Том 6. 1. Глава 12. Ответ Вильфрида

Его тёмно-зелёные глаза, расширенные от недоумения, несколько раз моргнули словно в попытке осмыслить происходящее. Его чуть приоткрытые губы дрогнули и слегка шевельнулись, и из них вырвался слабый шепот:

— Ч-что?..

Вероятно, возвращённый к реальности звуком собственного голоса, господин Вильфрид начал переводить взгляд на Кентрипса и господина Ортвина, похоже, обеспокоенный их возможной реакцией. Когда он двинулся, я крепко прижала его, удерживая на месте.

— Господин Вильфрид, пожалуйста, предложите мне задание.

— Задание? Что вы имеете в виду под заданием?..

Господин Вильфрид, казалось, просто растерялся, не в силах ни сформулировать задания, ни отказаться. Продолжая удерживать его, я на мгновение замешкалась, не зная, что делать дальше:

— Госпожа Ханнелора, может ли быть так, что господин Вильфрид не знает о методе предложения Дункельфельгера? — вмешался спокойный голос господина Ортвина, наблюдавшего за происходящим.

Вслед за его голосом раздались растерянные голоса рыцарей сопровождения у беседки.

— Госпожа Ханнелора?!

— Господин Вильфрид, что происходит?

Беседка имела низкие стены, и снаружи обычно виднелись только наши плечи и головы. Скорее всего, рыцари, внезапно потеряв нас из виду, начали тревожиться.

— Ничего не произошло. Госпожа Ханнелора просто потеряла равновесие… С вами всё в порядке, госпожа Ханнелора? — успокоил их Кентрипс.

Кентрипс, у которого не было магического инструмента для защиты от подслушивания, слегка махнул рукой рыцарям сопровождения, давая им знак успокоиться. Другой рукой он указал мне встать. Я решила сделать предложение, полагая, что метод Клариссы известен в Эренфесте, но если это не так, то в этом не было никакого смысла.

— Господин Вильфрид, приношу свои глубочайшие извинения. Спасибо, что поддержали меня, — сказала я, выпустив магический инструмент, чтобы меня услышали и рыцари, после чего встала, сев обратно чуть поодаль.

Господин Вильфрид, выглядевший слегка озадаченным, тоже медленно поднялся на ноги.

— Господин Вильфрид, вы ранены? — спросил один из его рыцарей.

— Нет, я в порядке. Разговор ещё не окончен, так что отойдите.

— Да, — кивнули рыцари.

Господин Вильфрид отпустил рыцарей, после чего оглядел беседку с явным замешательством, явно не понимая ситуации. Господин Ортвин взглянул на меня, слегка пожав плечами, с намёком на озорную улыбку на губах.

— Похоже, я единственный, кто ничего не понимает.

Господин Вильфрид, всё ещё с озадаченным видом, в поисках объяснений предложил Кентрипсу магический инструмент для защиты от подслушивания.

— Похоже, мне нужно выслушать и вашу версию истории.

— Благодарю.

Убедившись, что все четверо снова держат в руках магические инструменты, господин Вильфрид медленно выдохнул.

— Похоже, что все, кроме меня, понимают что произошло. Так ли это? Что именно случилось?

— Значит, вы действительно не знали... Женщины Дункельфельгера делают подобное предложение, когда, вопреки желанию отца, хотят связать свою судьбу с человеком по собственному выбору.

После краткого объяснения господина Ортвина господин Вильфрид, похоже, впервые осознал, что я предложила ему жениться на мне. Он обернулся, широко раскрытыми глазами уставился на меня, после чего с крайним непониманием взглянул на господина Ортвина и Кентрипса.

— Госпожа Ханнелора сделала предложение! Вы двое... как вы можете сохранять спокойствие в такой ситуации?!

