Глава 33.1
Так как рука Вэй Ло была маленькой, она держала кисть неуверенно, и ей было очень тяжело писать. Поэтому Вэй Кунь держал ее за руку, чтобы научить прописывать каждый штрих.
Только они дописали китайский иероглиф "тихий", как служанка поспешно сообщила из-за дверей кабинета:
- Господин, госпожа вот-вот родит!
Рука Вэй Куня, которая держала кисть, напряглась. Он повернул голову и посмотрел на дверь.
Хун Я была служанкой, которая недавно посещала госпожу Ду. Она бежала сюда и теперь пыхтела и тяжело дышала, пытаясь перевести дыхание. Сейчас она слишком волновалась, чтобы соблюдать правила.
Вэй Кунь нахмурился, положил кисть и спросил:
- Разве время уже пришло?
Госпожа Ду была на первом месяце беременности в марте. Было подсчитано, что она родит в конце ноября. Сейчас было только начало ноября. Как она могла рожать?
Хун Я объяснила:
- Вчера выпал снег. Госпожа хотела прогуляться по двору. Кто бы мог подумать, что ступеньки будут скользкими? Госпожа совсем не обратила внимания и упала с лестницы.
В этот момент она и Лу И стирали одежду. Во дворе Гингко больше никого не было, и все приходилось делать самим. Был очень холодный день. Они не следили внимательно за госпожой Ду. Кто бы мог подумать, что в мгновение ока с ней случится такое?!
Хун Я и Лу И были вынуждены последовать за госпожой Ду во двор Гингко. Раньше они уже были ей недовольны и обычно почти ничего не делали. Тем не менее, в конце концов, госпожа Ду была пятой госпожой семьи герцога Ин. Если бы с ней что-нибудь случилось, они не смогли бы избежать наказания. Вот почему они так испугались в тот момент.
Вэй Кунь спросил:
- Кого-нибудь послали за акушеркой?
Хун Я опустила голову:
- Еще нет... это произошло слишком быстро. Мы только успели отвести госпожу в ее комнату.
Кроме того, госпожа Ду все еще находилась под наказанием, и пятый мастер был зол на нее. Кто посмел бы упомянуть что-нибудь о госпоже Ду перед ним? Так что, даже сейчас, ни одна акушерка не пришла к госпоже Ду.
В этот момент не готовая к боли госпожа Ду могла только плакать и кричать на своей кровати.
Вэй Кунь подумал об этом, а затем сказал:
- Позовите акушерку и приведите ее во двор Гингко. Я разберусь со всем, когда ребенок родится.
После того как Хун Я получила его приказ, она не стала медлить и быстро ушла.
Вэй Ло слезла с коленей Вэй Куня и посмотрела в ту сторону, куда ушла Хун Я. Долгое время она ничего не говорила.
Этот ребенок был защитным талисманом госпожи Ду. Если бы она родила мальчика, Вэй Кунь мог бы вернуть ее из двора Гингко. Как могла Вэй Ло позволить этому случиться? Она быстро подумала. Не сказав ни слова, она выбежала на улицу.
Вэй Кунь окликнул ее:
- А-Ло, куда ты собралась?
Вэй Ло не остановилась. Она продолжала бежать изо всех сил. Она была так увлечена, что столкнулась с несколькими служанками по пути. Наконец, она уверенно остановилась перед комнатой Вэй Чан Хуна.
Вэй Кунь наконец-то догнал ее. Он беспокоился, что с ней что-то случилось из-за ее необычного поведения. Он не ожидал, что она захочет увидеть Чан Хуна. Он облегченно вздохнул, затем наклонился и положил руку ей на плечо.
- Почему ты так забеспокоилась о Чан Хуне... – так и не закончив свой вопрос, он внезапно замолчал.
Лицо девочки покрылось слезами, которые рассыпало по ее лицу ветром. Она плакала, ничего не говоря. Слезинки продолжали скатываться по ее лицу. Она выглядела неописуемо несчастной.
Она наконец сказала:
- Папочка... мы больше не нужны папочке. Мне плохо.
Сердце Вэй Куня сочувствовало этому ребенку, которого он очень любил. Он вытер ее слезы своим рукавом.
Не удержавшись, он понизил голос, чтобы сказать:
- Почему ты говоришь такую ерунду? Как папочка будет жить без вас? Папа любит вас двоих больше всего на свете.
