Том 3. Глава 30. Воскрешение Серебряного Волка (2)

Немного... истерично? хихикнул граф. Возможно его превосходительство не способен на лету чинить предметы подобно Анриетте. Девушка же, бросив последний мимолётный взгляд на брата, обернулась ко входу, хлопнув в ладони стоящим там слугам.

“Чем можем быть полезны, леди Анриетта?"

“Упавшая тарелка запачкала одежду моего брата... Пожалуйста помогите ему привести себя в порядок и принесите сменный наряд." В её звонком и вместе стем мягком голосе чувствовалась сила; сила, не приемлющая возражений.

Должно быть она привыкла командовать.

“Мои извинения, миледи.”

Промямлил один из них, застывших в недоумении.

“Приберегите извинения для брата. Сколько ещё вы намерены держать наследника семьи в неприглядном состоянии?" “Д-да, сейчас всё исправим!"

Дрожащий от страха, слуга подбежал к старшему сыну, держа в руках носовой платок.

“Эмм... сестра, ты не перегибаешь? Я мог бы и сам справится.”

Спросил он с всё нарастающим удивлением в глазах.

"...Ничуть.”

Мотнула головой Анриетта.

“Долг слуги - следить за сохранением безупречного внешнего облика господина. Пятно или грязь на одежде в первую очередь говорят о профессионализме обслуживающего персонала, тем более, что в семье графа я ожидала увидеть наивысший уровень мастерства."

“Т-твоя правда..."

"Не стесняйтесь применять меры если подобное повторится. Великодушие определённо входит в число добродетелей аристократа, однако, благородная кровь должна вести за собой людей и указывать на их ошибки... они ведь явно работают в доме дольше чем здесь нахожусь я. Уверена, урок усвоен и впредь ошибки не повторится."

Аргумент равнозначно железный и жестокий. Ещё вчера Анриетта сама выступала в роли горничной, естественно она оценила труды коллег ‘по привычке’. (Ох, нельзя расслабляться.)

Повторяла про себя личная слуга дочери графа. Уж за ней Анриетта будет следить пристальней всего, а главное та имеет право и опыт для надлежащих выговоров. Устроенный минутой ранее разнос покажется для неё детским лепетом, допусти она ошибку наедине с госпожой.

Невероятно красивая и пугающая Анриетта отпустила поклон главе семьи.

“...Прошу прощения если позволила себе лишнего, всё - таки я новенькая в доме, к тому же ещё не прошла через судебный процесс..." “Ха, хахахаха..."

Чуть увереннее рассмеялся граф.

Всё же в его голосе имелись оттенки смущения, нервозности, но преобладала таки радость.

“Глупости, это было великолепно! Подписываюсь под каждым сказанным словом. Я невероятно горд тобой.”

“Благодарю за похвалу."

Восхитительно.

С точки зрения горничной, к первому выходу в свет леди Анриетты невозможно придраться. Превосходные манеры, умеет показать признательность и дать отпор не в меру ревнивой супруге, очаровала брата, по делу отчитала прислугу. Не говоря уже о магическом таланте, ожидаемом от ребёнка придворного мага.

Высший же класс состоим в том, что всё сделанное Анриеттой выглядело предельно естественно, она даже ни разу не повела плечами или сгорбилась, держа осанку. Возможно и в королевском дворце никогда прежде не видели красоты подобной её. (...Мне повезло находиться рядом с кем - то невероятным.)

Подумала горничная, услышав искренний смех и улыбку всегда сурового графа.

Закрыв дверь своей комнаты, она облегчённо выдохнула. ЕЙ некомфортно играть аристократа, тяжело двигаться в этих одеждах и, что самое мучительное, ощущать пустоту на шее. Приятный вес серебра, отобранный у неё. Доказательства её связи, контракта с ним, память о одиннадцати годах, проведённых вместе.

Её господин уничтожил это. Ошибки быть не может. Если бы она только помнила своё прошлое, если бы только могла рассказать господину - кошмара не случилось бы. Он бы сумел предотвратить ныне случившееся.

Анриетта Пола Картан - призрак из прошлого, не имеющий ничего общего с ней настоящей.

