Том 1. Глава 1. Новая жизнь

…Жарко. Больно. Как же противно… 

В голову проникает детский голосок полный страдания и отчаяния.

Как мне ему помочь?

Ничего не приходит на ум, и голосок становится все тише.

В какой-то момент я осознала, что вовсе не слышу этого голоса. Пузырь, в котором ютилось мое сознание, с треском лопнул, и я очнулась.

Все тело охватывал нестерпимый жар и ломота, будто у меня сильнейшая простуда.

Дитя было право, ужасно, это невыносимо. Мне тоже не понравилось…

Но я больше не слышала голоса ребенка.

Меня будто поджаривали на сковороде. Может, из-за высокой температуры, тело ощущалось чужим. Я металась по постели, пытаясь найти место попрохладнее, и подо мной шуршало что-то вроде бумаги или сена.

…Чей это голос?

Должно быть горло свело от лихорадки, потому и голос кажется таким высоким и детским.

Мне хотелось спать из-за слабости, но постепенно я начала понимать, что это какая-то незнакомая кровать, и собственный голос – не мой. Это заставило разлепить глаза.

Мне не доводилось раньше испытывать подобного жара. Все двоилось перед глазами, полными слез. Однако картинка выглядела четкой, будто я смотрела на мир через линзы, но на мне совершенно точно не было очков.

— А?

Передо мной, поверх одеяла - и маленькие, хиленькие детские ручки.

Как странно. Мои руки должны быть гораздо больше этих истощенных ладошек.

Я могла сжимать и разжимать детскую ручку, будто она принадлежала мне. Но это не мое тело. От шока у меня пересохло во рту.

— Что происходит?

Не давая влаге покинуть глаза, вдруг слезы позволяют мне видеть четче, я осторожно поворачивала голову. Не сложно было заметить, что это не моя комната. Жесткая кровать, вместо матраса грубые подушки, набитые чем-то неприятным и колючим. Одеяло больше походило на тряпку и неприятно пахло. Да и само тело казалось грязным и чесалось от укусов блох или клопов.

— Подождите-ка…Это тело, что – мое?

Последнее, что я помню, как на меня падает шкаф с книгами. Едва ли я смогла выжить, спастись в последний момент. К тому же, в больницах Японии не укладывают пациентов на такие грязные кровати.

Что происходит?

— Я…умерла? Насовсем?

Все указывало на это. Те книги задавили меня. Землетрясение в три-четыре балла по шкале Рихтера. Обычно такое не вызывает масштабных разрушений. Представляю заголовки газет: «Выпускница колледжа погибла в собственном доме под завалом из книг».

…Как смущает! В тот день я померла дважды – и в физическом, и в социальном плане. Мне хотелось кататься в постели, чтобы хоть как-то унять стеснение, но больная голова не давала мне этого сделать, так что я ограничилась тем, что пару раз ударила себя по лбу.

Да уж, над этим можно только посмеяться. Конечно, я говорила, что хочу умереть в книгах, но не таким же образом. На самом деле, я не думала, что умереть в собственной постели такая уж плохая мысль. Нет, все же смерть в книгах – это прекрасно, но не столь скоропостижная.

— Как грустно, я же едва получила диплом. В колледже осталась моя любимая библиотека…

В этот страшный век безработицы я лишилась профессии мечты. Благодаря упрямству и сильному желанию связать свою дальнейшую жизнь с книгами, я прошла все этапы собеседования и добилась цели. Работая библиотекарем, я могла бы проводить гораздо больше времени в окружении печатных изданий и иметь доступ к огромному количеству старых томов и документов.

Мама, которая беспокоилась обо мне больше всех на свете, услышав эту новость, расплакалась.

— Урано, как я рада, что ты нашла себе подходящую работу. Я так горда за свою дочь, — сказала она, утирая слезы. И день спустя я так глупо умерла?

Должно быть, узнав о моей смерти, мама была в отчаянии. Мы никогда не сможем встретиться снова. Всегда-то она она сетовала, что у меня слишком много книг.

— Мама, мне так жаль…— тяжелой, вялой рукой я утерла слезы.

С огромным усилием я смогла сесть, еле удерживая будто вареное тело, но мне требовалось получить больше информации. Волосы противно липли к потной шее. Комната была бедна мебелью: пара шкафов, два стола, кровати. Покрытые все теми же грязными одеялами. Ни признака книжных шкафов.

— Что-то не вижу книг… Может, мне снится кошмар? Предсмертный…

Раз Всевышний исполнил мою просьбу, то рядом должны быть книги. Суть желания была в том, чтобы читать и в этой жизни. Пытаясь разогнать лихорадочный туман в голове, я обдумывала происходящее, смотря, как на покрытом сажей потолке паук сплетает паутину.

