Том 1. Глава 16. Слава культуре Месопотамии

Сегодня я впервые своими ножками добралась до леса.  

Кроме маленькой корзинки и учебной таблички, я взяла с собой большую корзину-короб (пусть она все равно меньше, чем у остальных) и лопатку для глины, похожую на игрушечную. Думаю, что для копания глины такая деревянная еще хуже пластиковой, но сойдет.

Я взмахнула хрупкой лопаткой, проверяя сломается ли она, но папа ухватил меня за плечи. Сейчас снова начнет наставлять. С тех пор, как разрешил пойти в лес, он то и дело повторял одно и то же.

— Майн. Сегодня ты пойдешь в лес и вернешься. Больше ничего не делай. Остальные слишком устанут и будут нагружены поклажей. Передохнешь в лесу и поворачивать домой. Понятно?

— Я поняла.

Толи из-за того, что моего ответа было недостаточно, толи из-за раздраженных интонаций в моем голосе, папа хмуро обратил свой взор на Туури.

— Дочка, я понимаю, может быть тяжело, но я на тебя полагаюсь. Попроси помощи у Люца, и убедись, что Майн пройдет ворота до того, как они закроются.

— Все хорошо. Уверена, сегодня мы вернемся даже раньше обычного.

Из-за слов отца чувство ответственности у сестренки взлетело до небес. Сегодня она скорее всего будет построже.

Снаружи мы встретили других детей с похожими корзинками на спине. Всего их было восемь. Кто-то такой же крошечный, как и я, а кто-то рослый, как Туури и Фэй. Розововолосый Фэй вел группу спереди, а сестренка замыкала. Сначала я двигалась впереди ребят, но достигнув ворот, оказалась в конце группы.

— Ну, Майн, пошли. Можешь идти помедленнее, как получится.

Я уже могла самостоятельно добраться до ворот, но вот за ворота в лес пойду сама впервые. Люц согласился идти со мной рядом с черепашьей скоростью.

Он три месяца провожал меня от ворот до дома, потому без намеков умел подобрать комфортную скорость. Во многом благодаря ему я достигла результата. Сегодня папа даже заплатил мальчику немного, чтобы присмотрел за мной.

— Спасибо, Люц.

— Да ладно, даже так мне тебе не отплатить.

В доме Люца совсем недавно закончился жмых из пару. Урожай пару можно собрать только зимой, и в начале весны остатки фруктов начинают портиться. Чтобы отблагодарить за помощь с пробой рецептов и поддержать нашу поварскую дружбу, я научила его семью готовить псевдогамбургер из окара, который назвала парубургер. Из фрукта пома, похожего на болгарский перец, но по вкусу близкий к помидору, я изготовила соус, поверх которого положила сыр. Удивительно, как сильно этот соус подчеркивал сладкий вкус пару.

Так получилось, что Люц с братьями настолько восхитились этим блюдом, что их благодарность не знала границ. Они не просто поели вкусной еды этой зимой, но и наконец все наелись досыта. Даже их мать Карла благодарила меня за новые рецепты, которые легко вписывались в семейный бюджет. Похоже он то и дело проседал из-за четырех парней, постоянно требующих еды.

Рада, что смогла помочь.

— Почему ты зимой не рассказала про парубургеры?

— Для них нужно порубить свежее мясо, помнишь? Не так просто сделать фарш. Без тебя бы и не получилось…

— А-а-а, да, было трудно. Но ради твоей стряпни, я все, что угодно сделаю.

У меня не хватало сил, чтобы так мелко рубить мясо, да и маму стыдно просить, она уставала и без моих нововведений. Я так давно не ела ничего похожего на гамбургеры, потому Люц и братья здорово выручили, когда предложили заняться этим рецептом.

Мы проболтали всю дорогу до леса. Здорово идти так долго без остановки, но почти у самого леса я почувствовала невероятную усталость.

Я присела на валун, сосредоточившись на отдыхе, пока остальные занимались добычей.

Обеспокоенный моим тяжелым дыханием, Люц похлопал меня по спине.

— Фэй и Туури скоро пройдут Обряд. Тебе нужно как можно скорее привыкнуть ходить в лес.

— …Почему?

Сестренкино платье и украшение уже готовы для Обряда, но я не понимала, почему все меняется после него.

— Прошедшие Обряд приобщения дети становятся подмастериями. Значит около половины недели ты будешь единственной, кто может пойти в лес.

Такого я не ожидала. Получается Туури пойдет работать, и вся работа по дому ляжет на мои плечи.