Виной ли тому пережитый стресс или обстановка, в которой она оказалась, воспоминания начали понемногу возвращаться: жизнь с матерью, редкие визиты отца и его заливистый смех... день, когда её тело и душу бесповоротно сломили.

В один из дней их с матерью буквально выставили на улицу. Совсем маленькая девочка ещё многого не понимала в творящемся хаосе, однако, на завтраке Жозефина практически призналась. Далеко не случайные бандиты напали на Анну - Марию, дав повод Жозефине обвинить соперницу в легкомысленных действиях. Для молодой же Анриетты тот день запомнился лишь плохим настроением матери. Как бы то ни было, шестилетний ребёнок всё равно ничего бы не изменил.

Их отправили в трущобы и прежде чем мать с дочерью успели мало - мальски свыкнуться с бесчеловечными условиями жизни там, на сцене вновь появилась Жозефина, в компании мужчин далёкой от приятной наружности.

Ревность подталкивала её продолжить преследование любовницы графа и их ребёнка. Шлюха навсегда останется шлюхой, сказала она. Цепляешься как паразит за мужчину, лишь мешая ему подниматься, харкала ядом Жозефина. В общем, всячески старалась приукрасить простейшую злость пафосными речами о достоинстве.

Затем, по её сигналу, мужчины набросились на мать. Издавая звуки, похожие скорее на звериные, они с нескрываемой радость, азартом, издевались над ней.

Даже когда всё вроде бы закончилось, графиня обратила свой взор на Анриетту. Видимо не насытившись до конца страданиями матери, Жозефина подошла к дочери, не сдвинувшейся ни на сантиметр с начала расправы.

Она тщательно и последовательно уничтожала облик девочки. Ломала кости и намеренно сращивала их неправильно магией, дабы получить в итоге бесформенный кусок плоти. Наконец, удовлетворившись проделанной работой, графиня достала зеркало, насильно распахнула веки девочки и показала её отражение.

В тот момент Анриетта Пола Картан умерла и причиной тому стала даже не устроенная Жозефиной засада, не тело матери, застывшей в одной позе на земле.

Она мечтала вырасти прекрасной женщиной.

Мечтала найти настоящую любовь.

Мечта о свадьбе, которая запомнится на всю жизнь.

Чистое, невинное и по - детски наивное желание, унаследованное от матери. Соломинка, удерживавшая её на плаву.

Она перестала ассоциировать себя с человеком, когда её мечты переросли в несбыточные фантазии.

Придя в себя спустя неизвестное время, она обнаружила вокруг себя клетку. Подобно свинье, заколотой и выброшенной на рынок.

Пока не встретила его.

“...Эй, как тебя зовут?"

Зависнув в тумане, между болезненным сном и ещё более трагичной реальностью, она смутно слышала мальчика, говорящего где - то неподалёку. Анриетта — человеческое имя, не подходящее грязному куску мяса вроде неё. Поэтому она ответила честно, что не знает.

Израсходовав крохи энергии, еле теплящиеся в изуродованном теле, она снова отключилась, не дослушав слова мальчика.

В следующий раз она пришла в себя уже в тускло освещённом подвале. Полностью лишённая подвижности, она одними глазами отслеживала движения мальчика, что - то делавшего с её лицом. Боль не заставит её заплакать. Она лишь мертвец, чьё сердце по ошибке продолжает стучать. Оболочка человека. Ей уже без разницы, пусть хоть на куски порежет. Она желала просто уйти, навсегда, а спустя несколько секунд странный запах, ударивший в нос, ответил на её немую мольбу.

Это продолжалось на протяжении недели.

“--Утречка, номер один. Сегодня снимаем бинты!"

Она, как всегда, молча смотрела на него.

Значение многих слов, произносимых мальчиком, ускользало от неё.

Шесть лет жизненного опыта утонуло в пелене посттравматической амнезии. На тот момент она в принципе не умела взаимодействовать с ЛЮДЬМИ.

