Глава 43. Спасение

Зная, что ее спину есть кому прикрыть, Гу Сян выглядела абсолютно спокойно и уверенно, когда появилась в дверном проеме. Однако, увидев, в каком состоянии был Цао Вэйнин, тут же возгорелась гневом.

Она усмехнулась:

— Я знала, что, так называемые храбрые заклинатели правильного пути, любят нападать группами, когда уверены, что не смогут справиться в одиночку. И, кажется, вы не изменяете своим привычкам! Чжан Чэнлин, ну-ка подойди ко мне и поведай всем, правда ли, что я держала тебя в заложниках?

Только сейчас остальные заметили, что за ней неуверенно шагал юноша. Кажется, прерогатива говорить о чем-то перед толпой людей очень смущала его. Плюсом ко всему было то, что Фэн Сяофэн и другие вели себя сегодня как самые настоящие демоны, отчего он поневоле весь немного съежился. Словно молодая робкая невеста, он придвинулся к Гу Сян ближе и тихо прошептал:

— Сестрица Гу Сян не похищала меня. Я сам последовал за ними.

Яшмовый Господин сильно рассердился:

— Что за вздор! Мальчишка Чжан, ты ведь не маленький, чтобы повторять за другими. Или эта чертовка и тебя околдовала?

Глаза Фэн Сяофэна покраснели от гнева, стоило ему увидеть Гу Сян. Он тут же выхватил свой изогнутый клинок и замахнулся на нее:

— Считай себя уже мертвой, дрянная девчонка. Я вырву твои глаза!

Гу Сян увернулась вбок, а затем отступила на три шага назад, чтобы не попасть под острое лезвие вражеского клинка. Ловко запрыгнув на потолочную балку, она посмотрела на мужчину сверху вниз и сказала:

— Эй, коротышка Фэн, тому болвану, что следует за тобой считай крупно повезло. Я девушка добрая, поэтому лишь ослепила его и не стала убивать. Был бы на моем месте кто-нибудь другой, и он бы точно прикончил твоего друга. К тому же ты сам нарываешься на неприятности, а страдают в итоге другие, и не стыдно, пфф...

На последних словах у нее стало перехватывать дыхание. Девушка ловко перепрыгивала с одной балки на другую, пытаясь увернуться от громкой толпы, что нападала на нее. Сильно обеспокоенная, с каждым шагом она пыталась подойти поближе к Цао Вэйнину.

Неожиданно в этот момент монах Хуан тоже запрыгнул на балку, преградив ей путь, а затем напал. Поняв, что она в невыгодном положении, Гу Сян перепрыгнула на другую балку, а затем, словно гимнастка, вытянула руки, схватилась за перекладину и красивым сальто спрыгнула ниже. В это же мгновение она сделала вид, будто что-то бросает и громко крикнула:

— Лови!

От ее вскрика монах Хуан испуганно вздрогнул. Кто знал, какое коварное оружие могло храниться у этой сомнительной маленькой чертовки в рукавах? Он тихо зашипел и отступил на большой шаг назад. Только вот никакого коварного оружия не было. Когда мужчина вновь взглянул на нее, Гу Сян уже успела ускользнуть подальше.

Она даже не оглянулась на него и лишь со смехом воскликнула:

— Что, до смерти испугался, да? Уродец!

Мо Хуайкун уже освободил до смерти взволнованного Цао Вэйнина, и теперь отстраненно наблюдал за всем происходящем вокруг. Он уже понял, что до этого с этими двумя приключилась какая-то беда, и девушка смогла сбежать, но все же вернулась обратно, чтобы спасти его нерадивого ученика. Кажется, несмотря на то, что у нее был довольно строптивый характер, она все же знала, что такое преданность и сочувствие.

Он взглянул на Цао Вэйнина, который с глупым видом ерзал из стороны в сторону, словно ему не терпелось спрятать девушку за собой, и удрученно скривил губы. Даже строптивым людям в этом мире находились пары, что были способны и после свадьбы с улыбкой принимать любые скандалы своей половинки. Кажется, этот парень был именно таким.

