Глава 57. Памятное место в жизни каждого

Al misterian polis Ларион, без всяких сомнений является точкой остановки группы госпожи Лирии. Некоторые местные варварские источники dicut, что видели госпожу, да простит меня Эллуна, в тамошней попине. Нынче данная taberna уже давно сгорела, но даже так всем нам ясно – это ложь! Распоследний дурак понимает то, что основной целью госпожи Лирии был монумент почившему Лунному лорду Ромулусу Кельтину Великому! Обязательное нынче для посещения всяким достопочтенным велларийцем место!

Перевод из «Диспут о пути лунном»(вел. Conlroversia le lunari itinele), Флавий Либерт.

От Олавы неслись крики рыбаков и визг ругающихся прачек, дети разносили свежие газеты. По колеям пастухи неспешно гнали скот обвальщикам мяса. Несчастные животные так и норовили вырваться, забежать в чужой двор и удрать как можно дальше, словно догадывались о своей незавидной участи.

Меж хмурых туч забрезжил рассвет. Над районом повисли тени трёх башен: сторожевой, самой близкой, чуть поодаль – изящной, горящей на пунцовом свету новенькой черепицей, колокольни Святого Лера Объединителя, а за ней проглядывался широкой остов восточного постового замка.

У колокольни роились птицы, перепуганные недавним звоном. На западе, предположительно ещё слышалась трель восстановленного Златолавского монастыря. Монашки оказались упорнее остальных, ибо с юга, где стоял кафедральный собор Гинека Блаженного, пристанище митрополита, уже не доносился церковный грохот.

Экипажи пробудившихся аристократов табунами хлынули на дороги так и норовя придавить незадачливых мещан. Среди них была и Лирия.

Только вот велларийка обходилась без кареты. Оставив спутников в хлеву, девушка направилась по указке Норриса к велларийскому аристократу. Старик не соврал, неизвестный жил неподалёку – через пару проулков среди убогих халуп засияла выложенная гранитом мансарда роскошного поместья.

Массивная кованая ограда, пронизанная живой изгородью из бирючины, окружала всё имение. Одинокие ворота были до блеска начищены. Однако ни единого слуги девушка в округе не заметила. Точнее здесь вообще никого не было!

«Неужто зачарователь снова меня провёл», — гневилась Лирия. Попрыгав у ворот, она смогла разглядеть приличный двор поместья: сад блестел от множества люминесцентных кристаллов, а под ветвями платанов струился фонтан. Вода в него изливалась прямиком из колдовского камня, испаряясь, едва достигнув чаши.

Девушка неловко принялась стучать железным кольцом о ворота. Ей казалось, будто она тревожит покой древнего склепа. Тем не менее, воротца чудесным образом двинулись.

Не сразу велларийка заметила приоткрывшего ей двери. Лирия вскрикнула, когда под её ногами раздалось ритмичное пчелиное жужжание. Оттуда на неё глядела пара терракотовых глаз – очи миниатюрного голема. Бронзовый механоид доставал ей до колен. Подвижные в нескончаемом танце шестерёнки из алхимических металлов гипнотизировали своим хороводом.

«Пустая трата денег! Эти големы – тупоголовые противные Луне болванчики. Проще заставить размножаться крестьян», — отзывался о големантии её отец.

Видел бы он, до чего дошли современные модели!

«Теперь они хотя бы смердят поменьше черни».

На угловатой голове голема воссиял аки лучина янтарный кристалл – телесим:

— По какому поводу вы здесь? — раздался из янтаря голос паренька с сильнейшим велларийским акцентом.

Девушка, так и не решив, нагибаться ли ей к телесиму или стоять как подобает традициям, ответила:

— Лирия из Иллариота, — она обошлась без книксена. — Ищу встречи с хозяином.

— Вы даллийка?

— Элларийка! — нахмурилась девушка. — Это имеет значение?

— Вы замужем?

Лирия опешила от такого вопроса.

— Я от Норриса!

Манипулятор голема тут же распахнул врата пред нею.

— Давненько старик не давал о себе знать, — засуетился искажаемый помехами голос. — Со времен Маттона, я полагаю?

— Маттона?