Поскольку Кентрипсу было известно о моих планах его реакция была ожидаемой. Однако спокойствие господина Ортвина удивило даже меня. На его лице появилась заговорщическая улыбка:

— Почему я спокоен, спрашиваешь ты?.. Ну, конечно, это не могло не шокировать. Однако я поступил с госпожой Ханнелорой схожим образом, и мысль о том, что сейчас я столкнулся с возмездием, помогла мне сохранить самообладание.

— Схожим образом?..

Господин Вильфрид наклонил голову, явно недоумевая, я же бросила лёгкий взгляд на господина Ортвина. У меня не было намерения мстить, просто так получилось, что это была единственная возможность.

— Более того, я видел в этой ситуации некоторый шанс на успех.

Шанс на успех? Светло-карие глаза господина Ортвина показались мне несколько пугающими.

— Я изначально намеревался сопровождать госпожу Ханнелору, чтобы помочь ей, а потому нисколько не удивлён случившимся, — ответил теперь Кентрипс, не дав господину Ортвину развить свою мысль.

— Как её кандидат в женихи, разве вы не должны были напротив остановить её? Почему вы решили помочь?

— У меня есть свои причины. Я не ожидаю, что господин Вильфрид их поймёт. Сейчас же меня больше всего удивляет, что вы не знали о методе предложения Дункельфельгера.

При этих словах Кентрипса господин Ортвин слегка приподнял бровь.

— Госпожа Ханнелора, не слишком ли вы были поспешны? Господин Вильфрид даже не был в курсе подробностей диттера по краже невест. Неудивительно, что он ничего не знал и о методе предложения Дункельфельгера.

— Возможно, это так. Однако у меня не было ни средств, ни времени выяснять, насколько осведомлён господин Вильфрид, — отрезала я, взглянув на подбадривающего меня Кентрипса.

Он скрестил руки, и, судя по всему, глубоко задумавшись, наблюдал за господином Вильфридом.

— Заполучив задание, Кларисса обручилась с последователем госпожи Розмайн господином Хартмутом. Поскольку вы, господин Вильфрид, в то время были помолвлены на госпоже Розмайн в то время, я решила, что вы не могли не знать об этом обычае Дункельфельгера.

— А, получается, в свиту госпожи Розмайн вошла девушка из Дункельфельгера. В таком случае понятно, откуда возникла некоторая путаница, — понял господин Ортвин, кивнув в знак согласия.

В отличие от господина Ортвина, который, казалось, всё понял, господин Вильфрид по-прежнему выглядел озадаченным и неубежденным.

— Речь здесь не просто о помолвке Клариссы. Присоединение к человека из другого герцогства к свите партнёра — это крайне важный вопрос. Учитывая, что супруги часто используют последователей друг друга, обычно помолвленные обсуждают подобные моменты, — указала я.

Господин Вильфрид скорчил недовольную гримасу и пробормотал:

— Я не знал.

— Во время состязания герцогств Кларисса с господином Хартмутом пришли приветствовать госпожу Розмайн. Там их ожидали многочисленные расспросы. Расследование в её отношении должно было проводиться по указанию ауба и её опекуна, так что мы ожидали, что господин Вильфрид знает, с чего началась помолвка Клариссы, — пояснил Кентрипс.

Господин Вильфрид с горечью ответил:

— Я не получал отчёта ни о чём подобном от Розмайн.

«Почему господин Вильфрид, который в то время считался следующим аубом и женихом госпожи Розмайн, не знал о чём-то столь значимом?»

Я чувствовала себя крайне озадаченной. Кларисса с гордостью хвасталась в общежитии, что госпожа Розмайн подробно расспрашивала об их отношениях и что ей стало даже немного неловко. Мне и в голову не пришло, что история Клариссы может оказаться совершенно неизвестной в Эренфесте.

— Нет смысла зацикливаться на том, что не было известно до сих пор. Важно то, что произойдёт дальше. Что вы предпримете в ответ на предложение госпожи Ханнелоры? — вернулся к обсуждению господин Ортвин, его светло-карие глаза резко вспыхнули.

Господин Вильфрид, бросив неловкий взгляд на напряжённое поведение господина Ортвина, повернулся ко мне и спросил:

— Госпожа Ханнелора, это правда, что своими действиями вы желали сделать мне предложение?

