Глава 31.1

- Что это? – спросил ее Вэй Чан с невозмутимым лицом.

Госпожа Лю сделала глубокий вдох. На мгновение на ее лице появилось волнение. Она быстро скрыла его.

Не спеша, она улыбнулась и спросила:

- Разве это не серьга? Все очень просто. Почему мастер попросил меня взглянуть на нее?

Да, все было довольно просто. Именно по этой причине у него сложилось глубокое впечатление об этом. Вещи в гардеробе его жены были изысканными и великолепными. Он не часто видел серьги с таким простым дизайном, именно поэтому обратил на нее внимание.

Вэй Чан не спешил ее разоблачать.

Он спокойно и уравновешенно спросил:

- Я помню, что у тебя была серьга, похожая на эту. Где она сейчас? Принеси ее, хочу посмотреть.

Госпожа Лю по-прежнему спокойно улыбалась. Она убедительно ответила:

- Мне не понравился простой дизайн, поэтому я отдала ее кому-то другому, - она спросила с любопытством: - Мастер, что случилось? Почему ты спрашиваешь меня об этом сегодня? Еду подогрели. Давай сначала поужинаем.

Вэй Чан не собирался позволять ей и дальше лгать. Он схватил ее за руку и подошел к столу. Он крепко держал ее руку и поставил перед собой.

- Кому ты ее подарила? Пусть эта служанка принесет ее сюда. Ты же не хочешь сказать, что отдала ее служанке из пятой семьи?

Госпожа Лю, наконец, начала терять самообладание.

Она решительно встала и сердито сказала:

- Что мастер хочет этим сказать? Что с тобой сегодня? Это всего лишь сережка. Не стоит быть таким серьезным...

Прежде чем она успела договорить, Вэй Чан ударил ее!

Мужчина был силен, особенно в гневе. Он ударил госпожу Лю по лицу так сильно, что та упала на землю. Ее щека сразу же стала такой же пухлой, как парная булочка. Госпожа Лю стояла на коленях, прижимая щеку.

Она подняла голову и посмотрела на него с недоумением:

- Мастер.

В этот момент из дверей раздался слабый голос:

- Мама! - третья юная госпожа Вэй Я опиралась о дверной проем. Она была удивлена, увидев произошедшее. Папа жестоко ударил маму с такой силой, что ее щека распухла. Она была поражена и напугана. Ее губы дрожали, когда она смотрела на Вэй Чана.

Она вошла и неуверенно пробормотала:

- Папочка, не бей маму...

Вэй Чан был в приступе гнева. У него всегда был вспыльчивый характер, и когда он был в ярости, ни для кого не было исключения.

Он свирепо посмотрел на нее и сказал:

- Уйди!

Вэй Я застыла от его взгляда. Она решительно встряхнулась. Слезы появились у нее на глазах. С тревогой и страхом она сказала:

- Папочка...

Вэй Чан больше не смотрел на нее. Он повернулся и приказал няне у двери увести ее. Он не позволил бы ей продолжать заступаться за госпожу Лю.

Няня крепко держала ее, а Вэй Я извивалась и кричала:

- Мама... Оставьте меня с мамой!

Госпожа Лю с самого начала была недовольна. Услышав крики Вэй Я, она снова возмутилась.

Она взглянула на Вэй Чана своими покрасневшими глазами:

- Мастер услышал что-то во время своего отсутствия? Поэтому ты выплескиваешь свой гнев на меня и Я'эр? Иначе ты бы себя так не вел.

Даже сейчас она продолжала притворяться. Взгляд Вэй Чана был холодным и жестоким. Он приказал слугам выйти, чтобы хоть немного скрыть ее позор.

- Говори. Это из-за тебя в миске Вэй Ло был яд?

Выражение лица госпожи Лю немного изменилось. Она подняла голову и спросил:

- Яд? Вэй Ло отравили?

Вэй Чан напомнил ей:

- Гингко. Орехи.

Она больше не могла продолжать притворяться. В мешке появилась дыра, и ей нужно было придумать, как заделать ее. Лицо госпожи Лю слегка побледнело.

Немного помедлив она спросила:

- Что случилось? Я'эр часто ест орехи гингко, и она в полном порядке. Как она могла отравиться орехами гингко? Я думала, все дети любят есть орехи гингко. А так как орехи гингко полезны для организма, я разрешила слуге из Соснового двора положить их в миску Вэй Ло...

Если бы женщина ничего не понимала в медицине, то было бы нормально не знать об этом. Однако, подумав об этом, он заметил, что в ее словах что-то не сходилось. Она никогда раньше не беспокоилась о Вэй Ло. Почему теперь ее вдруг начала волновать еда Вэй Ло?

