Том 7. Глава 5. Пересекающиеся мысли. Часть 4 (2)

— Ты уже давно знаешь, что Рьюен из тех, кто использует насилие, чтобы доминировать над своими врагами. Кроме того, тебе не кажется, что создание ситуации, когда никакое насилие не вызовет проблем, слишком удобно для класса С?

— Хах?

Когда Ибуки наклонила голову, у Рьюена, похоже, тоже возникли сомнения.

— Погоди-ка, Аянокоджи. Даже я этого не понимаю. Эту ситуацию создал я.

— Даже при том, что я веду себя так дипломатично, ты всё ещё не видишь реальное положение дел?

После того, как вздохнул, я решил всё ему рассказать.

— Наша стычка на крыше была предопределена уже давно. Как и тот факт, что в ситуации, когда ни одна из сторон не сможет рассказать о секретах другой, Рьюен Какеру прибегнет к насилию, чтобы уладить конфликт.

Рьюен считает, что всё, что произошло до сих пор – результат его грандиозного плана.

Но это была самая большая ошибка, которую он допустил.

— Если бы я не собирался раскрывать свою личность, то изначально бы не использовал Манабе. Ведь ясно как божий день, что после того, как я сделаю из неё шпиона и заставлю её прислать мне запись, начнутся поиски виновника. Но ясно и то, что ты, как истинный диктатор, сузишь круг подозреваемых до Манабе и её компании. Тогда-то ты и услышал об этом, верно? Что их начали шантажировать после нападения на Каруизаву и что у них не было иного выбора.

Пока что Рьюен не может ничего из этого отрицать. Впрочем, это естественно.

— Так ты подтвердил, что Каруизава как-то связана со мной. И всё, что тебе оставалось – это определиться со своими дальнейшими действиями. Тогда ты и посчитал, что наиболее эффективным решением будет прижать нас к стенке. Ты заставил Ишизаки, Комию и остальных следить за классом D и открыто пришёл к Коенджи, чтобы оказать давление на Х. Что-ж, полагаю, ты по-настоящему наслаждался происходящим, но в конечном счёте дал мне время для размышлений.

— Кукуку. А теперь ты говоришь нечто интересное. Так ты хочешь сказать, что просто делал вид, что пляшешь под мою дудку?

— Если точнее, я делал вид, что пляшу под твою дудку, в то время как на самом деле ты плясал под мою.

— Тогда позволь мне извиниться, Аянокоджи. Ты действительно проницателен. Преимущество, которое я имел до недавнего времени, полностью исчезло, и теперь я – тот, кто находится в затруднительном положении. Что же будем делать, Ибуки?

Услышав от меня полную историю, Рьюен по-прежнему улыбался, даже после того, как увидел, на что я способен.

— Да что с вами такое… и с тобой, и с Аянокоджи?!

Словно решив сорвать злость на мне, Ибуки приблизилась и ударила ногой в прыжке. Похоже, её не волнует, что мне видно её нижнее бельё.

Нет, если точнее, ей уже может и не хватать здравого смысла заботиться о таких вещах. Я отступил назад и спокойно увернулся от её удара.

Вероятно, она всё-таки изменила своё мнение.

Она сделала несколько шагов вперёд, чтобы сократить расстояние, и нанесла прямой удар ногой, который практически лишал возможности увернуться.

Какой блестящий ход.

Несмотря на то, что тогда Хорикита была больна, по-прежнему верно, что Ибуки достаточно сильна, чтобы победить её.

— Тц…

После того, как я в последний момент увернулся от её удара, Ибуки прекратила атаковать и раздражённо щёлкнула языком.

— Кто же ты на самом деле…?

— Неужели ты действительно не можешь в это поверить, даже после того, как увидела всё своими глазами?

— Ты меня бесишь. Не знаю почему, но ты меня бесишь!

Ибуки снова собиралась совершить прыжок, но я тут же сократил расстояние между нами.

