Том 1. Глава 7. Скрестили мечи ветер и роза

Толпы людей в этот пасмурный день двигались по забитым дорогам Лирана прямиком ко дворцовым стенам, перед которыми расположилось огромное ристалище. Шесть деревянных вышек, обтянутых полотном, поднимались на высоту столетних сосен, а между ними стелились длинные трибуны, места на которых закончились ещё несколько часов назад.

Как только по городу разлетелась весть о том, что второй рыцарь графства бросила вызов герою, уничтожившему Зарона, на их битву стеклись все, кто хоть что-то смыслил в военном ремесле. Присутствовали так же и дворяне, большинство из которых до сих пор не верили в кончину самого сильного разбойника за всю историю королевства и желали увидеть продажу в рабство наглеца, посмевшего врать графу и принцессе. Однако были в толпе и те, кто пришёл не увидеть зрелище, а поболеть за мастера ки с востока.

На самом заднем ряду, стоя в узком проходе, расположился городской ремесленник вместе со своей дочерью. Узнав о аморальном поединке, Мелл изъявила желание лично поддержать своего спасителя, но, к сожалению, даже заняв очередь на рассвете, она смогла попасть лишь на последний ряд. Девушка откровенно была огорчена таким поворотом событий. Прижимая к груди плетёную корзинку с едой, Мелл следила за решёткой, из-за которой вот-вот должен появиться Кендзи.

— Не волнуйся, дочка, отчего-то я уверен, что мастер Кендзи не даст себя в обиду, — заметив переживания дочери, Рауд попытался её успокоить.

— Конечно, но на поединке будет запрещено использование любого оружия, кроме мечей и магии. Мало того, что этим вызовом рыцарь графа оскорбила спасителя принцессы, так она ещё и не позволяет ему защититься. Это несправедливо!

В подобной ситуации Рауд мог лишь молчаливо кивать головой, ожидая поединка. Он старался не показывать того, что творилось у него на душе, ведь сам кожевенник от надвигающегося поединка приходил в бешенство. Ремесленник понимал, что если Кендзи станет рабом, то ему вряд ли дозволят остаться в Лиране для лечения простолюдинки, а без вливания ки дочь не проживёт и пары недель. Все мысли Рауда пребывали с богами, которых он молил защитить святого лекаря, не взявшего с него ни монеты.

В то же время на трибунах дворян, огороженных красной лентой и обставленных стражниками через каждый метр, разразился настоящий спор. Пока знать единогласно поддерживала Алексию, сами рыцари пребывали в смятении. Не последнюю роль в этом сыграл сэр Уорнайт, открыто высказавший протест против этого поединка. Вдобавок, прислуга графа, наблюдавшая за господином с самого утра, уже поняла, что его терзают вина и беспомощность.

Блас Анвилль восседал на копии трона, созданной великими мастерами-ювелирами. В отличие от остальных, сегодня он не был облачён в праздничные одежды, владыка Лирана задумчиво глядел вдаль, подперев рукой голову.

Рядом с ним расположились сэр Уорнайт и несколько советников, свободным оставалось лишь кресло принцессы, которая слегка затягивала с приходом.

— Ваше превосходительство, вы точно уверены, что этот бой должен состояться? — спрашивая одно и то же уже в сотый раз, Уорнайт чувствовал себя банным листом, прилипшим к графу. — Уверен, рыцари поймут ситуацию, если вы им объясните. Господин Кендзи не относится ни к одному ордену и…

Холодная длань очертила в воздухе черту – граф остановил красноречивое убеждение первого рыцаря и сразу же дал свой ответ:

— По закону рыцарства вызов может быть брошен любому человеку, способному держать меч. А что касается рыцарей… Орден Лирана может и поймёт, но королевские воины будут обескуражены таким поведением. Хотя, старый друг, кое-что сделать я всё же могу.

— Можете? Но что?

— Чему ты удивляешься? У моего отца было пятеро сыновей. Как, ты думаешь, я унаследовал графство? Думая головой, а не кошельком. Потерпи немного.

Слова графа успокоили сэра Уорнайта. Старый рыцарь прекрасно осознавал силу зачинщицы, бросившей вызов великому мастеру ки, но он так же лично видел мощь Кендзи. В бою малец держался уверенно и хладнокровно, отшучиваясь от противника, чтобы его запутать. Уорнайт не сомневался в том, что странник выйдет из поединка победителем, скорее он переживал о том, как бы графство Лиран не попало к нему в немилость после пары подлых уловок.

Уаааааааа!

Трибуны разом взревели, стоило одному из претендентов на победу выйти из-под покрова темноты на тусклый солнечный свет. На ристалище появилась обворожительная девушка, красота которой стала негласным сокровищем рыцарского ордена. Алексия Франтенмур, или как её ещё называли дворяне «Рубиновая роза Лирана», выглядела уверенной в своей победе. Рыцарь не проявляла ни капельки страха, она заняла позицию прямо перед графом и низко ему поклонилась.

