Глава 99. Волнения и перемены
Глубокой ночью город Чися окутала дымка.
В тихом дворике Цинь Мин смотрел на ночное небо. После значительного роста силы он больше не так беспокоился о предстоящей поездке в Земли Запределья и чувствовал себя уверенно.
Он ощущал изменения в себе. Увеличение силы и восприятия было вторичным, главным была эволюция его Силы Небесного Света — она стала другой.
Он подбросил в воздух лист бумаги и лёгким щелчком пальцев разбил его на десятки кусочков, которые, словно сухие листья, закружились и посыпались вниз.
Цинь Мин подошёл ближе. Все обрывки бумаги, приближаясь к его телу, ещё не коснувшись его, отталкивались невидимой силой или с лёгким треском взрывались, превращаясь в пыль.
Он не активировал Силу Небесного Света заранее — она проявлялась сама, автоматически блокируя и быстро контратакуя любые приближающиеся предметы.
Без сомнения, теперь Сила Небесного Света Цинь Мина была не только мощнее, но и обладала собственным разумом.
Теперь, если бы кто-то замыслил недоброе и попытался, приблизившись, рассыпать на него особый порошок, у него бы ничего не вышло.
Несколько дней назад один "старый знакомый" проделал с ним такой трюк, из-за чего на нём остался странный запах, и птицы-нетопыри неотступно преследовали его, не давая скрыться.
— Если так пойдёт и дальше, Сила Небесного Света будет эволюционировать и в конце концов претерпит таинственную качественную трансформацию, которая принесёт мне немало сюрпризов! — Цинь Мин был полон предвкушения.
Теперь у него появились амбиции: если он продолжит объединять различные техники Силы Небесного Света, то в будущем его мощь, возможно, не уступит Силе Держащего Небеса или Силе Озарённого. Возможности были безграничны.
Очевидно, слияние двух чудесных техник сыграло огромную роль в трансформации его Силы Небесного Света.
В следующий миг ночной дворик озарился светом — Цинь Мин активировал Силу Истинного Огня, и его тело тут же окутало лёгкое алое сияние.
Оно походило на божественное пламя, что зарождалось в его плоти, не причиняя вреда, а наоборот, питая его и преобразуясь в Силу Небесного Света для защиты.
Цинь Мин протянул руку, и стопка бумаги, соприкоснувшись с ним, обратилась в пепел.
Он проверял свою технику. Уже сейчас Сила Истинного Огня трансформировалась в нечто, близкое к особой способности.
Раздался лязгающий звук. Тело Цинь Мина словно покрылось тонким слоем золотой брони — это проявилась Алмазная Сила, одна из мощнейших техник закалки тела.
Затем его тело покрылось тончайшими нитями золотого шёлка, которые сплетались в плотную сеть, надёжно защищая его. Золотые нити появились даже на его чёрных волосах.
В этом и заключалась сила техники из древнего свитка на шёлке: она позволяла не только объединять различные виды Силы Небесного Света в одно целое, но и преобразовывать их в любую из уже изученных техник, например, в Силу Истинного Огня.
Более того, когда объединённая Сила Небесного Света циркулировала по путям изученных чудесных техник, божественное пламя и золотые нити казались даже мощнее, чем изначальные Сила Истинного Огня и Сила Золотого Шелкопряда!
Цинь Мин был очень доволен. Эти изменения радовали его. Неудивительно, что один из его предшественников написал на древнем свитке на шёлке иероглиф, означающий "слияние"! Этим словом он и поучал своих последователей.
Вечером, погрузившись в глубочайший сон, он почувствовал, как Сила Небесного Света сама собой проявилась и, приняв форму золотых нитей и нефритовой накидки, полностью окутала его.
Наступила ранняя ночь. Огненный источник города Чися разгорался всё ярче, словно восходящее солнце, озаряя всё вокруг утренней зарёй.
Цинь Мин проснулся, чувствуя необычайный прилив сил и энергии. Ему не терпелось найти какого-нибудь ученика из Запределья и хорошенько его отлупить.
