Том 3. Глава 21. Их Убеждения (2)
Важна только гордость эльфов, живших в берёзовом лесу.
…А поскольку их взгляды на единственно важный вопрос различаются, далее им не по пути.
Верче развернулась, решительно зашагав прочь.
“П-постой!”
Кричал ей в спину Чага.
Один из зрителей в явно преувеличенной манере отскочил в сторону, освобождая дорогу.
Верче покинула площадку.
В один день она лишилась и лука, и компаньона.
––––––––––––––––––––––––––––
“Чага, не принимай близко к сердцу.”
“Блин, да любой на его месте загрузился бы…”
“Ладно вам, всё же очевидно. Эта повёрнутая на охоте дура тебя не достойна.”
“Вот именно, найдёшь себе кого получше.”
Молодёжь дружно подбадривала застывшего на одном месте Чагу.
‘А ведь ещё вчера они насмехались надо мной’, подумал он.
Теперь и он сам стал частью касты эгоистов о чём горько жалел.
Чага не мог искренне принять их утешения, не желал понимать виденье другой стороны. Вероятно, эта его сторона и поставила точку в их с Верче отношениях.
“Ну согласись, она повела себя грубо?”
“Поддерживаю. Глупая истеричка.”
“Ой, она всегда была на своей волне.”
“Женщина, тратящая всё своё время на охоту, делайте выводы.”
Как это часто бывает у представительниц слабого пола, вне зависимости от расы, они не постеснялись осыпать ‘комплиментами’ цель, пока та их не слышит.
Чага недолюбливал сплетниц и такой типаж эльфов в целом.
Впрочем, сейчас он показал себя не лучше, так что не имеет права одёргивать их.
Такой компании он бы предпочёл общество кого - то честного, высказывающего возражения прямо в лицо.
Кого – то вроде… Верче.
“Верче…”
“Ха! Ты по – прежнему думаешь о ней?”
“Ребятки, Чага безнадёжно болен…”
“Слабак.”
Несмотря на хоровод озвученных мнений, Чага не изменил собственного.
Верче нравилась ему и уже очень давно.
Выходя на охоту, Верче выглядела по – настоящему живой, своей энергией она заражала всех окружающих, заставляя и их радоваться жизни. Её элегантный профиль, готовый вот – вот лопнуть, когда девушка натягивала лук, невыразимо прекрасен. Она походила на богиню леса.
Упрямая, нередко ругающая всегда плетущегося позади Чагу и всё же – она никогда не проявляла к нему жестокости, никогда не отворачивалась от него в самое драгоценное для себя время – время охоты.
Но сегодня, внезапно, связывающая их нить порвалась.
Чага разозлил её и сделал больно. Думая, что помогает Верче, Чага ударил по лелеемой ей гордости охотника.
Он – главный ценитель образа Верче, идущей по следу зверя.
“Чага, выше нос, ты не сделал ничего плохого.”
“Во – во. Мы охотимся, защищая лес и деревню. В этом нет никакой возвышенности.”
“Может она придумала всю эту чепуху про равенство, чтобы её совесть не мучила.”
Как не крути, а определённый пункты, высказываемые собравшимися на площадке, Чага отрицать не мог.
С каждым годом в берёзовый лес все чаще забредают обитатели леса чёрного. Люди вырубают деревья, выгоняя зверей с их естественного ареала обитания. С каждым годом нагрузка на охотников возрастает. С этой точки зрения, фамильяр – помощник определённо хорош.
Чага говорил и готов повторить сколько потребуется раз – он хотел облегчить работу товарищей, не больше и не меньше.
---‘Ты выбрал неверный путь?’
Всё ещё звенели в ушах слова Верче.
--‘Приют в обмен на послушание. Будто… одеть ошейник. Я никогда не одену ошейник на равного мне.’
Эльфы – партнёры Матери – Природы и поэтому мы не имеем права пленять её созданий, сказала она.
--‘Тебе ни капли не жалко это дитя? Насильно вырванное из стаи, связанное магией---’
--‘Вот именно, подчиняется нам. Преклоняет голову не перед лидером стаи, это полностью противоречит обычаям волков.’