— И-и-и… что делать? Не задумывалась об этом.

Прошлая Майн так и жила, полностью полагаясь на заботливую старшую сестру. Без Туури я бы не выжила.

Увидев, как я резко побледнела, Люц усмехнулся и потер нос.

— Эй, да не переживай так. Будет рядом Туури или нет, я защищу тебя. Ты ведь такая кроха и слабая к тому же.

Люц слишком добр. С самой первой встречи я заметила, как много в нем мужества.

— Спасибо, Люц. Надеюсь на тебя.

— Да. Пойду соберу дров. Пока я занят, посиди тут и отдохни, хорошо? Тебе нельзя слишком переутомляться, обратно же еще идти.

Люц ушел за дровами. Стоило ему исчезнуть из поля зрения, как я достала лопатку и начала копать.

На сегодня моя цель должна быть такова: добраться до леса и вернуться домой, не подхватив простуду. Я прекрасно знала это. Несмотря на то, что я подрывала доверие Люца и семьи, не могла же я уйти из леса с пустыми руками? Конечно, нет.

…Копать! Копать так глубоко, как получится!

Мне нужна вязкая глина, но кто знает, как много удастся добыть. Если грунт здесь похож на земной, чтобы достигнуть глины, мне нужно просто глубоко копать.

— Фух!

Я врубалась в землю изо всех сил, но деревянная лопатка не продвигалась и на сантиметр вглубь.

…Так тяжело! Чего? Есть ли толк копать здесь?

Я будто пыталась копать землю плотно утрамбованного спортивного поля. Я надеялась, что в лесу грунт будет мягкий и влажный, но на самом деле все не так. Виновата земля или лопатка? Ответ прост.

Да… лопатка никудышная.

Моя лопатка отличалась от тех, что я использовала раньше. Была бы она хотя бы из металла, а не дерева. Увы. Но несмотря на деревянную лопатку и неподходящий грунт, я не собиралась отказываться от затеи. Буду просто копать по чуть-чуть, даже если прогресс незначительный.

Скребем-скребем-скребем…

Грунт потихоньку поддавался моему упрямству. Чтобы докопаться до глинистого слоя требовались выносливость и упертость. Похоже за один день не закончить. Очевидно делать глиняные таблички тоже непросто. Надеюсь, что все же не так трудозатратно, как псевдопапирус.

Скребем-скребем-скребем…

Выкопав ямку сантиметров пять, я услышала, как кто-то приближается.

— Майн, что ты делаешь?

Люц с двумя охапками веток подмышкой чрезвычайно удивился, увидев, как я копаюсь в земле.

— Разве ты не обещала, что будешь отдыхать?!

Я отлично помнила об обещании, но не копать глину выше моих сил. Думала закончу до его прихода, но сильно увлеклась.

…Ч-что мне ответить?

Я легко могла провести отца объятиями и улыбкой, но Туури особенно строго просила Люца приглядеть за мной. Проблема тут была не в том, чтобы обмануть. Люц на ложь не купится, сузит глаза и продолжит расспрашивать, пока не добьется своего.

— Ме-мя… Ну, Люц.

— …Что Люц?

Мальчик нахмурился, упер руки в бока и смотрел сверху вниз. Допрос начался.

— Я тебе сказал отдыхать. А ты что? Чем ты занимаешься?

— …Ум-м-м…ямку копаю!

От блондина исходили настолько сильные угрожающие эмонации, что я не смогла соврать и выпалила правду, как на духу.

Я-я думаю, Люц в гневе страшен. Так я могу и не добраться до дома, потому что ворота закроют.

— Вижу. Зачем ты копаешь?

Я думала выкрутиться как-нибудь, но кажется Люц рассвирепеет еще больше.

Его взглядом можно было заморозить океан. Я пискнула от страха, подняв на мальчика глаза.

— М-м-м…ну, мне нужна « вязкая глина ».

— А? Ты хочешь чего?

Он не понял моих слов и пришел в замешательство, потому гнев Люца немного поутих.

— Мне нужна… хм, земля, тяжелая, влажная, клейкая.

— …Тогда следует копать там, где нет травы и деревьев.

И правда, в глинистой почве слишком много влаги, потому растениям сложнее выживать в ней.

— Ты прав, Люц! Спасибо!

— Эй! Погоди, Майн!

Я немедленно выдвинулась на поиски глины, но Люц поймал меня за ворот и вернул обратно. Он гораздо крупнее и сильнее меня, потому сбежать не удалось бы.

