Том 2. Глава 2. Мирный экзамен
Вступление
Половина мая позади и на дворе четверг.
С переходом на третий год ученики с рвением, не идущим ни в какое сравнение с прошлым годом, и полной самоотдачей взялись за учебу. Среди таких был и Шимазаки, с которым мы на днях сходили в книжный.
Хотя ничего удивительного в подобном нет. Настало время всерьез изучать специальности и учебные заведения.
Все стоят на распутье, ученикам нужно не только сидеть за учебниками. Не менее важно заказывать брошюры университетов, собирать информацию о днях открытых дверей.
У учащихся здесь обычно мало возможностей выйти за территорию школы, однако третьегодки могут написать заявление и на летних каникулах пойти на дни открытых дверей. Можно посещать демонстрационные лекции, инструктажи по вступительным экзаменам, получать личные консультации или участвовать в других практических мероприятиях. Крайне полезно посмотреть на все вживую, ощутить на себе атмосферу, узнать, насколько подходит тебе то или иное заведение, поскольку такие вещи нельзя передать через брошюры и домашние страницы их сайтов.
Это касается не только тех, кто идет учиться дальше, но и тех, кто хочет пойти работать. Летом начнутся ознакомительные семинары компаний, экскурсии по рабочим местам, производственная практика и так далее. В общем все то, что подготовит к выходу в общество.
Большинство к этому времени уже определится, кто будет поступать, а кто пойдет работать, тем не менее найдутся и исключения. Например, те, у кого по разным причинам будущее уже расписано. Кто-то, возможно, договорился о работе в компании семьи или других родственников. Другие решили для себя стать фритерами — обойтись без университета и полноценной работы и перебиваться подработками.
А могут быть такие, кто еще не определился и до последнего оттягивают этот вопрос.
И всех их связывает одно — по сравнению с двумя предыдущими годами дел у них невпроворот.
— Ну что, уже обжился в классе? — прошептала сидящая сзади Моришита во время классного часа.
— Более-менее.
— Более-менее? Если просто притворяешься, что все в порядке, то не нужно, будь честен.
— Я не притворяюсь.
— Правда? Можешь считать меня пастором и раскрыть, что же тяготит твою душу.
Говорю, что не притворяюсь, а ей все равно.
— Ты… за меня волнуешься?
Меня настолько удивили слова Моришиты, что я даже обернулся. Может, ее внезапный вопрос — своего рода забота обо мне?
— Да. Я хотела посмеяться в голос, если бы ты сказал, что не смог обжиться.
— Что «да», если это не так? Тут беспокойством даже не пахнет.
Она просто издевалась надо мной.
Вот уж не думал, что буду сожалеть, что развернулся в ее сторону.
— Э? А ты надеялся, что за тебя будут беспокоиться?
— Нисколько, — искренне ответил я, однако Моришита не то что не поверила, она засомневалась еще сильнее.
— Ага-а, притворяешься, значит. Статистика говорит, что люди, чье имя состоит из шестнадцати букв, начинается на «А» и ей же заканчивается, совсем никуда не годятся! Охотно верю.
Удивительно редкий случай, который словно бы говорил об определенном человеке.
Сейчас шел классный час, так что лучше не тратить на нее время.
— Ты подумал, что лучше сейчас не тратить на меня время?
— Отрицать не стану.
Я выкинул из головы сидящую позади меня ученицу и повернулся вперед.
— С завтрашнего дня начнется новый экзамен, — сказал Машима-сенсей под конец классного часа.
На лицах одноклассников возникло легкое недоумение.
С завтрашнего дня. Слишком скоро. Плюс ко всему, вопросы вызвало то, что он сделал объявление за одну-две минуты до конца классного часа. Как правило, инструктаж к специальному экзамену длится долго, и он проводится, когда в запасе есть время.
Машима-сенсей хочет занять часть перемены?
Хотя погодите-ка… Он случайно так сказал? Кое-что в его фразе не давало мне покоя, однако сначала надо дождаться, что он скажет дальше.
— Наградой будут классные очки: первое место — пятьдесят очков, второе место — двадцать, третье место — без изменений очков, четвертое место — минус двадцать пять очков. Все подробности, включая распределение наград в случае одинаковых результатов, будут объявлены через неделю. А до тех пор помните, что вы должны вести себя как положено ученикам. В этот раз вопросы не принимаются.
На этом инструктаж закончился, на экране не отображалось ни правил, ни информации о награде.
— У меня все, — напоследок добавил Машима-сенсей, сразу после чего прозвенел звонок.
И верный своим словам, учитель вышел из класса, ничего не разъясняя и не отвечая на вопросы.
Эффектно получилось. Коротко, но всплыло сразу несколько непонятных моментов.
Фразу «вести себя как положено ученикам» можно понимать двояко. А еще…
На мгновение в классе воцарилась тишина. Хашимото отодвинул стул и встал с места.