Верче привёл в бешенство сам факт проявления покорности фамильяром.
Прокручивая в мыслях речь подруги, уверенность Чаги в собственной правоте потихоньку таяла.
Всё – таки, в вопросах охоты Верче никогда не ошибалась.
Отвечать зверям взаимностью.
“…….”
Волк, им призванный, спокойно стоял на месте в ожидании приказов.
‘А что думает он сам?’
‘Согласен ли ты со мной, что лучше подчиниться и выжить или с ней, что смерть предпочтительнее неволи?’
Глаза зверя, холодные и отчуждённые, подобно зеркалу, отражали вопрос Чаги обратно в него.
–––––––––––––––––––––––––––––––
“Я прямо не узнаю тебя. Рассорилась с Чагой, пришла домой как в воду опущенная.”
Прокомментировал поведение рухнувшей в кровать дочери её отец.
Дразнящие нотки в голосе эльфа соседствовали с определённой заинтересованностью.
Отец Верче – один из лучших охотников деревни, временами проявляющий ребячество, не характерное для эльфа его возраста. Обычно Верче бы отшутилась в ответ, но только не сегодня.
“Насколько мне известно, вы поссорились на почве разных подходов к охоте?”
“…Да.”
Едва слышно прошептала Верче. Словно лук, лишившейся тетивы.
Впервые за прожитый ей век, она впала в депрессию.
Тело девушки одеревенело, любое движение вызывало практически физическую боль, перед глазами мутило и только её разум отказывался успокаиваться.
У Верче не было сил даже на разговор с отцом, примером для подражания и наставником.
“Моя вина. Я то думал ты просто бегаешь по лесу с луком, необычное увлечение для девушки, но… чем бы дитя не тешилось – оказалось же, что в плане охоты ты придерживаешься строгих принципов. В тебе нет ненависти к зверям, напротив, ты уважаешь их как равных себе. Позиция настоящего эльфийского охотника. Ты – умница, правильно понимающая смысл охоты. Увы, всё реже встречающийся дар среди вашего поколения.”
Как ни в чём не бывало продолжил её отец.
“Папа…”
Похвала, но вполне заслуженная.
После его слов, Верче должно было полегчать.
Должно было…
Как эльф, как охотник, она всегда руководствовалась лишь собственными убеждениями.
А что в итоге? Вчера она заигралась в преследование, получив заслуженное наказание, продолжившееся публичным порицанием и лишением оружия. Сегодня же разругалась с лучшим другом и компаньоном по охоте.
Видать не такой уж она хороший охотник, как привыкла о себе думать.
К тому же, позицию Чаги тоже легко понять.
Агрессивно настроенных зверей в лесу становилось всё больше и охотники просто не поспевали везде. То есть, любая сила, помогающая им защитить деревню, в теории приветствуется.
--Она пересекла черту.
Акт убийства – ужасен. Поедание плоти зверя, не спровоцированное голодом – жестоко по отношению к нему. Получается обоюдо удобный контракт со зверем, гарантирующий его послушание – более гуманный подход.
--Она вновь пересекла черту.
Линия, пересечённая ей сегодня была недоступна для понимания остальными.
Вот почему она в пух и прах раскритиковала старания Чаги.
“Ну, везде есть свои плюсы, а, Верче?”
Заметив глубоко погрузившуюся в себя дочь, её отец сказал нечто странное.
‘Плюсы? Какие?’ Стать более женственной?’ Нет, отец только что похвалил её отношение к охоте.
“Я всегда удивлялся вашей дружбе. Вы сильно различаетесь в плане охотничьих навыком и тем более темпераментов. Вернёшь себе лук, а потом мы подыщем тебе нового партнёра, ага?”
Неожиданное предложение.
Действительно, Чага лишь обременял её. Полный неумеха в стрельбе из лука, в выслеживании добычи, да и вообще он не проявлял особого энтузиазма к охоте. Словно цыплёнок, следующий всюду за матерью, Чага бегал за Верче.
Зачем тратить время на неудачника, если можно подобрать кого – то умелого.