— Моя победа очистит позор, которым простолюдин покрыл принцессу и вас, граф Анвилль.

— Довольно речей. Я жду от тебя честного поединка.

— Конечно.

Шум вокруг усилился многократно, к нему добавились возгласы недовольства. С другой стороны ристалища на свет вышел оборванец в смешной бамбуковой шляпе, тащащий в руках укутанный в старую мешковину волнистый клинок. Сразу за ним несколько стражников закрыли проход в оружейную. Эта охрана была приставлена к Кендзи ещё вчера вечером, чтобы он не посмел бежать из города. Всё время они сопровождали мастера ки, не сводя с него глаз.

— Итак, претенденты в сборе.

— Верно, Уорнайт, пора дать нашему рыцарю последний шанс отступиться, — Блас Анвилль встал перед воинами во всей красе, как подобает правителю. Его голос зазвучал громко и твёрдо: — Граждане королевства, сегодня мы станем свидетелями честного и справедливого поединка между вторым рыцарем ордена Лирана, Алексией Франтенмур, и странствующим мастером ки с востока, Кендзи. По установленным правилам схватка длится пока первая капля крови не коснётся земли. Любое оружие, кроме мечей, запрещено. Использовать магию и боевые навыки разрешается. В случае, если господин Кендзи проиграет, на него будет поставлена рабская печать дома Анвилль. Однако! Я, как правитель этих земель, считаю справедливым уравнять ставки.

Слова графа повлияли на публику слишком сильно – людские мнения разрознились. В основном зрители не понимали того, что происходит, и желали скорейшего начала драки, но на одном из дальних рядов, в самом захудалом местечке, низкая фигурка, укутанная в красный плащ, стиснула зубы. Пряча под одеянием посох, Лили начинала злиться на отца за вмешательство в её продуманный план. Она слушала внимательно, чтобы не упустить ни единой детали:

— Так как со стороны рыцаря нет никаких обязательств, то в случае победы Кендзи, он не получил бы ничего, и, дабы это исправить, я уравниваю условия. Если Алексия Франтенмур потерпит поражение, на неё так же будет нанесена рабская печать, а право владения перейдёт к претенденту Кендзи.

Неожиданное изменение условий поединка привело девушку-рыцаря в шок, но она быстро оправилась, уверив себя в скорой победе; Лили же, в отличие от неё, потеряла всякую волю к сражению. Принцесса поняла, что отец надеялся вразумить её подругу такими нахальными условиями. Продажа собственного рыцаря в рабство – невиданное предательство, даже тяжелее, чем отмена поединка, но в данном случае граф воспользовался древним правилом: дворянин, в имении которого проводится состязание, имеет право установить равную награду в поединке для обоих претендентов. Это значит, что по всем законам королевства граф Анвилль остаётся справедливым судьёй.

От злости Лили прикусила губу и сердито топнула ногой. Из бледной плоти заструилось тончайшая алая ниточка крови.

Сидевшая рядом с принцессой особа обратила внимание на ранку принцессы и что-то попросила у мужчины справа. Девушка бледная, как смерть, протянула Лили крохотный флакончик из низкосортного стекла с серо-жёлтой жижей.

— Держи. Это мазь из подорожного листа, златоцвета и мёда. Она помогает при любых ссадинах и царапинах. Намажь потрескавшиеся губы.

— С-спасибо.

С некоторой опаской Лили приняла подарок простолюдинки, о котором так много слышала. Чудодейственная мазь плебеев, которую мог позволить себе каждый, была крайне известной. Она останавливала маленькие кровотечения, помогала синякам рассасываться, ускоряла заживление кожных покровов. Это лекарство существовало ещё до раскола континента и просуществует столетия из-за своей доступности и эффективности. Слухи доносили, что рабовладельцы используют его для лечения рабов и продления их срока службы – настолько оно дешёвое.

Принцесса окунула крохотный пальчик в водянистую мазь и поднесла его к губам. Острый запах кислой травы врезался в её благородные ноздри, но Лили пересилила себя и втёрла лекарство в губу, после чего вернула флакончик владелице.

— Ах…

— Что-то не так? — поинтересовалась дочь графа у простолюдинки.

— Твои ногти такие красивые… Ты из купеческой семьи? Или может торгуешь? Такие прекрасные руки, прямо как у принцессы! Ха-ха, прости мне мою назойливость. Просто девчачья зависть.

— Ах, да, я дочь ремесленника из столицы. У тебя глаз-алмаз.

Про себя Лили подумала, что ей стоит остерегаться такой наблюдательной девчонки. Родись она в дворянской семье, сейчас вовсю бы плела интриги, подбираясь к королевскому престолу.