Вскоре дверь открылась и вошла красивая женщина. Может она услышала, что я проснулась и говорила с собой. Незнакомке было около двадцати, голову ее покрывала косынка. Милое личико запятнано грязью. Будь она на улице, я бы приняла ее за бездомную.

Незнакомка многое теряет, скрывая свою внешность под слоем грязи.

— Майн, %&$#+@*+#%?

— А-ай!

В тот момент, когда я услышала непонятную речь, чьи-то воспоминания с болью пронзили все мое существо. В несколько мгновений целая жизнь девочки по имени Майн наполнила мою память. От ужаса и неожиданности я обхватила голову руками.

— Майн, все хорошо?

Я не Майн!

Я хотела, но была не в силах возразить. Ошеломленная видом странной грязной комнаты, я поняла, что слабые бледные детские ручки — мои. По телу побежали мурашки, потому что я вдруг начала понимать язык, доселе мне незнакомый.

Информация поступала так быстро, что я запаниковала. И все указывало на одно: я больше не Урано. Я – Майн.

— Майн? Майн?

Женщина, зовущая меня по имени, явно волновалась, но для меня это была всего лишь чужачка. Но одновременно мне казалось, что я ее знаю и даже люблю.

Эта любовь бесцеремонно ворвалась в мою душу и от того тоже была чужой. Не моим чувством. Я не могла принять того, что эта женщина моя мать. Пока чувство отчужденности и любви боролись во мне, женщина продолжала звать меня – Майн.

— …Мама.

В тот момент, когда я назвала эту незнакомку мамой я перестала быть Урано, и переродилась в Майн.

— Тебе нехорошо? Голова болит?

Пусть память и подсказывала мне, что это мама, я все равно не хотела, чтобы она меня трогала, потому упала в вонючую кровать, чтобы избежать протянутой руки. Я быстро закрыла глаза, зарывшись в одеяло и показывая мою полную готовность спать.

— Голова болит. Хочу спать.

— Хорошо. Отдыхай, моя милая.

Я дождалась пока мама покинет комнату и попыталась собраться с мыслями. Жар делал только хуже, не давал сосредоточиться, но я в любом случае не смогла бы уснуть из-за всеобъемлющей тревоги.

Не представляю, чем кончится сегодня. Что ж вместо того, чтобы цепляться за прошлое, нужно было подумать о будущем. Я медленно просматривала воспоминания Майн. Мне хотелось увидеть последние события, но удалось узнать только, что Майн – маленькая девочка со слабым здоровьем, знающая не так много слов. Она не всегда понимала разговоров матери с отцом, да и в целом известно ей было о мире немного. Мой словарный запас был настолько скуден, что некоторые воспоминания теряли смысл.

— Что же мне делать…?

Из кусков памяти все же удалось составить осмысленную картину. Итак, моя семья состоит из четырех человек: мама Эффа, старшая сестра Туури, и папа Гюнтер, военный по профессии или что-то подобное.

Самое изумительное то, что этот мир совершенно точно не Япония и вообще не Земля. Волосы моей мамы насыщенного зеленого оттенка, словно изумруд и это ее натуральный цвет, а не краска. Мне даже хотелось потрогать их, чтобы убедиться, что это не парик.

К тому же Туури пошла в маму и тоже красовалась с зелеными волосами, а вот мои - больше походили на папины, синие, но гораздо темнее, почти черные, что не могло меня не радовать.

К сожалению, в комнате не было зеркал. Я знала, что нахожусь в высоком здании, и у нас были соседи сверху и снизу. Полезная информация, но мне бы хотелось знать, как я выгляжу. Родители и сестренка имели неплохие внешние данные, так что, думаю, и меня природа не обделила красотой. Но моя внешность все же волнует меня не так сильно, как отсутствие книг. Будучи Урано я не волновалась о красоте, так что и сейчас смогу прожить без милой мордашки.

— Нет, ну, правда, где книжки? Я чувствую, что чтение – лекарство от моей болезни.

С книгой я выживу в любом месте. Я выдержу, что угодно. Пожалуйста. Книги. Дайте книжки. Я приложила палец к подбородку, пытаясь отыскать в воспоминаниях информацию о книгах. Посмотрим… Где же они могли их спрятать?

— Ты проснулась, Майн?

Мои поиски прервала маленькая девочка, лет семи, бесшумно вошедшая в комнату.

Это Туури – моя старшая сестра. Ее зеленые волосы были заплетены в мохнатую неухоженную косу так, что я сразу поняла – она их не моет. Как и в случае с мамой, мне хотелось ее отмыть. Какая растрата красоты.

