Глава 625. Мечта ксеноботаника

Прошел месяц, а красный манашит вокруг Проксима Центавра b оставался таким же прочным, каким был в момент своего появления - если не еще крепче. Космический корабль Проксима практически все это время находился на высокой полярной орбите, и, похоже, щит каким-то образом ощущал его сенсоры и лишь укреплялся в ответ.

Но если бы члены Экспедиционной группы Проксима могли заглянуть сквозь плотную завесу этого щита, их ждал бы настоящий сюрприз. Ведь кто бы не удивился, увидев, как прямо на их глазах появляются целые континенты?

Однако эти континенты не возникли из пустоты. Скорее, гигантские корни, покрывавшие морское дно, частично втянулись, из-за чего уровень воды снизился, обнажив сушу, которая всегда была там, но долгое время оставалась затопленной.

Как следствие, из воды ушло и большинство запасов маны. Но поскольку энергия, включая ману, не может быть ни создана, ни уничтожена - если, конечно, не считать некоторых особых видов концептуальной и эзотерической маны, которые буквально плевали на законы физики, - то она каким-то образом перераспределилась по новым континентам, уравняв плотность между сушей и водой. Конечно, общий уровень немного упал, но все же остался значительно выше, чем на Земле.

И это было еще не все. Новый ландшафт скрывал и другой сюрприз. Казалось бы, любая суша, долгое время находившаяся под соленой водой, должна была быть полностью лишена жизни, за исключением самых стойких архебактерий. И в большинстве случаев это действительно так. Но на Проксима Центавра b происходило нечто удивительное: на обнажившихся континентах начался бурный рост растительности. Буквально за несколько месяцев они покрылись густыми лесами, которые ничем не уступали Новой Австралии.

Размах этого роста поражал воображение. Пышные фиолетовые леса вздымались вверх, образуя единый биом из многокилометровых дубов, приземистых диких яблонь, стройных кипарисов, затопленных мангров и прямых, словно копья, берез. Причем все эти деревья были в десятки раз крупнее своих земных аналогов.

(Примечание редактора: деревья и другие растения, упомянутые в этой главе, не являются буквально земными видами. Вместо этого они лишь похожи на них. Мы с Агентом решили использовать знакомые названия, чтобы облегчить визуализацию, а не загружать вас запоминанием множества явно чужеродных терминов, вроде "растение зипфлорп напоминало ветвящийся фрактальный кристалл". Это быстро стало бы утомительным, так что использование более "земных" образов показалось нам разумным.)

Ксеноботаники были бы в восторге, когда наконец обнаружили бы эти смешанные леса.

Но самым впечатляющим зрелищем посреди бывшего океана было гигантское "дерево" из переплетенных корней, чья крона касалась самого манашита, возвышаясь более чем на сто километров над поверхностью воды. По сути, это был целый континент, а каждая из пяти его главных ветвей несла на себе отдельную экосистему, сформированную из определенных видов деревьев и их симбиотических спутников. Все это было укреплено почвой, поднятой со дна океана, и по своим масштабам могло затмить многие земные материки.

На самой нижней ветви раскинулись обширные рощи диких яблонь. Земля была покрыта мхом, а по соседству с яблонями росли кизил, ирга и орешник. Их окружали заросли гигантских папоротников, а сквозь весь этот континентальный остров пролегала горная цепь, разделяющая его на две части.

Чуть выше находились бескрайние холмы и луга, на которых росли гигантские дубы высотой в два-три километра. Эти рощи, состоявшие из двадцати-ста деревьев, были окружены кустарниками гамамелиса, кизила, горного лавра и рододендронов. Между рощами простирались залитые солнцем поляны, заросшие дикими цветами, окаймленные реками и прудами, покрытыми кувшинками и ряской. Дубы были увиты плющом и жимолостью, а скалы холмов поросли мхами и лишайниками.

Еще выше раскинулась водная гладь болот, опоясывающая одинокую гору, высота которой достигала восьми километров. С ее вершины во всех направлениях сбегали бурные реки, которые извивались среди болот и в конце концов низвергались с края ветви водопадами, превращаясь в облака мельчайших брызг. Здесь возвышались стройные кипарисы, окруженные восковым миртом, ольхой и пуговичными кустарниками, а среди травянистых болот проглядывали кольца гигантских грибов.

Следующая ветвь напоминала огромные зловещие топи, наполненные темной водой и покрытые густым туманом. Среди них росли массивные, скрученные мангровые деревья, а между их корнями простирались влажные луга, заросшие осоками, портулаком, стеклянником и болотными папоротниками. Суши здесь было мало, лишь редкие песчаные дюны и барханы, укрепленные зарослями морского овса. Под поверхностью скрывалась сложная сеть подземных тоннелей и пещер.

И, наконец, самая высокая ветвь была покрыта изящными белоствольными березами, чьи верхушки едва не касались манашита. Под их сенью росли ольха, кизил и плакучая ива, а землю устилали ковры трав, осок и полевых цветов, среди которых особенно выделялись синие колокольчики. Березы формировали плотные рощи, где их ветви сплетались так тесно, что между ними возникали широкие висячие мосты, образуя целую сеть воздушных троп.

Но самое странное заключалось в плодах, растущих на этом гигантском "мировом дереве". Каждое дерево, на каждой его ветви, приносило огромные, похожие на баклажаны плоды, мерцающие красным светом в ритме, напоминающем сердцебиение. Их размеры варьировались от 1,2-1,5 метра у яблонь до гигантских 5-6-метровых плодов на дубах. У кипарисов их размеры были хаотичны - от 1,2 до 3 метров, а мангровые и березовые деревья плодоносили в среднем 1,8-2-метровыми плодами.

Если Экспедиционная группа Проксима когда-нибудь вернется на поверхность планеты, их ждет сюрприз, о котором они и мечтать не могли.