Глава 55. Ответы
Наверняка дверь в комнату зачарователя некогда блестела, но нынче это был кусок гнилого дерева. Дверь абсолютно непримечательная: потемневшая со временем древесина, покрытая бороздами, и ржавое кованное кольцо. Дверь, мимо которой Лирия бы промчалась с удовольствием, даже не глянув в её сторону.
Именно из-за этой треклятой двери они преодолели немалый путь. На пути к этой двери девушка обожгла свои руки чужой кровью! Столь многое было сделано ради созерцания обычной деревяшки.
— И так, — прервал тишину Себастьян.
Никто не ответил. Все просто смотрели на дверь.
Лирия поспешила постучаться:
— Всё было сказано до этого. К делу.
За дверью послышались шаги. Она заскрипела, словно вот-вот треснет. Из щели высунулся Нейман, разодетый во всё ту же мешковатую мантию.
— Ох, я уж думал вы не объявитесь…
Ему не дали поздороваться. Троица пропихнулась вовнутрь, захлопнув за собой дверь.
Комната зачарователя представляла собой жалкое зрелище в три метра: устланный соломой пол, грязный, кишащий тараканами матрас и множество свитков, разбросанных вокруг. Пахло сыростью, пылью и… корицей.
— Где он? — грубо прохрипел землянин.
— Эйе, эт правда была живая жар-птица?
— Как вы посмели наложить на меня проклятье?! Я – велларийка знатных кровей.
Нейман отступил назад:
— Как много вопросов, — он накуксился, — позвольте нам ответить на них…
— Кто мы? Кто это "мы", грязный ты al misterian? — Лирия сложила руки на груди. — Ты тут один, больной!
Юнец выставил перед собой руки:
— Позвольте!
— Что, без своего радужного колечка ссыкотно стоять? — достал из-за пазухи стилет Себастьян.
Лирия бросила взгляд на посох: он стоял в углу.
«Вот его посох! Нужно не дать ему коснуться и всего то. Уверена, старик где-то рядом. Устроим ему засаду!».
— Позвольте я…
Миллард втупую схватил парня за ворот:
— Отвечай, курва! Мы знаем, что вы довели Кальсинно до ручки. Знаешь, что я могу совершенно законно с тобой сделать?! Огни в небе, фениксы и вся эта хрень с руной – ты дашь ответы немедленно, червь!
В такие моменты лицо Джона напоминало ужасающую горгулью.
— Да позвольте мне уже! — отмахнулся Нейман, а затем серебряная печатка на его пальце воссияла.
Запахло корицей. Девушка вскрикнула, ощутив, как нечто ползет по ноге. Холодная субстанция скоро оказалась на уровне горла. Это был лед, обычный колдовской лед!
«Терунова мать, — выругалась в уме Лирия, — он нас заморозил!».
Себастьяна и Джона постигла та же участь. Их руки и ноги были скованы во льду, напоминая девушке о чудных скульптурах, что когда-то стояли в саду её родового поместья.
— Ты правда думаешь, что я не смогу расплавить это? — не выражая страха спросила она.
— Просто призываю к спокойствию, — ответил Нейман. — Плавить не советую – лед артефактный и соткан с помощью аспекта, а не эфира. Переход аспекта в иные элементальные формы вреден для здоровья окружающих. Хорошенько подумай, хочешь ли ты иметь детей в будущем. Нет? Тогда плавь…
— Заткнись уже.
Поглядев на то, как Миллард принялся вырываться из ледяной ловушки, юный зачарователь вздохнул:
— А теперь извольте, говорить с вами буду не я.
Он провел ладонью у своего пояса, тот был усеян колокольчиками, как шутовской колпак.
Колокольчики разом зазвенели. В жуткой какофонии звона воздух принялся пульсировать! Запах корицы стал невыносим. Вихрем вокруг Неймана закружил снег.
«Телепортировался?», — ужаснулась девушка.
Однако, когда вихрь стих, вместо Неймана на соломе стоял старец. Белые, словно лишенные всякой жизни, волосы были по-старчески жухлыми. Формы в голове у Лирии сложились даже быстрее, чем она успела разглядеть старика! Она вспомнила его.
— Доброго здоровья, господиям фениксам, — молвил он деловито-затянутым тоном, без нотки старческой хрипоты.
«Как это возможно?!». От увиденного челюсть Лирии отвисла. Отвисла бы, коль ей бы не мешал лёд!
— Эйе, а куды запропастился паренёк?
Скитлер пробежался взглядом по комнате.
Норрис вздохнул:
— По воле случая тело едино нам делено. Да не мятется о сем ваши души, фениксы…
Лирия перебила смердящего корицей старика:
— Как ты, гадкий мистерианец, посмел меня назвать?!