Вэй Чан сел на стул. Он холодно уставился на нее.

Безо всякого предупреждения он сказал:

- Даже если ты затаила обиду на Цзян Мяо Лань, не вымещай ее на ее детях. Эти двое ни в чем не виноваты.

Госпожа Лю оторопела. Она посмотрела на него с недоумением:

- Что ты сказал?

В резиденции герцога Ин имя Цзян Мяо Лань было запретным. Когда она все еще была здесь, каждый тайно обсуждал ее. Когда она ушла и растворилась без следа на столько лет, она исчезла из воспоминаний каждого... Но кое-кто все еще помнил ее. Если семена ревности и ненависти посеяны в сердце, то они будут пускать свои корни до тех пор, пока кто-нибудь не выдернет или безжалостно не отрубит их.

Вэй Чан, возможно, разочаровался в ней, или, быть может, намеренно преподал ей урок.

Он продолжил:

- Пятый младший брат не знает, что ты и госпожа Ду сделали в том году, но я знаю все.

Эти слова были словно сильный удар молнии, который безжалостно поразил госпожу Лю! Госпожа Лю встряхнулась. Она с большим трудом держала верхнюю часть тела, но теперь упала на землю. Ее лицо стало мертвенно-бледным.

Она старалась изо всех сил, но все еще было видно, как она дрожит:

- О чем именно говорит мастер?.. Чем больше я слышу, тем больше не понимаю.

Вэй Чан знал, что она притворяется, будто ничего не знает. Его взгляд был ледяным. Он скривил губы в усмешке:

- Даже сейчас ты все еще хочешь скрыть правду? Ты терпеть ее не могла, а госпожа Ду хотела жениться на Вэй Куне. Вы с ней заставили Цзян Мяо Лань увидеть то, от чего ее сердце стало холодным и пустым. Поэтому она решила оставить своих детей, желая покинуть это печальное место, - пока он говорил, слово за словом он выдыхал свою злость.

Его холодный взгляд был устремлен на женщину, лежавшую на земле:

- Это же правда? Может, хочешь, чтобы я объяснил, как вы обе провернули все это?

Значит, он знал обо всем. Даже зная это, он продолжал жить с ней так долго. Неужели его сердце всегда думало о ней так? Госпожа Лю чувствовала только, как ее лицо болезненно пылало. Ей было стыдно и обидно.

Так вот почему он не был ни холодным, ни теплым к ней все эти годы. Вэй Я была их единственным ребенком. Когда бы она ни говорила, что хочет еще одного ребенка, он никак не реагировал. Дело было не в том, что он не был заинтересован в сексе. Он просто не испытывал интереса к ней.

Словно все это время она думала, что была одета, а затем десять лет спустя, внезапно, он остановил ее и спросил: "Почему ты голая?"

Госпожа Лю встала. Едва держась на ногах, она спросила пустым голосом:

- Когда ты узнал?

- Тебе не нужно этого знать, – Вэй Чан отвел взгляд, словно не хотел видеть ее. Он нахмурил брови. Долго размышляя, он сказал: - Я'эр все еще мала. Ей нужна мать. Пока что мы не будем разводиться. Но мне нужно обсудить это с пятым младшим братом. Вэй Ло все еще лежит в постели. Если бы все не обнаружилось так быстро, то она была бы сейчас в одном шаге от смерти. В твоем сердце слишком много злобы! Ты слишком легко и беззаботно живешь. Впредь не выходи из дома. Оставайся в своей комнате и копируй священные писания!

Закончив говорить, он посмотрел на золотые сережки, оставшиеся лкежать на столе. Он заявил:

- Раз тебе не нравятся эти серьги, то отдай все свои драгоценности. Раз ты обидела Вэй Ло, тогда отдай ей эти вещи, чтобы потом она могла использовать их в качестве приданого.

Госпожа Лю была самовлюбленной женщиной и обожала красивые вещи. Отдать драгоценности, которые она хранила много лет, ребенку, которого она ненавидела, было хуже, чем отдать свою жизнь! Госпожа Лю чувствовала себя так, словно у нее только что вырезали сердце.

Она сказала:

- Мастер... если я отдам их, что станет с Я'эр в будущем? Я'эр тоже нужно приданое, чтобы выдать ее замуж!

Это не тронуло Вэй Чана. Он махнул рукавом, чтобы отмахнуться от нее:

- Я'эр дочь семьи Ин. Ее никто не обидит, когда она выйдет замуж, - он вышел из комнаты, больше не сказав ни слова.