— Почему после сна я чувствую себя так, будто принял тонизирующее средство? — он был озадачен.
Однако он не стал терять времени и сразу же пошёл сообщить Мэн Синхаю, что принял пятицветную духовную ветвь и полностью объединил свою Силу Небесного Света.
— Так быстро? — Мэн Синхай на мгновение замер. К счастью, этот юноша его уже "закалил": каждый раз он превосходил все ожидания.
Если бы это была их первая встреча, он бы точно снова вскочил на ноги. Он дал Цинь Мину два дня на то, чтобы усвоить яростную эссенцию Небесного Света из пятицветной духовной ветви, а этот парень справился за одну ночь!
Что такое талант? Мэн Синхай чувствовал, что для этого слова нужно пересмотреть стандарты. Этот юноша заставлял его ценить себя всё больше и больше.
Он сказал:
— Нож и стрелы ещё не готовы. Пойдём, я помогу тебе выбрать хороший лук, заодно посмотрим и другое оружие.
Цинь Мин последовал за ним в оружейную и, не церемонясь, взял всё, что ему было нужно. Комплект из двенадцати коротких копий он закинул за спину.
Когда Мэн Синхай увидел, что тот выбрал большой лук, отливающий чёрным блеском, его лицо слегка дёрнулось. Чтобы натянуть этот драгоценный лук, требовалась сила более трёх тысяч килограммов.
Только сейчас он понял: когда Цинь Мин говорил, что он "немного" сильнее мутантов-сверстников, это была не самонадеянность, а крайняя скромность!
Юные мутанты после Пятого Пробуждения едва достигали силы в две с половиной тысячи килограммов, что было значительно меньше, чем у него.
Затем Цинь Мин выбрал бронзовый посох, который на самом деле был выкован из сплава золота, чрезвычайно прочный — один из видов тяжёлого оружия.
Он попробовал взмахнуть им: посох можно было использовать как копьё, им можно было крушить, как тяжёлым молотом, а если взять его двумя руками, то и рубить, как саблей.
Таким образом, все его четыре таланта — владение клинком, копьём, луком и молотом — могли в полной мере проявиться в грядущей битве в Землях Запределья.
Конечно, оружие было лишь внешним атрибутом. С его нынешней силой самым грозным оружием оставалась его внутренняя Сила Небесного Света, обладавшая наибольшей убойной мощью.
— Доспехи выбирать не нужно, — сказал Мэн Синхай, — золотая броня, выкованная лицами из-за пределов мира смертных, очень хороша.
Теперь всё было готово, оставалось только отправиться в путь. Он решил, что пора поторопить мастера, который ковал нож и стрелы.
— Ты куда? На что смотришь? — спросил Мэн Синхай.
— Гроза собирается, — Цинь Мин посмотрел на небо, бросил оружие и сорвался с места, развив предельную скорость.
Мэн Синхай застыл. Он что... опять в Храм Громового Пламени и Алхимии? Он никак не может забыть это место.
— Гроза не очень сильная, вряд ли ударит молния. К тому же, твоя сила только что возросла, не нужно так спешить и снова принимать Небесный Свет.
— Я иду, чтобы практиковать чудесную технику! — ответил Цинь Мин.
— Чем это место подходит? — Мэн Синхай последовал за ним. Он беспокоился, что если ударит яростный Небесный Свет Громового Пламени, то Цинь Мин получит травму прямо перед отъездом.
— Громовое пламя закаляет металл, а значит, идеально подходит для практики "Техники Золотого Шелкопряда", — сказал Цинь Мин.
...
Треск!
На этот раз Цинь Мин принял четыре разряда Небесного Света Громового Пламени. Всё его тело почернело, но он, следуя путям циркуляции энергии из "Писания Истинного Огня", продолжал практиковать технику.
На поверхности его тела слой огненного света вот-вот готов был вырваться наружу, образуя особый защитный Божественный Свет Истинного Огня.