— ?!

Я не против поиграться, но тратить на это слишком много времени – не самая лучшая идея.

Я лишил Ибуки возможности увернуться или блокировать удар, а затем схватил её за шею и впечатал в землю.

Глаза Ибуки расширились, после чего она потеряла сознание и перестала двигаться.

Если бы я ударил её в голову, это бы дало мне больше уверенности, но всё-таки это не смертельная схватка.

— Насилие доступно не только вам.

Ибуки, Ишизаки и Альберт. Теперь, когда все ученики, каждого из которых можно назвать правой рукой Рьюена, пали, на ногах остался только один человек. Видя всё это, Каруизава не могла вымолвить ни слова.

— Пожалуй, это похвально, что ты всё ещё можешь поддерживать свою рациональность, даже после того, как увидел всё это.

— Выходит, ты не только проницателен, но и первоклассен, когда дело доходит до насилия. Я недооценивал тебя.

Хлопая в ладони, словно выражая своё искреннее уважение, Рьюен двинулся в мою сторону.

— Знаешь, что я ещё хочу сказать, Аянокоджи?

— Понятия не имею.

Вовсе не воспринимая ситуацию как проблему, Рьюен спокойно продолжал свой анализ.

Его беспечное поведение, конечно же, не было простым блефом. Это его характерная черта и то, в чем он превосходен.

Именно по этой причине он может продолжать действовать так решительно.

— Когда дело доходит до насилия, сама по себе физическая сила не определяет победу или поражение. Их определяет то, насколько сильно твоё сердце.

Затем Рьюен встал в стойку, вытянув свой левый кулак.

И попытался нанести удар, целясь не в лицо, а в мой живот.

Я отступил назад, чтобы увернуться. После чего Рьюен мгновенно сократил расстояние и на этот раз замахнулся своей правой, главной рукой.

— Извини, но я не собираюсь принимать твои удары.

Теперь, когда я уклонился от его удара, настала моя очередь атаковать.

Я протянул правую руку, чтобы схватить кулак Рьюена. Он отреагировал мгновенно и оттолкнул её своей левой… после чего сразу же получил удар ногой по рёбрам.

— ?!

Я ударил в тот момент, когда он отвлёкся на мою правую руку.

Он набрал некоторое расстояние, чтобы избежать серии последовательных атак.

— Неплохо, Рьюен.

Само собой разумеется, что его сила намного превосходит силу Ишизаки. Я и вправду впечатлён.

Несмотря на то, что пропустил довольно сильный удар, он даже не упал.

— А это весело~, — сказал он, после чего рассмеялся.

Но я по-прежнему не верю, что он достаточно талантлив, чтобы одолеть Альберта.

— Этот перелом событий, после того как тебя прижали к стенке. Я не могу этим насытиться, Аянокоджи.

Его улыбка была гораздо шире, чем когда-либо до этого, и он продолжал атаковать, совсем не сдерживаясь.

Его движения не были свойственны каким-то боевым искусствам, которым он когда-то обучился.

Это был стиль самоучки, который он перенял из различных драк, в которых участвовал.

Я не могу продолжать уворачиваться от всех его атак.

Я бы мог с лёгкостью контратаковать, но решил принять несколько его ударов, сохраняя при этом бдительность.

После того, как я принял четвёртый его удар, Рьюен заговорил.

— Почему ты не защищаешься? Я уверен, что ты способен на это.

— У меня есть свои обстоятельства.

— Серьёзно? Тогда я выслушаю их после того, как одолею тебя.

— Думаешь, что сможешь победить?

— Куку. Думаешь, ты непобедим?

— … Извини, но я с трудом представляю себе своё поражение.

Я не вижу того, что видит перед собой Рьюен.

— Здесь ты, вероятно, одержишь победу. Но как насчёт завтра? Или послезавтра? </p?ра? Или послезавтра?

