Глава 22. Несправедливость

Я пошла на рынок за покупками, буйство красок и волшебные витрины почти такие же, как летом. Единственная разница заключалась в том, что, поскольку становилось холоднее, большое количество людей надели разноцветные шарфы, идеальные, поскольку их можно было постоянно носить. Пятна бирюзового, зеленого и оранжевого цвета сменялись все более малиновыми и синими, с редкими проблесками фиолетового. В шарф можно было вложить больше денег, чем в тунику, поскольку красить приходилось меньше материала, а переносимость значительно улучшалась. 

Подожди, черт. Моя туника! Я совершенно забыла об этом, торопясь увидеть Артемис. Рассеянный мозг снова наносит удар. Чёрт, я должна оставить все это дома, спуститься к реке и извиниться перед Септимой. Или пойти к ней домой и забрать его оттуда. Ага. По крайней мере, у меня было “выслеживание потерянных предметов”. Вот так я даже приобрела навык, связанный с этим – [Потерянный и найденный], и была глубоко смущена тем, насколько он высок. Вероятно, я собиралась получить еще несколько уровней с такой скоростью, найдя свою тунику. Хватит подниматься, черт возьми! 

Ну, если у меня куча дел, я могла бы оставить свои покупки дома. Почему в этом мире нет пространственных колец или чего-то подобного? Ни тележек с покупками, ни колец - худшее из обоих миров. Отсутствие холодильников или чего-то еще означало, что мы постоянно ходили на рынок за продуктами, но такова была жизнь. Приятно было выйти на улицу и посмотреть на людей. 

Я шла домой с полной сумкой, когда наткнулась на своего любимого продавца манго. 

- Привет! Как твои дела? Здоровье у всех хорошее? - для начала обмен любезностями. Всегда будьте вежливы. Наконец-то я выросла достаточно, чтобы видеть через край. Я не видела манго на выставке, беспокоясь. 

Продавец улыбнулся мне:"Элейн! Мой любимый манго-мышонок! У меня все хорошо, а у тебя?"

Я выжидающе посмотрела на него. Это был наш обмен, это был наш ритуал. Приятные приветствия. Манго за деньги. Слова не нужно было произносить после первого обмена репликами. Мои деньги уже закончились и лежали на его столе. 

Но ему почему-то было не по себе. 

- Ах, плохие новости, Элейн... сегодня никаких манго, - мое лицо вытянулось. - В Перинфе какая-то чума, торговцы ходят. И я продал последние раньше, - сообщил он мне, протягивая монеты обратно. 

Что? Это было ужасно! Это было ужасно! Никаких манго! Удрученная, я отправилась домой. 

Я вернулась домой, и ура, папа был рядом! Он сидел в главной комнате, поддерживая свои кожаные доспехи. Я могла бы поговорить с ним об Октавии а заодно и о ее муже. 

- Привет, пап, - крикнула я, вываливая продукты на кухню. Я все еще чувствовала себя виноватой каждый раз, когда видела его и его свирепую повязку на глазу, независимо от того, насколько я была уверена, что это не моя вина. Хотя, возможно, я скоро смогу это исправить! 

- Привет, малышка, - отозвался папа из гостиной. Я разговаривала через открытую дверь, но это сработало. Я суетилась на кухне, собирая вещи. 

- Ты сегодня что-то забыла? - Стоп. Откуда он знает? 

- Воооооозможно, почему ты спрашиваешь? - мое бесстрастное лицо было ужасно, я была рада, что он не видит меня. 

- Потому что заходила Септима и принесла пару туник, которые, как она сказала, были твоими. Что-то насчет того, что ты исчезаешь в середине стирки, - я выругалась про себя. Поймали с поличным. 

- Эх он, надо поблагодарить Септиму... - я попыталась уклониться. - Артемис вернулась! Вкусный ужин! - я начала готовить, в основном как предлог, чтобы обменять прямое словесное обжаривание на более буквальное - обжаривание кухни. Сегодня на ужин будет рыбный суп! Богатая специальная трапеза в честь возвращения Артемис. 