Внимание девушек снова вернулось к ристалищу, на котором были завершены последние приготовления. Граф только что объявил о начале поединка, и теперь двое претендентов тянулись к мечам.

Красавица Алексия использовала лучшие доспехи из всех, что у неё были. Её броня хоть и выглядела, как украшение женственности из-за открытых ног и груди, но защищала лучше стали из-за вложенной магической силы. Скорее всего, выстрел из арбалета в упор не оставил бы и царапины на коже рыцаря.

У Кендзи, с точки зрения наблюдавших за сражением воинов, защиты не было вообще. Крестьянское одеяние, нелепо большая шляпа да кожа – это всё, чем он мог себя прикрыть.

Зато оружие претендентов поражало всех. Рубиновая роза Лирана использовала клинок, подходящий её красоте – листок пламени, выкованный в столичных кузнях Империи Рамерус. С виду её меч был похож на обычный, сделанный из стали, но с небольшим золотым оттенком. В рукоять инкрустирован рубин, служащий вместилищем магии, а эфес покрыт адамантом, что давало возможность отражать удары любой силы.

Меч странника с востока вызывал восхищение лишь у знатоков. Другие видели в нём красивую игрушку, но те, кто связан с военным делом, осознавали всю мощь лезвия, выкованного кузнецами королевства Фалвеон, расположившегося у подножия Драконовых гор. В своё оружие мастера Фалвеона закладывали скрытые способности, известные лишь одному обладателю, а в работе они не использовали магию, из-за чего хозяину она также не требовалась. В результате обладатель меча мог противостоять колдунам, не имея ни капли магической энергии за душой.

На поле боя воцарилась тихая, но гнетущая атмосфера, как если бы два льва смотрели бы друг на друга, не решаясь напасть.

— Не желаешь сказать что-нибудь напоследок, простолюдин? После того, как я сокрушу тебя, твой язык навеки будет принадлежать графу!

Одобрительные возгласы с трибун и смех раззадорили Алексию, дали ей почувствовать превосходство не только в силе, но и в интеллекте. Однако радость её длилась недолго. Как только рыцарь взглянула на противника, она тут же выхватила меч.

Бзанн!

Раздался громогласный звон стали – без предупреждения и безо всяких слов Кендзи напал на девчонку, нанеся удар страшной силы по самой предсказуемой траектории. Алексия поняла намёк – удар, который может предугадать даже новичок, был призван передать сообщение: «Церемониться не буду».

— Грязный пёс, напал исподтишка!

Парировав удар, рыцарь Лирана перешла в наступление. Рубин в рукояти её меча расцвёл огненной розой, закаляя меч дыханием дракона. Голодные лепестки пламени объяли лезвие, и из-за испускаемого ими жара Кендзи пришлось отступить.

Времени даром он тоже не терял. Мастер ки сорвал свою смешную шляпу и пустил её в далёкий полёт – головной убор птицей взмыл в небо и растаял, вызвав у публики бурю эмоций. Брошенный снаряд никак не возвращался на землю, что заставляло Алексию постоянно озираться вверх, из-за чего она не могла полноценно наносить удары.

У некоторых наблюдателей тут же возникли сомнения по поводу происходящего. Может ли шляпа считаться оружием? И, если да, то стоит ли прекратить поединок? Однако почти все пришли к выводу, что данная ситуация никак не повлияет на исход матча, потому и не требует коррекции.

Следующей использовать трюк решилась именно Алексия. Рыцарь выкроила секунду свободного от защиты времени и отскочила на пару метров. Не упуская противника из виду, она начала читать заклинание:

— Единение пламени и ветра, огненная стрела!

Собравшиеся у её клинка воздушные вихри пожрали несколько лепестков пламени и объединились в мощный снаряд, в своей силе не уступивший бы осадному орудию. Стрела мигом пронеслась через всё ристалище прямо к Кендзи, настигнув его ударом в грудь. Прямое попадание – мастера ки охватил огонь, а зрители громко ахнули.

— Так просто… — Рубиновая роза поразилась скорому окончанию поединка.

Она уже начала сожалеть о том, что расправилась с героем, а не поработила его, когда пламя расступилось перед Кендзи и тот вышел из адского бутона невредимый. Будто ничего не произошло, путник с востока опустил меч – ноги понесли его быстрее ветра. Казалось, он передвигался так быстро, что исчезал из виду.

— Рррррагхр!

Заревев неподобающим девушке голосом, Алексия просчитала траекторию врага и выставила меч прямо перед ним, но, к её великому удивлению, мастер ки прошёл насквозь, ничуть не поранившись. Глаза девушки-рыцаря округлились. Астральная защита? Нематериальное тело? Что же смогло уберечь Кендзи от острия клинка?

