Глава 6. Красивый человек
Никто из присутствующих не издал ни звука. Они быстро переглянулись и, больше не обращая внимания на Чжан Чэнлина, медленно стали приближаться к Гу Сян и Чжоу Цзышу.
Гу Сян тихо вздохнула:
— Как печально. Триста лет не делаешь ничего хорошего, а когда все-таки совершаешь добрый поступок, то обязательно приключается что-то плохое. Братец Чжоу, я просто хрупкая девушка, что никогда раньше не сражалась с таким количеством людей, и в глубине души мне очень страшно. Защити меня, пожалуйста.
Эти ее два последних предложения действительно очень и очень удивили. Чжоу Цзышу, не переводя дыхания, тяжело посмотрел на Гу Сян, которая сохраняла абсолютно непроницаемое выражение лица.
Девушка встретилась с ним взглядом, и в глазах ее читалась какая-то скрытая обида.
Группа людей в масках явно почувствовала, что этот обмен полных любви взглядов между этими двумя был слегка несвоевремен. Не известно, кто из них свистнул, но приказ был отдан, и в мгновение ока двоих людей окружили со всех сторон, сковывая будто сетью.
Только в этот момент Гу Сян выдала тихое «ха», ей стало любопытно, и она перестала притворяться слабой. Перестав обращать какое-либо внимание на Чжоу Цзышу, девушка вынула маленький кинжал, ожидая нападения врагов.
Как только она начала сражаться, то поняла, что такое построение было довольно мощным. Девушка была уверена в своих возможностях, но, хотя каждый из этих четырнадцати людей мог быть и слабее ее, но они создавали сильное давление со всех сторон, делая ситуацию очень опасной. Не способная сражаться она была вынуждена отступить, строй же уменьшился вместе с ней, сокращая расстояние вновь.
В душе у Гу Сян закралась тревога, и она отступила ближе к Чжоу Цзышу. Теперь они стояли спиной к спине. Блеск в глазах Чжоу Цзышу пропал, он следил за врагами, не мигая, и тихо прошептал Гу Сян:
— Кажется, я был слишком невнимателен.
Гу Сян была слегка ошеломлена, на лбу ее выступили капельки пота:
— Что… что это за строй такой?
Чжоу Цзышу ответил:
— Я никогда раньше не встречал такого, но слышал, что существует тактика расстановки сил из четырнадцати человек под названием «везде и повсюду»*. При правильном подборе людей, он имеет огромное преимущество, так как небольшие недостатки одного человека могут восполниться умениями других, создавая безупречный барьер…
* 八荒六合 [bāhuāng liùhé] — первые два иероглифа означают «весь мир, все стороны», вторые два указывают на шесть направлений света (север, юг, запад, восток, верх и низ). В названии этой тактики есть две цифры «八» восемь и «六» шесть, которые при складывании дают четырнадцать, указывая на количество участник ов строя
Гу Сян воскликнула, когда Чжоу Цзышу голыми руками остановил приближающийся к ним клинок и отбил его. Она торопливо спросила:
— Что же делать в таком случае?
Чжоу Цзышу ничего не ответил. Его глаза сощурились; внезапно он оттолкнулся ногой от столика для благовоний и взлетел вверх. Этот старый и пыльный столик, к удивлению, даже не шелохнулся от такого. Трое мужчин прыгнули следом за ним, блокируя его своими мечами, но Чжоу Цзышу неожиданно ловко увернулся от них, извиваясь, словно рыба, и в мгновение ока оказался у статуи Будды.
Он тихо ругнулся, вытянул ладонь и с неведомо какой силой толкнул каменную статую Будды, проговорив при этом одними губами:
— Будь милосердным*, выручи разок этого ученика.
* словосочетание имеет в себе иероглиф 佛 «будда»
Тяжелая каменная статуя со всей скоростью полетела в сторону людей в масках. Гу Сян немедленно наклонилась, чтобы убраться с ее пути, чувствуя, как ветер ерошит ее волосы. Трое, следующие за Чжоу Цзышу не были столь же быстры, они вообще не ожидали такого исхода. Увернуться или попросить помощи не было возможности и оставалось лишь встретить удар напрямую. Но как они могли встретить такой удар? Естественно их отбросило далеко назад, прорвав при этом единство строя.
Гу Сян хихикнула и улыбнулась:
— Как интересно.
Она не стала медлить. Девушка взмахнула рукавом, и из ее рукава вылетела стрела. Человек, стоящий перед ней, принял на себя первый удар. Пораженный прямо в голову, он не успел издать ни звука и рухнул на пол.
Оставшиеся потеряли все свое мужество. Гу Сян дала волю своему гневу и беззаботно бросилась на них.
Чжоу Цзышу исчерпал всю свою оставшуюся энергию этим ударом и теперь в его конечностях чувствовалось легкое онемение. Не желая больше показывать свою силу, он спокойно уселся на столик для благовоний.