— То есть ты хочешь сказать, что, повторяя это снова и снова, ты сможешь победить?

— А что, если я застану тебя врасплох? Как насчет того, когда ты в туалете? В момент, когда ты ослабишь свою бдительность. Я буду атаковать тебя со всех возможных сторон.

— Ты не боишься проиграть?

— Я никогда не испытывал страха. Ни единого раза до этого самого момента.

— Не испытывал страха, да?

А вот это интересно.

По всей видимости, это и есть источник уверенности Рьюена.

— Ты поймёшь это, как только почувствуешь боль. А после этого ты познаешь и страх.

— Тогда научи меня этой своей так называемой боли.

— Сколько пожелаешь!

Схватив меня за плечо, Рьюен на высокой скорости ударил ногой в живот.

— Киётака…! — взволнованно вскрикнула Каруизава.

Но я намеренно пропустил эту атаку, нет причин для беспокойства.

— Ты поймёшь, после второго или третьего удара! Хах!

Целясь в то же самое место, Рьюен сделал упор на свою левую ногу.

Когда он начал сокращать расстояние, я выставил левую руку, чтобы защитить своё лицо, в то время как Рьюен быстро взмахнул своей правой рукой и ударил ею по моему правому колену. Самый серьезный удар за сегодня.

Я отшатнулся назад, чувствуя, как боль пронзает моё тело.

— Как тебе это? Теперь-то ты понимаешь?

— … К сожалению, нет. Это лишь боль, распространяющаяся по моему телу.

— Хочешь сказать, что ты, как и я, не чувствуешь страха?

— Это не так, Рьюен. Это не то, что я имею в виду.

Я знаю, что такое страх, вызванный болью.

Я знаю, как трагично и ужасно быть проигравшим.

Люди бесчисленное количество раз ломались у меня на глазах.

Но через некоторое время это перестало быть страхом.

Я просто почувствовал холод.

Потому что понял, что сколько бы страданий и отчаяния ни испытывали другие, мне самому никогда не придётся испытать то же самое.

Пока я способен защитить себя, всё в порядке. А пока я в безопасности, это означает, что победа будет за мной.

— Давай ещё немного поиграем! — закричал Рьюен, сосредоточив свою атаку на моем животе.

Немного опустив колено, я смог остановить удар Рьюена.

— Тц! Так ты предвидел это!

Я терпеливо разберусь с этим, просто уклоняясь от его ударов. Я не позволю, чтобы со мной случилось что-то серьёзное.

— Хочешь поиграть, Аянокоджи? Почему ты не уклоняешься от атак, от которых мог бы уклониться?

— Я проводил эксперимент, чтобы узнать, действительно ли я почувствую тот страх, что ты описал.

— Насколько же ты меня недооцениваешь, подонок.

Несмотря на ощущение разницы в силе, Рьюен всё ещё не терял духа.

Другое дело, будь он был в ярости, но когда человек вступает в бой, чем увереннее он в своих навыках, тем больше будет отчаяние, когда он почувствует неравенство в силе. Но я не ощущаю от него подобного.

Я немного поддавался, даже когда он занимал доминирующее положение, а теперь, сказав ему это, я рассчитывал сломить его дух. В этом смысле, полагаю, я немного просчитался.

Разумеется, я просто недооценил предел его способностей, но это совсем не проблема. Это лишь значит, что, чтобы сломить его дух, потребуется ещё один шаг.

Выходит, Рьюену придётся пройти через гораздо большую боль.

— Откуда у тебя такая сила? Это ненормально, Аянокоджи…

Это правда, что ты не достигнешь такого уровня, просто участвуя в драках.

Я не дал ему ответа, продолжая шаг за шагом сокращать расстояние между нами.

Очевидно, что его пронзительный взгляд сосредоточен на мне.

— Так ты скрывался за кулисами, обладая такой силой? И каково же это? Смотреть свысока на мелких сошек изо дня в день? Держу пари, ты получал безмерное наслаждение, ведь так?