— Фениксы, — вторил старец. — Тако себя описывают жар-птицы.
— Если ты не заметил, то тут собрались не пылающие чудовища, — Джон вспомнил свою дурную привычку.
Тем не менее, девушка подхватила его слова:
— Вот-вот, кончай мудрить! Мы готовы сдать тебя имперской гвардии!
Норрис вновь призвал к молчанию – лед у горла спутников сжался.
— Я думал, яко мудрее будете вы, — бросил он колкий взгляд на велларийку. — Думал, яко доверять мне будете, после того как своими очами узрели фениксов наяву! Надеюсь, теперь вы будете дошлее, дабы выслушать и внять словам моим? — старик впился взглядом в очи Лирии. Девушка всем своим видом показала ему, что не собирается доверять проходимцу.
Аристократка покривила губами: «Доверять. Так говорят только лжецы! Тому, кто искренен, нет смысла повторять это слово!».
— Неужели сами вы не заметили? — прохрипел Норрис. — Засухи и пожары. Оже, стоит ли мне говорить о пропавших в огне светочах науки и историках? Когти фениксов стоят за огнями Игниса и медленно, но верно, они окружают нас, всюду! Дестабилизация эси предвестник их пришествия!
— И они хотят украсть солнце, как в сказке? — вмешался Себастьян.
— Я сказал молчать! — серебряная печатка на дряхлой руке старика воссияла, а рот южанина оказался во льду. — Большую часть своей жизни, яко есть немало, я потратил на изучение грядущей угрозы! Ещё в первую эру мне удалось прознать о фениксах из дворфийских записей. Многие светлые умы Альтеи пытались разгадать сии загадки, оставленные дворфами! Неминуемо ученые натыкались на упоминания фениксов, а затем сходили с ума иль исчезали без вести. Знакомо?! Тако дело, чем больше ты интересуешься жар-птицами, тем они больше интересуются тобой.
— Мы-то тут причём?! — Лирия ожидала заморозки, но вместо этого старец проигнорировал её:
— Фениксы – существа иномирные. И не с Гвинтеи иль Зентеи, куда не добраться нашим порталам, нет. Их ничто не связывает ни с одной из частей Теи. Сие должно было прийти дажить в ваши головы: всё, что связано с ними далеко от вас, чужеродно! Декадами, скрываясь, я пытался проводить ритуалы жар-птиц на существах Альтеи, оже есть то, о чем вы хотели узнать.
— Сейчас такого ответа уже не хватит, — вперилась в него взглядом Лирия.
Всё это едва укладывалось у неё в голове: «Он что, рассчитывает, что мы поймем его бредни на лету?».
Норрис едва ли обратил внимание на слова аристократки:
— Знания давали мне надежду, ведь где-то существовало ядро, центр энергии сего пылающего роя. Жар-птицы богомерзкими ритуалами создают себе подобных. Они живут сией энергией, живут ядром. Однако каждый ритуал ослабляет их ядро, лишает могущества. Эси есть лишь вопрос энергии, — он вплотную приблизился к Милларду, тот, похоже, пытался уразуметь сказанное стариком. — И я выбрал самый могущественный из их ритуалов – становление монарха!
— Это всё пафос, — протестовала Лирия, — мистерианский бессмысленный пафос и выдумки! Даже если всё то, что ты говоришь про тех чудовищ правда, то Эллуна защитит свой народ!
— Три достойных феникса, — не унимался старик, — должны предстать пред ритуалом, дабы стать монархом. Дабы направлять рой. Сей ритуал требует недюжинных сил от ядра фениксов. Я лишил жар-птиц всей этой энергии, оже выиграл я время нашему миру. Ибо явил я вас, господие. С самого пробуждения на вас сила феникса-монарха.
— Нет, старик, я велларийка, зрение подводит, — съехидничала девушка.
В конце концов, у них не вырос клюв и не загорелось тело. Значит, что старик брешет!
— Мистерианская мощь, — сплюнул на пол Миллард, — сломит твоих фениксов. Какими бы жуткими они не казались вблизи. Когда-то взорвался Визулий. Драконьи чудища заполонили Землю. Тогда справились даже мы, земляне. С чего бы не справиться Империи?
Лирия поспешила запротестовать:
— Да пусть захватывают эту проклятую планету! Мне нет дела до Мистериума, снимай с меня эту метку!