Без каких - либо намёков на манеры, мальчик грубо толкнул её в кресло, приставив к лицу зеркало. Когда - то Жозефина воспользовалась этим инструментом, дабы сокрушить её душу. В прошлой жизни, в жизни девочки с целым сердцем и разумом. Сейчас же она безмолвно выполняла любые его указания, тем не менее, инстинктивно зажмуривая глаза, боясь увидеть отражение.

“Неплохо получилось..."

Услышав его, она таки бросила несмелый взгляд на зеркало. Зеркало, показавшее лицо, утраченное ею неделю назад.

Её переполняли эмоции.

Стоп. Изуродованная, умершая внутри, она утратила ассоциации с той внешностью. Правда заключалась в том, что миловидная девочка, смотревшая на неё стой стороны, была совсем другим человеком. Другим, невероятно взволнованным, человеком.

“Хорошо, что ты здесь." “Я рада, что ты здесь." Будто кричали глаза девочки из зеркала.

Её повседневный уклад был стёрт в труху, едва не лишённая самой жизни, достоинство украдено, мать мертва, а тело изуродовано. Благодаря ему, она снова дышала.

Пустой кокон Анриетты вновь ощутил тягу к жизни. Она не пробудилась, скорее родилась заново. Подвал стал чревом, вытолкнувшим её в новую жизнь. Заражённая настроем мальчика, она более не хотела возвращаться во тьму. Её голос кидало из стороны в сторону.

“Б-большое с-спасибо...!"

Первыми же словами она от всего сердца поблагодарила его.

Благодарила за помощь.

Благодарила за проявленную им радость.

Благодарила за то, что находится здесь.

После несколько неуклюжего осмотра, он обнял её.

“...Пустяки, это я должен сказать тебе спасибо!"

“Ты - молодец!”

“Когда ещё бы мне представилась возможность опробовать столько концепций на практике!" Захваченная теплом его тела, его запахом, она навечно отпечатала в голове эти слова.

Её сломанное сердце сошлось воедино. Одно из немногих сильнейших чувств, просочившихся через все жизни девочки. Возможно оно зовётся любовью.

Её разум постоянно возвращался к дню их 'знакомства".

Это и не удивительно, учитывая, что с ним она прожила вдвое дольше нежели под именем Анриетта. Она была частью конструкции, обязанной принести ему счастье, удовлетворить потребности, помочь в достижении целей.

Эти принципы существования давно и накрепко стали её нерушимыми постулатами.

Однако, у неё отобрали и вторую жизнь.

Ошейник, доказывавший принадлежность к нему, исчез с шеи.

Горечь и одиночество, перемежаемые воспоминаниями о последних словах господина. Голос, услышанный ею уже на пороге комнаты. “...Да, да! Абсолютно верно! Быстрее вернёмся, быстрее покончим с делами!"

Вероятно он обращался к Дью или маркизу Лаваллье, но потаённый смысл послания предназначался ей, утаскиваемой графом в коридор. Для человека, всячески избегающего пустых жестов, он не мог случайно поднять голос.

Быстрее вернёмся, быстрее покончим с делами. То есть, они отступают без неё. Господин приказал ей исполнить свою роль в соответствии с планом Д, за неимением возможности присоединиться к остальным.

Ей требовалось погибнуть в грядущем хаосе, дабы обстоятельства не походили на самоубийство. При мысли об этом у неё сжало в груди.

Ах, мой господин такая--

(--такая чувствительная натура.)

он очевидно рисковал перед Маркизом, разрешая ей покончить с собой, как бесполезное существо, угрожающее планам господина. Более того, чтобы избежать подробного расследования, он даже создаст ситуацию, в которой одна смерть померкнет на фоне общей картины.

ЕЙ не придётся мучиться годами. Да, она не хотела умирать, но жизнь вне служения господину ничуть не лучше мусора, не важно длительностью сотню или тысячу лет. Гора мусора никогда не превратится ни во что иное. Как истинную слугу, её должны были истребить на месте. Тем поразительнее великодушие господина, позволившего ей сделать всё самой.

Попавшись из - за своей некомпетентности и получив благословение господина она просто обязана напоследок спутать планы графа Картан. Она твёрдо решила перед смертью вернуть хотя бы частицу долга.

Она выполнит задачу, даже без ошейника.