— Похоже, в этой школе на нас будут сваливать одну проблему за другой. Ну и что будем делать, лидер? Обсудим прямо сейчас? — сказал Хашимото и повернулся в мою сторону. Он хотел, чтобы обсуждение прошло гладко.
— Я бы для начала выслушал мнение одноклассников, если никто не против. После чего я подытожу информацию и уже выскажусь сам, — обратился я к классу, на что Хашимото хмыкнул.
— Ой, извини, я не в плохом смысле посмеялся. Просто подумал, какая же большая разница с тем временем, когда лидером была Сакаянаги. Она зачастую ничего не слушала и решала все сама.
Сакаянаги предпочитала обдумывать решения в одиночку. Хотя в этом плане мы похожи, сейчас я параллельно занимаюсь сбором информации о классе. Хочу послушать, что будут говорить ученики во время нашего обсуждения.
Молчание продлилось совсем немного, его нарушил Санада:
— Учитель совсем не затронул сам экзамен, и, очевидно, это происходит впервые. Нам рассказали лишь о награде и о начале через неделю…
Когда речь зашла о словах Машимы-сенсея, Тамия тут же подняла руку. Мы перешли к обсуждению лишь пять секунд назад. Всего ничего, а дело двинулось с места.
— Постой. По-моему, экзамен будет идти всю неделю, начиная с завтрашнего дня.
Нам дали совсем немного информации, но при этом сразу выяснилось, что ученики по-разному поняли экзамен.
— Согласен с Тамией. Как я понял, экзамен начнется с завтрашнего дня, а через неделю объявят результаты, — следом выразил солидарность Шимизу, без колебания вступив в разговор.
— Разве? Машима-сенсей говорил не про то, что через неделю объявят детали? Тогда логично, что завтра начнется неделя подготовки, — возразила Мотодой, подняв руку.
Машима-сенсей произнес две фразы, которые можно отнести к сроку проведения экзамена: «с завтрашнего дня начнется новый экзамен» и «подробности будут объявлены через неделю». Если воспринимать первую фразу в лоб, то экзамен начнется завтра. А если взять вторую, то через неделю нам объяснят подробности, а экзамен будет потом.
Его слова могут пониматься по-разному в зависимости от того, кто и что услышал.
— Понятно… Да, сказанное можно трактовать и так, и так. Давайте для начала узнаем мнения присутствующих. Поднимайте руку только в том случае, если четко для себя поняли, о чем говорил Машима-сенсей. Кто считает, что завтра начнется подготовка, а сам экзамен будет проведен через неделю? — не теряя времени, спросил Санада.
Руки подняли девятнадцать человек — больше половины класса.
— Далее, кто считает, что экзамен будет идти всю неделю, начиная с завтрашнего дня, а подробности и результаты нам объявят позже?
Теперь двенадцать рук — меньше, чем в прошлый раз.
Интересно, а те, кто не поднимали рук вовсе, они не пришли к какому-то выводу или же просто не захотели отвечать? Но поскольку мы не принимали решение большинством, Санада не требовал от них определиться.
Следующим свою руку приподнял Шимазаки, один из тех, кто считает, что завтра начнется подготовка к экзамену.
— Пока ясно одно: в любом случае правила не должны быть сложными. Отсутствие инструктажа тому подтверждение, к тому же изменение очков незначительное. Раз окончательное решение за школой, то состязание будет таким, чтобы его результаты были очевидны. Оценка по письменному тесту — первое, что приходит на ум. Он сказал нам «вести себя как положено ученикам», а главное для учащихся — учеба, как мне кажется.
Шимазаки внимательно слушал, что говорил Машима-сенсей: он услышал и обратил внимание на слова «ведите себя как положено ученикам».
— Письменный тест? Опять, что ли? — с недоумением произнес Хашимото.
Только недавно у нас проводился «Всеобъемлющий академический тест и битвы: общая и малых групп». Шимазаки предполагал лишь состязание по общему или среднему баллу класса, а не по таким же специфическим правилам. Однако Хашимото задался вопросом: «Неужели они проведут еще один письменный тест?».
— Проводить несколько таких экзаменов подряд правда кажется странным, но, собственно, почему нет? Если толковать это как «учиться нужно не по указке, а без нее», то отсутствие объяснений кажется логичным. Может, это будет внезапный тест… Да, думаю, так и будет, — согласилась Цукаджи, сидящая рядом с Шимазаки.
Через неделю проведут внезапный письменный тест? Вполне возможно. Однако тут есть противоречие, и оно в слове «внезапный». Такой экзамен имеет смысл, если не сообщать о нем заранее. Когда об экзамене уже объявили, он перестает быть внезапным. Вот только нельзя с уверенностью сказать, что письменного теста проводить не будут вовсе. В этом-то и проблема.