— Планету? — поднял брови Норрис. — Нет, дочечка, им нужно всё! Всё пространство нашего мира. Они хуже злодеев, о которых сейчас идут твои думы. Фениксов интересует лишь энергия. Ресурсы Теи! Мы станем маленьким шагом на пути к их Цели. Будем яко загон со скотом, лишь компонентном в подпитке их ядра. И вовсе не первым…
— Зачем им вообще мы?! Что за Цель? И кто они вообще такие? — Себастьян задавал разумные вопросы. — Мне казалось эт обычная сказочка.
— Сии ответы даже мне не ведомы, — вздохнул старик, — но то, чего мне ведомо, достаточно для волнений.
Велларийка упиралась:
— Почему бы просто не создавать новых монархов всякий раз, как они захотят захватить Альтею?
— Если бы, деточка, — усмехнулся старик. — Энергия для нового монарха накопится в их Ядре, по моим расчетам, лет эдак через шестьдесят. Мы их только замедлили, на базовые нужды им остатка хватит, а это ой как много. Потому и поторапливаю, ведь захватить целую миросферу для фениксов – плевое дело, год-два не боле.
— Миросферу? — девушка покачала головой. — В любом случае, поздравляю! Обхитрил их! А теперь снимай проклятье с наших запястий, коль мы тебе больше не нужны!
Старик взял и облокотился на посох. В его руках тот, подобно змее, ожил. Дивные надписи заходили по резному дереву, а железная окантовка ещё сильнее обвила набалдашник.
— С запястий? О, нет! Сие лишь физическое воплощение руны. Метки же сии выжжены на ваших душах, кои невидимы глазу. Монарх скрывает в себе могущественные силы, коли сумеет раскрыться, разумеется. Вы – начало новой цепи!
— Что ещё за цепь? — рявкнул Джон.
— Некогда единая и нерушимая иерархия фениксов. Где каждый, от монархов до воинов и рабов беспрекословно исполняет свою роль ради Цели, известной только им самим. Однако ныне, вы черпаете энергию из их ядра, вы связаны с ним и друг с другом. Никакая Цель вам не указ.
— Да? — выразила скепсис девушка. — А что до тех фанатиков с браслетами стрижей?
— Орден, — покривился старик. — Эси глупцы считают себя поборниками чистоты. Никак не связаны с иномирными захватчиками. Сражаются с тем, что считают ненормальным, яко сельский дурень машет палкой на таумическую машину. В обличии Неймана им меня не достать. Что до вас, то осторожнее, тень их ордена простирается по всем цивилизованным планетам. Противопоставить фениксам им нечего, от чего дурни пошли с теми на сделку. Однако, — он посмотрел на Джона, — думаю, вы справитесь с ними.
В этот момент оковы Себастьяна успели подтаять:
— Справимся? — вопросил он. — Ты предлагаешь нам бороться с ними? И сражаться с этими фениксами?! А как же, Скитлер на страже Альтеи! — прыснул южанин. — Тебе надо было искать героев, дедуля! Ищи, Магнус его побери, Джона Маттона или обратись к тем стрижам! Я не собираюсь…
Воздух вокруг потяжелел. Дышать стало невыносимо трудно, а в животе у Лирии засвербел животный страх. Норрис поднял посох. С резного наконечника сорвались белые, как первый снег, искры. Лед вокруг Себастьяна треснул! Южанин завопил от боли. Скитлер едва повалился на пол, когда сено принялось кружить вокруг него, хлестать парня как веники! Вся дрянная комната оказалась зачарованной: планки стен принялись колотить его, окно захлопнулось, а матрас заполз на лицо проныры, удушая того в магической хватке.
— Вас я выбрал ввиду нехватки времени, а не из любви к вам! — голос старика резонировал, словно Терруново наваждение. — Вы будете делать то, что должно! Ибо обратное – преступление против всего, что вам дорого! — он поглядел на Джона. — Отступитесь – не станет Мистериума! — перевёл взгляд на Лирию. — Отступишься – не станет Велларии!
Белые искры кололи Скитлера. Тем не менее, агония длилась не долго. Лед вокруг велларийки испарился в синем вихре! Девушка прокрутила ладонью, отправляя поток развеивания в полёт. Он поглотил искры и зачарованная комната мигом успокоилась.
— Довольно мучить драгоценного тебе монарха, — твердо молвила Лирия. — Что мы, неподготовленные, можем сделать твоим фанатикам? Не говорю уже о рое огненных птиц, которые по твоему описанию – сущие дети Терруновы.
— О сражении с фениксами речи не шло, — злоба Норриса принялась утихать.
Лирия подала спутнику руку. Поднялся Скитлер в весьма измочаленном состоянии. «В следующий раз, — посчитала девушка, — подумаю, прежде чем наведываться в дом к зачарователю».
Послышался скрип нагрудника Милларда.
