Глава 4. Благородный человек
Мужчина в черном и девушка в пурпурном стремительно сцепились в схватке. Чжоу Цзышу стал внимательно наблюдать за ними со стороны; стиль их движений был разный, однако оба были одинаково безжалостны. Не было и капли морали, которой придерживались ученики известных орденов.
Примерно четырнадцать или пятнадцать ударов спустя мужчина в черном внезапно отшатнулся, уворачиваясь, а затем пнул ее ногой в точку тань-чжун*. Девушка нырнула вбок, тихо ругнулась и подняла ладонь, явно нацеливаясь на коленную чашечку противника. Неожиданно со стороны икры мужчины раздался какой-то звук. Щелкнула пружина, и спрятанная ранее стрела вырвалась, вылетев прямо в сторону подбородка девушки.
* 膻中穴 [dànzhōng xué] — точка тань-чжун или ее еще называют шаньчжун. Точка в середине груди, место накопления «главной ци»
Искусство девушки было очень хорошим, казалось даже, что она одержит победу в этой схватке, однако столь подлый трюк застал ее врасплох. Она растерялась и захотела увернуться, но было уже поздно. Маленький камешек в руке Чжоу Цзышу наконец пригодился, он запустил его прямо в сторону летящей стрелы, меняя ее курс. В итоге острое оружие едва задело висок девушки.
Попав в такую опасную ситуацию, обычный человек бы сильно испугался, однако эта девушка лишь разозлилась. Ни секунды не колеблясь, она схватила своими пальцами кость ноги мужчины в черном и сжала ее так сильно, что тот закричал. Кость была сломана, но девушка на этом не остановилась. В ее маленькой ладошке загорелся голубой огонек, и она безжалостно ударила им в грудь соперника. Мужчина в черном отлетел назад, а его сломанная нога неестественно согнулась. Лицо его сразу же стало серым, а потом поменяло цвет на фиолетовый, он ошеломленно указал на девушку и произнес:
— Ты пурпурная… пурп…
Прежде чем он успел договорить, его глаза закатились, и он умер.
Старушка, что стояла с краю, так сильно испугалась, когда увидела эту красивую, но жестокую девушку, что не смогла пошевелиться.
Реакция же простодушного мальчика была противоположной, он бросился к старому рыбаку и поспешно спросил:
— Дядя Ли, как ты? Ты…
Старый рыбак, казалось, все еще дышал, он даже протянул руку и старательно ухватил мальчика за рукав. Мальчик обнял его, пытаясь помочь подняться. Девушка в пурпурном увидела их, подошла и, приподняв веко старика, нахмурилась и прямо сказала:
— Этот яд поражает сердце в течении трех часов. Учитывая, сколько крови он потерял, его уже не спасти. Мои соболезнования.
Мальчик оттолкнул ее руку, сердито на нее взглянул и крикнул:
— Что ты такое несешь?!
Девушка в пурпурном слегка нахмурилась и на ее красивом лице вновь мелькнуло убийственное намерение. Но она подавила это, вспомнив кое-что, а затем скрестила руки на груди и равнодушно усмехнулась:
— Маленький щенок, что не может увидеть хороших намерений людей.
Мутный взгляд рыбака лишь на секунду замер на ней, а потом он оглядел всех, вновь останавливаясь на Чжоу Цзышу. Тот стоял у ног статуи Будды, из волос его торчало несколько соломинок, создавая довольно нелепое зрелище. Старый рыбак открыл рот и собирался что-то сказать.
Взгляды остальных так же направились на Чжоу Цзышу. Девушка ойкнула и засмеялась:
— Я все думала, кто же столь умелый спас меня, не ожидала, что это правда ты. Я купила тебе вина, а ты меня спас. Выходит, что теперь мы квиты.
Ее слова звучали так, словно эти две вещи были вещи можно было приравнять друг к другу, но так как она была красивой девушкой, Чжоу Цзышу решил не обращать на это внимания. Он улыбнулся, подошел к старому рыбаку и присел на корточки рядом:
— Старина, ты меня зовешь?
