Глава 202. Правда? Ложь?
— Что случилось со старшим братом Ли? — спросил кто-то.
— Я тоже не знаю. Только что все было хорошо, а как посмотрел в книгу, так словно оцепенел.
— Младшая сестра Бай, может, ты посмотришь? Не случилось ли с ним чего? — предложил кто-то.
Подталкиваемая другими, Бай Линмяо подошла к сидящему на земле Ли Ховану и осторожно спросила: — Старший брат Ли, ты в порядке?
Она заметила, что перед Ли Хованом выстроились ряды иероглифов, на которые он пристально смотрел.
Бай Линмяо не умела читать и не понимала, что там написано, но, судя по всему, эти слова были для него очень важны.
Видя, что он не обращает на нее внимания, Бай Линмяо, подумав, сняла с пояса хлыст, которым обычно отбивала ритм во время выступлений, и, поддев им книгу, отбросила ее подальше.
— Старший брат Ли стал таким после того, как прочитал эту книгу. Возможно, она принесла несчастье.
Сделав это, Бай Линмяо снова спросила: — Старший брат Ли, ты как?
Обычно очень чуткий Ли Хован сейчас совершенно не слышал, что ему говорят. Он был полностью поглощен написанными им строчками:
Я — Пэн Чжи, один из Трех Трупов некоего существа. (Ложь)
Я — Хун Чжун, один из Трех Владык Пути Забвения. Путь Забвения обманул меня, я сам велел им так поступить. (Ложь)
Я убил всех людей в том мертвом городе. (Ложь)
Один из главарей Пути Забвения тоже Чистосердечный. Он прожил сто девяносто лет и полностью избавился от галлюцинаций. (?)
Ли Хован смотрел на четвертую строчку, обдумывая различные варианты: "Может быть, это правда?"
Если другим нужен Чистосердечный, значит, в этом есть какая-то ценность. Они могут это использовать, почему же он, Чистосердечный, не может?
Судя по недавно обретенной способности, потенциал Чистосердечного может быть гораздо больше, чем он думал.
"Если способ действительно существует, значит, мою болезнь можно вылечить! Я могу стать нормальным человеком! Нет, я, возможно, даже смогу полностью контролировать эту силу. И тогда никто больше не посмеет меня обманывать и вредить мне!"
Взволнованный этой мыслью, Ли Хован почувствовал прилив сил. Даже его постоянно угнетенное настроение сменилось воодушевлением.
Но постепенно Ли Хован успокоился. Все эти рассуждения основывались на одном важном предположении: слова Пути Забвения были правдой.
Судя по прошлому опыту общения с Путем Забвения, это было маловероятно.
Ли Хован не знал, какова вероятность того, что последняя строчка окажется правдой, но даже если она составляла всего десять процентов, это было очень заманчиво.
Он слишком сильно этого желал.
Не только ради обретения большей силы, но и ради избавления от страданий.
Его постоянные переходы между галлюцинациями и реальностью были настоящей мукой. Ли Хован не хотел снова испытывать ту боль, которая была хуже смерти.
"Сейчас не время. После того, как мы покинем Хоушу, я, возможно, смогу попытаться собрать информацию об этом, действовать осторожно и рационально все оценивать."
"Я должен быть осмотрительным и не доверять словам Пути Забвения. Неважно, правда это или ложь, я буду действовать шаг за шагом, основываясь только на реальных фактах."
Тщательно все обдумав, Ли Хован встал и увидел, что остальные стоят поодаль и смотрят на него с недоумением.
— Чего уставились? У меня что, на лице написано что-то?
— Нет, ничего, — ответил Ян Сяохай, берясь за большой железный котел. Гао Чжицзянь протянул руку и поднял его.
Остальные тоже начали собирать вещи, готовясь к отправлению.
Ли Хован огляделся, поднял с земли Книгу обмана, сунул ее за пазуху и хотел было идти дальше.
Но тут его вдруг осенило: "А что, если эти два мошенника тоже из Пути Забвения? Что, если они снова пытаются меня обмануть?"
— Нет, я должен вернуться.
С мрачным лицом Ли Хован вытащил из-за пазухи Книгу обмана, бросил ее на землю и поспешил обратно к горе.
Остальные не поняли, что происходит, и на какое-то время все замолчали.
— Я пойду за ним, чтобы он не потерялся, если вдруг ему станет плохо, — сказала Чунь Сяомань и, взяв свой меч, последовала за Ли Хованом.
Остальные ждали два часа. Когда уже начало темнеть, они увидели, как Ли Хован наконец спустился с горы, а за ним с сочувствием на лице шла Чунь Сяомань.
Лицо Ли Хована было гораздо спокойнее, чем до подъема, он словно вздохнул с облегчением.
— Что случилось? — тихо спросил Пёс у Чунь Сяомань.
— Этим мошенникам так не повезло… Эх… Просто обманывали людей, не заслужили же они смерти…
— Почему старший брат Ли так поступил?
Чунь Сяомань замялась, словно не зная, как объяснить. — Он хотел посмотреть, сколько у них лиц. Оказалось, что только одно.
Пёс почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки.
— Хватит болтать. Пока не стемнело, нужно идти дальше. Не забывайте, что нас все еще преследуют.
Слова Ли Хована заставили их поспешить за ним, больше не обсуждая, что произошло на горе.
Но как только они собрались снова отправиться в путь, случилось еще одно непредвиденное обстоятельство.
— Старший брат Ли, что с тобой? Ты в порядке?
Ли Хован схватился за голову: — Цепи! Скорее свяжите меня! Сейчас начнется!
— Старший брат Ли, цепей больше нет! Они остались в повозке!
— Скорее выкопайте яму! Закопайте меня! Быстрее! Не дайте мне убежать!
Не успели они выкопать яму, как Ли Хован снова оказался в больничной палате, наполненной запахом дезинфицирующего средства.
Перед ним стоял человек — молодой врач в белом халате и очках.
Врач слегка улыбнулся и поправил очки: — Ли Хован? Вы очнулись? Позвольте представиться, я ваш лечащий врач, доктор Хоу.
— Как вы себя чувствуете? Похоже, на этот раз вы были в сознании недолго.
Ли Хован огляделся и спросил: — Где моя мама?
Доктор Хоу тепло улыбнулся и ласково сказал: — Ваша мать отлучилась по делам. Она была здесь всего несколько минут назад, но вы как раз спали.
— Ли Хован, если вы действительно заботитесь о своей матери, то должны сотрудничать со мной в лечении, чтобы быстрее выздороветь и отблагодарить ее за все, что она для вас делает.
— Давайте поговорим. Я знаю, вы считаете, что все это — галлюцинация. Ничего страшного. Тогда расскажите мне о вашем настоящем мире.
— Похоже, в последнее время там происходит много… необычных вещей.