Глава 510. Невозможно
Увидев несущегося на него даоса в желтом халате, Пёс чуть душу не отдал от страха.
Он никак не ожидал такой реакции на подарок старшего брата Ли.
Когда даос с мечом из монет в руке почти достиг его, Пёс, схватив жезл из гнилого дерева обеими руками, в панике замахнулся.
Однако даос, явно задумавший завладеть жезлом, был настороже.
Из его рукава вылетела бумажная фигурка, вырезанная из талисмана, и заслонила даоса.
Когда жезл Пса обрушился на фигурку, та смеясь и, покачиваясь, упала на землю.
Хоть задержка была и кратковременной, даос добился своего. Не успел Пёс замахнуться снова, как меч из монет уже обрушился на них.
— Да содрогнутся колеса страха, да померкнет свет! — прокричал даос. Красная нить, обвивавшая монеты на мече, стремительно вытянулась, превратив старые монеты в длинный хлыст, который с размытым от скорости силуэтом ударил по руке Пса, сжимавшей жезл.
Резким движением даос дернул нить, и кожа на руке Пса лопнула, а жезл, выскользнув из ослабевших пальцев, отлетел в сторону искусственной горки.
— А-а-а! — закричал Пёс, хватаясь за почти отрубленную руку, в отчаянии не зная, что делать.
— Хм, так это всего лишь пара птенцов, — ухмыльнулся даос, сощурив глаза. Взмахом руки он вернул окровавленные монеты обратно.
На этот раз целью была не рука Пса, а его голова!
"Я… я умираю! Если я умру…" — единственная мысль, промелькнувшая в голове Пса перед лицом неминуемой гибели.
В последний момент чья-то рука перехватила меч из монет.
Острые монеты, хоть и порезали кожу на руке, но не смогли проникнуть глубже.
— О? — удивленно посмотрел даос на юношу, который сдержал удар.
Его Меч Семи Звезд мог разрубать демонов и злых духов, и тот, кто мог поймать его голыми руками, явно был не промах.
Ш-ш-ш!
Монеты мгновенно вернулись к даосу, снова образовав меч: — Парень, кто твой учитель?
Вдали от дома, прежде чем вступать в бой, лучше все разузнать. Он опасался, что за юнцом стоит могущественный наставник, и связываться с ним из-за одного Языка Чистосердечного не стоило.
— Я тебе скажу! Мой учитель — Ли Хован! Если… если ты посмеешь тронуть нас, тебе конец! — с напускной храбростью пригрозил Лю Сюцай.
Он рассчитывал, что его техника божественного удара сделает его неуязвимым, но меч даоса все же пролил его кровь. Теперь Лю Сюцай оставалось только надеяться, что имя учителя отпугнет противника.
"Ли Хован? Не слышал. К тому же, он назвал только имя учителя, но не школу. Похоже, и он, и его учитель — одиночки-самоучки".
Видя, что даос задумался, Пёс понял, что имя Ли Хована его не испугало.
Тяжело дыша и прижимая окровавленную руку, Пёс поспешил вперед и, заслонив собой Лю Сюцая, попытался припугнуть даоса другой ложью: — Мы из секты Белого Лотоса! Не связывайся с нами! Нас, Белых Лотосов, много!
Лицо даоса озарилось пониманием: — О-о-о, из секты Белого Лотоса? Тогда все просто.
В следующий миг он снова взмахнул мечом из монет.
Кто ж не знает, что секта Белого Лотоса — самая беззащитная и легкая добыча? Они вечно прячутся, как крысы, боясь привлечь внимание Небесной Канцелярии.
— Заткнись ты уже, наконец! — закричал Лю Сюцай, хватая летящие монеты.
Увидев это, Пёс развернулся и бросился бежать во внешний двор.
— Ах ты ж… Пёс! Чтоб у тебя дети без… родились! — прокричал Лю Сюцай вслед убегающему Псу.
— Ха-ха-ха! Разве вы, Белые Лотосы, не твердите, что все вступившие в секту — братья? И что же? Вот так выглядят братские узы Белого Лотоса?
Насмехаясь, даос усилил натиск на Лю Сюцая.
Хоть техника божественного удара и делала кожу Лю Сюцая прочнее, против даоса он был бессилен. Вскоре юноша, весь в синяках и ссадинах, свернулся калачиком на земле.
Даос холодно усмехнулся и достал из рукава чернильницу.
— Пора заканчивать, — сказал он, поставив чернильницу вертикально и прижав пальцем колесико. Вязкая черная тушь потекла вниз, окрашивая меч из монет, словно дегтем.
Лю Сюцай, понимая, что бежать поздно, в ужасе упал на колени и начал умолять о пощаде.
Когда даос занес меч над головой Лю Сюцая, из темноты блеснула стальная игла, обмотанная белой нитью, и полетела даосу в лицо.
В тот момент, когда игла почти достигла цели, из-под одежды даоса высунулась голова младенца с морщинистым лицом и бородой. Раскрыв рот, полный гнилых зубов, он перехватил иглу.
— Грр! Как смеете вы нападать на даоса исподтишка?! — Лицо даоса покраснело, на лбу вздулись вены.
Было видно, что теперь он действительно разгневан.
Даос указал рукой в сторону, откуда прилетела игла, и черный халат поднялся с земли и погнался за невидимым врагом.
Затем он посмотрел на дрожащего Лю Сюцая, занес над ним меч, покрытый черной тушью, и без колебаний опустил его, решив сначала расправиться с этим, а потом заняться вторым.
— А-а-а! Ил изначальный, лотос белый — спасение миру! Бессмертная Мать, спаси! — в смертельной опасности Лю Сюцай с небывалым рвением взмолился к Бессмертной Матери секты Белого Лотоса.
В тот миг, когда черный меч коснулся тела Лю Сюцая, вспыхнул белый свет, красная нить, связывающая монеты, рассыпалась в прах, а сам меч разлетелся на куски, разбрасывая монеты и черную тушь во все стороны.
Разъяренный даос застыл в ужасе и отшатнулся: — Это… это невозможно! Бессмертная Мать давно мертва!!
Лю Сюцай, осознав, что жив, с удивлением поднялся. Из-за порванной одежды из его кармана выпал кусок холста.
На холсте был изображен простой белый лотос. Увидев его, даос снова отшатнулся.
— Этого не может быть! Бессмертная Мать давно мертва! Вы, еретики Белого Лотоса, всего лишь брошенные пешки!
Сколько бы даос ни твердил, что не верит, его тело говорило об обратном. Закончив фразу, он уже стоял у стены.