Глава 9.10. Причудливо
Какие оценки мог бы дать большой человек его уровня моей песне?
Я смотрел на господина Диксона с беспокойством в сердце, и вскоре он улыбнулся и заговорил:
– [Хорошая песня.]
– ...
В этот момент я почувствовал, как моё лицо просветлело.
Он только что сделал мне комплимент? С этой мыслью я сделала яркую улыбку, когда его оценка продолжилась.
– [Основы тверды, в то время как выражение уникально и полно цвета. В особенности, твоя способность влиять на эмоции других людей превосходна. Это была хорошая песня.]
– [Спасибо!]
Затем он принял задумчивую позу, прежде чем внезапно вскинуть голову и посмотреть мне в глаза.
– [Во-первых, тембр очень чистый и сбалансированный. Прямо сейчас он излучает более лёгкое чувство, но... кажется, есть ещё одна привычка, скрытая в глубине – привычка, необходимая для тяжёлого пения.]
Заметив, как я вздрогнул, он улыбнулся и заговорил:
– [Может быть, ты недавно изменил свой метод вокализации?]
Некоторое время я тупо смотрел на господина Диксона.
Например... как он вообще узнал об этом, прослушав всего одну минуту песни? Кроме того, разве он не видел меня в первый раз?
Увидев мой взволнованный вид, господин Диксон кивнул и добавил ещё несколько слов.
– [Я могу сказать это после прослушивания твоей песни. Бессознательно, есть привычка пытаться сделать громкий звук, как у оперного актёра…]
Затем он бросил взгляд на моё лицо, прежде чем снова открыть рот:
– [Знает ли наш юный друг разницу между оперными актёрами и другими вокалистами?]
– [Ммм... оперные актёры должны быть громче?]
Услышав мой безучастный ответ, он улыбнулся.
– [Ты прав. Великий, величественный голос, способный пробиться сквозь звуки оркестра, – вот необходимое условие для того, чтобы стоять на оперной сцене. Точно так же, как и раньше. Судя по тому, как ты уже привык это делать, ты, должно быть, мечтаешь стать оперным актёром, не так ли?]
Я встретился взглядом с господином Диксоном, который пристально смотрел на меня. Отражаясь в этих голубых блестящих глазах, я видел образ, образ стройного мальчика.
Видя себя всё ещё в середине периода роста, я медленно думал.
"Мечта".
Когда я попытался сформулировать её, слово прозвучало неуклюже и чуждо.
Поэтому я просто повторял его слова, как в тумане.
– [Оперный актёр…]
– [Да. Ты пел, как оперный актёр. Или, может быть, не это была твоя мечта?]
Увидев его склонённую голову, я почувствовал, как моя голова стала пустой.
"Мечта…"
Я перебирал своё прошлое эпизод за эпизодом.
Моей мечтой в прошлой жизни было спеть хотя бы раз идеальную песню. Ансамбль был просто для того, чтобы поддерживать мои жизненные средства, и поскольку он обеспечивал мне регулярную оплату, это было скорее нормальное рабочее место, чем работа мечты.
И я ушёл, потому что чувствовал, что мою песню постепенно убивают, и, думая, что я мог бы спеть свою собственную песню в Мете, я подал заявку туда.
Но после провала собеседования я всё понял.
"В конце концов, я не был тем важным человеком, чьи песни не могли выйти за пределы Кореи".
Как может такой человек петь идеальную песню?
Таким образом, моя мечта была отброшена, пока не наступило то Рождество.
И вот я вернулся в прошлое, в день поступления в Высшую школу исполнительских искусств, которое ознаменовало первый неверный шаг в моей жизни.
Вначале у меня не было времени думать ни о чём другом. Процесс возвращения в прошлое был слишком внезапным, и у меня не было никакой возможности даже организовать что-либо в своей голове.
С тех пор как я вернулся, я должен был стараться изо всех сил во время моих школьных дней, и было бы хорошо, если бы я мог получить стипендию – вот насколько мелкой была моя мотивация.
Оглядываясь назад, я вспоминаю, что стал серьёзнее, когда начал практиковаться с Хан Та Сом.
Хан Та Сом, девушка, которая ссутулила плечи, не доверяя собственным песням.
Тогда я спросил у неё.
О чем ты мечтаешь? Это была моя мечта, так что давай постараемся вместе.
– ...
Сжав губы, я в мгновение ока поднял голову и увидел доброжелательную улыбку на лице господина Диксона. Увидев того человека, который раньше руководил оперной труппой Метрополитен-опера, которая когда-то была одним из моих мечтаний, я почувствовал, что моя голова проясняется.