Сразу после этого Цинь Мин начал практиковать "Технику Золотого Шелкопряда", и она тоже пошла на удивление гладко. Оказалось, он не соврал: "громовое пламя закаляет металл" действительно работало.
Однако он использовал "Писание Истинного Огня", чтобы ускорить освоение "Техники Золотого Шелкопряда"!
— Этот тайный свиток, что нашёл для тебя Нин Сици, действительно хорош, — кивнул Мэн Синхай. — Эти две чудесные техники дополняют друг друга и очень помогают твоему развитию.
Цинь Мин почувствовал, что общий объём его Силы Небесного Света снова возрос.
Для тех, кто полагается на телесные мутации, период Пробуждения — это время самого быстрого роста силы, и он не хотел упускать ни единой возможности.
Увы, максимальное число Пробуждений — девять. Преодолев этот великий рубеж, перейти на следующий уровень будет уже сложнее. Ему придётся искать другие пути.
После полудня, когда город Чися сиял ярче всего, Цинь Мин получил свой новый нож из нефритового железа из овечьего жира. Он был намного лучше того, что они грубо выковали со стариком Лю.
Клинок был чуть короче предплечья, с плавными линиями и изящным изгибом. Его белоснежная поверхность отливала мягким блеском и была украшена гравировкой с драконами и фениксами.
С какой стороны ни посмотри, это было выдающееся произведение искусства, полное эстетики.
Мэн Синхай объяснил, что это он выгравировал узоры драконов и фениксов: они повысят убойную силу клинка против неких невидимых сущностей.
Кроме того, это был двойной клинок: ножны представляли собой второй, более толстый нож. Теперь Цинь Мину не нужно было покрывать его минеральной краской для маскировки.
Наконечник стрелы, отливающий синевой, был невероятно острым и покрыт множеством символов, а древко было сделано из особого материала.
— Изначально я приготовил для тебя редкие металлы, — сообщил Мэн Синхай. — Я отобрал лучшую эссенцию и вплавил её в древко. Так твоя Сила Небесного Света сможет достигать самого наконечника.
Цинь Мин заметил, что в центре древка проходит металлическая нить, ведущая к наконечнику. Вероятно, она, как и нефритовое железо, могла проводить Силу Небесного Света.
На его стадии развития, когда он ещё не мог выпускать Силу Небесного Света наружу, лишь редчайшие металлы были способны на такое.
— Собирайся, нам пора в путь, — на следующий день решил Мэн Синхай.
Перед отъездом он с помощью тайной техники изменил внешность Цинь Мина. Это была необходимая мера предосторожности, ведь тысячелетний клан Цуй ясно дал понять, что в ближайшие годы ему запрещено появляться в их кругах.
Цинь Мин посмотрел на своё отражение в зеркале. Черты лица — густые брови и ясные, как звёзды, глаза — полностью изменились, но его облик ничуть не пострадал. Он выглядел героически, а его аура стала более резкой и властной.
Раньше такая аура появлялась у него только в бою, а теперь стала постоянной. С первого взгляда было ясно, что он — задиристый боец из числа Пробуждённых.
— Дядя Мэн, это?.. — На тренировочной площадке резиденции главы города Цинь Мин впервые увидел их летающее ездовое животное и сначала принял его за огромную крылатую черепаху.
Приглядевшись, он понял, что Мэн Синхай очень хорошо заботился о животном: на нём была броня из сплава с редкими металлами, плотно закрывающая птичье тело.
Это был высший мутант. Его оперение было светло-золотым, и он сам по себе обладал огромной силой. Помимо доспехов, на его золотой голове красовался стальной шлем с примесью тайного металла.
— Путешествовать далеко в ночной мгле очень опасно. Если кто-то нападёт на ездовое животное, последствия могут быть непредсказуемыми, — признался Мэн Синхай, добавив, что броня этой птицы не уступала его собственной.
Это было не его животное, он одолжил его у старого друга, живущего в глухих горах.