И сейчас надо...

“Прошу прощения.”

“Ох, да - да. Чем могу помочь, миледи?"

Она обратилась к приставленной горничной.

"...Стены комнаты давят на меня, могу ли я прогуляться по дому?"

“Конечно! Пожалуйста! Пожалуйста, развейтесь. Цитируя господина, это и ваш дом тоже." Значит с передвижением проблем не возникнет.

Не помешает заранее изучить планировку дома, желательно без провокаций графа на сторонние подозрения, подумала она. Горничная взяла её за руку, открыв дверь.

“Должно быть леди впервые видит поместье?"

"...Да.”

Она бывала здесь раньше, но на фоне упомянутого за завтраком скандала и провалов в памяти, её вчерашний приезд можно считать первым визитом в дом отца.

“Не слишком ли нагло с моей стороны будет предложить сопровождение?" “Была бы признательна.”

Ожидаемо для нового рода, резиденция семьи Картан не слишком превосходила в размерах дом виконта. Впрочем, в столице вообще сложно найти пустое место. Улицы ощущались тесными из - за стен домов, нависающих со всех сторон. Скорее всего новичку просто не хватило земли для постройки чего - то масштабнее.

Это бы отчасти объяснило более чем солидные премии, выплачиваемые графу короной. В помещениях хватало изящной мебели и предметов искусства. Пожалуй величайшим же для семьи сокровищем считался массивный потрет графа, нарисованный каким - то юным гением. Названное горничной имя показалось ей знакомым. Она видела его под иллюстрацией В одной из книг господина. Человек, изучавший анатомию ради созданий реалистичных портретов. Граф осуждал господина за эксперименты над рабами, но нанял человека из того же теста, дабы ублажить своё тщеславие. Она не знала смеяться ли над этим или грустно вздыхать.

Перенасыщенность пространства картинами, к сожалению, не украшала дом, ибо в глаза отчётливо бросалась их разнородность. Единственное объяснение подобной безвкусице — это скупка наугад чего - то проходящего под заголовком ‘дорогое и модное’.

"..Кто покупал все эти картины?" Решилась спросить она. “Эм, мадам... миледи они не пришлись по вкусу?"

Тогда всё понятно. Жозефина ведь следовала за графом с самых низов. По сути она гораздо ближе к простолюдинам, чем к благородным, получив титул только после успеха супруга. Свалившееся на неё богатство побудило скупать без меры ‘статусные' вещи, а ревность или ненависть по отношению к женщинам низкого положения обуславливается схожестью с ней..

"Я не эксперт в искусстве."

Конечно она ответила уклончиво, у стен есть уши и открытая критика способна привести к проблемам в будущем. “Ого, значит миледи не идеальна во всём?”

“Я всего - лишь человек."

По правде, любовь к искусству мало коррелирует с человечностью или статусом объекта. Опус - 4, всячески изображающий из себя аристократа, совершенно равнодушен к любым проявлениям творчества. В Фэм заложены только данные, необходимые для ведения боевых действий. Долгожитель Дрей хорошо осведомлена только касательно культуры тёмных эльфов. Если прикинуть, среди её бывшего круга общения лишь Виктор и... господин более - менее разбираются в вопросе.

Господин безразличен к эстетике и всевозможным декорациям, но необычайно одарён как творец. Сделанная им экипировка была продумана до мельчайших деталей и выглядела безукоризненно, не говоря уже о творениях вроде Фэм, чьи глаза способны завораживать одним видом.

За пропитанными сантиментами воспоминаниями о прошлом, они закончили экскурсию по поместью. Ну, с домом ему не тягаться. Просто совокупность комнат, заставленных дорогими и никак не сочетающимися друг с другом вещами. На просьбу показать служебные помещения горничная заметно замялась, якобы нечего леди смотреть в подобных местах. Учитывая общую компактность дома, слугам вряд ли выделили нечто больше тесных коморок. Возможно даже горничные - рабы В Марлане живут в более комфортных условиях.