— Ты помнишь, что сегодня можно только отдыхать? Или не слышала меня? Неужели настолько важно копаться в земле прямо сейчас?

Люц взялся за мои ушки и потянул, а я в ответ начала вопить и размахивать руками.

— Ау! Ау! Мне очень-очень надо… Землю не едят, потому я не могу попросить Туури принести ее!

Потирая горящие уши, я обратила к Люцу глаза полные слез. Он запнулся. Похоже мальчик не ожидал сопротивления с моей стороны, а может удивился, что меня может что-то волновать настолько сильно.

Все мое существо вопило, что пора наступать.

— Если я буду отдыхать, ты мне накопаешь?

— …Накопаю, если так нужно, но сначала наберу достаточно веток. Так что давай, сиди и отдыхай.

Ответ Люца оказался поразителен и сковал меня по рукам и ногам. Я могла только молча моргать. Пусть я к этому и вела весь разговор, мне было интересно, насколько Люц понимает, что пообещал. Ведь ему нужно набрать как можно больше для семьи, а не помогать мне ковыряться в земле.

— Люц, м…, я, конечно, хм, благодарна, но разве тебе не нужно сосредоточиться на своих делах?

— Ты слишком слаба, чтобы копаться в глине. Так что я помогу. Но прежде чем я вернусь, тебе лучше объяснить, зачем она тебе нужна.

— …Зачем?

— Если ты скажешь, чего хочешь, мы потратим меньше времени и сил. Вспомни, ты только что копалась не там, где должна была.

Нда... Не поспоришь.

Но он прав. Собираясь копать глину, я не знала ее названия на языке этого мира, и даже не знала, отличается ли она от земной видом и цветом, да и копать мне особо нечем. Хорошо, что Люц вовремя указал на промах. Понятно, почему он не хочет просто бездумно помогать. Только смущало рвение мальчика.

— Зачем ты мне помогаешь, Люц?

— А? Ты же готовила для меня парушки, когда я голодал? В этот день я решил делать для тебя все, что попросишь. Не важно что.

… Да ладно? Все-все? И эта причина, почему он готов копать глину?

Если честно, причины Люца оказались весьма туманными. Похоже он просто один из тех людей, которые обязательно платят добром за добро. Но раз он хочет помочь, для меня же лучше. Хоть мне и неловко, но, если дело касалось выносливости, лучше предоставить эту работу Люцу.

— …Хорошо, тогда накопай. Подожду тут.

— Договорились. Скоро вернусь.

Люц очень быстро набрал дрова, а затем показал мне место с влажным грунтом. Оно находилось под наклоном, на спуске.

— Где-то здесь.

Мальчик взял мою хилую лопатку и начал копать.

— Слушай, а зачем ты вообще взяла с собой лопатку? Ты ведь не собиралась выполнять обещание, да?

— А?! М-м-м, ну… Я была так рада пойти в лес. Потому взяла с собой все необходимое.

Люца переполняли эмоции, он застыл на мгновение, а потом резко воткнул лопатку в грунт.

— Ты такая милая кроха, что с тобой легко потерять бдительность, но я на страже!

— Вообще-то, ты мог бы относиться к этому попроще… Думаешь ты умнее папы?

— Твой папа тебя разбаловал!

Я наблюдала, как Люц вынужден выплескивать свою злость, копая землю. У него получалось лучше, чем у меня. Я могла всего лишь царапать поверхность, а Люц то и дело отбрасывал целые горки. Это определенно странно.

Неужели он настолько сильнее? Или он как-то более правильно держит лопатку? Или это какое-то умение?

Я взяла комок и сжала в руке. Холодный, тяжелый, он изменил форму под давлением руки. Как раз то, что я искала.

— Оно! Я бы так долго возилась! Люц, ты такой замечательный, такой сильный!

— Майн, не существует ни одного мальчика, который был бы слабее тебя.

Несмотря на ясно слышимые нотки раздражения в голосе, Люц продолжал копать.

Воодушевленная до мозга костей, я аккуратно складывала комки глины в большую горку.

Как же много табличек я налеплю.

Как ни странно, одна мысль об этом, заставила меня полюбить эту глину.

— Так зачем тебе глина?

— Хе-хе. Я хочу сделать « глиняные таблички ».

— « Глиняные таблички ».

— Угу.

Я взяла глину, с таким трудом добытую Люцем, раскатала в табличку, взяла палочку и начала вырезать японскую сказку, которую рассказывала мама маленькой Урано. Я бы хотела писать на языке этого мира, но Отто научил меня только словам, касающимся работы. Я могла бы написать шаблон рекомендательного письма, и целую кучу разрешительных бумаг для знати, но мне до сих пор не известны самые простые слова из повседневности.