В этот момент в битву вступили Персиковая Леди и Яшмовый Господин – они двинулись с двух сторон и зажали Гу Сян посередине. Однако, девушка не растерялась. Она вскинула ногу в ударе, и из носка ее обуви вылетел маленький кинжал, нацелившийся старику прямо в лоб.

Однако, Яшмовый Господин, видимо, был довольно опытен. Он не стал уворачиваться и прятаться, а просто скрестил с ней свой посох. Гу Сян почувствовала, как энергия хлынула на нее, и сразу поняла, что не соперница ему.

Девушка быстро убрала ногу, но все равно не успела – лезвие на носке ее ботинка отломилось. Она тут же развернулась, чтобы повторить один из своих старых трюков, но не ожидала, что Персиковая Леди уже подкралась к ней сзади.

— Я тут почти умираю между прочим! — сердито позвала девушка. — Вы что, так и будете просто смотреть?

В воздухе раздался чей-то смешок. В этот момент Персиковая Леди почувствовала, как порыв яростного ветра мчится в сторону ее спины. Было уже поздно уклоняться, так что она просто прыгнула ничком прямо на потолочную балку, напомнив при этом какую-то огромную ящерицу. Воспользовавшись этой возможностью, Гу Сян спрыгнула с балки вниз.

Только в этот момент собравшаяся здесь толпа поняла, что оружием, смертельно напугавшим персиковую старуху, на самом деле была всего лишь скорлупа от грецкого ореха... точнее, даже половинка от нее.

Вслед за этим со стороны дверного проема послышался характерный треск ореховой скорлупы, а за ним мужчина невзрачной внешности с пакетиком орехов в руке. Он раздавил очередную скорлупу двумя пальцами, а затем с удовольствием закинул в рот очищенный грецкий орех и начал жевать. Позади него шел другой мужчина еще более жалкого вида. Этих двоих можно было бы даже назвать братьями – одинаково болезненно-желтые лица, опухшие глаза и странные брови.

Мужчина протянул пакетик с грецкими орехами своему спутнику и вежливо спросил:

— Не хочешь тоже?

Его спутник откинулся назад, словно от чумы, и скривился от отвращения:

— Держи эту вещь подальше от меня.

Тот, что с грецкими орехами, рассмеялся:

— Пха, да уж, достойно... Боишься есть грецкие орехи? Дурачок, они ведь полезны для мозга. Они делают умнее.

Второй мужчина сделал несколько шагов вперед, чтобы притянуть Чжан Чэнлина за плечо, и произнес одними губами:

— Орехи в виде мозга не сделают тупицу умнее.

Юй Цюфэн нахмурился и грубо спросил:

— А вы еще кто такие?

Мужчина, что держал Чжан Чэнлина за плечо, вдруг подтолкнул его вперед и прошептал ему на ухо:

— Знаешь, мне не нравится, как он выглядит, иди и побей его вместо меня.

Чжан Чэнлин удивленно разинул рот и тупо посмотрел на него в ответ:

— Учит... Я...

— Ты? Что ты? Они обижают твою сестрицу Гу Сян, будешь просто стоять и смотреть? Ты мужчина или нет?

Чжан Чэнлин растерянно вытянул палец, чтобы сначала указать им на Юй Цюфэна, а затем на себя:

— Он... я...

Этот странный мужчина не любил, когда кто-то вел себя как мямля и тряпка, поэтому он просто вытянул ногу и пнул мальчика под зад. От этого Чжан Чэнлин сделал несколько шагов вперед, чуть не упав в объятия Юй Цюфэна.

Юй Цюфэн был вне себя от радости – он смягчил голос и обратился к Чжан Чэнлину:

— Мой мальчик, иди сюда скорее.

Чжан Чэнлин все еще озирался вокруг совершенно круглыми глазами, словно потерявшийся крольчонок.

