Глава 63.

В жизни часто говорят:

Знание — сила.

Или:

Неведение — блаженство.

Оба этих выражения не лишены смысла, но если спросить, какое из них вернее, — не так-то просто ответить.

А что, если найти баланс между ними?

Вот как я это определяю:

Неведение делает тебя глупцом, но знание даёт возможность справляться.

Когда моя сестра увидела, как меня избивает Кранц, наш дом оказался на грани переворота. Конечно, это длилось недолго.

Она вскоре вернулась в академию, и если я терял своего единственного защитника, то оставался один на один со всем этим вновь. После её отъезда Кранц стал мучить меня ещё более настойчиво и изощрённо, а окружающие по-прежнему наблюдали, не делая ничего, чтобы помочь.

Перед отъездом сестра сказала:

— Если тебе будет тяжело, всегда можешь поговорить со мной.

Но я не сказал ни слова. Я не хотел снова видеть сестру в гневе и печали.

Не тогда, и не теперь — не хотел прятаться от реальности под прикрытием её заботы.

Но, как я уже говорил, неведение делает тебя глупцом, и без знания ты не сможешь справиться с происходящим.

Я хотел, чтобы моя сестра поняла.

Я хотел, чтобы она осознала, как жалко и горько служить этому дому, даже когда приходится платить за это собой.

Поэтому я говорю ей сейчас.

Её правая рука начала мелко дрожать.

Она выглядела готовой выхватить меч и ринуться в поместье Велии в любой момент.

Я молча ждал её слов.

— То, что ты сказал… это правда? — её голос дрожал.

— Я бы не стал шутить с такими вещами.

— Тогда как же ты выжил и дошёл до этого момента?

В этот момент к нам подошёл молодой человек и низко поклонился.

— К-кто вы? — спросила сестра, не зная его.

Это был молодой рыцарь с аккуратно зачёсанными каштановыми волосами и невинными глазами, зовут его Брайан.

— Я сэр Брайан Кендрик, рыцарь, состоящий на службе у Велии. На данный момент я назначен охранять лорда Сиана как его опекун, всегда находясь рядом.

— Опекун?

Брайан кратко и точно рассказал о событиях последних трёх лет. Он получил приказ от герцогини, но, сочтя его несправедливым, отстранил её и сразу же занял место моего рыцаря-опекуна, сопровождая меня в академию.

По сути, он приписывал себе все мои действия, как я и просил его.

— Я… я не понимаю! Почему ты никому не рассказал об этом? — настаивала сестра.

— Некому было рассказать. Разве отец не всегда занят на передовой?

— Но хотя бы мне мог бы сообщить!

Кажется, это впервые, когда сестра по-настоящему сердится на меня.

Но знаешь что? Я ведь никогда в жизни не видел, чтобы кто-то злился ради меня.

Обычно после упрёков чувствуешь себя подавленно и хуже, но на удивление, мне хотелось смеяться.

Даже мне самому кажется, что это немного странно.

Я спокойно сказал, скрывая эмоции внутри себя.

— Три года ты путешествовала по континенту ради своей жизни, так и я молчал ради своей. Герцогиня больше не предпринимала никаких действий, осознав свою ошибку, и Кранц тоже замолчал, зная свою вину. То, что я рассказал тебе об этом сейчас, означает, что всё уже решено.

— Как ты можешь называть это «решено»! — сестра вдруг схватила меня за плечи и громко воскликнула.

Я встретил её полные слёз глаза, не отводя взгляда.

— Прости, Сиан. Я обещала жить ради тебя, а даже не знала, через что тебе пришлось пройти.

Я продолжал говорить, но моя сестра умна и сильна.

Мои слова заставили её быстро понять, что ей следует сделать.

— Я хотела поговорить с тобой спокойно и даже заглянуть в твоё общежитие, но теперь это будет непросто. Мне нужно срочно кое-куда отправиться.