— Ты недоговариваешь, — нахмурился он, достав из-за пазухи записи Кальсинно. — Например, об этом.
Девушка на всякий случай посторонилась от громилы, дабы не попасть под раздачу. Однако старик ответил спокойно:
— Они свели его с ума, яко многих из нас, — без энтузиазма заглянул в записи Норрис. — Вашу связь, связь фениксов – нельзя разорвать. Нет в Альтее такой силы.
— Не юли, — холодно молвил Джон, — тут есть дворфские записи!
«А вдруг там описан метод снятия поганой метки?», — зародился лучик надежды в голове аристократки.
Старик развел руками:
— Я не умею их читать. Дворфские руны мало кому по силам. Эси вижу, хотите спросить: кто же такой Блейк из этого письма? Мне известен этот чтец рун. Между тем, вы будете опасны для него доколе за вами стрижи. Но эси есть тщетно, Кальсинно обезумел и точка.
«Корыстный старикашка!», — ногти Лирии впились в ладони.
— Сей город ныне тоже погряз в плетях жар-птиц – стрижи видят сие, но ничего не предпринимают, — продолжил Норрис, — в их ставке есть записи, кои для нашего общего блага нужно, — он с отвращением взглянул на них, — украсть.
— Украсть? — простонал Себастьян. — С этого, эйе, и стоило начинать…
— Ты хочешь, чтобы они нас убили?! — девушка не собиралась слушать зачарователя. — Где нам, по твоему, их искать?
— Сие мне не ведомо, — признался Норрис. — Но жду от вас, что вы сумеете найти того, кто знает – Отступника.
«Он и без того нашел меня первым», — Лирию ужалила боль от свежих ран.
— Это же маньяк!
Норрис кивнул.
— Не всё то, чем кажется на первый взгляд, юная дама.
Девушка поглядела на мрачного старца. Рука сама собой пригладила кристалл под рубашкой – тот отозвался привычной отцовской теплотой и сиянием.
— Ты, — сказала она полушепотом. — Что ты посмел сотворить с моей фамильной реликвией? Раньше это была обыкновенная стекляшка!
— Боюсь я не в силах помочь, — лукаво усмехнулся зачарователь. — Однако есть в Ларионе один веллариец! Его имя Эрик. Кристальных дел мастер! Опросите местных…
— Можешь не продолжать. Я и не надеялась на ответы, — зло хмыкнула Лирия.
Джон, как могла сказать велларийка, приготовился к атаке:
— Ты дурак, — он опустил ладонь на эфес. — С чего бы нам потакать тебе?
— Эси глупо мне надеяться на вашу благоразумность?
— Как нам тебя найти? — поднял глаза южанин. — Токо без путешествий…
— Я сам вас найду, — старик поднял посох, — в амбаре снята комната специально для вас. Там же и новая одежда, — прошелся он взглядом по велларийке.
В этот момент по комнате прошелся сквозняк. Лирия обернулась. К зачарователю с ноги залетели два северянина с топорами наголо. Едва девушка взглянула туда, где ещё мгновение назад стоял Норрис – теперь там была лишь хладная дымка.
«Теперь я понимаю, как ему удавалось все эти года избегать стрижей».
— Де он?! — северянин окинул комнату глазами.
— Ушел, — сказал ему второй, рыжебородый, — скорее за ним!
Стукнуло!
Это северяне ударились лбами в дубовую дверь. Миллард закрыл её перед ними. На засов. Землянин снова изменился в лице:
— На кого вы работаете?
Лирия, вздохнув, отошла в угол.
Северяне переглянулись. Один схватился за топор и это стало его худшей ошибкой. Одним движением Миллард выбил оружие из рук мистерианца, схватил топор и разбил им окно.
«Не хватало ещё выслушивать трактирщика», — покачала головой девушка.
Заревев, северянин выхватил кинжал – тот чиркнул об нагрудник землянина, выбивая искры. Громила – перед этим лишив оппонента пары зубов – заломил тому руки, а затем вежливо выпроводил его из окна.
Себастьян, воспользовавшись моментом, пнул второго.
— На кого вы работаете? — повторил вопрос Миллард, намотав бороду упавшего на кулак.
— Пощадите…
После удара об пол северянин перешел к делу:
— Не знаю, не видали мы! Какой-то хмырь в вельветовой накидке! Сказал только, мол, колдунишка перешел дорогу церкви, мы токо деньжат хотели, клянусь Богиней!
«Мужчины», — прислонившись спиной к стене, Лирия прикрыла глаза. Ей немедленно овладела сильная усталость. Последние дни она постоянно не высыпалась, и никакого просвета впереди не предвиделось.