Глава 59.

Айен и Викир осторожно следили за передвижениями ослабленного самца быкомедведя.

Его нервы сейчас были так же обострены, как и истощено тело — это было ясно по следам, оставленным на влажной земле.

— Важно воспользоваться моментом, когда добыча максимально ослаблена, — сказала Айен, смазывая наконечник стрелы ядом лягушки.

Когда враг наиболее уязвим? В моменты сна, особенно после столь бурного брачного периода.

Айен взглянула на следы помета быкомедведя на земле и кивнула:

— Судя по густоте и консистенции, он в плохом состоянии.

— Сегодня он наверняка крепко уснет, — подтвердила она. — Он не спал три дня и измотан. Скорее всего, отойдёт в глубокий тёмный угол, туда, где ему будет спокойнее.

И она оказалась права.

Осознавая своё состояние, быкомедведь направился всё глубже в лесные заросли, к воде.

Плотные джунгли. Между живыми деревьями тянулись поваленные стволы, словно образуя запутанный лабиринт.

Листья краснели и желтели, сбивая с толку и лишая ориентира. Следы могли исчезнуть после первого дождя, но Айен не теряла добычу из виду.

Изгибы веток, примятая трава, глубина следов в почве, стрекот кузнечиков вокруг — всё это для опытного охотника служило ориентиром.

— Там, где прошёл быкомедведь, мышей и насекомых долго не услышишь.

Как будто соглашаясь, волчица Бакира тихо завыла. Она чуяла запах ягод, которыми Айен и Викир начиняли карпов и лососей, прежде чем скормить их быкомедведю. Это был способ, чтобы он невольно оставлял след.

Тем временем Викир наблюдал за мастерством Айен, изучая каждый её шаг.

Вдруг Айен остановилась на вершине холма и показала пальцем вниз. В лесу, у подножия, шатаясь, брёл быкомедведь.

На первый взгляд можно было подумать, что его уже можно брать, но Айен проявляла осторожность.

— Придётся отложить охоту, — сказала она.

— Почему? — спросил Викир.

— Бык пересёк границу болот. В болотах живут опасные твари, нам туда нельзя.

— Опасные твари? — Викир хотел было спросить, что именно она имеет в виду.

…И тут он почувствовал два сильных хлопка — Айен резко шлёпнула его по обеим щекам.

Щёки Викира моментально покраснели. Пока он стоял ошеломлённый, Айен довольно улыбнулась.

— Вот тебе и опасная тварь, — сказала она, показывая ему мёртвого комара на ладони.

Бакира тихо зарычала и коснулась лапой трупика насекомого, как бы предупреждая.

— В болотах обитают три вида комаров, — серьёзно сказала Айен. — Кровососущие, не слишком опасные. Но… костьсосущие и плотьсосущие — с ними нужно быть осторожным.

Это Викир знал. Среди всех комаров, обитающих в водах Красных и Чёрных гор, костьсосущие были самыми опасными. Они набрасывались на живое существо, оставляя от него лишь кожаный мешок с кровью и внутренностями.

Сам Викир видел последствия их укусов на своих товарищах, так что понимал, насколько серьёзна ситуация.

…Но один момент его смутил.

— Почему ты до сих пор держишь руку на моей щеке? — спросил он.

Айен слегка вздрогнула, но ответила с нарочитой безразличием:

— А мне обязательно убирать?

Теперь она откровенно щипала его за щёку, чем сильно смутила Викира.

— …Что ты делаешь?

— А я госпожа, могу прикасаться к своему рабу, — с усмешкой ответила она.

Викир стоял с полуоткрытым ртом, поражённый. Но сейчас, ослабленный, он понимал, что сопротивляться Айен бесполезно.

— Какой мягкий, — добавила она.

Викир лишь молча терпел это унизительное обращение.

Позже, ночью.

Айен расположилась на скале, с которой было видно логово быкомедведя.

— Нападём на рассвете, — сказала она.

Быкомедведь ночное животное, и нападать на него ночью было бы невыгодно. Лучше подождать рассвета, когда он устанет и заснёт.

Айен и Викир соорудили простое убежище на твёрдом участке скалы. Несколько веток, кожаный полог и широкие листья — и получился шатёр, в котором могли разместиться три-четыре человека.

Айен задул внутрь и из шатра повалил белый дым.

— Здесь настолько холодно, что даже комары не подлетают, — сказала она.

Айен забралась в шатёр и повернулась к Викиру, стоявшему снаружи.

— Иди сюда.

Викир молча стоял, осматривая окрестности. Место было суровое: холодная земля, плохая почва. Деревья не могли здесь полноценно расти, и на их месте лишь густо росли кусты и сорняки.