— Я никогда и не думал смотреть на кого-либо сверху вниз. Потому что успехи или неудачи других не имеют ко мне никакого отношения.

Вероятно, ему не понравился мой ответ. Рьюен рассмеялся, откинув свои волосы назад.

— Это никак не может быть правдой. Ведь люди – это лишь алчные создания.

Таким образом, он не признаёт меня, отрицая возможность существования совершенно апатичного человека. Разумеется, даже я чувствую многое из того, что люди называют алчностью.

Но сейчас не время для этой истории.

По всей вероятности, ничего не изменится, если я продолжу с ним играться.

Я снова принял стойку.

— Тогда я сотру тебя в порошок и заставлю почувствовать страх!

Это конец, Рьюен.

Я схватил его правую руку и в то время, как он попытался совершить удар коленом, с силой потянул её на себя и правой рукой нанес ему безжалостный удар в лицо.

— Гха…?!

Пропустив удар, достаточно сильный, чтобы потерять из-за него сознание, Рьюен отлетел назад.

Но я не собираюсь завершать это одним ударом.

Я сдерживался, чтобы не допустить этого.

Когда он упал на землю, я сел на него и начал осыпать его ударами.

— Ты говорил, что никогда не чувствовал страха, не так ли, Рьюен?

— Хаа… хаа… куку, верно. Я не знаю страха. Я никогда его не чувствовал.

Несмотря на то, что половина его поля зрения была заблокирована из-за отёков и синяков, Рьюен, находясь в этом положении, пытался бить в ответ.

Но сейчас его сила ослабла, и довольно скоро он начал промахиваться, как попало размахивая кулаками.

В ответ на это, я нанёс мощный и точный удар сверху.

Его лицо помрачнело.

— Зуу, пуу…! Хоть я и уверен в своих боевых навыках, но не то, чтобы раньше я никогда не проигрывал. Нет, я знаю это лучше всех, потому что уже много раз терпел поражение…

По-видимому, ему тяжело говорить. Может, кровотечение с внутренней стороны губы? Он сплюнул кровь изо рта на землю.

Я снова нанёс удар.

— Гха…! Ах, чёрт, снова становится трудно говорить.

Я начал непрерывно наносить удары слева и справа через короткие промежутки времени. Но даже тогда Рьюен совсем не испытывал страха.

— Насилие всегда отражает твоё истинное лицо. Не только того, кого избивают, но и того, кто это делает.

Рьюен закрыл глаза и рассмеялся.

Провоцируя меня наносить удары столько раз, сколько захочу.

— Хах, хах… куку… должно быть, тебе весело, Аянокоджи. С такой силой ты можешь вести себя так дерзко, как только пожелаешь. Ты можешь делать всё, что захочешь. Вот почему, покажи мне, Аянокоджи…

Он открыл свои глаза.

И тогда я начал обрушивать на него удары, целясь ему в лицо.

Оно уже достаточно распухло, да и внутренние и внешние кровотечения стали гораздо серьёзнее.

Но даже так, Рьюен не чувствовал страха.

Будучи человеком, это должно быть одним из его первобытных инстинктов.

Но не похоже, что я достучался до него.

— Не думаешь, что это зашло слишком далеко, Рьюен?

Хоть я и сделал ему такое предложение, но он, конечно же, не примет его.

— Кукуку, в чём дело, Аянокоджи? Вышиби же из меня дух.

Я снова замахнулся на Рьюена, который рисковал собственной жизнью, чтобы спровоцировать меня.

Его лицо снова исказилось от боли, но это длилось лишь мгновение.

— Боль, я чувствую боль… но на этом всё.

Его взгляд совсем не изменился с того момента, как я поднялся на крышу.

Похоже, он уверен в том, что проиграет эту битву, но одержит победу в войне.