Нам не сообщили ни о предметах, ни о сложности, и выходит, что ученикам придется выбирать: сделать упор на множестве предметах, охватив как можно больше, или сосредоточиться только на определенных. Это значит, что высокая успеваемость — не гарантия победы. Даже у класса Рьюена с низкой средней оценкой за академические способности будет хоть и небольшой, но шанс, если им повезет с выбором предметов.
Мнения разделились, однако никто не пытался навязать свою точку зрения. Общее у них лишь желание победить. И из-за этого желания они и высказываются, чтобы потом ни о чем не сожалеть.
Поскольку на этом этапе нельзя определить направление, разговор продолжался. Стоит отдать должное их оптимизму, они старались досконально разобрать объяснение Машимы-сенсея и продвинуться вперед.
Так или иначе у экзамена с не оглашенными правилами прослеживается четкий замысел: как долго мы будем выдерживать напряжение? Человек способен готовиться и сохранять бдительность перед лицом видимой угрозы. Опять же, когда цель ясна, ясны и дальнейшие шаги, однако к расплывчатой цели не так-то просто подступиться. Как и подолгу поддерживать высокий уровень напряжения. Мы не знаем даже сути экзамена, не говоря уже о том, будет он идти всю неделю или начнется через неделю.
Вот ученики и пытаются поставить «примерные» цели, а если точнее, им без этого совсем никак. Обсуждение сейчас создаст ориентир, который позволит не оставаться на месте и двигаться вперед.
Уже одна эта дискуссия дает участникам хорошую возможность вырасти над собой.
— Я понимаю, в чем загвоздка. Мы готовимся к экзамену либо на этой неделе, либо на следующей. Нам нужно выбрать курс, — предложил Шимазаки принять решение, когда прошла уже половина перемены. Ему не нравилось, что у нашего обсуждения нет прогресса. — Что думаешь, Аянокоджи? Может, поделишься наконец своим мнением?
Шимазаки от лица класса решил обратиться к лидеру.
— Мое мнение по большей части совпадает с озвученным. То, что на этот раз школа решила не раскрывать правила, означает, что правила должны быть понятными и соблюдаться даже без объяснения. И если учесть короткий срок в одну неделю, на ум приходят письменные тесты и спортивные испытания, потому что это прямое продолжение наших обычных уроков.
— То есть ты придерживаешься моего мнения? Что специальный экзамен будет проведен через неделю?
— Нет, я просто этого не исключаю. Также как и то, что экзамен может начаться завтра, а мы этого даже не поймем. Например, они проверят, к какому ответу мы придем за время обсуждений, — подытожил я мнения других и свое.
— Ты имеешь в виду, что школа будет смотреть, к чему мы приготовимся за неделю?..
— Да. Какой-то класс для подготовки к экзамену ударится в учебу. Какой-то сосредоточится на физической активности. А какой-то придет к обоим вариантам. Возможно, именно это и будут оценивать.
Вот только вряд ли кто-то из учеников с уверенностью скажет, что именно так все и будет. Важно не зацикливаться и понимать, что вариантов пусть и немного, но их несколько.
— У нас прозвучали самые разные мнения, но я убежден, что с завтрашнего дня и на протяжении недели будут наблюдать за нашим образом жизни.
В повседневной жизни проводится много разных мероприятий: неделя профилактики правонарушений, неделя предупреждения катастроф, неделя чтения, месяц приветствий, месяц безопасности дорожного движения, месяц доброты. И список на этом не заканчивается.
— Образ жизни?.. Неожиданная мысль… — удивился Санада, который замолчал после начала обсуждения.
Похоже, он не понимал, почему я был в этом убежден.
— Нас ждет нечто подобное, что было на первом году обучения?
— Точно. Это продлилось месяц, и нам не сообщали заранее об экзамене. Как итог, бывший класс D, в котором я учился, получил тяжелый удар, лишившись всех классных очков… Теперь же школа хочет проверить, смогут ли четыре класса прочитать между строк и догадаться об этом экзамене, и будем ли мы вести себя правильно и честно. А даже если наше поведение никак не связано с экзаменом, все равно полезно держать это в голове.
— Понимаю. Наше поведение в повседневной жизни не должно зависеть от особых заданий. Серьезно относиться к учебе, стараться не опаздывать, не пропускать уроки, вести себя прилично в школе и вне ее. Это ведь само собой разумеющееся.
Этот вариант не займет у нас времени, поэтому его стоит учесть.
— Но если все четыре класса станут следить за собой, то критерии оценки будут крайне жесткими. Образцовое поведение потребуют везде, не только в школе, но и на улице, в торговом центре Кёяки, по дороге в школу.
Возможно, даже какая-нибудь мелочь определит исход. Например, ты прошел мимо валяющегося мусора и не подобрал его. Если даже за это будут отнимать хотя бы по одному баллу, то проиграть проще простого.
— Я тоже подумала, что экзамен может касаться личной жизни. Во всяком случае, я так поняла слова учителя о поведении, — слегка неуверенно согласилась со мной Ниши.