Человек с грецкими орехами тихо рассмеялся:

— Ты слишком жесток к нему.

Мужчина рядом невозмутимо ответил:

— Когда орлята подрастают, орлица выталкивает их из гнезда. Я делаю все это ради него самого.

Чжан Чэнлин, которого считали орленком, сейчас боязливо отступал назад, с таким видом, будто Юй Цюфэн был извращенцем, что любит растлевать маленьких детей.

Фэн Сяофэн не был таким же вежливым, как глава ордена горы Хуашань. Он подумал, что малявка Чжан, видимо, был заодно с этой компашкой, так что неплохо было бы его поймать. И плевать на остальных, его можно было бы держать в заложниках – просто не надо было убивать.

С этими мыслями он напрыгнул на мальчишку и протянул руку, чтобы схватить его.

Ни на что не годный Чжан Чэнлин тут же развернулся и бросился наутек, крича во весь голос:

— Матушка! Учитель! Он хочет схватить меня!

Мужчина с грецкими орехами в руках с шипением рассмеялся, и ткнул своего соседа носком ботинка:

— Посмотри-ка, кажется, твой орленок уже оперился.

— Никчемный, — тихо выругался мужчина и вдруг ударил пятерней по воздуху. Чжан Чэнлин тут же почувствовал, как сноп энергии двинулся в его сторону, будто кто-то с силой толкнул его в спину, а потом остановил.

Он ощутил себя деревянной куклой на ниточках – вдруг замахнулся руками и бросился прямиком на Фэн Сяофэна. От страха мальчишка зажмурил глаза и машинально сжал ладони в кулаки, один из которых приземлился аккурат в переносицу карлика.

Услышав, как тот взвизгнул от боли, Чжан Чэнлин открыл глаза и ошеломленно уставился на собственный кулак. Он не мог в это поверить.

Воспользовавшись техникой передачи голоса, чтобы никто больше не услышал его, Чжоу Цзышу забранился:

— Дубина, чего ты застыл? Быстро пни его в точку Тань-Чжун! (точка в солнечном сплетении)

Чжан Чэнлин рефлекторно повиновался. Он ощущал, что энергия в теле еще не расселась, и она, будто бы, разлилась по всем его конечностям, подталкивая вперед. Под этим порывом он одним пинком отправил Фэн Сяофэна в далекий полет.

Юй Цюфэн громко крикнул:

— Да кто ты такой?

Странный мужчина ничего не ответил и лишь вновь ладонью пустил в спину Чжан Чэнлина поток энергии. Чжан Чэнлин взвизгнул, когда его швырнуло в сторону Юй Цюфэна.

Взгляд Юй Цюфэна застыл, но он все-таки достал свой уже второй по счету меч и встретился с мальчиком лицом к лицу. Чжан Чэнлин теперь летел прямиком на острие его меча, и это настолько сильно напугало его, что он, не помня себя от ужаса, истошно закричал:

— Учитель, спаси меня!

Тут же голос в ушах произнес:

— Острие его меча подрагивает, значит у него подготовлена тактика. Отойди назад техникой «девяти дворцов», а затем отведи локти в сторону.

Услышав его слова, Чжан Чэнлин понял, что это имеет смысл. Непроизвольно он отступил на шаг назад по диагонали, а затем крутанулся на месте, уворачиваясь от вражеского клинка. Юй Цюфэн в то же мгновение взмахнул и вновь направил свой меч прямиком на Чжан Чэнлина.

Но Чжан Чэнлин не дрогнул. Он сделал шаг вперед правой ногой, оказавшись при этом в очень нелепой позе – странной и угловатой – однако это помогло, и он вновь увернулся от атаки. Затем по наказу своего учителя, он «отвел локти в стороны», закрыл глаза, стиснул зубы и ударил Юй Цюфэна головой.