Гу Сян смогла заметить это только через какое-то время. Несмотря на то, что она была занята врагами, девушка не смогла удержаться, обернулась к нему и начала браниться:
— Чжоу Сюй, ты чего там делаешь?
Чжоу Цзышу в ответ медленно произнес:
— Сестренка Гу, я просто слабый нищий, что никогда раньше не сражался с таким количеством людей, и в глубине души мне очень страшно. Защити меня, пожалуйста.
Руки Гу Сян затряслись в гневе. Она ударила человека в маске кинжалом с такой силой, что тот застрял глубоко в грудной клетке. Девушка была довольно проворна в бою, но ей не хватало выносливости. Теперь, лишившись своего оружия, она немного заволновалась и отступила на три шага, все еще стараясь отражать удары.
Чжоу Цзышу уже успел отдохнуть, однако влезать в драку не спешил. С улыбкой наблюдая за их сражением, он подобрал несколько маленьких камушков, поиграл с ними, а потом внезапно выстрелил одним прямо в лоб человека, что собирался напасть на девушку исподтишка. В это же время он дал ей несколько указаний:
— Плохо, очень плохо, твой стиль слишком беспорядочный.
Движение его руки было подобно молнии, и вот еще один камушек полетел, попав в точку Хуан-тяо (находится в ямке ягодицы) врага. Человек в маске потерял равновесие и удобно упал прямо у ног Гу Сян. Девушка подсознательно подняла ногу; на подошве ее обуви вспыхнул металлический свет, показалось небольшое лезвие и пронзило горло мужчины. А тем временем Чжоу Цзышу неторопливо продолжал:
— У всего в этом мире есть основа. Если твои чувства* не имеют под собой основания, то твои движения не смогут захватывать цель. Таким образом, разве ты не проиграешь в конце концов?
* Чжоу Цзышу упоминает основные пять чувств учения У-син, связанных с пятью элементами и пятью органами, с которыми тесно связано учение об акупунктурных точках
Гу Сян была очень умной девушкой. Она согнулась в спине, чтобы увернуться от меча, и, использовав этот шанс, пнула врага в ногу. Как только мужчина двинулся на нее вперед, она быстрым движением руки схватила его за запястье, завладела длинным мечом и ладонью ударила по точке Бай-хуэй (находится на темени) , отправляя прямиком в ад.
Чжоу Цзышу направил еще один камушек, попав прямиком в точку Цзян-цзин (находится в верхней части спины) , когда человек собирался напасть. Внезапно враг почувствовал себя наполовину парализованным, и больше не смог двигаться, падая по инерции на землю. Гу Сян услышала, как этот нищий попрошайка вновь со вздохом произнес:
— Плохо, очень плохо, строй ведь уже развалился, так чего ты все еще горячишься враться вперед. Головушка у девы Гу правда не знает, как не рисковать впустую.
После этих слов, движения ног девушки стали чрезвычайно ловкими. Она увернулась от удара одного очень крепкого и сильного человека в маске, отчего тот рефлекторно сменил положение своего меча, открывая слабое место. Благодаря этому Гу Сян легко убила еще двоих людей.
Вскоре весь пол храма был завален телами. Остальные люди в масках увидели, что дела идут плохо, переглянулись и отступили. Чжоу Цзышу нахмурился; эти люди доставляли слишком много хлопот. Хотя он и пообещал доставить мальчика к озеру Тайху семьи Чжао, но ему не хотелось, чтобы их преследовали всю дорогу. Если отпустить их сейчас, то им наверняка еще придется с ними встретиться по дороге к озеру.
Кажется, эти люди тайно вынашивали план убийства всей семьи мальчика без исключения и даже использовали какие-то уловки. Они были настоящими мерзавцами.
Гу Сян почувствовала лишь порыв ветерка перед собой и как мелькнула чья-то фигура. Человек, что только что сидел на столике для благовоний, внезапно оказался у дверей храма. Ближайший к нему человек в черном был застигнут врасплох. Не успел он и попытаться напасть, как его плечо с треском вывернулось. Чжоу Цзышу схватил его горло одними лишь тонкими пальцами и мягко сломал, одновременно поддев упавшее оружие врага носком обуви.
На его болезненно-бледном лице показалась мрачная усмешка.
Гу Сян не могла уследить за происходящим, не успела она опомниться, как все оставшиеся люди в масках превратились в трупы. Девушка удивленно моргнула — изначально она считала, что разговоры это болтливого человека были просто напыщенной игрой. Однако, неожиданно он оказался настолько проворным и жестоким, что появлялись сомнения, кем же он был на самом деле.
На деле Чжоу Цзышу не был настолько величественен, как его видела Гу Сян. Его ноги все еще были обмякшими, а тело не успело до конца восстановиться. Когда он закончил со врагами, то уже едва держался на ногах, однако не хотел, чтобы девушка увидела его таким, поэтому эффектно отступил на несколько шагов назад. Глядя на его возвышенную фигуру, никто бы не смог догадаться, что на самом деле он был в жалком состоянии и старательно искал то, на что мог бы опереться.