Несколько человек тут же кивнули. Похоже, эта идея пришла им в голову, но говорить о ней не стали. Тем не менее у нас не хватает информации для полной уверенности.
Никто не обратил внимания на один момент в объяснении Машимы-сенсея, и я также не буду упоминать о нем. Он не говорил про «специальный экзамен», только про «экзамен». То неявное наблюдение за нашим поведением в первый месяц нашего обучения тоже не было частью специального экзамена. Также Чабашира-сенсей не использовала слово «специальный» для спортивного фестиваля на первом году.
Впрочем, Машима-сенсей мог и случайно так сказать. Я решил для начала собрать информацию, тем более время есть.
— Не нужно ничего решать сейчас. Тем не менее мы должны исходить из того, что эта неделя как-то связана с экзаменом. Просто учитывайте также и мой вариант, — сказал я.
Шимазаки согласился со мной и не стал отвергать идею, что экзамен проверяет наш образ жизни.
— Если бы на это нужно было уделять время, то пришлось бы решаться, но личная жизнь — она ведь с нами всегда. Приличное поведение не требует значительных усилий. Так что я поддерживаю.
Ничего страшного, если о предстоящем экзамене существует два мнения.
И поскольку условия одинаковы для всех, класс без проблем пришел к соглашению.
Часть 1
Большая перемена. В тот же день, когда объявили об экзамене без объяснения правил.
— Аянокоджи-кун, не мог бы ты уделить мне немного времени?
Только я подвинул стул и собрался уже встать, как ко мне обратилась сидящая рядом Шираиши.
— Могу. Что такое?
— Если не против, давай пообедаем сегодня вместе в школьной столовой? — неожиданно предложила моя соседка.
Йошида, должно быть, услышал ее издалека, потому что развернулся и быстрым шагом подошел к нам.
— Эй, Аянокоджи, пошли поедим вместе!
Он сделал вид, будто обращался только ко мне, но его притворство было очевидным. Однако на лице читалось такое воодушевление, словно он уже готов получить премию за лучшую мужскую роль второго плана.
Шираиши прищурилась, явно оценив незамысловатость Йошиды.
В этой ситуации я мог сделать только один правильный выбор.
— Позвали сразу несколько человек. Бывают же такие совпадения. Не против, если Йошида пойдет с нами, Шираиши?
Может, ей нужен какой-то совет, или дело касается экзамена, и тогда третьего лишнего придется отослать. Поэтому стоило уточнить.
— Разумеется, не против. Я не собиралась вести серьезных разговоров. Раз на то пошло, могу я позвать с нами Нишикаву-сан? Вместе будет веселее.
Сразу же выяснилось, что она звала просто пообедать, поэтому у меня тоже не было причин возражать.
— Йошида, ты ведь не против?
— О, с нами будут Шираиши и Нишикава? Ну, я-то не против.
Тут он тоже сыграл фальшиво: скрыть радость у него не получилось. Он отчаянно пытался изобразить безразличие, а в итоге улыбался до ушей. Слишком очевидно.
А, Шираиши, должно быть, считает Йошиду, которого можно читать как открытую книгу, довольно забавным или даже милым. Она смотрела на него и мягко улыбалась.
— Моришита-сан, не хочешь пойти с нами?
Когда с появлением Нишикавы у нас образовался небольшой круг, Шираиши посмотрела мне за спину.
— Спасибо, но я утром накушалась, наку-ка-ре-кушалась, — по-чудному отказалась Моришита, не желая присоединяться к нашей четверке.
Хашимото мельком бросил на меня взгляд, но услышав, что мы просто идем в столовую, судя по всему, не захотел присоединяться. Он лишь встал и вышел в коридор.
Об экзамене объявили буквально только что. Должно быть, Хашимото хотел потратить время с пользой, а именно пойти на разведку и собрать информацию.
Вскоре Моришита также в одиночестве покинула класс.
— Кажется, меня отвергли, какая жалость, — сказала Шираиши.
— О Моришите точно не беспокойся! Ну что, идем? — спросил Йошида у Шираиши, посмотрев на выход из кабинета.
— Погодите. Я бы хотел позвать еще кое-кого, если вы не против, — предложил я.
— Кое-кого? А-а, Хашимото, что ли?
— Нет, он уже вышел из класса, — ответил я.
— О, и правда. А ведь он частенько зовет тебя. Но тогда кого?
Я бросил взгляд на спину одного из учеников, все еще сидевшего на стуле. Все трое посмотрели туда же и поняли, кого я хочу позвать, что вызвало у них удивление.
— Серьезно?
— Серьезней некуда.
Йошида с напряженным лицом посмотрел на Шираиши и Нишикаву.
— Что скажешь, Шираиши? Если позовем его, могут возникнуть проблемы, — предоставил он решать, как поступить, опасаясь, что веселого обеда не выйдет
— Фу-фу-фу. Звучит интересно. Я всеми руками за.
