Глава 63.

Викир сидел в своем шатре и подбрасывал дрова в очаг.

— ...Ты здесь? — раздался тонкий голос снаружи.

Викир вышел из шатра и увидел девушку с черными волосами и темными глазами, которая застенчиво смотрела на него снизу вверх. Это была та самая девушка, что стояла в очереди у шатра вождя на рассвете прошлого дня.

— Вождь хочет видеть тебя, я пришла передать сообщение, — сказала она.

Видимо, её послали по поручению. Викир сразу направился к шатру вождя.

— Эй, подожди! — воскликнула девушка.

Когда Викир обернулся, она покраснела и смущённо пробормотала:

— Спасибо, что в прошлый раз поджарил мясо. Было очень вкусно!

Видимо, она имела в виду те походы на охоту, когда он готовил мясо на костре.

Викир коротко кивнул и снова пошёл к шатру вождя. Ему нужно было идти.

Даже воинам племени Балак, которые свободно перемещаются по всему джунглям, не позволено вести себя дерзко в присутствии вождя Аквилы.

Войдя в шатёр, Викир увидел большую чучело орла, закреплённое у дальней стены.

Под ним, в большом кресле, сидела вождь Аквила — женщина с суровым выражением лица и шрамами, разбросанными по всей коже. Несмотря на невысокий рост, её плащ, украшенный орлиными перьями, и сильная аура заставляли ощущать её присутствие, как у великана.

Особенно внушал страх большой шрам, проходящий через один глаз.

Известная как Ночная Лиса, она была нынешней предводительницей племени Балак и его сильнейшей воительницей. Она одержала победы над Хьюго Лес Баскервилем, главой и мастером меча Дома Баскервиль, и Моргом Адольфом, заместителем главы и мастером шестого уровня Дома Морг.

Именно благодаря ей племя Балак, численностью всего около трёхсот человек, было почитаемо империей и считалось сильнейшим племенем воинов в джунглях.

— Вождь, — произнёс Викир, опускаясь на одно колено и преклоняя голову, как его учили.

Аквила, Ночная Лиса, величайшая лучница, какая только была среди Балак после легендарного Адонаи, который вёл племя в их расцвет несколько столетий назад, подняла свой единственный глаз и с интересом взглянула на Викира.

В отличие от Имперской речи, полной комплиментов и обходных фраз, язык Балак был прямым и искренним.

— Говорят, ты поймал быка-медведя. Благодаря тебе у нас теперь вкусное мясо.

Аквила говорила с доброй улыбкой, которая совсем не вязалась с её строгим обликом. Её голос был величественным, как у Хьюго, но без резкости, он был тёплым и мягким.

— Это просто моя обязанность, Вождь, — ответил Викир.

— Не стоит быть столь скромным. Хорошо сделанная работа — это хорошо сделанная работа.

Улыбка Аквилы стала ещё теплее, и Викира искренне удивило, что эта страшная Ночная Лиса могла так улыбаться.

Наконец, Аквила сказала:

— В знак признания твоих заслуг я освобождаю тебя от твоего статуса. Отныне ты больше не раб, а полноправный член нашего племени.

С этого момента Викир больше не был рабом, а стал официальным членом семьи Балак.

Тут раздался сухой, полный неприязни кашель.

Викир краем глаза заметил старика, пристально глядящего на него со сжатыми губами.

Это был Ахмен, шаман Балак. Он был самым влиятельным человеком в деревне после вождя Аквилы. Молодёжь его недолюбливала за приверженность старым традициям и суевериям, но все более опытные охотники ему доверяли.

Говорят, «в окопах атеистов нет». Люди, прошедшие жизненные бури, всегда ищут, на что бы опереться духовно, и Ахмен это прекрасно понимал.

— Кстати, разве не говорили, что Ахун — сын этого старика? Ахун, молодой охотник, который всегда сдержан в своих чувствах, выглядел напряжённым, и это отражало недовольство Ахмена по поводу признания Аквилы.

Конечно, Аквила это прекрасно понимала.

— Эй, шаман, — сказала Аквила, обернувшись к Ахмену.

— Да, вождь, — ответил он.

— Ты не доволен тем, что я приняла этого юношу в племя?

Вождь племени обладает абсолютной властью, и даже такой человек, как шаман, должен подчиниться её словам. Почувствовав непреклонный тон в её голосе, Ахмен склонил голову.

— Конечно, нет, просто я немного обеспокоен тем, что кровь Империи смешивается с нашей, — ответил он.

— Это не твоя забота, шаман. Всё, что тебе нужно, — это обеспечить хорошие дожди, когда придёт время, удачу охотникам, когда они отправляются на охоту, огонь в бою, обряды, когда наступает смерть, и защиту, когда придёт бедствие.

На суровые слова Аквилы Ахмен молча склонил голову. За его спиной Айен издала недовольный звук, но не вмешивалась.

Аквила признала вклад Викира в охотничий фестиваль и повысила его статус до полноправного члена племени. Затем она окинула взглядом его ещё не полностью восстановившееся тело.

— Ты довольно быстро поправился, — заметила она.

— Это благодаря вашей заботе.

— Я здесь ни при чем. Если уж кто и заботился о тебе, то это моя дочь, — сказала Аквила, переведя взгляд на Айен, которая стояла у стены.

— … — Айен отвела взгляд и что-то тихо пробормотала себе под нос.

Наконец, Аквила снова обратилась к Викиру:

— Теперь, когда ты официально член племени Балак, скажи мне, чего ты хочешь. Я не родила и не воспитала тебя, но как свою часть семьи я хочу дать тебе что-то взамен.