— Даже если ты победишь здесь, я буду продолжать преследовать тебя, сколько бы времени на это ни потребовалось. Не важно, будешь ли ты в школе или за её пределами, как только откроешься, я сразу же нападу. Посмотрим же, кто будет смеяться последним.

Разумеется, он прожил всю свою жизнь, давая другим отпор именно таким образом. Ведь независимо от того, насколько силён его враг, это не значит, что он будет всегда непобедимым. Его уверенность крепнет от своей способности наносить удары по слабостям людей.

Он использовал насилие, чтобы внушить в противников страх и подчинить их.

Страх того, что, если Рьюен станет твоим врагом, неизвестно, когда он нападёт на тебя.

— Наслаждайся, пока можешь. Ну же, победа на расстоянии вытянутой руки, Аянокоджи!

Несмотря на потерю способности сопротивляться, Рьюен продолжал улыбаться до самого конца.

— Когда люди сталкиваются с кем-то более слабым, они испытывают эмоции, подобные удовольствию. Страх же таится по другую сторону этой монеты.

Страх таится по другую сторону?

— Ты хочешь победить? Или же не хочешь проиграть? Что ты чувствуешь, Аянокоджи?

Хочу ли я победить?

Или хочу ли я не проиграть?

— Прямо сейчас… ты смеёшься, доминируя надо мной? Ты злишься? Или, возможно, ты взволнован? Или же, может быть, раздражён? Скажи мне!

Я не понимаю, о чём он сейчас говорит.

К сожалению, я не вижу выражения своего лица.

Но есть то, в чём я уверен.

А именно, что такой мелочи не задеть моего сердца.

Я не проявляю никаких эмоций.

Я снова нанёс удар по лицу Рьюена, уже давно сбившись со счёта.

— !

Я больше не буду останавливаться.

Удар правой. Затем левой. Я продолжал с той же силой размахивать кулаками.

Лицо Рьюена исказилось от боли.

Да, Рьюен, это оно.

Теперь и ты это чувствуешь, не так ли?

Внутри него определённо существует это чувство, известное как страх.

Я нанёс Рьюену более мощный удар, чем все, что были до этого.

И после этого удара он потерял сознание.

Возможно, ты планировал манипулировать моим сердцем, но к несчастью для тебя, у меня нет сердца, которым можно манипулировать.

Я медленно встал с Рьюена.

Я не могу больше позволить Каруизаве оставаться здесь в такую холодную погоду.

— Извини, всё кончилось тем, что ты попала в такое трудное положение. Болит где-нибудь?

— Я… в порядке. Хотя и онемела от холода…

Я протянул свою руку Каруизаве, которая наблюдала за происходящим с земли.

Когда дотронулся до её руки, я почувствовал, что она была настолько холодной, что казалась ледяной.

— Разочарована во мне?

— Само собой… ты предал меня с самого начала.

— Так и есть. Тогда почему ты не сдала меня Рьюену?

— … Ради себя самой. Только и всего, — сказала она, после чего прижалась ко мне, продолжая дрожать.

— Мне было страшно…! Мне было так страшно…!

— Теперь тебе не нужно ни о чём думать. То, что произошло сегодня, и то, что произошло до этого. Ты можешь подумать об этом позже. Единственное, в чём можно быть уверенным, так это в том, что с этого момента ты освободилась от своего проклятия. С этого момента Манабе… нет, никто другой не сможет угрожать тебе твоим прошлым. А в остальном, можешь вести себя также, как и всегда.

Не в силах больше держаться на ногах, Каруизава доверила своё тело мне.

С точки зрения Каруизавы, эти несколько месяцев были ужасны. Непредвиденные издевательства со стороны группы Манабе. Затем ещё больше издевательств, после того как она осознала, что стала их целью.

Затем Рьюен заставил её снова вспоминать о своём прошлом и осознать, что всё это произошло из-за меня.

Сейчас её, должно быть, разрывает на части, и её эмоциональное состояние нестабильно.