Хорошо. Оперная труппа, да?
Причина, по которой я сидел на собеседовании в оперной труппе после ухода из ансамбля, была на самом деле довольно проста. Это было потому, что опера была областью исполнительского искусства, которая продавалась исключительно на основе имени оперного актера.
Бла-бла-опера в исполнении бла-бла-бла. Описания опер всегда были такими и подчеркивали важность главного актёра.
Естественно, в отличие от ансамблей, это помогло бы развить мою песню, никак не мешая ей... кроме того, поскольку оперные труппы давали много денег, это решало и финансовый аспект, необходимый для жизни.
Приняв твёрдое решение, я заговорил:
– [Да. Моя мечта – стать оперным актёром.]
– [Я знал это. В таком случае мне будет о чём тебе рассказать!]
Господин Диксон расплылся в довольной улыбке и принялся распутывать свой мешок историй, начиная с мыслей, которые приходили ему в голову во время просмотра опер, заканчивая опытом интервью и важными аспектами, которые необходимо было практиковать.
Поглощённый этими подробными историями в меру своих возможностей, я медленно подошёл к концу встречи с Диксоном.
* * *
Кун.
Закрыв за собой дверь, Тимоти Диксон вышел на улицу и задумался.
"Высшая школа исполнительских искусств Кореи..."
На самом деле, у него не было горы ожиданий перед приездом. Хотя Корея не была так уж низка в классическом мировом рейтинге славы, она также не была на более высоком конце.
Это было примерно на среднем уровне.
Кроме того, это была маленькая страна, которая соответствовала одному штату в Америке. Вот почему у него было поверхностное отношение к этому визиту, но... там было намного больше талантов, чем он ожидал.
"Особенно отличились первоклассники".
Пока Тимоти Диксон кивал головой, подошёл Сон Мун Так и осторожно завёл разговор.
– [Как это было, господин маэстро? Было ли там несколько приличных студентов?]
– [А, господин директор. Конечно. Все они были хорошими учениками.]
– [Ха-ха, тогда это здорово.]
Не сводя глаз с улыбающегося директора, Тимоти Диксон задумался, поглаживая подбородок.
Его слова не были пустыми комплиментами, потому что они действительно соответствовали высоким стандартам. Тимоти Диксон уже побывал во многих странах и уже несколько раз проходил эту образовательную сессию. Поскольку он был удивлён, это было более чем достаточным доказательством, чтобы отступить.
Особенно первоклассники оперного отделения.
Хотя студентка по имени Хлоя из фортепианного отделения была великолепна, оперные дети были ошеломляющими по сравнению с ней.
Ким У Чу, который пел прекрасную песню, несравнимую с другими учениками.
Ли Со А с талантами, чтобы стать лучшим сопрано.
"И это был Чо Юнчэ..."
Чо Юнчэ.
Кроме того, Тимоти Диксон впервые видел такого студента. Это было не похоже на то чувство, которое он испытывал от Ким У Чу, но... тем не менее, парень был уникален. Он выглядел слабым, как мальчик, но от него исходило такое чувство, будто в его мозгу сидит старик или что-то в этом роде.
Пробормотав, что ему было бы здорово стать оперным актёром, Тимоти Диксон неожиданно улыбнулся.
Если серьёзно, то прошло уже так много времени с тех пор, как он ушёл с поста музыкального руководителя, но это, казалось, всё ещё было внутри него. У него была такая привычка – каждый раз, когда Тимоти Диксон видел хорошего актёра, ему хотелось его схватить.
Пока Тимоти Диксон терялся в своём собственном мире, директор осторожно заговорил:
– [Ммм, кстати, как насчёт того ученика, Чо Юнчэ?]
– [Хм?]
"Но ведь я как раз думал о нём, верно?"
Когда он поднял брови, озадаченный совпадением, директор украдкой взглянул на маэстро, прежде чем продолжить свои слова.
– [Вообще-то он из оперного отделения, но... у него большой талант дирижёра. Я изо всех сил пытаюсь убедить его, но у меня ничего не получается. Я хочу услышать Ваше мнение как маэстро.]
Тимоти Диксон склонил голову набок.
Дирижёр? Талант?
Что всё это значит?
Он ничего не понял, прежде чем директор добавил ещё несколько слов. Директор объяснил, как он воспитывал Хан Та Сом, разбудил фортепиано Хлои, а также его непостижимые знания и опыт…
Вскоре глаза Тимоти Диксона постепенно увеличились в размерах.