— Предпочитаю не вспоминать! — он опомнился:

— Простите за робость, проходите скорее! Следуйте за слугой.

Голем поспешил заковылять по кладке. Бронзовый истукан с трудом переваливался с ноги на ногу. Велларийка поплелась за ним.

Во дворе Лирия окончательно поняла, для чего белоголовый отправил её сюда: всё имение было буквально усыпано различными экземплярами кристальной магии и хрусталем.

На пороге поместья девушку уже ждал статный брюнет. Истинный патриций – впалые скулы, мужественно широкий нос и зеленые, как бутылочное стекло, тусклые глаза. Одет он был в серый зауженный в талии дублет, а худощавый вид веллариец маскировал за черным плащом с цветочной вырезкой. Кожа зеленовато-серого оттенка, оцененная утонченным глазом Лирии, сразу выдала в нем выходца северо-западных краёв Велларии – пустынных лесов Лессента.

— Эрик Линнабарт, да хранит вас Эллуна, — преклонил пред ней голову парень. Затем он перешел на велларийский:

— К сожалению, титула не имею, да и вряд ли заполучу при нынешнем монархе.

— Да осветит ваш путь Нистфуллария, — бегло перешла на велларийский Лирия. — Я из семьи… Иллариотского чиновника, имперской канцелярии.

Последние слова она произнесла с трудом.

— Проходите, — он указал на просторный гостевой зал. — Видимо, пришло время расплатиться с долгами перед Норрисом.

Пара двинулась через одинокие залы – в поместье царил сущий бардак, а от стен отлетало эхо. Всюду были разбросаны книги, рукописи и, разумеется, кристаллы. Данный бедлам был вызван одиночеством хозяина: «Немудрено, ведь одинокий мужчина подобен пещерному зверю». Бронзовые истуканы едва ли справлялись с расчисткой завалов.

Лирия выдавила из себя учтивый тон:

— У вас совсем нет прислуги?

— Предпочитаю доверять механоидам, — аристократ усмехнулся. — Концентрированный эфир обходится нынче дешевле, нежели плата за работу служанок! В былые времена прислуга отца вечно норовила разбить да утащить что-то из нашей коллекции, — он указал на множественные стекляшки. — Плебеи всегда были ненадёжны.

— Это уж точно, — промямлила девушка, не зная, с какой стороны подступиться к диалогу.

— Раз уж вы из Иллариота, что насчёт кофе? В столице от него все без ума, а я успел прикупить оттуда партию до Пожаров!

— Кофе? Откажусь, — она с трудом скрыла отвращение, — я не разделяю любви к этому мистерианскому напитку, — богохульной проклятой гадости.

— Тогда что насчёт более родного нам экстракта мятного корня? Всегда храню с собой кусочек родины! — Лирию бросило в жар – ещё одна убойная гадость, только велларийская.

— Не откажусь от воды.

— Что насчёт лимонного пирога? Бисквит? Мадлен?

— Ничего…

Она чувствовала себя здесь гаже, чем в стойле. Одна в поместье с аристократом! Хуже всего было то, что Эрик был равным с ней по статусу, а потому привыкшей смотреть на всех свысока пришлось поднять глаза. Благо хозяин сам оказался расположен к разговору:

— Как погода в Иллариоте? — Используя самый худший способ начать беседу. — Дождит?

— Не сомневаюсь, — вздохнула она. — И, без всяких сомнений, туманно.

— Значит, Норрис?

— Норрис, — наконец-то уцепилась она за нить разговора, — вы с ним знакомы?

— О, это очень долгая история, — надел на воротник сервировочную салфетку, а затем начал свою атаку: он говорил, говорил и говорил.

Разговор летел неспешно и легко! Для самого Эрика Линнабарта. Веллариец без устали и с превеликим энтузиазмом, сравнимым с лепетом отрекшегося от обета молчания монаха, заваливал Лирию своей историей.

Страдания семьи Линнабартов начались, несмотря на расу текущего хозяина, на Мистериуме. Отец Эрика, видный мистерианец, знаток кристальной магии, поцапался с близким окружением императора Кеннета. Как догадалась Лирия, дело было, вероятно, в матери Эрика: знатной велларийке, на которую положил глаз Его Величество и желал видеть в своём кулуарном гареме любовниц.