Верче не раз ходила парой с другими во время масштабных мероприятий. Дело в том, что старейшины допускали к охоте в горах только лучших или хотя бы не отстающих от среднего уровня. Таким образом, до сих пор Чага сопровождал её в обычных, можно сказать тренировочных, забегах по лесу.
“……”
И всё же Верче не отказывала ему.
Не важно как она торопилась, Чага всюду следовал за ней, стойко терпя нагоняи и предупреждения, не возражая.
Другие парни отличаются. Да, они дадут Чаге огромную фору в стрельбе из лука или физической силе, но, с точки зрения Верче, друг от друга они отличались мало. Когда Верче удавалось уделать их в плане добычи, вместо признания поражения, они шептали ей в спину ‘и куда баба лезет’. Не сосчитать сколько раз её подмывало ответить ‘и вы зовёте себя мужиками’? Не важно как слаб, медленен или бесполезен Чага, он не сдавался, не искал оправданий. Разве это не лучший показатель мужественности?
“…Не надо.”
Верче смогла бы ужиться только с мужчинами постарше, а те уже давно женаты или состоят в отношениях. В общем, что по законам деревни, что по моральным устоям девушки – такая пара неприемлема.
Может охотиться с отцом? Вряд ли, у него уже есть постоянный партнёр. Он не станет рушить устоявшиеся отношения ради капризов дочери, хотя бы из – за гордости охотника.
И даже если бы случилось чудо, Верче предпочла бы вернуться к Чаге.
После вчерашних событий она сделала окончательные выводы. Чага – для неё единственный и неповторимый. Молодость и неудержимая энергия загнали Верче в чёрный лес прежде чем та успела опомниться. А вот Чага не блистал охотничьими навыками, зато, гораздо лучше чувствовал окружающий их лес. Вдумчивый и осторожный. Благодаря такому прикрытию, Верче могла охотиться, лишний раз ни о чём не беспокоясь. До вчерашнего дня.
Кроме того, именно Чага первым признал её навыки. Когда Верче нарушила строй, погнавшись за медведем, то остальные критиковали её за безрассудство и опрометчивость, в то время как Чага, напротив, похвалил её храбрость и способность быстро подстраиваться под обстоятельства. Слабо разбирающийся в теории охоты, но всё же смог оценить глубину плана, выстроенного ею для поимки медведя, по одному рассказу.
Только Чага понимал её и поддерживал. Лучший друг Верче.
И всё же его подход к Матери – Природе, столь важный для охотника клана Витте, был противоположен её.
А значит, впредь им уже парой не стать.
Однако – Верче не видела и не хотела видеть для себя другого партнёра.
“Верче…”
Под упрямым взглядом дочери, уши эльфа предательски дрогнули.
“От меня ты ничего не слышала, ладно? Скоро тебе вернут лук. При нынешнем состоянии леса, у деревни каждый охотник на счету.”
“Правда?”
“Зачем мне врать?... только с одним условием. Впредь ты не выйдешь за пределы деревни в одиночку. Старики часто жалуются на тебя и всё же не умаляют твоих навыков. Кстати, о грустном. Алас, помнишь его? Подающий надежды молодой охотник ушёл в самоловку, как итог – пал ужасной смертью. Пойми же, все беспокоятся за тебя.”
Другими словами, к ней приставят надзирателя.
“Тогда и ты пойми меня, отец, все парни моего возраста – полнейшие идиоты. Чтобы не ходить далеко за примером, возьмём вчерашнюю выходку, чуть не стоившую мне жизни. Думаешь кто – нибудь из них попытался бы меня остановить? Нет, да они бы рванули со мной наперегонки. То есть помимо себя, я бы погубила и партнёра.”
Потеря сразу двух охотников нанесёт деревне непоправимый урон.
Вот почему Чага, умеющий остудить её пыл, лучший напарник для Верче.
“Ты здраво рассуждаешь сейчас, но что с тобой происходит на охоте?”
“Наверное, в тебя пошла? Не зря же твой партнёр постоянно ворчит ‘куда отец, туда и дочь’…”
“Вот засранец, мы с ним позже поболтаем.”