— Сзади!!! — внезапно донёсшийся с трибун знакомый голос принцессы побудил Алексию обернуться, и тут она поняла, какую ошибку совершила.

Из угасающего пламени, созданного огненной стрелой, выступил потрёпанный и дымящийся плебей. Не успела рыцарь выставить защиту, как он нанёс ей шквал нечеловеческих ударов.

В бою меч Кендзи наконец-то начал раскрывать свои возможности. Сражаясь, как зверь, мастер ки использовал очень сложный стиль, требовавший крайней сосредоточенности и умения контролировать все мышцы тела, включая даже те, что сокращаются автономно. Кендзи подстраивал сердцебиение под ритм боя, он делал резкие выпады, возвращался назад, в защитную стойку, менял угол и скорость атаки, переставлял ноги. Его движения выглядели, как танец. В бою путник с востока использовал все части тела. Пытаясь проломить оборону рыцаря, он поднял облако пыли, тем самым уменьшив дальность обзора, после чего высоко подпрыгнул и рассёк воздух смертоносной гильотиной. Всё это воин проделал с абсолютно бесстрастным лицом.

Отразив очередной жестокий удар, Алексия поняла, что уже начала выдыхаться. Она привыкла сражаться с рыцарями, разбойниками, колдунами, а с ней бился настоящий зверь! Невероятные удары!!! Девушке казалось, что клинок Кендзи не только меняет свой вес, но и изменяется в длине. Сначала это была лишь догадка, но, когда рыцарь заметила, что на мече противника стало меньше волн, всё встало на свои места.

Меч Фалвеона всегда таит в себе опасность непредсказуемости. Одному Аресу известно, что кузнецы уготовили врагам своего покровителя. В этот раз они превзошли себя. Создав неровный меч, мастера восточного королевства наделили его способностью выпрямляться и сжиматься, тем самым удлиняясь и укорачиваясь. Подозрения появились и по поводу веса – если меч Кендзи способен менять длину, то он просто обязан уметь подчинять силу тяжести.

На Алексию напала довольная ухмылка. Разгадав все козыри врага, она тут же принялась вырабатывать против них контрмеры. На резкие повороты Кендзи девушка отпрыгивала назад, его удары с воздуха парировала эфесом, уходя с траектории, а короткие выпады отстраняла магическими рукавицами. Двое претендентов сражались на равных.

— Атакуешь как плебей. Тебе самое место в рабстве!

Ответив на очередную атаку, Кендзи наконец-то решил раскрыть рот в надежде снизить концентрацию врага:

— Может я и не достоин свободы, но я её получу во что бы то ни стало. На моей стороне то, что ты обуздать не сможешь.

— Великий гонор?

Рыцарь практически рассмеялась, поражаясь глупости своего противника. Она даже приостановила бой на пару секунд, чтобы смахнуть подступившие слёзы.

— А-ха-ха, говоришь так, будто чего-то стоишь. Ну же, покажи мне свою великую силу.

— Вообще-то уже.

Кендзи вонзил меч в песок и опёрся на него, подняв глаза к небу. То же сделала Алексия, сразу после чего её сердце замерло.

— Как я могла…

— Ты думала о том, о чём я давал тебе думать: меч, меняющий длину и вес, неизвестная сила, незнакомый стиль боя. В пылу битвы из твоей головы вылетело то, о чём не следовало бы забывать.

Страх, ужас и отчаяние поглотили рыцаря Лирана. Страх стать рабыней плебея, оскорбившего графскую семью. Алексия попыталась избежать неминуемой участи, подняв меч вверх и прочитав заклятие защиты – между ней и небесами появился щит из камней, но его прочности было недостаточно. Несущийся со стороны солнца округлый предмет раздробил магическую броню рыцаря, смяв её нагрудник и втоптав тело в землю. Там, где стояла девушка, поднялся высокий столп пыли.

Зрители могли лишь догадываться о том, что произошло с Рубиновой розой под таким натиском; наблюдатели были поражены до глубины души, ведь даже самые опытные мастера потеряли из виду шляпу Кендзи, когда тот начал молниеносную атаку; дворянство заподозрило плебея в гипнотических силах.

Лишь с задних рядов доносилась пара восторженных голосов – ремесленник и его дочь дружно кричали поздравления, а рядом с ними молчаливо закипала от гнева принцесса Лирана:

— Воспользовался грязным трюком… Не прощу!

Дочь графа была уверена, что Алексия ещё способна продолжать бой, а значит для её вмешательства не слишком поздно. Лили осторожно выставила из-под накидки верхушку магического посоха, пропитанного лунным светом, и указала им на Кендзи, ждущего, пока противник поднимется на ноги, чтобы продолжить честный бой.

— Силы камня, остановите врага моего… Каменные путы!