Глава 515. Свои

После вчерашнего инцидента отношения Ли Хована с галлюцинациями несколько изменились.

Раньше, за исключением попыток самоубийства Ли Хована, ничто не могло им угрожать.

Но теперь все по-другому. С помощью тренировок Ли Хован мог на короткое время даровать им физические тела.

Их можно было не только ранить, но и, если разозлить Ли Хована, заставить испытать невыносимую боль.

Видя, что галлюцинация Пути Забвения успокоилась, Ли Хован посмотрел на Ли Суй, затем оторвал кусочек омертвевшей кожи со своего шрама и выбросил его в окно.

Ли Суй тут же гавкнула и выпрыгнула в окно вслед за кусочком кожи. Однако, когда она, радостно сжимая его в зубах, вернулась, Ли Хована уже не было. На столе лежала записка: — Хорошо охраняй дом. На улице опасно, не убегай. Вернусь, принесу тебе что-нибудь вкусненькое.

Ли Хован не пошел куда-то еще, он отправился за город, в уединенное место, чтобы потренироваться.

Многое повидав на своем пути, Ли Хован мог судить о силе метода тренировок, доступного только Чистосердечным. Эта способность использовать часть силы Небесного Пути была необычайной, сравнимой с силой Судьи.

Он должен был как можно скорее овладеть этой способностью не только для того, чтобы вернуть Чжугэ Юаня, но и для самозащиты.

Однако Ли Хован недолго оставался за городом. Как только стемнело, он вернулся, потому что у него была назначена встреча с мастером стратегии Дун Чжуншоу.

Ночью, хмурясь, Ли Хован сидел в фиолетовом паланкине и смотрел в щель окна.

Комендантский час уже наступил, но, помимо его паланкина, по пустынным улицам двигалось еще несколько.

Патрульные стражники, казалось, их не замечали, маршируя строем мимо.

Эти паланкины, словно лодки, плыли по течению в темноте.

Казалось, между паланкинами существовало негласное соглашение — они держались на большом расстоянии друг от друга. Издалека были видны только белые или красные фонари, мерцающие в темноте, создавая странную и зловещую атмосферу.

Его пригласил Дун Чжуншоу. А кто пригласил остальных?

Ли Хован думал, что скоро доберется до резиденции мастера стратегии, но, когда паланкин проезжал по высокому каменному арочному мосту, он увидел на темной поверхности реки полузатопленный паланкин. Из пролома в его стенке сочилась кровь.

"Что это значит? Кто-то умер? Кто его убил?"

Как только эта мысль промелькнула в голове Ли Хована, он понял, что произошло с паланкином в реке.

Раздался звук разрывающейся ткани. Три прямых меча с разных сторон пронзили тонкую стенку паланкина и вонзились в тело Ли Хована, пройдя насквозь.

Через полчаса изрешеченный паланкин остановился перед резиденцией, у ворот которой стояли каменные львы.

Слуга с фонарем низко поклонился и почтительно произнес: — Господин, прошу вас выйти из паланкина.

Одна нога ступила на землю, оставив кроваво-красный след, затем другая — с такой силой, что каменная плитка под ней чуть не треснула.

Вспыхнул холодный блеск, и каменный лев вместе с частью стены был разрублен.

Когда пыль осела, Дун Чжуншоу, обнимавший своих наложниц и любовавшийся луной, увидел Эр Цзю.

— Военный советник Эр, прошу! Я вас давно жду.

Вокруг низких столиков сидели другие люди — похоже, это и были те самые "свои", о которых он говорил.

— Что это, черт возьми, значит?! — Ли Хован с мечом в руке бросился к Дун Чжуншоу, но дорогу ему преградили два Будды — худой и толстый.

— Хе-хе-хе, военный советник Эр, успокойтесь. Раз уж вы перед императором похвастались, что можете убивать, то должны продемонстрировать свои навыки, не так ли?

— К тому же, тех людей я не посылал. Просто другие принцы очень хорошо осведомлены, это были их люди.

Видя, что Ли Хован остановился, Дун Чжуншоу снова усмехнулся и указал на самый дальний столик.

— Идите, идите, военный советник Эр, это ваше место. Присаживайтесь, я познакомлю вас с другими коллегами.

— Это сын премьер-министра, Сыту Бовэнь. Как самый ценный сын премьер-министра, он уже начал помогать в управлении государственными делами. Хотя он еще не занимает официального поста, у него обширные связи при дворе.

Это был низкорослый толстяк с обнаженной грудью и цветком за ухом. Он, не поднимая головы, обнимал наложниц и пил вино из пиалы из кожи.

— А это мастер каллиграфии Гунсунь Янь, у него множество учеников по всей стране! Он создал уникальный стиль Гунсунь, непревзойденный в мире. Любой, кто его увидит, проявит к нему уважение.

Седовласый старик дрожащей рукой поднес к губам чашу с вином и сделал небольшой глоток. Он бросил взгляд на мечи за спиной Ли Хована, и в его глазах мелькнуло недовольство.

— А это мой младший брат по школе стратегии. Недавно мы с ним вместе работали над тем, чтобы сорвать заговор третьего принца и принцессы Гуаннин.

Безбородый мужчина средних лет, услышав, что речь идет о нем, поклонился Дун Чжуншоу, но не взглянул на Ли Хована.

Слушая, как Дун Чжуншоу представляет одного человека за другим, Ли Хован мысленно оценивал их.

Когда круг знакомств завершился, Дун Чжуншоу кашлянул и сплюнул в сторону. Красивая девушка, которая уже стояла на коленях, ловко поймала плевок ртом.

Дальнейшие слова Дун Чжуншоу Ли Хован пропускал мимо ушей. Он не мог понять, как Цзи Линю удавалось так долго держаться у власти с такой никчемной командой? — Ну вот, теперь мы свои. Военный советник Эр, не сердитесь, я предлагаю вам выпить!

Однако все присутствующие видели, что Ли Хован сидит неподвижно, как статуя, и не собирается поднимать свою чашу.

— Я хочу задать один вопрос. Где те, кто выполняет работу? Где убийцы?

Эти слова вызвали смешки в зале.

— Военный советник Эр, — с улыбкой произнес Дун Чжуншоу, — у тех, кто выполняет работу, свое место. Разве могут они сидеть за одним столом с теми, кто разрабатывает стратегии?

— Конечно, вы — другое дело. Вы фаворит императора, пользуетесь его благосклонностью, и ваше будущее безгранично.

— Слишком слабо. Даже поглотив духовного паразита, он остался таким же ничтожеством. Похоже, Цзи Линь совершенно не понимает ситуации. Так он не станет главным.

— Хм? Что вы говорите, военный советник Эр? Вы все еще недовольны тем, что произошло? Хе-хе-хе, настоящий мужчина не должен быть таким мелочным. Я же уже извинился, разве нет?

— Ладно! Мы все служим императору. Я еще раз извинюсь перед военным советником Эр.

С этими словами Дун Чжуншоу поднял чашу, выпил ее залпом и показал Ли Ховану пустое дно: — Ну как?

— Мне кажется, никто из вас не понимает, что происходит на самом деле, — стиснув зубы, Ли Хован нервно усмехнулся, затем одной рукой схватился за голову, а другой постучал по столу.

Высокая фигура Пэн Лунтэн в доспехах внезапно появилась рядом с Дун Чжуншоу. Прежде чем кто-либо успел среагировать, ее закованные в броню руки схватили его за челюсти.

Левая рука держала верхнюю челюсть, правая — нижнюю. С силой рванув, она разорвала хрупкую голову Дун Чжуншоу пополам, словно лист бумаги.