Йошида рассчитывал на отказ, поэтому растерялся, когда Шираиши с улыбкой дала добро. Нишикава тоже охотно согласилась:
— Будет интересно. Я тоже за.
— М-да, в подобные моменты вы, девушки, всегда спокойные…
Или же им просто нравился вид паникующего Йошиды? Не мог я об этом не подумать, глядя на улыбки Шираиши и Нишикавы.
Тем не менее разрешению я был рад. Получив одобрение двух девушек, я двинулся в сторону парты Кито.
Часть 2
Впятером мы пришли в школьную столовую. Каждый подошел к терминалу, сделал заказ, после чего, забрав его, направился к свободному столу в дальнем углу.
Справа от меня сел Йошида, слева — Кито. Напротив меня сидела Шираиши. А напротив Йошиды — Нишикава. На самом деле я собирался дать Йошиде сесть напротив Шираиши, но он отказался — не знаю, то ли просто не захотел, то ли засмущался.
Наверняка он хотел вести себя как можно естественнее, однако, похоже, Шираиши с Нишикавой уловили как мои намерения, так и Йошиды. Нишикава даже не скрывала своей ехидной улыбки.
— Тьфу… Тут Аянокоджи… — послышался голос неподалеку.
Бросив взгляд в сторону, я заметил смотрящих на меня Ике и Хондо, в руках они держали подносы. Судя по всему, хотели сесть на свободный стол рядом, но увидели меня и ушли.
— Тебя сильно невзлюбили, Аянокоджи-кун.
— Стоит ли удивляться. Он для них самый настоящий предатель.
Они правы. Если бы одноклассников избегал я, это была бы чрезмерная зацикленность на себе, но когда, наоборот, избегают меня — это вполне естественно. На них бы косо смотрели, подойди они ко мне с дружеским разговором.
— Может, они просто не хотят слить информацию? Специальный экзамен ведь начинается.
— Наверное.
Пока я слушал разговор Нишикавы и Йошиды, меня посетили схожие мысли.
Честно говоря, я не против того, чтобы они как минимум осторожничали рядом со мной. Но будет лучше, если они смогут отбросить личные обиды и сесть поблизости, чтобы добыть информацию класса C. Хотя сядь они рядом, нам пришлось бы следить за своими словами, в то же время подобное можно было бы расценивать, как своеобразную пакость для меня.
Однако у Ике и Хондо таких намерений не было, они просто нашли свободное место, которое по случайности оказалось рядом со мной. Тем не менее уходить далеко не стали, а лишь сели вдвоем подальше от нас.
— А, точно. О чем хотел сказать, вы уже видели оценки «ОИС» в этом месяце? — спросил Йошида всех присутствующих, меняя тему после внезапной встречи с моими бывшими одноклассниками.
— Еще нет. Там есть что-то необычное?
Я и Нишикава покачали головами, а от Кито реакции не последовало вовсе.
Убедившись, что никто не смотрел, Йошида с широкой улыбкой показал на меня:
— Есть! Оценки Аянокоджи!
Затем он достал телефон и показал экран Нишикаве с Шираиши, а затем мне.
***
Аянокоджи Киётака
Академические способности — А+ (96)
Физические способности — А- (81)
Социальное взаимодействие — B (66)
Внесенный вклад — B+ (77)
Общая оценка — B+ (80)
***
Школа обновила мои оценки в «ОИС».
— А что с ними не так?
— Что не так? Да все! Глянь на общую оценку. Вот эта B+ — одна из лучших среди третьегодок! Лучших на всей параллели, ты не понимаешь? Эта оценка показывает, что твой перевод в другой класс, результат прошлого специального экзамена и твои действия на нем сильно подняли оценки по академическим способностям, социальному взаимодействию и внесенному вкладу.
Это правда, после перевода в класс C я не делал ничего, чтобы оставаться в тени. На письменных тестах не сдерживался, на уроках выполнял все задания, в том числе на физкультуре. Поэтому прогресс по сравнению с двумя предыдущими годами вполне закономерен.
Перевод в другой класс, в зависимости от того, как на это посмотреть, мог негативно сказаться на внесенный вклад, но были выполнены все одобренные школой правила, так что на оценки он никак не повлиял.
— Еще и лидер класса C, временный, но блин. Ты реально крут, — продолжил Йошида.
— Что-то уж больно ты радостный, Йоши. Аянокоджи-кун, может, и правда крут, но это в конце концов его успехи, а не твои. Чего радоваться чужим заслугам… — сказала ему Нишикава.
— Ну так мы же теперь в одной лодке. Это как игрок национальной сборной по бейсболу или футболу, ты болеешь за него и называешь суперкрутым просто из чувства общности, даже если лично никак не связан с ним. Вон, недавно один сделал хоумран, а другой забил гол и переломил ход игры, меня тогда аж в дрожь бросило. Вся Япония праздновала, — изрек Йошида страстную речь. Только Нишикава, похоже, этой страстью не прониклась.