Помолвленный Линнабарт, прихватив возлюбленную, бежал в Мистерианскую Элларию. Перебраться через городскую стену и попасть в республиканскую часть города им помог ныне почивший знаменитый велларийский сенатор Аквиллий Сантано. «Тщеславный фанфарон и злопыхатель с петушиной преданностью», — вспоминал о промистерианском политике отец Лирии.

Бежать от гнева мистерианского владыки на Велларию было затеей идиотской – вся республика кишмя кишела желтокожими доносчиками и иными предателями Святой Луны. Потому Линнабарт Старший предпринял затею ещё более идиотскую – отправиться на северо-запад Велларии, в графство Лессент.

Как известно, после конца второй велларийско-мистерианской войны вовсе не все субъекты павшей Империи Кельтинов стали оккупационными зонами, а вследствие частями Республики.

Марионеточной монархии вахинцы добились для провинций Лессента и заморских полисов Заэлларья. «Первые являются предателями и преклонили колено перед эльфами! — наставлял Лирию Кельтиус. — А басилевс вторых вообще отрекся от наследия Кельтинов!».

Эльфы старались настолько усердно, что спустя пару эр велларийский граф и впрямь начал вести полноценную независимую политику. Так, в восемнадцатом году четвертой эры по всему Лессенту прокатилась волна мистерианских гонений.

— Какой стыд и позор творить такое в нашу славную эпоху! — сокрушался Эрик. Лирия, однако, не видела проблемы в гонениях желтокожих со святой земли Эллуны, но предпочла об этом умолчать.

Сам Эрик к тому времени начал строить карьеру народного трибуна при дворе префекта Лессента. Карьеру пришлось в срочном порядке сворачивать, а всей семье переезжать обратно на Мистериум. В этот раз уже под лоно деспотичной императрицы. Тут, небось как от местной траурной атмосферы, родители Линнабарта захворали чахоткой и скоропостижно скончались.

Драматичные нотки сей истории Лирия прочувствовать не сумела. По большей степени потому, что весь рассказ разглядывала свои огрубевшие ладони и думала, стоит ли ей начать носить дамские рукавицы или нет.

— Тем не менее, — подытожил Эрик, — нам удалось сохранить богатую коллекцию кристаллов!

— Я тут именно поэтому…

Аристократ учтиво поспешил её перебить:

— Кристальная магия, знаете ли, нынче в опале. Редко кто ей у меня интересовался! Злые языки молвят, мол, кристаллы – это наследие идей шаманизма и идолопоклонничества. Пропаганда Первой Академии и тауматургов, не более! Все стали напрочь забывать, что даже в первую эру основным источником энергии были…

— Я здесь не совсем из-за вашей коллекции, — девушка вновь разволновалась, — раз уж вы разбираетесь в кристаллах, быть может, вы поможете мне определить, что не так с моей фамильной реликвией?

Ладонь невольно потянулась к отцовскому кристаллу. Лирия вывесила подвеску, чтобы Эрик смог разглядеть грани холодной лазури.

Аристократ глянул на подвеску.

— О Эллуна! — неожиданно пал на колени Линнабарт, выронив чашку кофе из рук.

***

Воздух был насыщен влажным туманом, поднимающимся от текущего вдалеке Фарзеонского океана. Сверху, как слоеный пирог, атмосферу дополнял заводской смог – его в Иллариоте за последние года стало настолько много, что за тучами не пробивалось небо.

По брусчатке улицы текла вода. Разумеется в Иллариоте дождило!

Ривс, сняв шлем, прикрылся капюшоном. Местных же погода не волновала, каждый был при зонте или обходился плащом. Жители столицы переживали летом самую "сухую" погоду из всех возможных на Полуострове.

Калебец посмотрел на пункт своего назначения. На горизонте высилась глыба Первой Академии, ощетинившаяся крышами и шпилями, далекие очертания их подрагивали и принимали фантастические формы, затуманенные городскими дымами, поднимавшимися снизу. Весь Андершилд с его зданиями и дворцами был покрыт искрящейся пеленой защитного щита.

«Только туда не проникают заводские дыма», — подумал Эстен, который за время своего пребывания в метрополии додумался дышать на улицах через мокрую тряпочку.