С другой стороны, здесь имелась лаборатория, отсутствующая в планировке других знатных домов. Правда, отстроенная скорее для галочки и выглядящая крайне неказисто. Первый подвал господина был просторнее. Она заметила похожий расклад и в институте за рубежом. Господин прав, маги этого мира поголовно недооценивают алхимию.

“--Тем более! Я хочу как можно быстрее увидеть результат!" От очередной порции размышлений её отвлёк истерический визг, раздавшийся за соседней стеной. “Миледи, вы в порядке?"

Идущая позади горничная в недоумении взглянула на неё. Должно быть сказались десятки часов тренировок с авантюристами, чья чуткость слуха во много раз превосходила среднестатистический уровень.

“Это наглая ложь! Мы даже не знаем Анриетта ли она вообще!"

Прозвучал голос, несомненно принадлежащий Жозефине, а значит её собеседником выступал граф Картан. С кем ещё в доме ей обсуждать столь деликатные вопросы.

“Можешь орать сколько угодно, но пока я глава семьи и я принял решение! Ребёнок остаётся с нами.”

“Глава, обманутый какой - то потаскушкой! Наверное она одна единственная темноволосая и зеленоглазая во всём Брюссонне? Удобно получается, потерявшаяся десять с лишним лет дочь вдруг объявляется именно сейчас..."

*Фыркает* “Точь в точь слова убийцы рабов." “Что?! Что ты сказал?!" Жозефина от возмущения перешла практически на писк.

Схожие эмоции испытывала и она. Граф заставил господина освободить её, а теперь отзывается о нём в презрительном ключе. Как минимум она до сих пор жива только благодаря господину. Плюс то, что граф не кривя душой способен назвать дочь милой также заслуживает благодарности господину. “ОЙ... господин и мадам?" Повышение тональности голоса графини не осталось не замеченным для горничной.

“Ну послушай ты меня, пожалуйста! Ребёнок твоей любовницы вызовет раскол в семье! Ещё не поздно забыть этот день как страшный сон! Немедленно сожги обращение в суд!"

Что ж, по - крайней мере касательно сохранности семьи мадам не врала. Нынешний наследник выглядел откровенно нелепо. Ему бы поучиться у господина, умеющего в нужный момент прикрыть все недостатки маской аристократа. Над законным же ребёнком насмехались даже слуги. И тут появляется второй ребёнок. Да, теоретически, дочь не может сместить сына в гонке за власть, однако, на это способен её супруг.

Дабы избежать осложнений в будущем, Жозефина предлагала не признавать ребёнка. У большинства решений имеются последствия и если мы заранее осознаём их негативность не разумнее ли поступить иначе или устранить корень проблемы.

Очарованный красотой, а затем и поведением дочери граф упорно отказывался принимать нецелесообразность своего поступка. “Достаточно! Продолжишь спорить и я буду вынужден перейти от слов к действиям!"

“Каким ещё действиям?”

“Если уж мы заговорили о пользе для семьи, выбирая между тобой и моей девочкой--"

“Дорогой?! Ты же не собираешься--"

..Ожидаемый ход. Граф пригрозил Жозефине ‘изгнанием, а на какое дно упадёт авторитет наследника без поддержки матери? Не говоря уже о многочисленных ‘наблюдателях' с удовольствием воспользовавшихся бы слабостью семьи в личных интересах.

Альтернативный вариант разрешения конфликта - отдать дочь замуж за представителя семьи, не имеющей интереса к делам или имуществу графа. По сути наиболее разумный вариант, учитывая не прекращающиеся попытки графа узаконить место дочери.

Кто из кандидатов первым приходит на ум? Талес. Владеет максимально удалёнными от столицы землями, не уступает ейв статусе и, что немаловажно, имеет крепкую связь с ‘Анриеттой’. Граф, конечно, воспротивится, но вероятно маркиз Лаваллье давным - давно всё спланировал. Он сможет косвенно влиять на Марлан через семью Картан. При худшем же раскладе маркиз попросит графа оклеветать Талеса с целью добиться его казни. В любом случае старик останется в выигрыше.

Она и сама периодически задумывалась... фантазировала о свадьбе. Вот только Талес ни за что не согласится. Зачем обременять себя компанией бесполезной марионетки, известной как Анриетта Пола Картан.