— Тебе удалось создать настоящую себя, преодолев своё прошлое. С завтрашнего дня ты просто продолжишь все с того момента, на котором остановилась.

Но если мы говорим о Каруизаве Кей, то это не проблема.

Я убедился в этом ещё раз, встретив её на этой крыше.

— Я тот, кто причинил тебе боль. Я не буду просить у тебя прощения. Но, пожалуйста, просто запомни одну эту вещь. Если нечто подобное сегодняшнему случится с тобой снова, я обязательно спасу тебя.

— Киё… така…

Несмотря на всё, через что она прошла, Каруизава по-прежнему отказывается перестать паразитировать на мне.

Она достигла той стадии, когда не сможет продолжать учиться в этой школе без моего существования.

И пока я рядом, что бы ни случилось, её сердце не будет разбито.

Интересно, как бы всё обернулось, если бы я вмешался и спас Каруизаву на более ранней стадии.

Нет никаких сомнений, что если бы я быстро выполнил своё обещание, то её чувство зависимости от меня лишь усилилось бы. Но если бы она снова оказалась в подобной ситуации, это бы только усилило отчаяние Каруизавы.

Но теперь, когда я затянул это до последний стадии, она будет верить в меня до самого последнего момента. Однако в то же время я понял, что Каруизава не из тех, кто легко предаст меня.

Разумеется, даже если бы она сдала им мое имя, это само по себе привело бы к некоему "чувству вины", и с этого момента не было бы сомнений, что я смогу использовать её, как захочу.

Было бы потерей терять такую пешку, как Каруизаву.

Но сейчас её полезность не так важна, нужно чтобы она взяла себя в руки.

— На пару этажей ниже стоит президент студенческого совета… нет, бывший президент студенческого совета и, вероятно, Чабашира-сенсей. Им в определённой степени известно о ситуации, так что они помогут тебе обо всём позаботиться, включая твою промокшую одежду.

— Я-Я поняла… а как же Киётака?

— Мне ещё нужно здесь прибраться. Кроме того, будет хлопотно, если нас увидят вместе. Ты должна вернуться первой, — сказал я, слегка подталкивая Каруизаву в спину, провожая её с крыши.

— А теперь…

Я не могу просто бросить этих четверых на крыше. Не говоря уже о Чабашире-сенсее, это может стать проблемой, если их обнаружит другой учитель.

Начав с Ишизаки, я начал будить эту четвёрку, слегка хлопая их по щекам. Рьюен был последним.

— … кху.

— Наконец очнулись?

— Ты думаешь… что это конец, Аянокоджи?

— Всё кончено. Ты же не собираешься сказать, что хочешь, чтобы мы продолжили, не так ли?

Как ни посмотри, исход этого боя уже предрешён.

— Ради победы я использую любые доступные мне средства, — сказав это, Рьюен медленно приподнялся.

— При необходимости, я даже развяжу войну.

— Собираешься доложить школе, что я избил тебя?

— … Куку. Это было бы убого. Но ради победы это тоже является одним из вариантов.

Каким бы жалким он после этого не выглядел, если это означает победить меня, он будет рассматривать это в качестве варианта.

— Пока я здесь, то мог бы даже подстроить всё так, что это ты устроил нам ловушку.

— Между прочим, это всего лишь мой совет, но я бы не рекомендовал тебе так делать. Внизу нас ждёт бывший президент студсовета. Даже если он не знает подробностей, тот факт, что здесь действительно произошёл конфликт, будет немедленно раскрыт. А то, что ловушку устроил именно Рьюен, стало ясно после того, как была закрашена камера наблюдения. Ведь в это время я был в торговом центре Кеяки. При необходимости, я смогу предоставить столько алиби, сколько потребуется.

В конце концов, максимально перестраховаться было естественным действием.

— … Даже несмотря на то, что мог использовать третью сторону в качестве свидетеля, ты не стал этого делать?

