Глава 267. Уезд Пи

Когда Бай Линмяо отнесла две миски риса, Ли Хован увидел, как батраки, дрожащими руками, принимали еду и благодарили ее.

В отличие от спутников Ли Хована, которым понадобился суп из зелени, чтобы справиться с жирной свининой, батраки ели с жадностью, словно это было самое вкусное блюдо в их жизни. Они бережно выложили мясо из мисок, завернули в ткань, видимо, решив сохранить его на потом.

Старый батрак сходил к ручью, тщательно вымыл миски и, улыбаясь беззубым ртом, вернул их Ли Ховану.

Он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Ли Хован решил начать разговор сам.

— Старик, в царстве Лян такие богатые урожаи, а ты в таком возрасте все еще работаешь в поле?

— Это… это все земля помещика. Какой нам прок от урожая? Мне и зернышка не достанется, — ответил старик и, словно преодолев неловкость, улыбнулся.

— Спасибо вам, господин даос, за еду. Сытная! Одна порция заменяет три, — добавил он.

— Не стоит благодарности, всего лишь еда. Ты всегда работаешь на полях поблизости? В уезде Пи бывал? — Ли Хован наконец перешел к своей цели.

— Конечно, бывал! Много раз! Все поля в уезде Пи я обходил! — уверенно заявил батрак, начав жестикулировать мозолистыми руками.

— Я тебе скажу, жатва — это настоящее искусство! Молодые без опыта и с серпом обращаться не умеют! Вот, например, как держать серп…

Ли Хован перебил его: — Старик, а ты недавно в уезде Пи был?

— Был! Недавно! Я вернулся, чтобы забрать племянника. А то все поля в уезде Пи я бы один обжал! Вот, например, жатва…

— Ты точно там был? Ничего необычного не заметил?

Ли Хован теперь беспокоился не о том, что там есть проблема, а о том, что проблема недостаточно серьезная. Если проблема незначительна, то Небесная Канцелярия не вмешается, и он зря потратит время. Нужно было также узнать, когда именно старик был в уезде Пи, чтобы убедиться, что Небесная Канцелярия еще не успела вмешаться.

Заметив серьезное выражение лица Ли Хована, старик занервничал и, почесав затылок, пробормотал: — Да вроде все как обычно. Деньги заплатили, едой не обделили. Хотя… они все сидят по домам, не выходят. Деньги и еду оставляют за дверью, чтобы мы сами брали.

Странное поведение, бледные лица и нежелание выходить из дома… Ли Хован обдумывал эти три странности. В любом случае, похоже, Небесная Канцелярия еще не вмешалась.

Вспомнив прошлые события, Ли Хован решил уточнить:

— А еще что? Внешне они как-то изменились?

— Да нет, все как у обычных людей. У всех один нос и два глаза.

Ли Хован, конечно, знал, что все люди похожи, но он подозревал, что жители уезда Пи могут быть не совсем людьми.

"Что бы там ни случилось, надеюсь, это что-то серьезное".

Видя, что Ли Хован замолчал, старик развернулся и пошел к племяннику. Но, не дойдя до него, вернулся.

— Ах да, чуть не забыл! В уезде Пи… там детей сильно… наказывают. Очень сильно!

— Когда я получал деньги, проходил мимо одного окна, а там ребенок так плакал… Так жалобно…

Ли Хован задумчиво погладил подбородок: "Неужели это просто наказание? Или они используют детей для чего-то другого?"

Он вспомнил, как речные бандиты использовали детей для призыва Речного Владыки. В этом безумном мире Ли Хован всегда ожидал худшего.

Теперь у него появилась новая тревога. Он хотел, чтобы ситуация в уезде Пи была достаточно серьезной, чтобы привлечь Небесную Канцелярию, но не настолько, чтобы подвергнуть себя и своих спутников опасности.

Когда Ли Хован пришел в себя, старик уже ушел, и стемнело. Он потряс головой и пошел умываться к ручью: "Чем больше думаю, тем больше запутываюсь. Ладно, сначала доберусь до места, а там посмотрим".

На следующий день батраки ушли своей дорогой. Поскольку жатва в уезде Пи закончилась, их пути разошлись.

Шли дни, по дороге встречались другие путники, и Ли Хован пытался разузнать у них что-нибудь об уезде Пи. К сожалению, они либо ничего не знали, либо говорили, что там свирепствует болезнь, и советовали держаться подальше. Никакой полезной информации получить не удалось.

Единственным утешением было то, что по дороге не встретилось ни бандитов, ни разбойников. Возможно, в царстве Лян хорошо справлялись с их поимкой.

Наконец, с некоторой тревогой, Ли Хован и его спутники добрались до уезда Пи.

— Это и есть уезд Пи? — спросил Ли Хован, стоя на холме и глядя на прямоугольный город внизу своими полностью зажившими глазами.

Стоял пасмурный день, небо было серым, и на этом фоне уезд Пи выглядел особенно мрачно.

Увидев город, Ли Хован понял, почему он так называется. Его очертания напоминали лабиринт.

— Это место выглядит неспокойным. Будьте начеку, — предупредил Ли Хован своих спутников и направился к городу.

Войдя в город, Ли Хован сразу почувствовал неладное. По сравнению с предыдущим городом, здесь было слишком мало людей.

Улицы были пустынными, и лишь изредка мимо проходили люди, спешащие по своим делам.

Ли Хован чувствовал на себе множество взглядов из окон домов. Он огляделся и представил, как люди наблюдают за ними, чужаками.

В этот момент навстречу им шла женщина в холщовом платье с ребенком на руках. Ее лицо было бледным и изможденным.

Подойдя ближе, она испугалась Ли Хована и его спутников, прижала к себе плачущего ребенка и поспешила пройти мимо, держась ближе к стенам домов.

Когда женщина проходила мимо, Ли Хован прикрыл глаза и принюхался.

— Ав! — Булочка, высунув розовый язык, села у ног Ли Хована и зацарапала его полы передними лапами.

Ли Хован погладил собаку по голове.

— Ты тоже почувствовал? Да, от нее пахнет кровью и железом.