотрителя и монеты: большую и шесть малых серебряных. Странно получать собственное пожертвование, но поскольку эти деньги делятся между всеми последователями в синем, мне выдали их. (Это напомнило мне, что служительниц и священников считают за одну профессию, чтобы не тратить время и ресурсы на их разграничение).

— И кстати, забери эти вещи в покои. — Проследив за ним взглядом, я увидела дары Бенно в шкафу. Их так никто и не трогал, поскольку я упала в обморок. Ткань высокого качества, бутылочка самшама и надежно завернутая растительная бумага. Я попросила Франа и Люца отнести дары, а сама несла только ключ от покоев смотрителя приюта. По дороге Фран объяснил значение этих комнат.

— Приют разделен на два трехэтажных здания по обе стороны от часовни. Одно — для мальчиков, другое — для девочек. Покои смотрителя находятся в здании для мальчиков.

— Что? Разве последними их не использовали служительницы? Почему они находятся в здании мальчиков? — Смущенно спросила я.

Фран заколебался, его глаза дрогнули, но после он улыбнулся.

— Это не то, что вам стоит знать, сестра Майн. — Его скрытность только распалила мой интерес, но судя по тому, как он сжал губы в линию, едва ли у меня есть шанс получить ответ на свой вопрос.

— Приют находится на пути между воротами и территорией дворян. Для тебя идеально, Майн. Ты сможешь переодеться сразу после того, как приедешь сюда, — сказал Люц.

— Угум.

— Сестра Майн, вход в покои смотрителя находится с противоположной стороны от ворот, ближе к покоям дворян. Убедитесь, что вы проходите не через вход для сирот. Существуют разные входы и в приют, и в покои. Я прошу вас использовать только правильные.

Предупреждение Франа заставило меня с беспокойством поднести руку к груди. По совету Арно Верховный жрец предоставил мне покои несмотря на то, что был так против. Они расположены в здании для мальчиков и вход в комнаты отделен от входа в приют… За этим явно скрывалась какая-то неприятная история.

— Сестра Майн, сюда.

Дверь в покои была приоткрыта, скорее всего, чтобы Гил мог прибраться. Фран открыл ее и Гил встретил нас с грудью колесом, распираемой от гордости.

— Хе-хе-хе, ну как?

Дверь открывалась в просторный зал, который также служил гостиной, с лестницей в конце. Одна его половина была идеально чистой, а другую еще не успели прибрать.

— Эта часть действительно чистая, — ответила я. Когда я попыталась открыть дверь в другую часть гостиной, Гил остановил меня, сказав, что там еще грязно. Тогда я пошла к двери с другой стороны, но меня снова остановили. Больше дверей на этаже не наблюдалось.

— Гил, и что же ты убрал?

— Конечно же вашу комнату! Думаете сначала я бы очистил комнаты слуг? Ни за что! Я прибрал весь второй этаж и часть зала с лестницей, потому не ходите по грязному. — Гил пыхтя негодованием взобрался по ступенькам. Похоже он поставил мое удобство на первое место. Может быть, этот мальчишка куда милее, чем я думала. Поднимаясь по ступенькам и касаясь до блеска отполированных поручней, я слегка улыбнулась.

Добравшись до верха ступенек, я вошла в комнату, предназначенную для дворян. Огромное помещение с несколькими предметами мебели. По центру стоял богато украшенный стол с четырьмя стульями. Рядом — шкаф с полками и внушительный сундук, искусно вырезанный из дерева. В углу комнаты располагалась внушительная кровать пусть и без балдахина. Судя по дороговизне, искусной отделке, качеству мебели и тому, что ее расставили совсем как в покоях Верховного жреца, ранее эти покои бесспорно принадлежали девочке из знатной семьи.

— Почему никто не забрал отсюда мебель? Выглядит очень дорогой.

— Потому что предыдущая владелица была той, кем являлась.

— Предыдущая владелица… Ой, не важно. Даже не буду прашивать. С удовольствием буду пользоваться этой мебелью. — Мне совсем не хотелось покупать подходящую мебель, так что я не собиралась задавать вопросов, на которые не хочу знать ответы. Я положила ближайшие чистые полки дары Бенно, а одежду убрала в сундук.

— Спасибо, Гил. Эта комната действительно чистая.

— А?! А, ага. Она чистая, потому что я убрал ее. — Гил снова выпятил с гордостью грудь, но в этот раз немного смутившись. Он не смотрел мне в глаза, но широко улыбался, будто его никогда до этого не хвалили. После он все же скосил на меня глаза, ожидая дальнейших комплиментов.

Легко понять, что ранее его усилия никогда не оценивали. Его приставили ко мне только потому, что считали проблемным, и вероятно, чаще всего на Гила кричали, а не хвалили. К счастью, основной принцип дисциплины хвалить кого-то за хорошие поступки.

— Гил, присядь немного, чтобы я смогла еще тебя похвалить.

— А? Так? — Гил опустился на колени. Припомнив, что он постоянно принимает эту позу для молитв или поклонения, я потянулась к грязным светлым волосам мальчика, чья голова теперь находилась ниже меня. Он с сомнением проследил за моей рукой, не представляя, что я хочу сделать.

— Вот так, хороший мальчик. Ты проделал отличную работу.

Люц всегда смущался и просил прекратить обращаться с ним, как с дитем, когда я гладила его по голове, но Гил удивленно распахнул глаза, а после на его лице появилось выражение, будто он вот-вот заплачет. Он тут же опустил взгляд в пол, из-за чего я неосознанно отняла руку, а после услышала его шепот.

— Можешь продолжать, — попросил он тихо.

— Правда, потрясающая чистота. Ты сам проделал большую работу. — Уши Гила покраснели в то время, как он давал гладить себя дальше. Меня так и подбивало взглянуть на его лицо, но я оставила эти мысли, полагая, что в этом случае он начнет раздраженно кричать, чтобы я не смотрела.

В это время я мысленно отметила, что Гил нуждался в больше, чем просто божественных дарах, а именно в похвале и благодарности.