В любое другое место, может быть, это было бы не страшно, но там могут быть неприятности.

Если наш милый маленький проказник проснётся от своего «отдыха», может начаться катастрофа.

Я спросил неуклюже:

— Ты вернёшься?

— Конечно.

Сестра снова нежно погладила меня по голове, а затем, в этот раз, обняла.

— Тебе не обязательно всё тащить на себе, Сиан. Если тяжело — можно сказать, что тяжело.

Её мягкое дыхание у моего уха принесло невероятное спокойствие.

Это было так уютно.

И одновременно невыносимо тепло.

Я думал, что больше никогда не испытаю такого ощущения.

Теперь, вернувшись к нему, я действительно благодарен.

Осталось лишь сохранить это тепло.

Пока я жив, дня не будет, когда её тёплое прикосновение станет холодным.

Моя рука, наполненная решимостью, сжалась в кулак.

— Вы… всё в порядке, милорд?

Брайан, оставшийся со мной после того, как сестра ушла, спросил озабоченно.

— Почему?

— Возможно, я перехожу границы, но мне жаль, если заставил леди Алису лишний раз волноваться. И честно, ваше упоминание было довольно неожиданным…

Я пожал плечами и сказал:

— Человеческое сердце как тростник, но иногда оно бывает крепче камня.

Такие, как моя сестра, особенно такие.

— Поэтому нужно быть начеку. Мы должны постепенно понимать, что всё, во что мы до сих пор слепо верили, может оказаться неверным. Иначе мы подойдём к краю пропасти и обречём себя на гибель.

Если кто-то спросит, откуда у меня такой опыт, я вряд ли захочу отвечать.

Я просто надеюсь, что мои слова, замаскированные под совет, помогут ей преодолеть всё, что её ждёт.

Я уверен, она справится.

В любом случае, на этот раз с сестрой всё улажено…

Мой взгляд переместился на стоящего рядом Брайана.

— Ч-чего вы так смотрите, милорд?

— Ты хорошо справился с ролью. Я думал, что ты будешь молчать, как рыба.

Брайан неловко почесал затылок.

— Ха-ха! Я не спал всю ночь, всё репетировал! Я не уверен, восприняла ли это всерьёз леди Алиса, но…

По сравнению с тем наивным парнем двухлетней давности, он явно продвинулся.

Кажется, он может быть серьёзен, когда это нужно?

— Моя сестра с детства слышала, что она «дитя богов». Даже если я собьюсь на полуслове, она поймёт.

— Вот как? Тогда я рад.

Я посмотрел на Брайана, который самодовольно улыбался.

— Почему ты покраснел?

— Ч-что?!

Даже влюблённая девушка не покраснела бы так сильно.

— Ой, ну… просто я впервые увидел леди Алису! И она действительно такая красивая, как говорят. Только не поймите меня неправильно, милорд! Никаких странных чувств я не испытываю!

Странные чувства

, да?

Ну, ты же парень, так что это понятно.

Но почему-то у меня возникло неистовое желание ударить его.

Я невольно посмотрел на сжатый кулак.

Это был момент глубокой борьбы, стоило ли треснуть ему по голове или нет.

После того как я проводил сестру, я снова отправился в кабинет директора.

Когда я открыл дверь после короткого стука, директор, будто ожидая меня, бросил на меня взгляд, полный намёка.

— Похоже, ты уже проверил, — заметил он.

Перед ним лежали бумаги, которые я передал ему ранее.

— Как всегда, не буду спрашивать, откуда у тебя такая информация, — продолжил он.

— Признателен.

— Но задам другой вопрос: правда ли ты ожидаешь, что я в это поверю?

Его взгляд был далёк от дружелюбного.

— Если подытожить твои данные, выходит следующее: некоторые высокопоставленные рыцари Ордена Света связаны с королевской семьёй, наиболее яркий из них — принц Луинель Севеллерус. Они планируют вызвать чудовищ на передовой, что приведёт к крупному конфликту. Причём, как удачно, именно в тот момент, когда королевская семья будет с визитом на передовой... Да это даже для романа чересчур!