Внезапно позади появилась чья-то пара рук, крепко поддерживая его. Чжоу Цзышу вздрогнул от неожиданности; он вообще не заметил, когда этот человек приблизился к нему. У него волосы встали дыбом, но, к счастью, этот человек просто решил поддержать его, не предпринимая ничего более.
Глаза Гу Сян загорелись, и она воскликнула:
— Господин!
Чжоу Цзышу вздохнул с облегчением, выпрямился и обернулся.
Мужчина, что придержал его руками, был тем самым господином в сером из таверны. На вид ему было лет двадцать восемь — двадцать девять, лицо можно было бы назвать очень привлекательным, однако взгляд так сильно проникал в душу, что это, несомненно, доставляло некий дискомфорт.
Прямо сейчас эта пара пристальных глаз была устремлена на Чжоу Цзышу, будто бы желая сорвать с его лица эту маску. Такие распущенные и бесцеремонные.
Чжоу Цзышу сухо кашлянул:
— Большое спасибо…
— Вэнь, Вэнь Кэсин*, — произнес мужчина в сером, после чего на его лице появилось некое сомнение, которое лишь усилилось, стоило ему взглянуть на шею и руки Чжоу Цзышу.
* 温客行 [wēn kè xíng] — 温 значит «теплый/мягкий/ласковый» 客行 значит «путешествие в дальние края», это слово использовалось в стихотворении из «девятнадцати древних стихотворений» «отчего полная луна столь ярка»
Хотя Чжоу Цзышу и не знал, какие намерения были у этого человека, он все же сохранял полное спокойствие. Он знал свои навыки лучше, чем кто-либо другой; если бы его можно было так легко раскусить, то он умер бы еще лет десять назад во время задания:
— Ах, большое спасибо, братец Вэнь, — спокойно произнес он.
Мужчина в сером долгое время не отрывал от него взгляда, а после кивнул головой:
— Не стоит.
После этого он с безразличным видом вошел в разрушенный храм. Гу Сян проворно отшвырнула ногами мертвые тела, и использовала солому, чтобы создать хозяину чистое место для сидения. Вэнь Кэсин же бросил на Чжоу Цзышу еще один взгляд, словно ему было недостаточно прошлых, еще и намеренно оправдываясь:
— Я не нарочно.
Чжоу Цзышу мгновенно понял, от кого у Гу Сян взялся этот ее неприемлемый характер. Он сел в сторонке и начал медитировать.
Примерно через два часа он открыл глаза и увидел, что Вэнь Кэсин, скрестивший ноги и прислонившийся к стене, все еще пристально наблюдает за ним. Он не мог не спросить:
— Что-то не так с моим лицом? Отчего братец Вэнь так долго рассматривает меня?
Вэнь Кэсин спросил с невозмутимым лицом:
— Ты изменил свою внешность, не так ли?
В душе Чжоу Цзышу напрягся, однако лицо его ничего не выражало:
— О чем ты?
Не обращая никакого внимания на его вопрос, Вэнь Кэсин пробормотал себе под нос:
— Как странно… Действительно странно. Я действительно не могу понять, изменил ты свою внешность или же нет, я правда не уверен, хм…
Он озадаченно потер подбородок:
— Все эти годы я прекрасно разбирался в людях и еще никогда не ошибался. В тот момент, когда я увидел твои лопатки, то сразу же понял, что ты должно быть являешься истинным красавцем.
Чжоу Цзышу не знал, что на это ответить.
Вэнь Кэсин кивнул, думая о чем-то своем:
— На этот раз я тоже не ошибся, ты наверняка изменил внешность.
Чжоу Цзышу все еще не знал, что на это ответить.
Вэнь Кэсин не переставая пялился на него, с усилием стараясь что-то разглядеть, и лишь спустя долгое время откинул голову назад, будто сдаваясь:
— Однако, я действительно не вижу ничего, что указывало бы на это. Насколько же велико твое мастерство, что я не вижу бреши в твоем трюке? Неужели такой человек правда существует? Невозможно, просто невозможно…
Гу Сян холодно произнесла:
— Господин, однажды вы назвали мясника красавчиком, лишь взглянув на его спину.
Вэнь Кэсин сказал мягко искренне:
— Хоть он и был мясником, однако его глаза сверкали словно свет, отраженный в воде. Этого было правда очаровательно, так что его можно было бы назвать красавцем. Людей обычно не волнует, откуда родом герой, так почему же это не может относиться и к мяснику? Однако, что вообще может понимать о красоте и уродстве такой ребенок, как ты.
Гу Сян вздохнула:
— Сверкали, словно свет, отраженный в воде? Да он просто зевнул до слез в глазах. И это еще не говоря о его широком носе, большом рте, круглой голове и топорщащихся ушах…
Вэнь Кэсин решительно и бесповоротно оборвал ее:
— А-Сян, ты правда так слепа.
Чжоу Цзышу медленно встал и, не говоря ни слова, пошел проверить, как там Чжан Чэнлин.