Старый рыбак с большим трудом засунул руку за пазуху, и остальные четверо присутствующих в восемь глаз стали ждать, что же он оттуда достанет. Долгое время старый рыбак протягивал кулак в сторону Чжоу Цзышу. Тот поколебался, а потом протянул руку и увидев неяркий блеск, понял, что на его ладони лежал серебряный. Старый рыбак сказал:
— Я… возвращаю тебе серебряник, можешь забрать мою лодку, сделай это вместо меня… сделай…
Чжоу Цзышу не стал дожидаться, пока старик закончит говорить, не зная, смеяться или плакать, он покачал головой и собирался уже встать. Однако старый рыбак неожиданно крепко схватил его за запястье:
— Ради меня… Приведи этого ребенка к озеру Тайху, во владения клана Чжао…
Старик не был похож на красивую девушку, поэтому Чжоу Цзышу вздохнул и сказал:
— Послушай, старина…
Однако старый рыбак прервал его:
— Небольшая… просьба… воздастся… воздастся милостью…
Чжоу Цзышу поднял взгляд и меланхолично взглянул на двери разрушенного храма посреди пустыря. Окутанный темной ночью, он задался вопросом, не следовало ли ему вновь изменить свое лицо. Неужто его лицо недостаточно истощено, и он выглядит как простофиля?
Старый рыбак, казалось, делал свои последние вдохи, его хватка становилась все сильнее и сильнее, но дыхание было слабым. Он заговорил, и голос его дрожал:
— Считай, что это способ накопить собственные заслуги! Ради своих потомков… Даже если у тебя не будет детей… есть ведь еще… следующая жизнь…
Подобно молнии, эти слова ударили прямо в сердце Чжоу Цзышу. Его гвозди, касалось, впились еще сильнее в плоть, отзываясь болью. Есть еще следующая жизнь. В этой жизни у него было столько грехов, если он умрет через три года, то все они будут выплачены… Но, ведь была еще и следующая жизнь, так?
Спустя довольно много времени, Чжоу Цзышу вздохнул, осторожно покатал серебряник в ладони, а затем медленно убрал ее за собственную пазуху.
Затуманенные глаза старого рыбака заблестели, губы несколько раз дрогнули, но никакого звука так и не раздалось. Слабый блеск его глаз медленно тух, он больше не мог держать Чжоу Цзышу, затем рука безвольно опустилась, но он все еще продолжал что-то говорить.
Чжоу Цзышу прислонил уши ближе ко рту старого рыбака, чтобы услышать, как тот прерывисто бормочет:
— Ты должен… должен… если ты не сделаешь это… я… спущусь в мир… и буду преследовать тебя…тебя, мать твою, и еще восемнадцать поколений твоих потомков…
Чжоу Цзышу выпрямился в талии, ему действительно нечего было сказать. Старый рыбак склонил голову набок и испустил свой последний вздох.
Грудь мальчика разрывалась от душераздирающий рыданий. Старушка в одеждах прислуги, не поняла ничего из того, что было сказано и лишь стояла рядом, плача в панике.
Чжоу Цзышу неосознанно отошел ближе в девушке в пурпурном. Ее большие глаза повернулись к нему, и она тихо спросила:
— Мой господин сказал, что ты потрясающий, но я пока что не заметила этого. В общем, из какого ты ордена? Как тебя зовут?
Чжоу Цзышу любезно и искренне ответил ей:
— Ваш покорный слуга Чжоу… Чжоу Сюй* не имеет ни ордена, ни дома, просто одинокая душа, путешествующую по миру. Позвольте спросить, какое имя носит молодая госпожа?
* 周絮 [zhōu xù] — первый иероглиф значит «круг, оборот», второй «старый хлопок, грубое волокно»
Девушка оглядела его с головы до ног и произнесла:
— Если не обращать внимания на то, что ты выглядишь словно больной призрак, то твоя манера держаться действительно подходит под определение знатного господина. Я Гу Сян*
* 顾湘 [gù xiāng] — первый иероглиф значит «оглядываться, заботиться о ком-либо», второй сокращение от названия реки Сянцзян.
Она никогда не слышала о человеке по фамилии Чжоу и имени Сюй. Кроме этого, они встретили друг друга впервые, так что не было смысла быть полностью честными. Она сделала два шага вперед, похлопала мальчика по плечу и сказала:
— Слушай, он уже умер, так что тебе просто стоит устроить ему достойные похороны. Тебя кто-то преследует?