Но папа не собирался оставлять это:"Тебе нужно быть более внимательной, Элейн. Ты не можешь просто болтаться без дела. Ты уже взрослая. Ты уже достигнешь брачного возраста. Тебе нужно сосредоточиться."

Да, да, стандартная лекция о проигрышах №3... Подождите, какой брачный возраст!? 

Я высунула голову из кухни, все еще держа в руке любимый нож, которым резала рыбу. Я направила его на папу. 

- Что значит “брачный возраст"? Я еще не настолько взрослая, чтобы выходить замуж. 

- Элейн, нож - это не игрушка и не указательный инструмент. Опусти его, - эээ, я была зла на него, но он был прав. Вероятно, у него было слишком много ножей, направленных на него в повседневной жизни, потому он не волновался, когда я направила на него нож. Нож опустился. 

- Тебе исполнилось 14 лет несколько месяцев назад. Ты уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж. Мы с Джулией поженились, когда ей было 14 лет. Ты должна начать привыкать к этой идее. 

- Что, нет! 14 - слишком молода, чтобы выходить замуж! Даже 18 - это довольно молодо!

Папа вздохнул:"Не знаю, откуда у тебя такие идеи. Мы не будем сейчас об этом говорить, я просто дам тебе знать, чтобы ты поняла, что это за идея." - тихо, вполголоса, но не слишком тихо.

- Все говорили мне, что их дети сначала отвергли эту идею. 

Я вернулась на кухню, установив временное перемирие с папой. Он не хотел спорить о женитьбе, а я не хотела выслушивать нотации о потерях. Я не собиралась жениться в 14 лет, и не было никакого способа, чтобы я была замужем. Я выбирала, за кого выйти замуж, если вообще за кого. 

- Даже если это Эвтэрп? - прошептала тихая часть меня. 

Ладно, это дало мне минутную паузу. Второй момент помешивания в кастрюле. 

- Да, даже если это Эвтэрп. Никто не выбирает за меня, - немного дегустации еды, немного приправы, и пришло время просто дать всему немного остыть. Я выскочила обратно в гостиную. 

- Эй, пап, когда я была у реки, я услышала о проблеме, о которой, я думаю, ты должен знать, - я вздрогнула. Я заставила его посмотреть на меня. 

- Связанные с охраной? 

- Связанные с охраной, - подтвердила я. 

- Ни одной свободной минуты. Ладно, продолжай, - пожаловался он. 

- Октавия спустилась к реке, на нее напали и жестоко избили. 

Папа остановился на середине дела, глядя на меня снизу вверх. 

- Почему же она не пришла к стражникам?! - спросил он, вскакивая. - Она знает, кто это сделал? А как же ее муж? 

- Ну, это был ее муж, - сказала я. Папа смутился и снова сел. Держись, неверное направление! Вперёд и на него! Он несколько раз неловко кашлянул и снова сел. Мои глаза сузились. Нож снова указывал на него. 

- Говори быстрее, - пригрозила я. 

- Не смей мне угрожать, - огрызнулся папа. Я стояла на своем. У меня вырвался глубокий, усталый вздох человека, который должен был сообщить плохие новости, который ненавидел их, но все равно доставлял и надеялся, что гонца не убьют. Это, похоже, было здесь достаточно интересно. 

Он еще немного подумал, прежде чем ответить:"Тебе говорили об этом, но ты, кажется, не совсем понимаешь. Патриарх семьи - в этой семье я, в случае Октавии ее муж - имеет буквальную власть над жизнью и смертью остальных членов семьи. Я почти уверен, что Артемис показала тебе это в какой-то момент, хотя она никогда не подтверждала. Когда я говорю "жизнь и смерть", это вполне буквально и включает в себя это и даже больше. Мы ничего не можем с этим поделать. То, что происходит в семье, остается в семье. Я просто не использую большую часть этой силы, и в результате вы, кажется, совершенно не осознаете этого." - он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. 

