Глава 225. У Юэ

Видя, как красивая женщина вот-вот ударится головой о ковёр, Ли Хован протянул руку и поддержал её.

— Не стоит благодарности, госпожа. Мы с вашим сыном оказались в беде, и помощь друг другу — дело само собой разумеющееся. Не нужно таких почестей.

Женщина была очень благодарна. Ли Хован несколько раз останавливал её попытки поклониться, и наконец она села рядом.

— После того, как Баолу пропал, мы обыскали весь Цинцю, но так и не смогли его найти, — с волнением в голосе сказала она, — я была в отчаянии, думала, что больше никогда его не увижу. Будда милостив, Баолу вернулся целым и невредимым.

Сказав это, она достала из рукава чётки, перебирая их и кланяясь на север.

Увидев это, Ли Хован опешил: — Простите, а какому Будде вы молитесь?

Возможно, из-за пережитого опыта Ли Хован стал особенно чувствителен к подобным вещам. В этом мире с такими вещами явно было что-то не так.

У Юэ, похоже, неправильно поняла Ли Хована, решив, что он насмехается над ней. Она попыталась объясниться: — Благодетель, вы меня не так поняли. Возвращение Баолу — ваша заслуга, а не каких-то эфемерных Будд.

— С тех пор, как я вышла замуж в Цинцю, я перестала молиться Буддам. Но я всю жизнь верила в Будду, это привычка с детства, от которой трудно избавиться.

— Нет-нет, я не насмехаюсь. Мне действительно любопытно, кому именно вы молитесь, — серьёзно сказал Ли Хован, держа в руках чашу с медовой водой.

Услышав это, У Юэ удивилась.

— Будда… Разве не все Будды спасают страждущих? Разве есть разные Будды?

Услышав ответ матери Сунь Баолу, Ли Хован мысленно вздохнул.

"В этих мирах слишком много глупцов. Во что бы они ни верили, это всего лишь слепая вера. Они ничем не лучше Даньян Цзы".

Однако с другой стороны, для матери Баолу это, пожалуй, хорошо. Ведь в этом безумном мире поклоняться несуществующему Будде явно безопаснее, чем настоящему.

— Присаживайтесь, госпожа. Я просто спросил из любопытства. Кстати, я видел, как Баолу обнимался с девушкой. Это его возлюбленная? — Ли Хован сменил тему, пытаясь разрядить обстановку.

— Да, это его старшая сестра. Они с детства очень близки. У них был заключен договорённость о браке с детства, но после исчезновения Баолу она была безутешна.

— Старшая сестра? — Ли Хован удивился словам женщины. Её сын совершает, казалось бы, недопустимые вещи, а она выглядит совершенно спокойной. К тому же, женщина, которую обнимал Сунь Баолу, явно была из Цинцю, другой расы, чем он.

— У них разные отцы. Я приехала в Цинцю из царства Лян уже беременная Баолу. К тому времени Чжо Эр уже родилась. Хотя у них разные родители, они всегда были очень близки, поэтому и была заключена договорённость о браке, чтобы ещё больше укрепить семейные узы.

Видя, что цвет кожи женщины явно отличается от окружающих жителей Цинцю, Ли Хован понял, в чём дело.

В этот момент к ним подошёл коренастый темнокожий мужчина из Цинцю с улыбкой на лице. Он поднял свой рог с напитком и протянул его Ли Ховану.

Он что-то сказал Ли Ховану на языке Цинцю и снова протянул рог.

У Юэ поспешила объяснить: — Отец Баолу благодарит вас за то, что вы спасли его второго сына. Он желает, чтобы Вечное Небо благословило вас и даровало вам долгую жизнь.

— Довольно необычный тост в Цинцю, — Ли Хован кивнул ему и чокнулся своим рогом с его.

Пока он пил медовую воду, Ли Хован рассматривал супругов. Честно говоря, родители Сунь Баолу совершенно не подходили друг другу.

Мужчина был низкорослым и коренастым, с круглым лицом. Ему не хватало только шерсти, чтобы стать похожим на обезьяну. Он совсем не смотрелся рядом с красивой матерью Сунь Баолу. Ли Хован не мог понять, как они вообще поженились.

"Может, отец Сунь Баолу купил его мать?" — подумал Ли Хован, вспомнив о работорговле на Женской Горе.

— Старший брат Ли! — пьяный Сунь Баолу вдруг подбежал и, обняв Ли Хована, разрыдался. Он что-то бормотал в пьяном бреду.

— Старший брат Ли! Я не хочу с вами расставаться! Я не хочу домой! Я хочу с вами в царство Лян!

Видя такое поведение сына, отец Сунь Баолу поставил свой рог, схватил его и вывел из шатра протрезветь.

Глядя на понурую фигуру Сунь Баолу, Ли Хован улыбнулся, не придав этому значения.

Сунь Баолу говорил пьяный бред. Он уже дома, в окружении семьи, так что вряд ли он пойдёт с ним.

К тому же, ему самому осталось недолго идти. За Цинцю находится царство Лян, судя по карте, совсем недалеко.

Если Бычья гора находится неподалёку, то, возможно, в будущем он сможет навестить их.

Ли Хован снова сел, скрестив ноги, и взял кусок бараньей ребрышки, посыпанной чёрной приправой.

Ароматный запах распространился вокруг. Сочная баранина таяла во рту. Ли Хован отметил, что эти ребрышки были особенно вкусными.

Он не знал, было ли это связано с его обострённым восприятием, но, прожив в двух мирах, Ли Хован впервые ел такую вкусную баранину.

Нежное, сочное мясо с кисло-солёной приправой было невероятно вкусным.

Неудивительно, что все остальные молчали, уплетая за обе щеки бараньи и говяжьи ребрышки.

Ли Хован не хотел тратить ни кусочка такого лакомства и принялся за еду.

Хотя танец мужчин Цинцю, крутящихся по кругу и трясущих головами, был не особо зрелищным, их движения создавали весёлую атмосферу в шатре. Все улыбались, даже Ли Хован.

Наевшись и напившись, остальные присоединились к танцующим жителям Цинцю.

Труппа Лю выделялась больше всех. Будучи актёрами, они пели и двигались с необычной грацией, вызывая восторг у окружающих.

Ли Хован с улыбкой наблюдал за происходящим.

"Они выглядят такими счастливыми. Почему, когда они со мной, вокруг всегда только печаль и боль?"

Пока Ли Хован задумчиво смотрел на происходящее, его чуткое восприятие подсказало ему, что кто-то наблюдает за ним.

Это был взгляд матери Сунь Баолу. Он медленно повернул голову и увидел, что её лицо омрачилось. От прежней безмятежности не осталось и следа.

— Госпожа, вы хотите мне что-то сказать?

Слова Ли Хована помогли У Юэ решиться.

— Благодетель, простите, не знаю, стоит ли мне говорить, но… Может, вам не стоит идти в царство Лян? Останьтесь в Цинцю. Там небезопасно.