— Потому что ты не прекратишь нападать на меня, пока я не побью тебя.

— Думаешь, я смирюсь с поражением?

— По крайней мере, я считаю именно так. Есть только одна причина твоего поражения, Рьюен. Ты выбрал не того соперника. Только и всего. Если бы ты сначала столкнулся с классом Ичиносе, а затем получил опыт борьбы против Сакаянаги, то, возможно, был бы близок к моему уровню при сражении со мной. Ты взял на себя слишком много. Твоё любопытство и сыграло с тобой злую шутку.

— А ты довольно откровенен…

— Я бы хотел сказать, что согласен на реванш в любое время, но... С этого момента я не намерен выделяться. Если возможно, пожалуйста, преследуй кого-нибудь другого.

Я ожидал, что он немедленно отреагирует и скажет что-то в своём привычном стиле, но по какой-то причине он, казалось, молча начал всё обдумывать.

— Если не придавать слишком большого значения тому факту, что ты заставил свидетеля держаться на расстоянии, это значит, что если я буду продолжать тебя преследовать, ты загонишь нас в угол, даже если для этого придётся пожертвовать своей личностью и прошлым Каруизавы, вот что это значит.

— В лучшем случае, я бы хотел этого избежать, но да, у меня не будет другого выбора, кроме как сделать это.

— И тогда ты потянешь на дно с собой не только меня, но и Ишизаки, Ибуки и Альберта.

Я не знаю, как бы они стали разрешать ситуацию, но они бы наверняка не смогли избежать сурового наказания.

— Ещё одной твоей ошибкой было предположение, что тебе будет достаточно моей личности и прошлого Каруизавы. Если ты хотел одолеть меня раньше, ты должен был расширить масштаб действий или подключить больше сторожевых псов.

Есть жёсткий предел тому, что он может позволить себе на территории этой школы.

— Другими словами, пока я в этой школе, класс С будет в невыгодном положении.

— Не совсем. До тех пор, пока ты не будешь предпринимать никаких опрометчивых действий против нас, я не намерен использовать этот инцидент в своих целях.

— Я не настолько наивен, чтобы поверить тебе на слово. Если класс С загонит тебя в угол, ты сообщишь о сегодняшнем инциденте школе. Разве я ошибаюсь?

— Возможно.

Разумеется, я не могу этого гарантировать.

Сможет ли Класс C как следует функционировать, если они будут постоянно вынуждены держать голову опущенной?

— Но что ты будешь делать? Что сделано, то сделано, Рьюен.

— Заткнись. Мне надоело сражаться с тобой. И моя собственная битва тоже окончена.

Рьюен посмотрел на Ибуки и двух других, потом достал телефон и что-то напечатал.

Затем он положил телефон на землю и толкнул его, после чего тот, проскользив по поверхности крыши, остановился у ног Ибуки.

— Что…

Ибуки, молча слушавшая наш разговор, уставилась на Рьюена. И на меня тоже.

— Я возьму всю ответственность на себя. Перед этим я передам все свои приватные баллы тебе.

— Хах…? Рьюен, что ты такое говоришь…? Ты что, спятил?

— В-Верно, Рьюен-сан! Никто не собирается говорить о том, что здесь произошло, так что вам не нужно брать на себя ответственность!

Обе стороны не могут позволить себе говорить об этом инциденте.

На первый взгляд, мы зашли в тупик.

Но правда в том, что класс D находится в чрезвычайно выгодном положении, и Рьюен понял это.

Есть только один способ всё исправить.

— Аянокоджи, я единственный, кто виноват во всём этом. Одного исключения будет достаточно, не так ли?

— А ты и вправду серьёзен. Насчёт ответственности за свои действия.

"Как глупо". Он выплюнул эти слова вместе с кровью, скопившейся у него во рту.