Она сделала паузу и добавила:

— В деревне много достойных молодых девушек. Если захочешь, я подберу для тебя одну из них в жены. Или, если это не нужно, у меня есть несколько рабынь из других племён, захваченных во время войны.

Снаружи шатра послышались тихие голоса женщин, которые с самого рассвета стояли у шатра вождя.

Но Викир покачал головой:

— Благодарю за предложение, но жена мне не нужна.

Жёны и рабыни предлагались для увеличения численности населения, рассчитывая на человеческое стремление к оседлости там, где рождаются дети.

Когда Викир отказался от предложения, Аквила задумалась на мгновение.

— Хм. Не хочешь женщину, да? Это необычно. Большинство мужчин снаружи как раз ищут женщин.

На самом деле, многие из племени Балак были красивыми людьми. Их тела были закалены охотой и тренировками, а волосы и глаза сияли здоровьем и силой, отличаясь от представителей других племён.

Воины Балак обладали исключительной внешностью по сравнению с другими племенами варваров. Благодаря периодическому притоку свежей крови извне, они никогда не сталкивались с болезнями, вызванными родственным скрещиванием.

Возможно, именно поэтому чужеземцы так часто охотились на девушек Балак. Правда, почти всех таких "охотников" постигала участь стать пищей для волков, сражённых стрелами Аквилы…

Между тем Аквила слегка наморщила нос. Она словно обдумывала что-то.

— Так что же ты хочешь в качестве награды, половину шкуры того быка-медведя, которого поймал?

Шкуры быков-медведей — редчайшая и ценная добыча.

Викир чуть не вскрикнул от изумления, услышав, что ему хотят предложить её разрезать. Если разделить шкуру пополам, она потеряет большую часть своей ценности, и, как человек, понимающий цену вещей, Викир знал, что это невыгодно.

И вдруг…

Викир почувствовал пристальный взгляд сбоку.

Айен не сводила с него глаз.

"Ты не забыл, о чём я тебя просила?"

Этот взгляд говорил сам за себя.

Аквила мельком посмотрела на дочь, явно не привыкшая видеть её такой напряжённой.

Айен, не заметив этого, продолжала передавать Викиру немые сигналы, как будто боялась, что он забудет о её просьбе.

Наконец, Викир заговорил, как Айен просила его раньше:

— Материальные награды не столь важны. Но я бы хотел попросить позволить мне искупаться в Источнике Доблести.

Перед встречей с Аквилой Айен настаивала, чтобы он попросил именно об этом в качестве награды.

Впервые на лице Аквилы появилось недовольство.

— Хм…

Если даже такая благосклонная к Викиру Аквила реагирует подобным образом, что уж говорить об остальных?

Большинство стариков сдержанно, но явно выражали своё неодобрение.

Шаман Ахмен, стоявший в первом ряду, резко прервал тишину:

— Глупец! Кто дал тебе право говорить в моём присутствии?

Будто не выдержав, он шагнул вперёд и опустился на колени перед Аквилой.

— Вождь! Источник Доблести — это привилегия гордых воинов Балак, передаваемая из поколения в поколение!

Шум вокруг них становился всё громче.

Ахун, стоявший у входа в шатёр, насмешливо сказал:

— Источник Доблести предназначен только для тех, кто доказал свою силу. Как ты смеешь претендовать на него?

С противоположной стороны выступила Айен:

— Викир уже доказал свою силу! Он поймал быка-медведя и принес его на этот охотничий фестиваль!

— Ха! Интересно, чем это он тебя так поразил — разве не камнями закидывал его сзади, пока он охотился?

— А это что, следы от камней у тебя на спине? — ехидно ответила Айен, указывая на бинты и гипс на его талии.

На вопрос Аквилы Викир ответил, задумавшись, затем кивнул.

— Источник Доблести… Ты понимаешь, что это?

Это небольшой источник, скрытый в священных водах самой главной святыни Балак — Гробницы Героев, где покоятся самые храбрые воины племени. Считалось, что он благословлён великими предками и способен исцелять любые внутренние раны и травмы, стоит только погрузиться в его воды.

Но воды там было мало, и она собиралась долго. К тому же её эффект уменьшался, если погружалось слишком много людей, поэтому Источник Доблести был доступен только воинам, получившим особое признание.

— Вождь, это слишком, как можно позволить чужаку, который только прибыл, войти в священные земли… — возразил один из старейшин.

— Но он поразил нас, поймав быка-медведя, и, возможно, будет полезно его мотивировать, — проговорила Аквила, будто размышляя вслух.

— Чушь! С каких пор Источник Доблести стал местом, куда может зайти любой желающий! — не унимался Ахмен.

— Хм, но он ещё юн, а раз теперь он член семьи, можно и быть с ним помягче, — заметил кто-то из старейшин.

Вокруг разгорелся спор.

Одни смотрели на подвиг Викира как на полезный для всего племени, другие же видели в нём всего лишь чужака, не заслужившего такой чести. Аквила тоже была склонна выполнить просьбу Викира, но понимала, что одного факта охоты на быка-медведя может быть недостаточно для убеждения всех.

Некоторые, включая шамана Ахмена, с самого начала не одобряли принятие Викира в племя и ещё сильнее противились его допуску к Источнику Доблести.

Аквила хотела бы исполнить просьбу своей дочери, но столкнулась с серьёзным сопротивлением шамана и его сторонников.

И тут раздался громкий звон колокола с вершины дозорной башни на границе поселения.

Сразу вслед за этим часовой закричал:

— Чужеземцы прибыли!

В деревне началась тревога.