Все еще раздраженный ее резкими словами, мальчик фыркнул и уставился на нее. Горе и гнев, заполняющие все его нутро, никак нельзя было унять, поэтому он направил всю свою злость на нее, будто это она была виновата в смерти старого рыбака.
Девушка нахмурила свой красивый лоб. Хотя она и была довольно искусна в боевых искусствах, но в то же время она была еще совсем юна и не сдержана. Она уже начала злиться, испытывая на себе невинный гнев этого мальчика, поэтому подняла ладонь, намереваясь ударить его. Однако ее застиг врасплох Чжоу Цзышу, который в этот момент схватил ее за запястье.
Гу Сян почувствовала, как ледяная рука мягко обхватила ее запястье, не причиняя никакой боли, будто ее хозяин вообще не прикладывал никакой силы. Однако даже так, она не могла ни пошевелиться, ни вырваться. Она не могла не посмотреть на этого не особо приятного на вид мужчину с изумлением. В глубине души она подумала: «Господин очень уважает этого человека, но в нем даже больше загадок, чем я думала».
Будучи умной и зная свои пределы, она передумала делать то, что хотела и убрала руку. Сделав вздох, она улыбнулась:
— Не стану делать это лишь из уважения к тебе.
После этого она повернулась к мальчику и начала его ругать:
— Слушай, крольчонок, эта сестричка просто проходила мимо, увидела бедного тебя и спасла, так не надо смотреть на меня, будто я убила всю твою семью. Если хочешь облегчиться, то попробуй отомстить. Погляди на себя, только и можешь что плакать над мертвым телом и злиться над этой доброй, терпеливой сестричкой!
Возможно, эта девушка и была умной, но точно не доброй.
Чжоу Цзышу был беспомощен и хотел немного утешить мальчика несколькими словами, но неожиданно тот сначала долго стоял в ошеломлении, а потом изо всех сил вытер слезы и опустился на колени. Он дважды громко ударился лбом об землю в поклонах и тихо произнес:
— Эта молодая госпожа была права, когда поучала меня. Прошу прощения.
Его зубы были крепко стиснуты, а линии лица резко вытянулись. Гу Сян замерла, сделала небольшой шаг назад и моргнула своими большими миндалевидными глазами:
— Я… я сказала это не для того, чтобы ты вставал на колени передо мной. Встань, вставай быстрее.
Чжоу Цзышу слегка наклонился, осторожно помогая ему встать так, что тот даже не заметил этого. Он предложил:
— Давайте для начала похороним… Старшего брата Ли. Он доверил мне позаботиться о тебе и проводить до нужного места. Но если вы двое не торопитесь, то мы можем немного отдохнуть здесь, чтобы вы рассказали, что происходит.
Мальчик тихо пробормотал свое согласие и Чжоу Цзышу помог ему найти место за храмом, чтобы похоронить старого рыбака. Гу Сян наблюдала за этим и в какой-то момент почувствовала что-то в своем сердце. Принеся кусок дерева, она достала кинжал из-за пояса, чтобы вырезать простое надгробие, и спросила:
— Как его звали?
Мальчик подумал немного, а потом покачал головой:
— Он сказал лишь, что его фамилия Ли и что он должен моему отцу, поэтому постарается изо всех сил спасти меня. Я называл его дядя Ли… Я правда не знаю, какое у него полное имя.
Чжоу Цзышу вздохнул. Люди из обычного мира возвращают долги в счет старой помощи и мстят, если хотят. Так какая разница, осталось ли имя или же нет?
Гу Сян опустила голову и вырезала «Защитник справедливости Дядя Ли» на деревянном надгробии. После этого, она какое-то время смотрела на свою работу и, удовлетворившись, отдала ее Чжоу Цзышу:
— Что думаешь об этом?
Чжоу Цзышу взял и посмотрел на табличку. Он заметил, что в слове «дядя» не хватало одного штриха, чувствуя, что это было немного грустно и как-то иронично. Пальцем он добавил недостающий штрих и вставил это простое надгробие в землю.
Мальчик опустился на колени и трижды поклонился перед могилой, пытаясь сдержать слезы. После этого он встал и выпрямил спину.