Где-то у Первой Академии, между башней гвардейцев Тартиб и резиденции Канцелярии, была необходимая Ривсу Имперская Библиотека. Но несмотря на то, что пункт назначения был на виду, дорога предстояла немалая. Иллариот был огромен, простилаясь на несколько островов и ещё на многие мили основной земли. Вся эта эклектика в зданиях с мрачными фасадами, арочными окнами, эркерами и угловыми башнями. Дороги из брусчатки, укрепленные на авеню гудронированной древесиной, по которой носились лошади, запряженные в кареты омнибусов. В редкие периоды без дождей пыль, вздымаемая беспрестанно снующими экипажами, ощущалась на вкус и запах на всех этажах прилегающих высотных домов. Всё это благородие, ясное дело, окружало лишь главные авеню и дорожные развязки, поодаль стояли трущобы из дешевой и надежной древесины, завезенной с Фарсуса, остальное большинство зданий было построено из Дейтонского кирпича.

«Вероятно, они растащили половину Оттиона на кирпичи».

Ривс остановился под карнизом у входа в один из новомодных в столице музыкальных пабов. Оттуда доносилась какофония, названная биг-риффовой музыкой. Музыкой "мещан". Исполняли её зачастую на собранных из подручных средств духовых инструментах, а через запотевшие окна сотник мог видеть танцы, где мистерианцы просто-напросто елозят туфлями по полу. Такой культуры Эстен не понимал и не хотел понимать, не зря ведь биг-рифф был в опале между осуждением со стороны как церкви так и власти. С другой стороны, офицер-цензус размышлял: «Может оно и к лучшему, пускай у этого поколения будет музыка не созвучная с военным барабаном».

В том пабе был Остон. Но, постояв истуканом у входа, вдоволь насмотревшись на диваны, устланные китовыми шкурами, и столичных красавиц в белых мехах, Ривс двинулся дальше один.

«Это дело слишком деликатное для остальных», — решил он, потирая в кармане амулет с гравировкой стрижа…

Со времен Лазурного ту часть сотни, что поплыла за ним, услужливо телепортировал капитан Эдросс. Это, ясное дело, был приказ. С тех пор их поселили в гостинице на Срединном острове, что у квартала Смоляного завода. Так его подчиненные и разбегались кто куда в отсутствии приказов со стороны гвардии, к которой они видимо уже целиком перешли под командование. Офицер не мог осуждать своих солдат, ведь пред ними в одночасье раскрылась яркая, в то же время мрачная, жизнь метрополии.

На дожде намокала, отклеиваясь от фасадов зданий, реклама. Печатное дело зародилось лишь недавно и по-настоящему успело раскрыться именно здесь, в столице межпланетной Империи. Что уж говорить, если на каждой улице, каждом пабе, на каждом закутке все сидели тупо уткнувшись в газеты, которые им услужливо приносили босяки за пару медных кваллий.

Немудрено, что государство при Катрине эксплуатировало печать: сотнику встречались плакаты, призывающие к освобождению териодцев, своих в доску мистерианцев, от вахинского ига. Они соседствовали с призывами уничтожить териодскую культуру ведь те недостаточно мистерианцы. Всё это было компанией по подготовке граждан, которые, аки гвардейцы, будут готовы поставить на кон свою жизнь ради Империи – одно из предложений генерал-фельдмаршала Дариуса Её Величеству.

Введение системы цензусов и полномочий для простолюдинов в армии помогло многим, в том числе Ривсу. Однако, слепой патриотизм охватил немногих. Особенно в Империи, где основной силой был страх пред гвардией Её Величества. От калебца на улицах то и дело шарахались, путая офицера с очередным рекрутером в армию.

Спустя несколько часов Эстен был у границ Андершилда. Перед ним выстроились аккуратные винтажные фасады тех, кому не хватило средств, чтобы поселиться в Сердце Империи. Гильдейские дома, представительства колониальных торговых компаний , штаб-квартиры газет – всем им не хватало средств, дабы выкупить земли под щитом. Ведь они уже принадлежали наследникам феодалов, что основались там, покинув замки ещё в первой эре, после основания Второй Империи.