Отец вернулся к их изначальной теме.
“Так, какие планы? Если начнётся массовая охота, тебя вызовут, иначе – придётся сидеть дома. Сама знаешь, без постоянных тренировок, твоё тело и навыки покроются плесенью. А без надлежащего уровня подготовки, путь в лес тебе тем более закрыт.”
‘Поэтому, поторопись с поиском партнёра’ непрозрачно намекал он.
“Я помирюсь с Чагой.”
Без раздумий ответила Верче.
“Ого?” Брови отца поползли вверх, уши дёрнулись, может ему послышалось?
“Я хочу быть в паре только с ним.”
Ещё раз повторила девушка.
“Не глупи… вы же поссорились как раз из – за разных взглядов на охоту. И всё же, ты не хочешь с ним расставаться?”
“Да. Поссорились. И да, Чага не сделал ничего плохо. Но я верю, однажды он поймёт меня и тогда – мы снова будем вместе.”
“Бред какой – то… Зачем тебе вообще этот Чага? Парнишка---”
“Он мне нужен.”
Выпалила Верче, прежде чем успела осознать смысл своих слов.
‘На охоте, с луком и стрелами в руках и с ним за спиной – вот моё счастье.’
Если бы она вовремя созналась, Чага бы не издевался над бедным животным.
Отец поднял голову к верху, наигранно вздохнув.
“Ох, Верче… лучше бы тебе не говорить ничего подобного за пределами нашего дома.”
“Конечно. Это то, что должен знать лишь один человек.”
“Нет, ты ошибаешься. Это не… не….”
Эльф устало махнул рукой.
Верче наклонила голову, пытаясь уловить скрытый смысл, вложенный в странную жестикуляцию отца.
Прочистив горло, он резко выпрямился. Превратившись из любящего родственника в опытного охотника.
“Ладно, допустим. Если ты уже определилась с выбором, я не буду настаивать. Но, я всё ещё охотник клана Витте и не могу доверить единственную дочь магу, не уважающему Матерь – Природу, пленяющему её созданий. Старейшины не просто так не учат этому заклинанию молодёжь, ибо оно идёт против всех моральных устоев эльфов. Я не признаю Чагу, пока он добровольно не освободит зверя от действия магии и не вернёт его в лес. Таково моё условие.”
“Я… понимаю.”
Сегодняшний день высосал из Верче все силы, лишая возможности продолжать спор.
Чага хотел сделать что – то для деревни и Верче, выучив запретное для эльфов заклинание. В отличие от остальных, искренне восхищающихся его достижением, сам Чага испытывал более сложные чувства. К тому же, его доводы звучали вполне разумно, для многих более разумно чем контраргументы Верче.
Робкий, но гордый член клана Витте. Сможет ли он принять слова Верче? Нет, куда важнее, сможет ли простить инициированный ею разрыв? Она бросила его на глазах у всей молодёжи деревни. Прошлась ногами по его доброте и усилиям из – за несоответствия позиций. Растоптала гордость Чаги, и, вполне вероятно, безвозвратно потеряла его доверие.
‘Если… если я попрошу Чагу снова объединиться со мной, а он ответит отказом, как мне жить дальше?’
Едва успокоившуюся Верче пробила дрожь, тело потяжелело, в голове закружилось.
Чага, всегда спокойный и нежный. Но сейчас, пытаясь припомнить его образ, Верче видела лишь печальные и недоумевающие глаза. Что если он скажет ‘давай остановимся на этом’ с такими глазами? Нет, Верче изрядно исчерпала кредит доверия, скорее всего его отказ будет выражен другими, не столь мягкими выражениями. Возможно, при следующей встрече его глаза будут полниться презрением и отвращением, подобающая реакция на эгоистку – Верче.
Представляя взгляд Чаги, она непроизвольно наложила его на взгляд циклопа, смотревшего на девушку сверху вниз.
…Страшно.
Так же страшно, как когда она готовилась к смерти в пасти чудовища и даже более.
Её основа, считаемый Верче непоколебимым стержень, пошла трещинами.
