Глава 15. Трактир

— Господин, почему вы так уверены, что человек, решивший сменить свой облик, сделает себя именно уродливее? — спросила Гу Сян.

Вэнь Кэсин неторопливо произнес:

— Без разницы, красив человек или уродлив, черты его лица будут выглядеть естественно и гармонировать с телом. К тому же, даже смени он внешность, всегда найдется какой-нибудь небольшой недочет в маске. Появившийся из ниоткуда красивый человек, обязательно привлечет к себе неимоверное количество глаз. И какая-нибудь из этих пар разглядит тот самый недочет.

Был полдень, и они втроем шли по шумной и очень людной улице. Чжоу Цзышу в терпении своем достиг почти что уровня Будды, сохраняя абсолютное молчание в то время, как двое других обсуждали такую тему, и игнорируя Вэнь Кэсина, тайком бросающего на него многозначительные взгляды. Однако услышав эти слова, он слегка опешил и взглянул на мужчину.

Вэнь Кэсин слишком много знал.

Сам же Вэнь Кэсин, заполучив долгожданное внимание, продолжил с еще большей энергией:

— Существует несколько техник смены внешнего вида, и все они различны между собой. Удобным считается способ с использованием косметики и краски, но он требует большого мастерства — стоит лишь немного переборщить, и окружающие сразу же обо всем догадаются. То ли дело использовать маску из человеческой кожи, вот с ней можно добиться наилучшего результата. Если человек, использующий эту маску, достаточно искусен, то разгадать его настоящую личность будет очень и очень трудно.

Сказав это, он бросил загадочный взгляд в сторону Чжоу Цзышу.

Гу Сян немедля решила испробовать на практике то, о чем только что узнала, и потянулась своими лапками в сторону лица Чжоу Цзышу. Ее ручки были очень мягкими, а от рукавов исходил свежий и нежный аромат, что мог принадлежать только молодой девушке. Чжоу Цзышу не стал уклоняться, и лишь улыбаясь, позволил ей прикасаться к себе. Не было понятно, кто кого вообще в этот момент использовал в своих целях.

В конце концов, он мягко и терпеливо спросил:

— Нащупала что-нибудь?

Гу Сян недоуменно покачала головой, и с сомнением на лице повернулась к Вэнь Кэсину:

— Господин, мне все же кажется, что оно настоящее...

Вэнь Кэсин ответил:

— Конечно же на нем нет маски из человеческой кожи. Она слишком плотно прилегает и не дает коже дышать, поэтому ее надо снимать время от времени. Я так долго и кропотливо преследовал его, как раз для того, чтобы проверить, нужно ли ему снимать маску.

Лицо Гу Сян было полным восхищения:

— Господин, только ради того чтобы узнать это, вы впустую потратили столько времени, беспутствуя с этим человеком?

Вэнь Кэсин указал в сторону Чжоу Цзышу:

— Если он окажется красивым, то ни минута потраченного мной времени не будет напрасной.

Чжоу Цзышу подумал какое-то время, а затем почувствовав, что больше не может молчать, спросил:

— Это я-то с тобой беспутствовал?

Вэнь Кэсин неторопливо ответил:

— Пока что нет, но кто знает, что будет в будущем.

Произнеся это, он тоже потянулся, чтобы коснуться лица Чжоу Цзышу:

— В тот раз, когда я прикоснулся к твоему плечу, ощущение кожи под пальцами было другое...

Чжоу Цзышу убрал его руку и отступил на несколько шагов. Вэнь Кэсин поднял брови и недовольно указал на Гу Сян:

— Почему ей можно к тебе прикасаться, а мне нет?

Чжоу Цзышу хладнокровно поправил свои похожие на лохмотья рукава, в которых уже сквозил ветер, и произнес:

— Если ты вдруг станешь выглядеть так же, как она, то я готов снять с себя хоть всю одежду, чтобы ты потрогал там, где тебе пожелается.

Изначально Гу Сян думала, что Чжоу Цзышу был хорошим и честным попрошайкой, которому просто не повезло встретиться с ее бессовестным Господином. Она даже сочувствовала ему глубоко в сердце. Однако, услышав эти слова, она поняла, что эти двое были просто одной парой чрезвычайно грязных сапог.

Она просто надеялась, что теперь они будут тратить всю свою силу и энергию только в сторону друг друга, и тогда, возможно, в мире будет меньше бедствий.

Вэнь Кэсин обернулся к Гу Сян со слегка мрачным выражением лица и сказал глубоким голосом:

— А-Сян, ты можешь идти.

