Глава 40. Вторая половина ночи

— Хм? Что за чертовщина? — Ли Хован, слегка нахмурившись, вошёл в рощу, где остался Простак.

Только он шагнул под деревья, как его зрачки сузились. Простак вместе со старым нищим сидел на корточках перед небольшим холмиком и что-то уплетал за обе щеки.

На вершине холмика лежали несколько листов жёлтой бумаги, прижатые камнем. Ли Хован, сдерживая гнев, подбежал и пнул Простака: — Вставай! Ты что, совсем сдурел?! Жратву с могилы ешь?! Тебе жить надоело? Я же сказал, не разговаривать с этим нищим!

— Я… я… я не разговаривал с ним, — Простак поднялся, обиженно надувшись.

— На колени! Быстро! Кланяйся и проси прощения! — сурово приказал Ли Хован.

Увидев, как Простак несколько раз низко поклонился холмику, Ли Хован поднял его за руку. В этом жутком месте всякое могло случиться, и он не хотел рисковать. Лучше перестраховаться.

— Эй! — Ли Хован вытащил меч и направил его на старого нищего, — мне плевать, что ты задумал, держись подальше от моих людей! Иначе пеняй на себя!

Не дожидаясь ответа, Ли Хован развернулся и ушёл, увлекая за собой Простака.

— Я не нищий, я монах, — пробормотал старик и продолжил есть подношения с могилы.

Вернувшись на дорогу, группа продолжила путь. Лицо Ли Хована было серьёзным: — Ближайшие несколько ночей не спите крепко. Что-то может случиться.

Хотя Простак и попросил прощения, кто знает, какой у обитателя могилы нрав. Ли Хован не хотел рисковать.

Услышав его слова, остальные понятливо кивнули.

Солнце село, и наступила ночь. Путники стали собирать хворост в придорожной роще, чтобы развести костры.

Ли Хован развёл большой костёр вокруг двух повозок и велел остальным нарубить побольше дров.

Сегодня не было луны, и вокруг царила кромешная тьма. Ветви деревьев качались на ветру, словно в них прятались бесчисленные существа, наблюдающие за людьми у костра.

Постепенно вокруг стало тихо. Все уснули.

Но Ли Хован не спал, словно ожидая чего-то.

Кроме окружающего леса, большую часть своего внимания он уделял старому нищему. Если что-то и случится, то первым делом это коснётся его.

И если так, то это будет хорошей возможностью выяснить, что этот нищий собой представляет.

В долгом ожидании прошла первая половина ночи, и наступила вторая — самое сонное время.

— Ли… брат… там… там только что было лицо? — дрожащим голосом спросил Пёс, дежуривший вместе с ним.

Ли Хован быстро посмотрел в указанном направлении, но в темноте ничего не увидел.

— Ты уверен? — тихо спросил он.

Пёс с трудом сглотнул. — Не уверен… Может… Может, мне показалось.

— Молчи, — сказал Ли Хован, делая вид, что смотрит на костёр, но краем глаза наблюдая за тем местом.

Подождав немного, он увидел, как из темноты медленно выплыло уродливое лицо с жестокой улыбкой. Но то, что заставило Ли Хована похолодеть, было то, что за этой головой стали появляться другие. Под ними мелькали белые отблески.

— Погодите-ка, белые отблески? — Ли Хован вскочил на ноги, схватил горящую ветку из костра и бросил её в сторону голов, — Стойте! Кто вы?!

Крик Ли Хована, словно гром среди ясной ночи, разбудил всех спящих.

Когда горящая ветка упала к ногам незнакомцев, и Ли Хован увидел, что у них есть ноги и тени, он понял, что это живые люди.

Не только Ли Хован их увидел. Проснувшиеся путники тоже заметили незнакомцев и большие тесаки в их руках.

— Разбойники! Бегите!

Этот испуганный крик посеял панику. Люди бросились врассыпную.

— Чёрт! Нас заметили! Ведите коней!

Вскоре послышался топот копыт. Разбойники с тесаками погнались за путниками.

— Бегите в лес! Их кони там не пройдут! — крикнул нищий, и люди бросились в чащу.

Те, кто был налегке, убежали, но Ли Хован со своими повозками не мог. Ослы не могли обогнать лошадей.

Услышав позади топот копыт, Ли Хован обернулся и увидел, как верхом на коне, с густой бородой, разбойник замахивается тесаком на старушку.

— Не успею! — Ли Хован быстро достал пилюлю и проглотил её. По телу разлилась волна жара.

В тот момент, когда Ли Хован оттолкнулся от земли, чтобы броситься на разбойника, нищий вдруг выскочил и оттолкнул старушку в сторону.

Гао Дэцю, сидевший на коне, презрительно посмотрел на нищего, даже не поднял тесак, а просто натянул поводья. Конь поднял копыта, чтобы затоптать нищего.

На лице Гао Дэцю появилась жестокая улыбка. Он предвкушал кровавое зрелище. Кроме женщин, это было его единственным развлечением.

Но в следующий миг он увидел, как кто-то выскочил вперёд и ударил коня по голове.

Бах!

Конь заржал и, споткнувшись, упал набок.

Падающий Гао Дэцю ничего не мог сделать и лишь смотрел, как у коня расширяются глаза.

В следующий миг раздался глухой удар, и голова Гао Дэцю разделила судьбу лошадиной.

Увидев, что их товарищ попал в беду, остальные разбойники засвистели, подзывая друг друга на помощь.

Однако, столкнувшись с Ли Хованом, принявшим пилюлю, приготовленную Даньян Цзы, они быстро поняли, что связались не с тем, с кем стоило.

На тёмной дороге раздавались глухие удары. Потеряв несколько человек, разбойники в панике обратились в бегство.

— Отступаем! Это крепкий орешек! Может, это люди из императорской стражи!

Ли Хован, весь в крови, стоял, тяжело дыша.

Он обернулся и посмотрел на нищего. После всего случившегося он мог с уверенностью сказать, что это не тигр, а свинья.

Под взглядом Ли Хована нищий встал, подошёл к убитому разбойником человеку, встал на колени, сложил руки и начал что-то бормотать.

Подойдя ближе, Ли Хован расслышал его слова.

— Амитабха, Амитабха, Амитабха… — Он монотонно повторял "Амитабха" с не совсем правильным произношением.

Пробормотав это несколько десятков раз, нищий отошёл к лесу и начал рыть землю руками.