Она, захлебываясь слезами, пробормотала:
- После того как главная жена родит ребенка, папа его полюбит и забудет о нас…
Вэй Кунь потерял дар речи. Он не ожидал, что она все поймет. Детская интуиция была самой точной. Несмотря на то, что он многое скрывал от нее, она все знала. Она была невинным, маленьким ребенком. Но ее сердце неожиданно наполнилось тревогами.
Вэй Кунь почувствовал жалость. Он присел на корточки, чтобы прижать ее, и нежно погладил по голове, стараясь успокоить.
- А-Ло, не бойся. Даже после того, как жена родит ребенка, папочка будет любить вас двоих больше всех.
Встревоженный шумом снаружи, Чан Хун открыл дверь.
При виде того, как Вэй Ло рыдает у двери, выражение его лица изменилось:
- А-Ло?
Вэй Ло вытерла слезы о плечо Вэй Куня. Она посмотрела на Чан Хуна красными глазами.
Чан Хун подошел ближе и спросил:
- Ты плакала?
Вэй Ло не хотела, чтобы он знал, почему она плачет. В конце концов, ее фальшивые слезы были предназначены только для того, чтобы обмануть Вэй Куня.
Она потерла глаза и проговорила:
- Сегодня очень холодно. Было так холодно, что у меня слезы потекли.
Чан Хун не был дураком и сказал:
- Чепуха. Как холодная погода могла заставить тебя плакать?
Вэй Ло настаивала, что это правда, с упрямым выражением на лице.
Чан Хун поджал губы, глядя на нее. Он не был хорош в спорах, поэтому мог только принять ее бессмысленную логику.
***
Даже не входя в спальню госпожи Ду, во дворе Гингко можно было услышать, как женщина хрипло кричит.
Вэй Кунь стоял снаружи. Четвертая госпожа тоже примчалась, когда ей обо всем сообщили.
На Вэй Ло был надет большой плащ, украшенный красными цветами пиона. Она и Чан Хун играли со снегом под соснами. Они вдвоем кидались снежками друг в друга. За короткое время они оба покрылись снегом. Снежок случайно попал в ногу Вэй Чжэн. Она стояла рядом с Вэй Кунем.
Вэй Чжэн обернулась, чтобы посмотреть на них красными глазами.
Она потянула за рукав Вэй Куня и спросила:
- Папочка, моя мама умрет?
Вэй Кунь попросил четвертую госпожу присмотреть за А-Ло и Чан Хуном. Он боялся, что они простудятся, если продолжат играть со снегом.
Что касается вопроса Вэй Чжэн, он задумался на мгновение, прежде чем сказать:
- Она не умрет.
Как и ожидалось, его слова успокоили Вэй Чжэн. Она продолжила терпеливо и спокойно ждать.
Крики в комнате продолжались с утра и до вечера. Вначале звук был сильным и гулким. Под конец же осталось только слабое и тяжелое дыхание.
Эти роды оказались более болезненными, чем рождение ее первого ребенка. Поскольку ребенок был недоношенный, можно будет считать большой удачей, если она сможет благополучно его родить.
С наступлением темноты, когда звезды замерцали на небе, крик ребенка, наконец, раздался во дворе Гингко.
Затем последовал радостный возглас акушерки:
- Ребенок родился!
Вэй Кунь и четвертая госпожа переглянулись перед тем, как войти в комнату. В спальне госпожи Ду они обошли ширму, которая была украшена четырьмя радостными сороками, чтобы увидеть госпожу Ду, ослабев, лежащую на кровати. Она была вся в поту. Было неясно, понимала она что-либо или нет.
После того как акушерка увидела, что Вэй Кунь вошел в комнату, она радостно принесла ему младенца, завернутого в ткань, на которой были вышиты слова: "Больше сыновей, больше счастья".
Она радостно сказала:
- Поздравляю, мастер, это мальчик. Господину так повезло. Посмотрите на этого малыша... – но, заговорив об этом, она не увидела никакой реакции у Вэй Куня. Когда она подняла голову, чтобы посмотреть на его лицо, то увидела, что этот мастер был не таким, как другие отцы.
Когда он посмотрел на своего ребенка, в его взгляде не было никакой радости. Были только спокойствие и тишина, как будто он не вовсе не желал рождения этого ребенка.