Гу Сян издала удивленное «А?» и невинно моргнула глазами:

— Господин хочет, чтобы я куда-то отправилась? И куда же?

Вэнь Кэсин заложил руки за спину, ему правда больше не хотелось видеть это личико:

— Этот мир столь велик, исключая Дунтин*, можешь идти куда угодно.

Довольно долго Гу Сян оцепенело стояла на месте, а затем неожиданно выпалила:

— Господин, неужто вы приревновали?

Вэнь Кэсин искоса взглянул на нее, и Гу Сян, тут же все поняв, шлепнула себя по щечке:

— Ай-яй, какой подлый рот, сколько чепухи из него выходит и ни слова правды, нельзя же...

— А-Сян.

Произнеся досадливое «Айя», Гу Сян развернулась и ушла, продолжая болтать на ходу:

— Хорошо, я ухожу-ухожу. Господин, не переживайте, эта служанка уйдет как можно дальше от вас. Нет в этом мире трехногих жаб, как и нет, видимо, учтивых мужчин. Хоть ваша служанка и храбра сердцем, но она ни за что бы не осмелилась украсть вашего мужчину. Вы двое можете не стесняться и делать все, что захотите...

Она все еще продолжала болтать без остановки, однако, вскоре действительно исчезла из виду.

Чжоу Цзышу с интересом наблюдал за шумной перепалкой хозяина и его служанки, одновременно раздумывая в голове о фразе «исключая Дунтин». Казалось, эти слова имели более глубокий и тайный смысл.

Только Гу Сян ушла, и поведение Вэнь Кэсина тут же кардинально изменилось. Притворно кашлянув, он махнул рукой в приглашающем жесте:

— Братец Чжоу, не соблаговолите ли вы пообедать вместе со мной?

Чжоу Цзышу подумал о том, что откажись он даже, этот человек все равно приклеится к нему, словно липучка, и не отстанет. Лучше уж согласиться, так хоть можно будет бесплатно поесть. В общем, Чжоу Цзышу с радостью принял это предложение.

Вэнь Кэсин с сияющим от радости лицом шел впереди, Чжоу Цзышу же молча размышлял о собственной участи. Раньше, когда он жил во дворце, он представлял собой нечто похожее больше на призрака, чем на человека — облаченный в парчовые одеяния, он вечно находился в каком-то таинственном месте, полном цветущей сливы, и там же творил ужасные вещи. И хотя его можно было назвать настоящим монстром во плоти, но все же была в нем какая-то грация.

Так в какой же момент он превратился в столь бесстыдного человека?

Чжоу Цзышу взглянул на Вэнь Кэсина и подумал, что, и вправду «чем ближе к туши — тем чернее пальцы»*.

* Имеет такое же значение, как и на наше «с кем поведешься, от того и наберешься». Полностью пословица звучит, как «Кто близок к киновари — покраснеет, кто близок к туши — почернеет»

Когда двое мужчин дошли до таверны, то уже просто умирали с голоду. Так что стоило только подавальщику выставить блюда на стол, и весь произносимый ими ранее вздор и пустая болтовня пропали, оставив лишь звуки быстро исчезающей еды. Время от времени их палочки сталкивались и начиналась целая битва за кусочек курицы или мясного соуса.

У одного из них изначально была большая страсть к еде, другой же просто не мог отказаться от бесплатных угощений, так что их обеденный стол превратился в самое настоящее поле боя, источающее атмосферу яростного и леденящего душу сражения.

Блюдо на тарелке уже закончилось, а следующее еще не подали, так что Вэнь Кэсин решил воспользоваться этим моментом и посмотреть на Чжоу Цзышу. Радостно улыбнувшись, он произнес:

— Когда находишь достойного соперника, еда действительно становится вкуснее.

Чжоу Цзышу лишь презрительно взглянул на него, думая: «Неужели ты курица, что старается склевать все раньше других?»

В этот момент на первом этаже вдруг стало шумно. Послышалась громкая усмешка подавальщика:

— Молодой господин, я вижу, что вы и говорите культурно и одеты прилично, так почему же решили уйти, не заплатив за еду? А ваше обещание заплатить позже, думаете я мало таких историй уже слышал? Осмелюсь спросить, к какому клану вы относитесь и каким мастерством владеете? Сдавали ли вы императорский экзамен? И что насчет вашей каллиграфии...