С короткими кустарниками, похожими на решётку, и при осторожности с холодом, это было неплохое место, чтобы остановиться на ночлег.

Шорох...

Викир зашёл внутрь палатки.

Айен выкопала неглубокую яму на земле и уложила в неё листья и горящие угли.

Трещ!

Маленький огонь разгорелся, наполняя тесное пространство теплом. В долине становилось очень холодно ночью: лицо и руки согревались у огня, но спина, ноги и пальцы моментально остывали.

Смотря на угасающие угли, Викир задумался о многом. О друзьях и товарищах, оставленных в эпоху Разрушения, о лицах, которые он мог бы увидеть снова, если захочет, и тех, которых не увидит никогда.

В это время среди тумана, скрывавшегося за пределами палатки, поднимались и исчезали мёртвые деревья, словно человеческие кости.

Погружённый в мысли, Викир внезапно услышал звук:

— Бум!

Он обернулся и увидел, как Айен, уютно устроившаяся в мехе Бакиры, дышала чем-то крепким, пахнущим так сильно, что аромат можно было почувствовать на расстоянии. Из кожаного мешка она достала кусок копчёного мяса, покрытого слоем белого жира, и принялась есть его в качестве ночного перекуса.

— Поешь, это полезно, — сказала Айен, взглянув на Викира.

— У меня нет копчёного мяса.

Викир ответил, и Айен махнула рукой.

— Не переживай. Долг хозяина — заботиться о рабе. Я и для тебя кусок принесла.

Викир недоуменно посмотрел на неё: в её мешке был всего один кусок мяса, который она только что съела.

И тут...

— Хрясь!

Айен обхватила ладонями лицо Викира и, прежде чем он успел что-либо сказать, поцеловала его, передавая в его рот кусочки мяса и немного выпивки.

Глоток!

Викир проглотил содержимое и, только потом, отстранившись, почувствовал её руку, гладящую его подбородок.

— Ты бы не смог прожевать такое мясо со своими челюстями в нынешнем состоянии, оно слишком жёсткое, — сказала Айен с ухмылкой.

— Возможно, так и есть, — нахмурился Викир.

Он с трудом разжевал остатки мяса, концентрируя ману в челюстях. После избиения ему приходилось питаться жидкой кашей и ягодами, так что это хоть и странным образом, но было полезно.

И тут глаза Айен округлились. Как-то незаметно для неё самой, она оказалась сидящей прямо на Викире.

В тесной палатке Викир мог лишь беспомощно лежать под её весом. Айен, чьё лицо отбрасывало красноватые отблески от огня, взглянула на него с тепло-загадочной улыбкой.

— Даже сопротивляться не можешь, верно?

— Потому что тяжело.

— Нет, это ты слабый.

— Я сказал — тяжело.

Айен замолчала на мгновение, задумавшись, и затем улыбнулась самодовольно.

— Это не я тяжёлая, это ты слабый.

Викир вздохнул и решил больше не продолжать разговор. С этими её выражениями он не всегда мог точно понять её намерения.

Ему оставалось одно — восстановиться как можно скорее. Тогда, он был бы свободен от её влияния и мог бы уйти из джунглей. А лучший способ для этого — сон.

Викир закрыл глаза.

Айен наклонилась к нему так близко, что кончиком носа коснулась его лица.

— Тебе холодно? Положи руку сюда, тут теплее. А я положу свою руку на твою...

Только Айен успела устроиться поудобнее, как Викир уже заснул.

— Ты уже уснул?

Ответа не последовало.

— Хм! — фыркнула Айен недовольно. Она слезла с него и легла рядом, скрестив руки на груди, но так, что её ладони всё равно соприкасались с его боком.

— Эх, как можно быть таким грубым, — пробурчала она. — Невежливый раб, совсем не думает о хозяйке.

Айен продолжала ворчать, и только волчица Бакира, прижавшая уши к земле, смотрела на неё с состраданием.

— Что? Почему ты так смотришь? — возмутилась Айен.

[Грррр...]

— Что! Я просто замёрзла, ничего другого не думала...

В тот момент, когда Айен собиралась обменяться колкостями с Бакирой, Викир, который, казалось, крепко спал, внезапно вскочил.

Резкость его движения застала врасплох даже Айен и Бакиру.

— Ты не спал...?

Прежде чем Айен успела что-либо сказать, Викир заговорил.

— Что-то приближается.

Чувство опасности внезапно захватило его.

Выражения Айен и Бакиры мгновенно изменились, превратившись в сосредоточенные и серьёзные.

Вдруг ночную тишину разорвал громкий, страшный рёв:

[Кррррр!]

Самец быкомедведя первым вышел на охоту.