— Правда? Мне не нравятся эти вонючие, потные виды спорта, не знаю, что там и кто празднует.
Йошида терпеть не мог неприятие Нишикавы, а потому перевел взгляд на Шираиши и спросил:
— Т-ты согласна, Шираиши?.. Понимаешь, о чем я пытаюсь сказать?
— Да, конечно, понимаю. Я тоже одна из тех, кто поддерживает Аянокоджи-куна. И очень рада, что нам удалось заполучить в класс такого ценного игрока.
— П-правда? Так и знал, что я не один! — воскликнул Йошида.
— А я скорее ревную, чем радуюсь. Его оценкам позавидует любой, — вмешалась Нишикава.
— Какая же ты мелочная, Нишикава!
— Почему бы не сказать, что я смотрю правде в глаза? К тому же слепая вера может привести к опасным мыслям. Вроде: «Пойдем за ним. Если будем вместе, то даже на красный перейти нестрашно». К твоему сожалению, я не из тех, кто безусловно поддержит таких героев. Более того, меня пугает, когда о человеке говорят только одно.
Нишикава резко отвергала все, что говорил Йошида.
— М-да, чудный у тебя характер.
— Благодарю, — радостно прищурилась Нишикава в ответ на явную издевку Йошиды.
— А ты что думаешь, Кито-кун? Насчет «ОИС» Аянокоджи-куна, — обратилась к нему Шираиши.
Кито сидел неподвижно с опущенным на взятый им карри с рисом взглядом. Пусть он и пошел с нами, но за все это время не проронил ни слова. Станет он хвалить, как Йошида и Шираиши, или же покажет антипатию и осторожность, как Нишикава?
Мне не составит труда добиться большего, учитывая стандарты этой школы, именно поэтому хотелось бы лучше узнать, как влияют на класс мои так называемые «успехи». Если будет много тех, кто думает как Нишикава, и накопится достаточно недовольства, то придется менять темп.
— Спрашивать у него бесполезно, бесполезно и еще раз бесполезно. Скажет, что ему не интересно, и все, — сказал Йошида.
— Чужие оценки в «ОИС» не интересуют, — едва слышно, но твердо ответил Кито.
— Говорил же.
— Но… — Кито направил на меня недобрый пронизывающий взгляд. — Мне интересно, почему он целых два года скрывал свои способности. Как и то, почему вдруг сейчас решил проявить себя.
Саму «ОИС» ввели, когда мы только перешли на второй год обучения. Это было после того, как Нагумо стал президентом ученического совета. В то время мои оценки и правда были посредственными.
— Кстати, а что у тебя раньше было в «ОИС», Аянокоджи? Я временами просматривал списки классов, но в памяти ничего не отложилось.
— Я тоже не помню… — сказала Нишикава. — У меня даже впечатления о нем составлено не было. А ты что скажешь, Аска?
— Хм… Вообще ничего.
Похоже, никто из троицы не помнил мои оценки в «ОИС». Я не стал ничего говорить и вспомнил информацию годичной давности.
***
Академические способности — C (51)
Физические способности — C+ (60)
Социальное взаимодействие — D+ (37)
Внесенный вклад — C+ (60)
Общая оценка — C (51)
***
Полная заурядность, в моих оценках ничто не заслуживало упоминания. Именно поэтому общий прогресс, если мы сравниваем с прошлым годом, один из лучших в параллели. Я просто намеренно не раскрывал свои способности, но остальные вполне закономерно посчитали это чем-то ненормальным.
Однако хвастаться тут нечем. Я не собирался этого касаться, потому что неизбежно придется упомянуть другой класс, так еще и мой бывший, но если говорить о чистом прогрессе, то своими оценками в «ОИС» похвастаться мог Судо.
— Думаю, оценки у него были самые обычные, и поэтому нынешние оценки сильно притягивают внимание. Если бы Аянокоджи-кун с самого начала показывал, на что способен, класс A Хорикиты-сан имел бы сейчас намного больше классных очков и находился в большом отрыве. Я бы хотела немного отклониться от темы, почему ты теперь не сдерживаешься?
Кито будто вверил Шираиши дальнейший расспрос. Он зачерпнул ложкой побольше риса с карри и отправил ее в рот.
— Я не люблю выделяться. Поначалу меня даже не интересовал выпуск из класса A. Поэтому у меня не было желания активно помогать классу.
— Но ты поменял свои взгляды перед тем, как перешел на третий год? Или после? Поменял прямо на противоположные, надо сказать. Если, конечно, правда поменял.
Нишикава отнеслась к моим словам с тем же скептицизмом, что и к словам Йошиды.
— Я понимаю, почему вы можете мне не верить, но это чистая правда.
— Тогда, если ты так не любишь выделяться и у тебя даже желания не было, почему внезапно взялся за дело всерьез? — не отступала она.