Люди вокруг захохотали. Вэнь Кэсин придвинулся к краю и опустил взгляд вниз на разыгравшуюся сцену. Внезапно он коснулся пальцами подбородка и пробормотал:

— Какая утонченная красота...

Чжоу Цзышу проследил за его взглядом. Там внизу стоял юноша, весь покрасневший от смущения, на нем были темно-синие одеяния, а на поясе красовалось сяо*. Хотя на первый взгляд одежда и не бросалась в глаза, однако, присмотревшись, становилось ясно, что ткань была очень изысканна, к тому же сяо, явно был сделан из дорогостоящего нефрита. Не обязательно было быть экспертом, чтобы понять, насколько все это дорого. Чжоу Цзышу почувствовал что-то знакомое в том, как этот юноша одевался, и мягко усмехнулся.

* Сяо это традиционная бамбуковая продольная флейта

Вэнь Кэсин спросил:

— Над чем ты смеешься?

Чжоу Цзышу ответил:

— Кажется он пытается одеваться так, чтобы не привлекать лишнее внимание, только вот выходит это у него ужасно. Это напомнило мне об одном моем старом друге.

Пока они разговаривали, юноша, окруженный толпой зевак, потерянно оглядывался вокруг и его взгляд лишь на секунду замер на них. Чжоу Цзышу покачал головой, думая о том, что этот юноша несомненно был младшим поколением какого-нибудь известного дома. Разве человек, способный всю жизнь без проблем вести сытую и веселую жизнь, может выглядеть настолько растерянным?

Он пнул Вэнь Кэсина носком ботинка и сказал:

— Благодетель Вэнь, кажется, у тебя появился отличный случай совершить доброе дело.

Вэнь Кэсин, изначально внимательно наблюдавший за выражением лица Чжоу Цзышу, услышав такие слова, удивился и засунул руку за пазуху:

— Ты прав, этот красавец в беде, так что нам стоит протянуть ему руку помощи... Так?

Он порылся в поисках чего-то, и лицо его вдруг стало очень и очень странным:

— Братец Чжоу.

— Что?

— Я тут подумал, а не стоит ли мне подарить этот удобный случай накопления добродетелей тебе, мм? — Вэнь Кэсин криво улыбнулся. — Я уже достаточно добра сотворил за свою жизнь, так что для меня нет необходимости в подобном...

Чжоу Цзышу одарил его лучезарной улыбкой.

Мгновение спустя Вэнь Кэсин шумно вздохнул и плечи его опустились:

— Когда мы были на улице один изящный и красивый мужчина споткнулся и упал прямо мне под ноги. Я протянул ему руку и помог подняться, он даже улыбнулся мне... Тск, кто же знал, что такой обаятельный мужчина окажется вором?

Чжоу Цзышу приподнял брови и решил, что ему следует быть еще более бесстыдным, чтобы по крайне мере не проигрывать человеку перед собой. Поэтому он потянул Вэнь Кэсина за рукав, чтобы вытереть о них руки, а затем достал из-за пазухи один серебряный и легонько запустил его прямо в макушку разгоряченного подавальщика. Тот был застигнут врасплох подобной неожиданностью и уже собирался было начать ругаться, однако, опустив голову и обнаружив, что то, что ударило его по голове, было серебряной монетой, тут же успокоился. 

Чжоу Цзышу лениво протянул:

— Запиши задолженность этого молодого Господина на меня.

Подавальщик забрал монетку и больше ничего не говорил, лишь согласно кивнул и ушел. Юноша в синих одеяниях с благодарностью в глазах взглянул на Чжоу Цзышу, а затем поднялся наверх, чтобы лично выказать свою благодарность.

Чжоу Цзышу указал на пустые тарелки на столе и сказал Вэнь Кэсину:

— Его спасение за мой счет, однако обед был твоей идеей. Помни, ты теперь должен мне три серебряные монеты.

Вэнь Кэсин тихо прошептал:

— Могу ли я заплатить своим телом?

Чжоу Цзышу невозмутимо улыбнулся:

— Извини, но мой вкус еще не настолько утончен.

В этот момент юноша уже поднимался по лестнице, поэтому эти двое одновременно спрятали свои ехидные улыбки и изобразили вид благородства и чести.

Юноша низко поклонился:

— Меня зовут Цао Вэйнин*. Большое спасибо вам обоим за праведную помощь, пожалуйста, примите этот жест в качестве моей глубочайшей благодарности вам.