Тем, кто ел грецкие орехи, конечно же, был Вэнь Кэсин. Увиденная только что сцена, привела его в настоящий восторг. Оказалось, что Чжоу Цзышу научил Чжан Чэнлина давно забытой технике цингуна «облака, плывущие над девятью дворцами». Суть этой техники заключалась в том, что человек должен был двигаться плавно, словно плывущие по небу облака, и быть легким, как ивовый пух на ветру. В общем, напоминать летящего по воздуху бессмертного – такого изящного и приятного глазу. Впервые Вэнь Кэсин видел, чтобы кто-то, выполняя эту технику, напоминал танцующего медведя.

Несмотря на это, складка меж бровей Чжоу Цзышу мягко разгладилась. Он заметил, что, хотя этот ребенок и двигался очень неуклюже, но он ни разу не оступился и не ошибся. Это означало, что Чжан Чэнлин добросовестно изучил технику и повторял ее шаги сотни и тысячи раз, раз смог без ошибок повторить, даже будучи охваченным паникой.

Юй Цюфэн уже был довольно сильно ранен, когда несколько дней назад столкнулся с Вэнь Кэсинем, а теперь ему крепко досталось от Чжан Чэнлина – все это вместе привело к тому, что он выронил свой недавно приобретенный меч из рук. Разозленный до предела, он яростно приказал:

— Не дайте им сбежать!

Услышав приказ, толпа сразу же поспешила их окружить. Чжан Чэнлин точно не смог бы справиться с подобным в одиночку.

Вэнь Кэсин сунул уже наполовину пустой пакетик с орехами Чжоу Цзышу и произнес:

— Подержи-ка это. Сейчас папочка преподаст деткам пару уроков!

А потом с громким смехом он бросился в сторону толпы людей.

Чжоу Цзышу всегда считал грецкие орехи отвратительными. Вкус у них был мерзкий, да и выглядели они как маленькие человеческие мозги. Мужчина брезгливо зажал пакетик двумя пальцами и, вытянув руку, отвел его как можно дальше от себя. При этом он продолжал наставлять Чжан Чэнлина по технике передачи голоса, а сам все так же наблюдал со стороны.

Гу Сян воспользовалась получившейся суматохой и подкралась ближе к Цао Вэйнину. Она пинком отправила в полет какого-то человека, что попытался встать на ее пути, а затем свирепо уставилась на Мо Хуайкуна.

«Плевать, кто ты такой, — подумала она. — Только попробуй помешать мне, и я разукрашу твое лицо!»

Кто же знал, что, стоит ей подойти поближе к мужчине, и он с громким кряхтеньем и болезненной гримасой на лице сам согнется пополам, как от сильного удара. Мужчина указал на нее пальцем и правдоподобно прохрипел:

— Эта... маленькая чертовка... слишком сильна... Она победила меня!

Затем он с громким звуком шлепнулся на землю, крепко зажмурился и прекратил двигаться.

Гу Сян и Цао Вэйнин в недоумении смотрели друг на друга, не представляя, как на это реагировать.

Временно «почивший» Мо Хуайкун вдруг открыл один глаз, взглянул на этих двоих и шепотом забранил:

— Дуралеи, вы чего еще не сбежали?

Гу Сян вытащила свой кинжал и быстро разрезала им веревки, связывающие Цао Вэйнина. Поднявшись с земли, юноша шепотом ответил:

— Спасибо большое, Шишу.

Гу Сян поспешно добавила:

— Да, дедушка, мы никогда не забудем о твоем милосердном поступке. Позже я обязательно установлю мемориальную доску в твою честь!

«Твою же мать! Если хочешь такую поставить, то ставь для себя! — выругался про себя Мо Хуайкун, все еще лежа на земле с закрытыми глазами и притворяясь без сознания».

Эта девчонка Гу Сян выглядела со стороны как хороший человек, но вот из рта ее не выходило ни одного хорошего слова.