Она чувствовала, как судорожно бьётся её сердце, а тело словно принадлежит кому – то другому.
“Хорошо, не буду тебя мучить. Если передумаешь – дай знать. В крайнем случае, попрошу сыновей коллег – охотников по очереди составить тебе пару. Обдумай всё хорошенько. В конце концов, мы – эльфы. Чего, чего, а времени у нас хватает.”
Отец вышел из комнаты.
Оставшись совсем одна, Верче обняла руками колени.
Из всех переживаемый ей эмоций, особенно её гложила подавленность. Уши девушки практически прижались к шее.
“Что мне делать?”
Бессильно прошептала она.
Всплеск энергии, позволившей Верче оспорить предложение отца с поиском нового партнёра, закончился и она вновь вернулась к состоянию лука без тетивы.
Верче не хотела охотиться ни с кем иным кроме Чаги.
Вместе с тем, она боялась показаться ему на глаза.
Сколько бы она не пыталась найти выход… его не было.
“Может я должна подождать пока Чага сам придёт?”
Отвратительно, само воплощение робости.
Однако, вариантов получше у Верче не имелось.
“Ладно, нечего горевать о случившемся. Готовься не готовься, а всего не предусмотришь. Подожду. Верно папа сказал – время есть.”
Чего у эльфов не отнять, так это возможность взять паузу для принятия верного решения. Привилегия, зачастую недоступная расам, чей срок жизни не исчисляется веками.
“Нет, дура!”
Панически качнула она головой.
Охотники ждут по – другому. Они ждут, устроив засаду на предполагаемом маршруте их добычи. Сейчас же она походила на кролика, забившегося в нору в страхе перед оппонентом. Выбор, не соответствующий охотнику, привыкшему к лесным опасностям.
Сама идея выждать – правильная. Но, необходимо установить временные рамки и разработать план действий.
В противном случае, она может прождать вечность, боясь встречи с Чагой, и, рано или поздно, свихнувшись.
“Скажем… месяц.”Учтя собственный характер, Верче выбрала максимально допустимый для неё срок.
Один месяц. За месяц Чага успеет сделать собственные выводы. Неожиданно, но её лучший друг не уступал Верче в упрямости, а значит вероятность благоприятного для неё исхода не слишком велика, но низкий шанс не равен нулевому. За определённый период они оба остынут, а там… кто знает.
Если Чага захочет встретиться с ней прежде чем истечёт месяц? Что тогда?
“Мм…”
Всё новые и новые мысли продолжали атаковать разум Верче, её голова была готова взорваться.
Она испытывала беспокойство, но любая попытка действовать наглухо блокировалось её мозгом по неизвестной для Верче причине.
“Мда уж, умела бы я смеяться как Дрей.”
Память девушки обратилась к её спасительнице.
Когда их разговор зашёл о авантюристе, купившем тёмную эльфийку, Дрей резко утратила невозмутимый вид, прямо как Верче сейчас.
Как если бы---
“Нет, нет, нет! Чага никак не может…”
Верче мотала головой, отказываясь соглашаться с идеей, посетившей её.
Она призналась в желании ходить на охоту с Чагой, и всё! Хотела, чтобы он отпустил фамильяра и признал её образ жизни, увидел в лесных созданиях равных себе. Если нет, Верче продолжит грустить, а отец не даст добро Чаге в роли… охотничьего партнёра, ну да. Ничего более. Возможно. Определённо.
‘…Чем больше я думаю об этом, тем страннее мысли приходят мне на ум.’
…….
Удерживая в узде непонятное ей чувство, Верче так и не смогла уснуть.
В окно не проникал лунный свет. Новолуние, ночь, когда небо освещают только звёзды.
Что делает Чага под этим ночным небом? Может думает о ней и их общем будущем?
А ещё Дрей. О чём думает она, вдали от товарищей, одна посреди леса?
Таким образом, размышляя о встреченной ей вчера женщине и парне, с которым Верче рассталась сегодня, она встретила тревожный рассвет.
В худшем случае, ночи, подобные сегодняшней, гарантированы Верче на протяжении целого месяца.
----Или, всё изменится?