«Но сейчас всё меняется, — подумал Ривс, глядя на очередь, выстроившуюся к воротам в центральный квартал, — новая знать формируется вокруг Катрины – купцы, чьи титулы куплены на средства с мануфактур, и занявшие в армии чины простолюдины».

Золотой покров – так называли прозрачный щит Андершилда, который проецировался тауматургами в Первой Академии. Словно балдахин на роскошной кровати он укрывал от дождя и смога, имея бреши лишь там, где стояли Семь Ворот. Через одни из них и прошел Эстен.

Он перевёл дух.

Вокруг стояло множество симметричных высотных зданий, построенных при Трёх Антарских с соблюдениям общих норм. Но больше всего его поражал Леров парк! Это был почти что настоящий лес, умещенный в центре города.

«Памятное место, — любовался монументами Ривс, сокращая путь через аллеи, — именно отсюда велларийский император начал своё завоевание, спалив здесь старый Иллариот дотла».

В последний раз Эстену приходилось бывать в Андершилде три года назад, когда Её Величество едва взошла на престол и начала свою политику. Нынче здесь, вместо празднества роскоши и красоты, на улице чувствовалось настроение строгости и порядка, чему помогали снующие патрули. Офицер всё не мог решить, какая столица ему нравилась больше.

Наконец, цензус оказался пред дверьми Имперской библиотеки. Наверняка это был самый полный из архивов Альтеи. Его потолки были столь высоки, что на них конденсировалась дымка.

— Сеньорита, не могли бы вы подсказать, где я могу найти информацию о подобных браслетах? — спросил он у грозно выглядевшей дамочки на входе.

Вместо ответа ему выписали лишь номер в очередь…

Он бродил по залам, опрашивая смотрителей архивов, но они лишь отправляли его в другие залы. И так по кругу. В конце концов, сотник решил послать их всех к Магнусу и сам углубился в изучение гильдий Полуострова. Он даже искал средь магических орденов. Но нигде он не мог найти каменщиков с гравюрами стрижей.

Как всегда невыспавшийся сотник закрыл очередную книгу.

«Возможно, нужно искать что-то связанное с Сойкиной кометой? В конце концов, это может быть неким культом… Мне понадобятся годы, дабы найти в этом скопище книг хоть что-либо стоящее».

Он отправился было в новый зал, но обнаружил, что в нём уже грубо роится свора мистерианцев, рядом с которыми раболепствовал хилый старичок. Последнего от подобного беспорядка казалось вот-вот хватит приступ.

К Ривсу уверенно подошел статный иллариотец:

— Вам не положено здесь находиться, зал опечатан, — сотник понял, что перед ним гвардеец ещё до того, как он увидел нашивку буйвола на мундире собеседника, — именем Её Величества покиньте зал.

Офицер встал навытяжку.

— Я офицер-цензус, — блеснул он значком, но договорить ему не дали.

— А я, джентльмен, веду поиски информации к которой не велено допускать даже Исталебского Папу! Убирайтесь! — гвардеец обернулся к своим:

— Громите все эти дряхлые полки, пока не найдете хоть что-то связанное с Хаосом!

«Работники библиотеки вряд ли осмелятся указать гвардейцу на правила соблюдения тишины».

К калебцу приблизился хилый старик, синегубый и с вычурной ермолкой на макушке:

— Простите его за грубость, — он кашлянул в кулак, — когда Империи требуются знания, лучше не стоять у неё на пути. Вы что-то хотели в этом зале?

«В самом деле, что я здесь ищу?», — сотник посмотрел на табличку гласящую: Древние манускрипты.

— Мне просто нужна информация об этом браслете, сеньор, — устало молвил калебец.

Старик скучающе взглянул на безделушку:

— Быть может, моя ассистентка сможет вам помочь.

Его проводили до одного из безымянных залов, закрыв за ним дверь. Внутри было темно – окна отсутствовали. Пахло пылью и спиртом, а ещё гадкими травами, которыми обрабатывали ветхую бумагу. Книжные полки вокруг уходили ввысь, словно колонны, но нигде в округе не было ни одной лестницы. Книги на полках выглядели старыми, много где встречались и свитки.

— Ау? — окрикнул Эстен, пытаясь свыкнуться с теменью.