— А это буквы, которые ты учишь?

— Хм, хм, в основном. Я могу делать записи, а потом прочитав, вспомнить. Писать что-то удивительно, не думаешь? А книги просто поразительны, полны этих записей.

— Ух ты…

— Люц, спасибо за глину. Ты мой спаситель. Если тебе нужно еще что-то собрать, иди. Я буду здесь, сидеть и писать.

— Хорошо. Тебе лучше оставаться тут.

Я писала рассказ похожий на «Эльфы и Башмачник». Эпическая сказка, такая длинная, что как бы я ни старалась, чтобы записать ее понадобиться табличек десять.

— Да! Закончила!

Написав последнее слово, я аж запищала от радости.

Вот это да! Глиняные таблички! Закончила! Великая и непобедимая Месопотамская культура! Слава тебе!

Таблички будут готовы по-настоящему только когда я обожгу их в печи. После разрушить их будет сложнее. Я сжала палочку и повернулась посмотреть, как там остальные таблички.

— ГР-А-А-А-А-А-А!

Я взялась за голову и закричала, совсем как персонаж на картине «Крик» Эдварда Мунка. Я увидела нечто вопиющее и не могла поверить, что такое возможно.

Люц прибежал вместе с корзинкой сразу же, как услышал крик.

— Майн, что случилось?

— Фэй наступил на них! Он все испортил! …У-А-А-А-Х!

Вся первая часть истории, больше половины, стала просто куском грязи благодаря Фэю и его друзьям. Таблички сплющило от прыжков, и под отпечатками ног текст превратился в месиво.

— Я-я только закончила… Нечестно! А-а-а-а-а! Думаешь, сколько мне пришлось преодолеть, чтобы оказаться здесь?! Как тяжело, имея слабое тело, стать крепче…?! Я даже втянула в это дело Туури и Люца! Р-Р-Р! НЕВОЗМОЖНО ТУПЫЕ ИДИОТЫ!!!

Тяжелым взглядом я уставилась на Фэя и компанию, стирая льющиеся слезы. От ярости вскипела кровь, но разум при этом оставался пугающе спокойным. Выглядело по-детски, но я никак не могла прийти в себя.

Фэй с друзьями вздрогнули от такого пристального взгляда и медленно попятились, дрожа от страха.

…Почти получилось! Я была в шаге от получения книги и все пошло прахом! Как исправить это? Пока я пыталась укротить свой гнев и понять, что делать с разрушенными табличками, Туури с испуганным лицом прибежала на мой крик.

— Майн, что случилось?

Она обеспокоенно всмотрелась в мое лицо, и вдруг ужаснулась, как и Фэй совсем недавно.

— Что случилось? Ты выглядишь страшно.

Она отвернулась, пытаясь вникнуть в ситуацию.

— Майн ты не должна впадать в истерику. Я думаю, они не хотели тебя обидеть.

Хотели или нет, но ранили меня очень сильно. Разрушенные таблички не вернуть назад, а ярость не унять просто парой слов.

— Не важно! Никогда не прощу!

Вся в слезах и соплях я продолжала сверлить взглядом Фэя с мальчишками. Вдруг Люц похлопал меня по спине.

— Я помню, что ты потратила три месяца, чтобы выбраться в лес и делать свои « глиняные таблички ». Я понимаю, почему ты злишься. И почему не хочешь прощать. Правда. Но как бы ты не бесилась, зачем плакать по пролитому молоку? Тебе остается только сделать их заново. И я тебе помогу.

— Если начнем сейчас, то закончим до закрытия ворот. Я помогу тебе, Майн. Хорошо? Фэй и остальные не хотели тебя обидеть, потому помогут тебе. Правда же?

— Да, конечно! Мы не думали, что это для тебя важно. Прости, пожалуйста.

Цепляясь за успокоительные слова Люца и Туури, как за спасательный круг остальные согласно закивали и взялись за таблички. Извинения Фэя и заверения сестры и Люца утихомирили мой гнев. Быть злым не так продуктивно, как делать таблички.

— …Хорошо. Сделаем новые.

Я смогла более или менее записать текст на старых табличках. Делать их было проще, чем папирус.

Пусть Фэй с друзьями помогли мне, но зарубочку на будущее я все же сделала.

— Не думайте, что у вас будет второй шанс.

После этого случая, обо мне еще долго ходили слухи, как о человеке «которого не следует сердить».