Меня трясло от ярости. Или страха. Эти двое довольно сильно перепутались. Я воспользовалась моментом, чтобы убрать нож, мой навык [Ножи] помог мне не порезаться от тряски. 

- Конечно, глава семьи никогда не может зайти слишком далеко, иначе весь город может перестать иметь с ними дело. Однако это единственный заёмщик, и, судя по тому, как он это делает, я сомневаюсь, что кто-то перестанет иметь дело с мужем Октавии. 

Меня охватила ярость, горячая и сердитая. Пламя сжигало меня изнутри. У меня не было хорошего способа выразить это, при всей несправедливости всего этого. Я издала рычащий вопль, ворвалась обратно на кухню и захлопнула дверь. 

Я ни за что не собираюсь здесь остывать. Слишком жарко. Я с грохотом выскочила за дверь и бросилась в спальню.  

- Перестань хлопать дверьми! - заорал на меня папа. Я с силой захлопнула ее. Хммм. Это была уже не моя спальня - я спала на раскладушке в гостиной. Что было настоящей роскошью, так как большинство семей жили в одной гигантской кучке. Мое оправдание было “чтобы я могла помочь кому-то, кто пришел ночью", но это, казалось, не выдерживало никакой критики. В любом случае, я получила раскладушку, и все получилось. 

Мама все еще лечила, но я начинала затмевать ее, к ее великой радости. Ко мне обращалось почти столько же людей, сколько и к ней, и так как она была тверда в своих расценках, я нашла ей несколько более отчаянных пациентов. По большому счету, хотя, будучи старше, с большим опытом и более высоким уровнем, она продолжала командовать большинством пациентов. 

В любом случае, жизнь была гармоничной, и я немного остыла, когда услышала, что мама возвращается домой. Я была смутно благодарна папе за то, что он позволил мне выпустить пар и не настаивал на том, чтобы я “как следует разобралась” или что-то в этом роде. 

Я вышла из спальни... на этот раз осторожно, не хлопнув дверью, я знала, что у мамы есть навык, связанный с ложкой, даже если она никогда не говорила мне об этом, и услышала начало разговора между мамой и папой. 

- ...прошло хорошо, но они все еще не... - мамина информация была прервана резким движением по шее отца. Интересно. Где была мама? Кто бы мог подумать, что папа не захочет подслушивать? Почему туника привередливой мамы запылилась? 

Шестеренки в моей голове немного хрустнули, и лампочка погасла... я... здесь была какая-то тайна, связанная со мной. Я прищурилась и надела свою лучшую холмсовскую шляпу. 

Начнём мягко, давай посмотрим, сможем ли мы получить открытое признание. 

- Эй, мам! - слишком бодро, я должна была звучать не так. - С возвращением. Где ты пропадала? - прекрасно! Пора все выяснить! Сознайся злодей! 

- Ну, то тут, то там, гуляю по городу, просто здороваюсь с друзьями, кое-что покупаю в аптеке. 

Крысы, идеальное отклонение. Давай я попробую надавить еще немного. 

- Например, кому? - это заставило меня взглянуть. 

- Элейн, вопреки распространенному мнению, у меня есть друзья, которых ты знаешь. Ты знаешь, что я имела в виду в аптеке, - мама отчитала меня, уперев руки в бока. - Это не твое дело. Я полагаю, Артемис придет на ужин? 

Правильно, Артемис! Ужин! Срать на суп! Я помчалась на кухню, но обнаружила, что драгоценная амброзия отодвинута от плиты в сторону. 

Моя шляпа Холмса все еще была на мне. Только у одного человека были средства, мотив и возможность спасти суп:"Спасибо, папа!"

Солнце уже клонилось к закату, и прохладный ветерок пронесся по городу, когда Артемис появилась в наших дверях.