Он, прокрутив в руках браслет, двинулся дальше.

— Чем помочь? — раздался по залу эхом скрипучий голос.

Офицер аж подпрыгнул, когда одновременно с вопросом обок с ним упали книги. Источника голоса рядом не нашлось, зато книжные шкафы заходили ходуном.

— Я принес с собой браслет, — осторожно молвил Ривс.

Над головой пронеслись тени. Калебец взялся за эфес меча.

— Архив не ломбард, и даже, несмотря на всеобщее заблуждение, не музей, — пророкотал по залу голос.

Сотник чуть было не споткнулся. Пред ним оказалась кипа книг, свитков и бювар, разложенных так, словно драгоценности, из которых сорока строит своё гнездо.

— Я ищу о нём информацию, — вытянул руку с браслетом Ривс, — но нигде её нет, даже в этом Архиве.

— Такого не бывает, мистерианец, — голос раздался за шкафом, с которого волной повалились книги, — у нас есть почти всё. Главное – уметь искать. Насколько ценный этот твой артефакт?

— Это не артефакт, сеньор, — ответил теням над головой Эстен, — похоже, он лишь часть формы неких гильдейцев… каменщиков.

Он не заметил над собой пикирующего дракона. Тому могла послужить её черная, переливающаяся антрацитовым светом, чешуя. На свету она могла отражать все цвета радуги, включая синий, который прожилками тек по всей поверхности её тела.

Дракон величественно свалился в кучу книг.

Хотя и назвать высшего дракона "величественным" было бы, самую малость, преувеличением. В высоту она была не больше полутора метров, а в ширину её змеевидное тело растягивалось до трёх. И то благодаря хвосту с дополнительными для полёта перепонками.

В отличие от своих неразумных собратьев, черный дракон имела всего одну пару крыльев, похожих на оные у летучих мышей, да две цепкие лапы.

Как и у всякой самки на её вытянутой морде красовались два клинообразных рога. Глаза у дракона были искристо-синие, как молния в морской шторм.

На крыльях штормового дракона красовалась кожаная сумка с пергаментами, крепясь к шелковой пурпурной подвязке на вытянутой драконьей шее. На ней был вышит олень в ученой шляпе – герб Имперской Библиотеки.

— Я Изформуэль, помощница хранителя Архива.

Эстен опешил. Он слышал о слухах… О драконе при дворе Её Величества и монстре, живущем в недрах библиотеки. Однако, калебец не думал что всё окажется настолько буквальным!

Офицер с трудом выгнул спину:

— Цензус Эстен Ривс, сотник калебской…

— Избавьте меня от этого, — дракон припала брюхом к земле, впиваясь в дощатый пол когтями лап, — ваш браслет, скольким вы показали его?

Сотник принялся считать.

— Вам следует быть осторожнее, Ривс, — дракон обнюхала его мундир, — знания тоже могут нести за собой неприятности. Не будете держать язык за клыками – они могут найти вас и заставить всё забыть…

«Значит, я не сумасшедший! Это правда!», — сжал ладонь Эстен.

— Кто они?!

— Мне немногое ведомо, — отмахнулась хвостом Изформуэль, сбивая попавшие под него книги, — но достаточно для того, чтобы они навсегда отстранили меня от работы в Архиве.

Дракон говорила без акцента, словно мистерианский был её родным языком. Офицер хотел было спросить, как библиотекарша перебила его:

— А сейчас ты спросишь: Где я могу прочитать о них? — она вытянула шею, прорычав:

— Ответом будет следующее – нигде, ведь они вычистили все упоминания!

— Прошу простить, — сделал шаг назад калебец, — но Имперская библиотека под строгой защитой Её Величества и армии…

— Что есть армия для тех, кто может скрыть своё существование от Арканы?

Сотник почесал нос.

— Откуда вам столько известно?

Дракон принялся карабкаться на книжную полку. Одним из преимуществ высших драконов была невероятная легкость, несмотря на весьма прочные кости.

Лапами она вцепилась в один из свитков, сказав:

— Так сталось, что одно из множества пристанищ этих загадочных архиваторов находится прямо в подвалах Имперской Библиотеки. Под твоими ногами.