Мэн Синхай тоже изменил внешность, чтобы никто не знал, что он покинул город Чися.
— Пункт назначения не так уж далеко, около четырёх тысяч ли отсюда, — сообщил он. — Когда-то это было важное место для лиц из-за пределов мира смертных, но тысячу лет назад его накрыл и пронзил насквозь нескончаемый Небесный Свет, и его пришлось покинуть.
Город Лофу. Его размеры намного превосходили город Чися.
Даже сквозь густую ночную мглу виднелся этот величественный, сияющий город, свет от которого взмывал в ночное небо.
Гора Лофу. Хотя лица из-за пределов мира смертных и покинули её, окрестности не пришли в упадок. Напротив, они процветали, ведь рядом с руинами бессмертной горы Запределья не могло не быть высокоуровневых Огненных источников.
— Вспоминая те времена, могущественнейшие воины Земель Запределья хотели повысить ранг горы Лофу... — Мэн Синхай покачал головой и замолчал.
Очевидно, события прошлого имели огромное значение, а замыслы лиц из-за пределов мира смертных были поистине безумны.
— Гора Лофу и так была выдающимся местом, почти бессмертной горой Запределья, а они хотели ещё повысить её ранг... — Цинь Мин мог лишь восхищаться масштабом их замыслов.
В последнее время город Лофу был переполнен народом. Весть о состязании учеников из Запределья разнеслась повсюду, и множество практиков съехалось сюда, желая стать свидетелями этого события.
Надвратная башня возвышалась, словно небольшая гора, а высокие городские стены простирались вдаль.
Цинь Мин и Мэн Синхай вошли в город и сразу ощутили его блеск и оживление. Здесь было так же светло, как в эпоху, когда светило солнце.
На широких улицах города не было тесно даже нескольким повозкам, запряжённым зверями, а в лавках по обеим сторонам кипела жизнь, торговля шла бойко.
К этому моменту в крупных постоялых дворах почти не осталось свободных комнат, и многим приходилось снимать жильё у горожан.
Мэн Синхай заранее позаботился о бронировании двух комнат, причём обе были с небольшими двориками. В этом огромном городе, где каждый клочок земли был на вес золота, стоило это, разумеется, немало.
В тот же день Цинь Мин встретился с Ли Цинюэ. Она жила в соседнем постоялом дворе и вечером пришла повидаться с ним и Мэн Синхаем.
— Цинь Мин, на этот раз мне придётся тебя побеспокоить, — её чёрные волосы струились, как водопад, а фигура была гибкой, словно ива. В белом одеянии, без капли косметики, с безупречно утончёнными чертами лица, она была чистой и изящной. Когда она улыбалась, казалось, будто облака рассеиваются, пропуская лучи зари, и вся она светилась.
— Ты мне столько раз помогала, не стоит церемониться, — рассмеялся Цинь Мин. — От твоей улыбки я чуть не ослеп, так она сияет.
Ли Цинюэ с улыбкой кивнула. Она с облегчением вздохнула: после всего, что он пережил, он не пал духом и остался таким же, как прежде.
— Я покажу тебе город, заодно поужинаем, и я расскажу, чего стоит опасаться на горе Лофу, — предложила Ли Цинюэ и позвала Мэн Синхая с собой.
— Я уже стар, буду выглядеть стариком рядом с вами, — отмахнулся Мэн Синхай, вежливо отказываясь. — Лучше я пойду навещу своих старых друзей.
Цинь Мин и Ли Цинюэ вышли на улицу и вскоре увидели нескольких знакомых. Оказалось, многие ученики из Запределья тоже остановились в крупных постоялых дворах поблизости.
— На что смотришь? А, это Ван Цайвэй, — улыбнулась Ли Цинюэ.
— Нет, я увидел своего "дорогого младшего брата" Цуй Чунсюаня. Что он здесь делает? — сказал Цинь Мин.
— Вероятно, он хочет помочь Цуй Чунхэ в борьбе за тот предмет, что приближает к бессмертию, — ответила Ли Цинюэ.