Увидев, что Гу Сян и Цао Вэйнин успешно смогли сбежать, Чжоу Цзышу схватил ничего не подозревающего Чжан Чэнлина сзади за воротник и размахнулся им, словно деревянной дубинкой. Замахав ногами в воздухе, мальчик попал монаху Хуану прямиком в солнечное сплетение, отчего тот отшатнулся на добрых десять шагов.

Чжоу Цзышу очень естественно всунул пакетик с грецкими орехами в руки Чжан Чэнлина, а затем обратился к Вэнь Кэсину:

— Рад, что тебе весело, но мы уходим!

Коротко рассмеявшись, Вэнь Кэсин отпрыгнул в сторону и одними губами произнес:

— Что ж, печально на этом прощаться, господа, но мы вынуждены вас покинуть!

После этого он ушел плечом к плечу с Чжоу Цзышу, который все еще нес Чжан Чэнлина.

Цингун этих двоих был на высшем уровне, так что, стоило использовать его на максимум, и никто не смог даже попытаться их догнать. Секунда и они уже исчезли.

Втроем они прошли довольно много, прежде чем остановиться. Чжоу Цзышу опустил Чжан Чэнлина на землю, а затем снял с лица кожаную маску и поправил подол одежды. Стоило склонить голову, как он увидел пару сверкающих глаз, устремленных на него. Чжан Чэнлин напоминал маленького зверька, требующего у хозяина поощрения.

Чжоу Цзышу слегка поднял руку, но остановился. Раньше он пользовался тактикой – «если младший делает что-то неправильно, то его нужно наказать, чтобы слишком не ленился. Если младший делает что-то хорошо, то не стоит его хвалить, чтобы он не стал самодовольным». Однако вид этих полных надежды глаз невольно смягчил сердце Чжоу Цзышу. Подумав немного, он произнес:

— Твой цингун немного улучшился.

Чжан Чэнлин тут же расцвел от счастья, но кто мог знать, что в следующую секунду его учитель начнет сердито ругаться:

— Чего радуешься? Посмотри на себя – стоило столкнуться с опасностью, как сразу побежал плакаться и звать на помощь. Позор.

От этих слов мальчик вновь уныло опустил голову, но затем почувствовал чью-то теплую руку у себя на затылке. Вэнь Кэсин с улыбкой сказал ему:

— Не слушай. У него просто личико тонкое, словно листик бумаги, а когда он снимает свою маску, то становится еще и стеснительным...

* быть тонкокожим – быть легкоранимым, чувствительным к критике, стыдливым

Он еще не успел договорить, когда Чжоу Цзышу обернулся к нему с наигранной улыбкой на лице и тихо спросил:

— Старина Вэнь, что ты только что сказал?

Вэнь Кэсин враз сменил тон и участливо ответил:

— Я сказал, что ты у нас в любой ситуации всегда сохраняешь хладнокровие. И вовсе ты не тонкокожий, а наоборот, самый настоящий бесстыдник. Даже шилом не пробьешь!

Внезапно Чжоу Цзышу протянул руки и обхватил ладонями лицо Вэнь Кэсина.

Вэнь Кэсин ошеломленно замер. Чжоу Цзышу же, не сказав ни слова, максимально близко придвинулся к нему и, не мигая, стал пристально смотреть в глаза.

Чжан Чэнлин переводил взгляд с одного мужчины на другого, но так и не понял, чем они вообще сейчас занимаются. Прошло много времени, прежде чем Чжоу Цзышу с улыбкой на губах отпустил лицо Вэнь Кэсина. Кончиками своих пальцев он прикоснулся к его мочкам ушей и с улыбкой произнес:

— Ты покраснел. Наконец-то.

Вэнь Кэсин неуклюже шагнул вперед – и пошатнулся.

Чжоу Цзышу расхохотался.

Но, вдруг, его смех резко оборвался. Чжан Чэнлин и Вэнь Кэсин оба проследили за его взглядом и, подняв головы, увидели неподалеку человека в белом, который с безучастным видом все это время следил за ними.