— Я же уже объяснял. Главная причина была просьба помочь Хашимото, он хотел выбраться из тупиковой ситуации после ухода Сакаянаги. И я решил, что не против стать лидером класса, если мои силы будут полезными.
Тут я снова сделал акцент на том, что мой перевод — это заслуга Хашимото. Класс питает большие сомнения к нему, строго говоря, его сейчас стараются избегать.
— Хм, как-то не очень убедительно. Тебя такой ответ тоже не убедил, Аска?
Немного подумав, Шираиши согласилась с Нишикавой:
— Допустим, ты всем сердцем захотел быть полезным и стать лидером, но я подозреваю, что не стоило ради этого переводиться в отстающий класс. Ты мог встать во главе класса A, оставаясь на месте. Тебе было бы проще, разве нет?
— Вот-вот! Зачем рисковать и предавать, не понимаю.
— Да ладно вам, не наседайте на Аянокоджи. А если он растеряет свой энтузиазм?
— Если растеряет от такого расспроса, то на большее он не способен, — с улыбкой отбила Нишикава поддержку Йошиды.
— Нет… Ну, может, но… — пробормотал он.
— Не все так просто. Класс A уже признал Хорикиту как лидера, а ее позиции прочны. Подними я внезапно голову в таких условиях, это бы лишь вызвало хаос. И если всерьез подходить к лидерству, то надо брать отстающий класс и перестраивать его, иначе смысла в этом нет.
— То есть ты хочешь своими руками поднять класс до уровня A даже ценой больших усилий?..
Я кивнул Йошиде, на что он, впечатленный, также кивнул два-три раза.
— А мне нравится твой настрой!
— Странный ты человек, я бы сказала, мазохист в тяжелой форме. Нет, ну ты серьезно? Прям серьезно? — Нишикава продолжала озвучивать сомнения, постоянно улыбаясь.
Вряд ли ее можно переубедить, тем не менее лучше ей будет ответить.
Но не успел я открыть рот, как меня опередил Йошида, сделавшийся строгим.
— Я думаю, он по большей части говорит правду.
— Словам слуги Аянокоджи-куна доверия мало.
— Какой я тебе слуга?!
— Тогда лучше называть тебя «Хашимото-кун номер два»?
— Даже не думай!
Во время их короткой перебранки Нишикава покрутила палочками в правой руке.
— Ладно, тогда можешь сказать, с чего ты взял, что это правда?
— Как бы сказать, вижу по нему, что ли. Он примерно такой же чудак, как и Моришита.
Я, конечно, благодарен за поддержку, но когда тебя ставят в один ряд с Моришитой — приятного мало.
— Надо же, отвернулась на секундочку, а Йоши уже доверяет тебе.
— Нишикава-сан, я тоже немало доверяю Аянокоджи-куну, — отозвалась Шираиши с улыбкой на лице — причем улыбка была, как выразился Йошида, загадочной.
— Почему? Вот скажи, почему? Потому что он показал себя на специальном экзамене? Или же… тут личный интерес?
Нишикава посмотрела на Йошиду с самой многозначительной за сегодня ухмылкой.
— Л-личный интерес?.. В каком смысле? — спросил Йошида у Нишикавы. Как и ожидалось, он на это клюнул.
— Ты же прекрасно понимаешь, о чем я. Тебе самому хотелось бы, чтобы Аска так на тебя смотрела, правда?
— Ну-у… так-то… Стоп, н-ничего подобного!
В недавнем разговоре с Шимазаки высказывалось сомнение насчет правдивости слухов об «убийце ста». Однако не стоит забывать: это всего лишь мнение Шимазаки. Более того, тогда он строго-настрого запретил говорить кому-либо о его опровержении.
Легкомысленные ученики могли бы это разболтать, но Йошида даже намекать не станет. Как минимум он говорит исходя из того, что слухи про «убийцу ста» — это правда. Хотя, может, он и хотел бы их развеять, но слова Шимазаки его не до конца убедили.
— И я все еще не исключаю, что Хорикита-сан подослала тебя, — без стеснения продолжала Нишикава.
Йошида напрягся еще сильнее.
— Прекрати уже, Нишикава!
— А что? Хочешь, чтобы я полностью уверовала в него, как ты? Я не настолько наивна, знаешь ли.
— Как я? Что за чушь? Между нашим классом C и Аянокоджи таких доверительных отношений еще не сложилось. Сейчас мы лишь прощупываем друг друга.
— М-м? Но при этом у тебя нет сомнений ни насчет его перевода, ни насчет его планов?
— Есть. Поэтому и пытаюсь начать с доверия. Аянокоджи это заслужил уже тем, что разобрался с первым специальным экзаменом. Или нам нужно сомневаться в нем во всем и всегда? «А он точно будет нам полезен?». «А он точно на нашей стороне?». Так, что ли?! — резко ответил разгорячившийся Йошида.
Нишикава лишь хихикала.
— Это слишком круто даже для тебя, Йоши.
Не отворачиваясь от Йошиды, Нишикава мельком бросила взгляд на Шираиши.