Вот почему он намекнул на использование плана Д и приказал устроить всё как убийство. (Не беспокойтесь, господин. Я вас не подведу.)

Сделает с радостью. Мечты о браке принадлежат остаткам Анриетты, неей самой. В её представлении о отношениях, любви не было ни намёка на тепло или нежность. Она хотела отдать всё, как хороший инструмент для умелого мастера. Быть парой, равными - это скорее возмутительно, нежели прекрасно.

Именно из - за этих остаточных привязанностей её, стремившуюся стать идеальным инструментом, отделили от господина, вернув к положению бесполезного, беспомощного тела.

Дух прошлого, созданный и вновь пробуждённый Жозефиной, преследует её. Необходимо покончить с этим прежде чем она нанесёт непоправимый урон господину.

“Миледи?”

Встревоженное обращение горничной вернуло её к реальности.

“Это уже перебор..."

“Аа?”

“Давайте вернёмся. Не хотелось бы сейчас столкнуться с мадам в коридоре."

Сказала горничная, настойчиво потянув за руку. О чём речь? Неужели подумала, что слова Жозефины задели её?

Исправлять возникшее недоразумение смысла, как и желания, не было. К тому же, когда она закончила свою мыслительную деятельность, они уже вернулись в комнату.

“Временами меня поражает жестокость мадам."

Вздёрнув нос, сказала горничная. “Обсуждать происхождение миледи... Да, она изображала вежливость, но по факту ведь приказывала ему! Это так эгоистично--" “Стоп.”

Подняла она руку, тем самым шокировав горничную.

“Амм?! М-миледи! Я не хотела обидеть--"

Не дело слугам осуждать хозяев, тем более не в своём кругу. Тем не менее, она её не винила. Какая разница.

“Твои последние слова."

"М?"

“Пожалуйста, повтори ещё раз."

“Это т-так эгоистично--"

“Чуть раньше."

“Нууу... я сказала, что она притворялась вежливой, но будто приказывала господину.”

Перед её глазами проскочила картина прошлой ночи. Последний разговор с господином. ‘Сопротивлением ты только ставишь в неудобное положение нас обоих. Исполни свой долг."

Допустим он намекал на использование плана Д, но ещё до этого? Слова, произнесённые им минутой ранее. Они были обращены... к дочери графа или всё - таки передавали ей последний приказ?

Если от неё просто требовалось правильно убить себя, достаточно одного упоминания плана Д. К чему лишние разглагольствования, как любит повторять Талес Шернан Обениэль.

Так в чём смысл? ‘--Первостепенный долг--"

Это то понятно. Потеря ошейника и разлука с господином потрясли её. Не удивительно, что он несколько раз повторил про необходимость самоубийства.

Что было дальше?

‘Как успокоишься, основательно подумай чем ты хочешь заняться--" ‘--впереди ещё долгий путь.”

(Аа...)

Долгий путь.

Это же совершенно противоречит приказу убить себя.

Он не собирался избавляться от неё.

...Ей не надо обдумывать самоубийство, но и не попусту тратить время, ожидая исполнения плана и отсчитывая часы до возвращения к господину?!

"...Ты - умница!"

“Да? Спасибо, но почему?"

Игнорируя удивлённо моргающую горничную, она уже в который раз погрузилась во внутренний мир.

Дура. Ответ лежал на поверхности, а она даже не смогла задать вопрос.

Это ошибка, сбой, существующий в ней долгое время. По возвращению домой она первым же делом исправит это в лаборатории. (Господин...)

Разбитые части вернулись на место. Что - то похожее с ней случилось одиннадцать лет назад. Похожее, но немного другое. В прошлый раз Анриетта превратилась в Юни.

Сейчас же Юни вернулась назад.

Вернётся к нему. Преодолев все трудности. Плевать на Картан или Лаваллье. Нужно подготовиться, пока время не пришло. Они по - прежнему в Брюссонне, а в доме есть ‘это’. Здесь она росла и охотилась как Серебряный Волк.

Приняв решение, Юни улыбнулась уголками губ.

Всё начнётся сегодня ночью.