* 曹蔚宁 [cáo wèiníng] — Цао как «компания, группа, соратники» Вэй как «полынь», Нин как «тихий, спокойный»

Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу в один голос произнесли:

— Не стоит, не стоит, молодой господин Цао слишком вежлив.

Сказав это, оба тут же многозначительно переглянулись, ощущая себя крайне странно.

Чжоу Цзышу сухо кашлянул, затем отвел взгляд и сказал Цао Вэйнину:

— Молодой господин Цао, прошу садись. Меня зовут Чжоу Сюй, а это...

— Вэнь Кэсин, — перебил его Вэнь Кэсин, слегка улыбнувшись и мягко кивнув.

Он выглядел как добрый молодой господин с мягким голосом и нежной улыбкой. Прямо-таки истинно приличный человек.

Цао Вэйнин был крайне благодарен и, так как ему сказали быть менее церемонным,все-таки решился сесть с ним за один стол, устроившись слегка поодаль. Юноша был последним учеником наставника из ордена Цинфэн* и это был его первый опыт в путешествии по миру заклинателей. К несчастью, он разделился со своим Шишу (младший брат учителя) , и в какой-то момент его обокрал вор, поэтому то он и оказался в столь неловкой ситуации. Юноша совершенно не знал, что ему делать, пока не появился Чжоу Цзышу, спасший его. Естественно, в его глазах Чжоу Цзышу выглядел истинно благородным человеком, настолько, что даже его истощенное и болезненное лицо радовало своим видом.

* 清风 [qīngfēng] — «свежий ветерок» «чистые нравы/высокая мораль»

Чжоу Цзышу прекрасно умел извлекать выгоду из различных ситуаций, особенно когда можно было поговорить. И это работало со всеми нормальными людьми, исключая Вэнь Кэсина. Всего несколько умелых фраз и Цао Вэйнин почувствовал себя так, словно они были давними и близкими знакомыми, и начал говорить обо всем подряд:

— Мы с моим Шишу отправились на собрание в Дунтин, однако, кто бы мог подумать, что в поместье Чжан произойдет нечто настолько ужасное. Мой Шишу был в давней дружбе с господином Чжаном, поэтому он захотел пойти в поместье и разобраться, а меня отправил вперед, чтобы я извинился за его опоздание перед великим героем Гао Чуном*...

* 高崇 [gāo chóng]— Гао как «особенный/сильный/мощный», Чун как «благородный/уважаемый»

— Собрание в Дунтине? — Чжоу Цзышу был ошарашен.

— Да, — Цао Вэйнин пояснил: — Не знаю, довелось ли вам слышать о том, что клан Чжан полностью истребили. Помимо этого, несколько дней назад глава ордена горы Тайшань* странным образом умер прямо в собственной комнате, а вместе с ним погибли и его ученики. И способ убийства был точно такой же, каким убили всех в клане Чжан. Чудом уцелевший молодой господин Чжан сейчас находится под защитой главы клана Чжао. Глава клана самолично подтвердил, что случившееся – дело рук призраков с горного хребта Цинчжу. Это собрание в Дунтине организовал великий герой Гао как раз для того, чтобы собрать заклинателей со всего света и совместно искоренить Долину Призраков.

Чжоу Цзышу подсознательно взглянул на Вэнь Кэсина, но увидел лишь, что тот был довольно увлечен разговором и даже спросил:

— Неужели такое действительно могло произойти?

Цао Вэйнин ответил:

— Истинно так. Мы с Шишу последовали приказу моего Учителя и поэтому отправились на собрание в Дунтин.

Этот мальчишка действительно впервые спустился с гор, раз рассказал даже то, что у него не спрашивали.

Услышав это, Вэнь Кэсин произнес:

— Братец Чжоу, не ты ли мне говорил, что хочешь помогать людям и творить добро? Так почему бы не помочь этому младшему братику в его путешествии? Карать зло и проповедовать добро – это ведь тоже добродетель.

Чжоу Цзышу опустил голову, чтобы глотнуть вина, и отвел взгляд, немного не понимая, чего добивается Вэнь Кэсин. Вдруг он услышал, как Цао Вэйнин хлопнул в ладони и произнес:

— Карать зло и проповедовать добро – это действительно добродетель! Какие хорошие слова, брат Вэнь! Я вижу, что вы правда праведные и искренние люди, мы могли бы стать хорошими друзьями. Так почему бы нам не отправиться в Дунтин вместе?

Тск, маленький дурачок.

Вэнь Кэсин произнес со смехом:

— Лучшей идеи и быть не может.