Моя зацикленность на чистоте, возможно, связана с японским воспитанием, в других странах японцев даже считают одержимыми санитарией. Но меня это не волновало. В мире существовали и более важные вещи. Даже сейчас было кое-что стоящее в приоритете.

— Туури, ты можешь принести мне «книгу»?

Сестре уже достаточно лет, чтобы иметь дома хотя бы дюжину книг с картинками. Даже будучи больной я все еще жажду чтения.

Чудесно, что я родилась в другом мире, наверняка здесь есть много интересных и незнакомых вещей, о которых я смогу узнать.

К сожалению, на мою сладкую улыбку Туури отвечала недоумением.

— А? Что такое « книга »?

— А ты не знаешь? М-м-м, такая штука с « буквами », которые «написаны на страницах ». Иногда с «картинками ».

— Майн, о чем ты говоришь? Ничегошеньки не пойму.

— Я говорю дай « к-н-и-г-у »! Я хочу «книжку с картинками »!

— Что это? Я не знаю, что это такое.

Словарный запас Майн был слишком мал. Видимо, за неимением лучшего, я пыталась объяснить Туури неизвестное на японском, и конечно же сестре ничего не оставалось, как пожимать плечами, пусть я и очень старалась объяснить свои нужды.

— Блин! (Работай функция автоперевода!)

— Почему ты злишься?

— Не злюсь. Болит все.

Видимо первое время мне придется пополнять свой словарный запас, слушая и запоминая все, что говорят окружающие настолько, насколько это возможно. С детским хватким умом Майн и моим образованием я легко справлюсь с этой задачей. Ну… Надеюсь.

Будь я Урано, нашла бы словарь иностранного языка. Лучше уж изучать язык этого мира по книге и вдали от людей.

Я на автомате остановила ее руку.

— Я болею, ты можешь заразиться.

— А, да. Я буду осторожна.

Спасена. Показав свое беспокойство за сестру, совсем как взрослая, я смогла избежать соприкосновения с бактериями и вирусами на чужой коже. Она неплохая старшая сестренка, но руки лучше бы сначала помыла. Сама я тоже не могла похвастаться « чистотой ».

— Эх, вот бы принять « ванну ». Голова чешется.

Стоило это сказать и воспоминания Майн подкинули мне неприглядную правду: принять ванну здесь нельзя. Процесс купания выглядит, как опрокидывание ведерка с водой на голову и обтирание тряпочкой.

Ну, не-е-е-ет! И это водные процедуры? А туалет? Что? У них есть только ночной горшок?! Мне нужно передохнуть. Боженька, за что ты так со мной…Я хочу жить в современном и удобном мире.

От окружающей безысходности хотелось зареветь в голос. Будучи Урано я жила в комфортном доме. У меня не возникало проблем с едой, одеждой или покупкой книг. Нынешний уровень жизни так низок.

Я скучаю по Японии… В прошлой жизни я и не замечала, как много прекрасных вещей меня окружает. Мягкие мочалки, удобные кроватки, и толмудики, томики, КНИЖЕНЬКИ…

Но с какой бы тоской я не вспоминала удобства прошлого мира, мне ничего не остается, как жить в этом. Слезами горю не поможешь. Что ж, придется объяснить моей семье, как важно поддерживать чистоту.

На сколько я могла судить, Майн – слабая болезненная девочка, которая часто страдает от высокой температуры и потому проводит свои дни лежа в кровати. Так много воспоминаний о кровати… Если ничего не сделать с грязью в доме, я ведь и помереть могу вскорости. Если дела со здоровьем станут совсем плохи, у моей бедной семьи нет денег, чтобы позвать врача.

…Следует поскорее привести комнату в порядок и узнать, как и где можно помыться. Я дитя современности, слишком ленивая, чтобы убираться без электроники. В Японии благодаря маминой помощи я могла наслаждаться чтением. Как же я буду здесь жить?

Я попыталась прогнать грустные мысли из головы.

Ну, нет. Уже хорошо, что получен второй шанс. Нужно сохранять позитивный настрой. Какая удача! Я могу читать книги, который не существует на Земле! …Что ж, уже чувствую заряд бодрости.

Чтобы беззаботно придаваться чтению, требуется заняться своим телом. Достаточно отдохнув, я медленно открыла глаза.

В темноте небытия я думала только об одном.

Мне все равно, что происходит. Хочу скорее прикоснуться к книге. Кто бы ты ни был, Всевышний, снизойди до меня и дай книгу! Я же немногого прошу, всего лишь библиотеку, заполненную уютными корешками бесчисленных томов.