— Хм, не знаю, как будет правильнее. Я не могу доверять Аянокоджи-куну сейчас, но очень бы хотелось.
Нишикава без колебаний демонстрировала недоверие ко мне, однако сейчас будто сделала шаг назад.
— Я хорошо понимаю вас обоих. Поэтому как вам такое: давайте мы копнем немного глубже? Видимые результаты, вроде итогов специального экзамена, важны, но по-настоящему узнать человека нельзя, не увидев его в личной жизни, — предложила Шираиши, сложив вместе ладони.
— Хорошая идея. А то я тоже слабо понимаю, какой Аянокоджи-кун человек, — согласилась Нишикава.
Не из-за Шираиши ли?
— Раз мы собрались вместе на обед, давайте каждый немного расскажет о себе, — произнесла Шираиши.
Даже раздраженному Йошиде пришлось это принять… Хотя нет, он был настолько без ума от радости, что даже закатил глаза.
— Тогда я начну. В будние дни, если я не в чьей-нибудь компании, то чаще всего иду прямо в общежитие. Я могу пойти в Кёяки, когда меня зовут Нишикава-сан или другие подруги, но это бывает редко, один-два раза в неделю, — продолжила она.
Большинство учеников на обратном пути почти каждый день проходят через торговый центр Кёяки, если только у них нет проблем с деньгами. Ведь это единственное место, где можно провести свободное время в удовольствие, от ежедневных походов по магазинам и до развлечений.
— Ты же часто отказываешься, когда я зову тебя, Аска.
— Прости. Если честно, мне больше нравится быть одной. Но поэтому в выходные я стараюсь выбираться из четырех стен и встречаться с другими людьми. Правда, первую половину дня я отдыхаю, а иду куда-то зачастую во второй. Обычно в кафе или универмаг, — поделилась Шираиши своими привычками. И еще так подробно, я такого не ожидал.
Ее примеру последовала Нишикава.
— Тогда мой черед! Я почти всегда хочу в Кёяки. Частенько одна, частенько с подружками. С Таканаши-сан, с Цукаджи-сан, — бодро начала Нишикава. А потом скороговоркой рассказывала во всех подробностях, о чем они разговаривают, чем занимаются и так далее.
— Мы поняли, поняли. Хватит уже, мы все поняли, — остановил ее Йошида. Какое-то время он слушал молча, но после нескольких минут его терпение, похоже, иссякло.
По лицу было видно, что Нишикава еще не успела наговориться, тем не менее, хоть и нехотя, но передала эстафету мне.
— Честно говоря, вряд ли я чем-то сильно отличаюсь от остальных учеников. Если и говорить об отличиях, с недавних пор начал ходить в тренажерный зал, когда есть время. Причем независимо от того, будний день или выходной. Но на этом все.
— Зал, это который на втором этаже? Надо же, кто-то из учеников туда ходит, — проронила Нишикава с таким видом, будто услышала что-то крайне необычное.
— А из нашего класса туда никто не ходит?
— Хм, вроде нет.
Они не могли сходу вспомнить. Я хожу в зал не особенно часто, но также не помню, чтобы видел там кого-то из класса C.
— Место не такое уж и популярное, согласен, однако человек тридцать со школы наберется. Наверное, только поступившие тоже скоро присоединятся.
Плюс ко всему работники школы тоже могут посещать зал, поэтому если считать и взрослых, в общем выйдет, скорее всего, примерно сорок-пятьдесят человек.
Судя по занимаемой площади и стоимости членского взноса, заведение, даже если допустить, что аренда стоит вменяемых денег, убыточно. Наверняка оно работает благодаря поддержке со стороны школы.
— Никто не хочет походить? — предложил я.
— Уах, вот это вообще ни к месту, Аянокоджи…
— Посреди разговора начать внезапно зазывать кого-то. У тебя совсем нет чувства такта?
Нишикава и Йошида чуть ли не хором возразили, глядя на меня.
В этот момент Кито резко отодвинул стул и встал. Доев свой кари, он встал и взял поднос в руки.
— Я пошел в класс… — только и сказал он, после чего отделился от группы.
— В итоге он почти не разговаривал с нами… Чего ради тогда согласился обедать вместе? — произнес Йошида.
— Кто его знает. Я не понимаю, о чем Кито-кун думает. И видок у него страшный.
Не скажу, что Нишикава поступает плохо, озвучивая свои мысли, но вот последняя фраза явно была лишней.
Как бы то ни было, сблизиться с Кито — задача не из легких.
После этого я принялся за обед и стал обдумывать, чем заняться после школы. Изначально хотелось наведаться в библиотеку, однако не повезло: сегодня объявили о начале экзамена. Пока информации мало, о правилах не догадаться, поэтому после уроков придется уделить этому время.
Тогда завтра… Попробую найти свободную минуту завтра. Так у меня получится спокойно поговорить с Хиёри.