— Тирана терпят только до тех пор, пока он силен. Теперь, когда я потерпел такое сокрушительное поражение, никто больше не будет мне подчиняться.

Его властные действия и отношение терпимы только потому, что они приносят результат.

Вовлечение других классов в его поиск X привело к привлечению внимания. До сих пор он делал всё по-своему, но теперь, когда проиграл, он решил, что потерял право делать это.

Он схватывает все гораздо быстрее, чем я ожидал. Похоже, я сделал правильный выбор, создав сцену, на которой Рьюен сможет проявить себя.

— Ты, должно быть, шутишь. Почему ты доверяешь это мне...?

— Потому, что ты меня ненавидишь. Разделите оставшиеся приватные баллы между всеми. Как только меня исключат, Катсураги и Сакаянаги объявят контракт недействительным, но с этим ничего не поделаешь.

Если одна из сторон контракта оставит школу, есть очень высокая вероятность такого исхода.

— Вы говорите это серьёзно, Рьюен-Сан?!

Ишизаки тоже встал и прокричал это печальным голосом.

— Заткнись. Я прекрасно слышу тебя и без криков.

Рьюен слегка улыбнулся.

— Вы, ребята, разберётесь с остальным сами.

Похоже, он серьёзно собирается бросить школу. Он встал, даже не взглянув на свой телефон.

— Увидимся.

Оставив после себя эти слова, он попытался покинуть крышу.

Ни слова Ибуки, ни слова Ишизаки не достигли его сознания.

— Ты уверен? Насчёт того, чтобы бросить школу. Я думаю, что ты будешь сожалеть об этом.

Я остановил Рьюена.

— А тебе-то какое дело?

— Если ты уйдёшь отсюда, даже не узнав причины своего поражения, твой рост над собой остановится здесь и сейчас.

— Чего?

— Тебя устраивает то, что ты не узнал причины, из-за которой проиграл мне?

— ... Прекрати. Во-первых, у тебя нет причин спасать меня. Для тебя нет никакой выгоды в том, чтобы пощадить меня, особенно после того, что я узнал о тебе и Каруизаве. Да и никто не знает, когда я проболтаюсь об этом.

— Это верно... но если мне нужно изложить причину, тогда классу D станет намного легче и без моей помощи, если ты разберёшься с Сакаянаги и Ичиносе. Кроме того, если твой контракт с Катсураги останется в силе, класс А также будет нести некоторые потери. И самое главное, если ты вдруг бросишь школу, Сакаянаги и Ичиносе в конце концов решат, что Рьюена одолел Х. Будут неприятности, если это случится.

— Другими словами, услуга за услугу, – добавил я.

— Даже если об этом начнут распространятся слухи, я, к счастью, не получил никаких видимых повреждений. Как ни посмотри, всем покажется так, что вы, ребята, просто повздорили между собой, разве нет?

— ... Тогда сценарий будет таковым: я попытался наказать вас за то, что вы недостаточно усердно работаете, но вы устали от этого и восстали, в результате чего я был свергнут. Остановимся на этом.

Таким образом, он хочет сказать, что это никак на меня не повлияет, не так ли?

— Ты... и в правду не против?

— Всех здесь сокрушил один Аянокоджи. К чёрту всё это. Кроме того, моё исчезновение само по себе минимизирует нанесённый ущерб.

— Позволь мне кое-что добавить. Ты свободен в выборе бросить школу и сомневаться во мне. Но я не собираюсь никому рассказывать о том, что здесь произошло. Я также гарантирую, что бывший президент студенческого совета, ожидающий внизу, будет хранить молчание по этому поводу. Другими словами, здесь не произошло ничего такого, что потребовало бы исключения. Если ты всё ещё хочешь уйти, я не буду тебя останавливать...

— Тогда не останавливай меня. Я не такой доверчивый.

Оставив после себя эти слова, Рьюен покинул крышу.

Ишизаки и даже Ибуки казались недовольными действиями Рьюена.