Если бы мне на ум приходил такой захватывающий сюжет, зачем было бы посещать литературные лекции?

К сожалению, то, что сейчас говорил директор, — не вымысел, а суровая реальность.

Судя по его выражению лица, он всё ещё оставался скептичен.

— Хотя прошло больше десяти лет с тех пор, как я порвал с семьёй, это не значит, что я ничего не слышал о происходящем. Но чтобы семья и Луинель затеяли такое за моей спиной? Честно говоря, если бы эти бумаги мне передал кто-то другой, я бы их, наверное, просто порвал, не раздумывая.

Его серьёзный тон, обычно далёкий от семейной лояльности, был на этот раз даже непоследователен. Но я решил не заострять на этом внимание.

— В конце концов, не мне самому это проверять, не так ли?

— Верно, — согласился я. — Мои информаторы, даже если ты мне не веришь, скоро принесут подтверждения, на которые можно будет опираться.

Похоже, многолетний опыт придаёт ему уверенности и откровенности.

— Это как-то связано с твоей сестрой? — внезапно спросил он.

— Почему ты так думаешь?

— Опыт не приходит ниоткуда. Когда ты встретился взглядом с Алисой, в твоих обычно бесстрастных глазах мелькнула едва заметная дрожь.

Я понял, что отрицать бесполезно.

— Честно говоря, это даже немного удивило. Я думал, что тебе всё равно на всех вокруг, и уж тем более на свою семью, но, видимо, кровь взяла своё. В конце концов, нет причин ненавидеть эту девочку. Среди всех студентов, что проходили через академию, она — единственная, кого я когда-либо хотел видеть своей дочерью.

— Это большие слова, — ответил я с легкой усмешкой.

Он говорил серьёзно.

На мгновение я подумал, что у него старческое помешательство.

Даже так, это уж слишком, директор.

Но он продолжил без тени смущения:

— Итак, предоставив мне эту "романную" информацию, чего ты ждёшь в ответ?

Я не из тех, кто делает одолжения без надежды на ответные жесты.

Директор прекрасно знал это, поэтому и продолжал допытываться, что я хочу взамен, хотя я и так уже получил достаточно.

— Разве всего, что ты уже сделал, недостаточно?

— Ха, «спокойная школьная жизнь» — так ты это называешь?

Спокойная...

Я думал, что вёл себя довольно тихо, но от его слов мне снова стало немного не по себе.

Я сдержанно улыбнулся.

— Как я уже говорил, не стоит ломать голову. Просто прими это как жест благодарности за твою заботу.

— Это не дар, а взятка. Ладно, я понял твои намерения. Просто не выдумывай новых небылиц в следующий раз, — сказал он, смахнув с лица едва заметную усмешку.

Слова "взятка" вызвали у меня непроизвольную улыбку.

— Действительно, ты человек, чьи мысли трудно разгадать.

Услышав это, мне вдруг пришло на ум кое-что.

Почему бы не спросить?

— У меня есть один вопрос.

— Какой же?

— Недавно, во время разговора с сестрой, я услышал, что был ученик, которого тебе не удалось «прочитать».

Скорее, я случайно подслушал это.

— Да, это был стандарт до того, как ты поступил в академию, — ответил он отстранённо.

— Могу я узнать, кто это был?

Почему бы и нет? Обычное любопытство.

Мне стало интересно, насколько глубоки его прозорливость и интуиция.

Директор усмехнулся и ответил:

— Спрашиваешь, когда уже знаешь ответ? В этом нет смысла. Ты знаешь. Этот человек — тот, о ком ты думаешь.

Вот он, наш директор.

Уверенный в других, как никто другой.

Ирония в том, что своё будущее он видеть не способен.