Поскольку я пригвоздила человека к полу, который не понимал важность получения задания для брака, я хотела по возможности списать это на ошибку. Однако если я сейчас отступлю, то, возможно, у меня больше не будет шанса добиться своего.

— Да, вы не ошибаетесь. Пожалуйста, дайте мне задание.

Когда я кивнула, господин Вильфрид стал выглядеть ещё более обеспокоенным, прижав руки ко лбу и медленно выдыхая.

— Госпожа Ханнелора, что делать, если у меня нет такой возможности? К сожалению, я не могу на вас жениться.

— Что? Но я думала, что Эренфест желает иметь связи с большими герцогствами...

В отличие от меня, чей разум опустел, господин Ортвин приподнял уголки губ в улыбке.

— Почему, Вильфрид? Обретя связь с госпожой Ханнелорой, тебе будет легче стать следующим аубом. Ты сможешь вернуть то, что потерял после расторжения помолвки с госпожой Розмайн.

— Потому что никто не хочет, чтобы я стал следующим аубом.

Господин Вильфрид твёрдо отказал господину Ортвину. Мне было больно осознавать, что, несмотря на моё желание, чтобы он стал следующим аубом, от меня отказались.

— Господин Вильфрид, не все разделяют это мнение. Я желаю, чтобы вы стали следующим аубом, и надеюсь, что вы тоже этого захотите.

Глаза господина Вильфрида расширились в недоумении. Его тёмно-зелёные глаза, теперь слегка смущенные, блуждали, словно подыскивая слова. От этого я тоже почувствовала себя крайне неловко.

— Госпожа Ханнелора, я был сильно удивлён неожиданным предложением, однако я ценю ваши чувства. Честно говоря, во время помолвки с Розмайн я часто думал о том, как было бы замечательно, если бы у меня была такая невеста, как вы.

— Господин Вильфрид...

Я и представить себе не могла, что у господина Вильфрида были такие мысли во время помолвки с госпожой Розмайн. Чувствуя, как в моём сердце начинает танцевать богиня цветов Эфлорелум, я посмотрела на Вильфрида, отчего он застенчиво улыбнулся.

— Я и представить себе не мог, что кто-то думает так обо мне, поэтому я по-настоящему счастлив. — Он сделал паузу, затем опустил взгляд, словно не зная, стоит ли продолжать. — Однако в данный момент я недостоин желать вас, госпожа Ханнелора.

— Что?

В одно мгновение Шнейаст, бог льда, пронесся мимо и снёс Эфлорелум. От холода, сковавшего меня до глубины души, у меня задрожали губы, и я не могла придумать, как ответить.

— Вы имеете в виду, что вы больше не являетесь следующим аубом? Если это так, то женитьба на госпоже Ханнелоре...

— Не всё так просто, — решительно опроверг господин Вильфрид слова господина Ортвина и начал рассказывать о своей нынешней ситуации: — В Эренфесте Мельхиор и Шарлотта соревнуются за право стать следующим аубом, и было решено, что, как только я достигну совершеннолетия, я стану гибом Герлаха и окрестных земель. Мой отец приказал мне взять жену из числа дочерей графов, будь то в нашем герцогстве или в других.

— Что вы имеете в виду под «было решено»? Я слышал, что после расторжения помолвки с госпожой Розмайн вы больше не являетесь следующим аубом, но значит ли это, что вас полностью отстранили от состязания, не дав и шанса вернуть своё? — уточнил господин Ортвин, в его голосе прозвучали нотки недоверия.

Господин Вильфрид медленно кивнул, и я инстинктивно прикрыла рот от шока:

— С вами... с вами обращаются так, будто вы совершили преступление, господин Вильфрид.

Такое обращение со стороны собственного отца, ауба Эренфеста, должно было глубоко ранить господина Вильфрида.

— Именно так. Я совершил преступление в герцогстве и был прощён благодаря Розмайн.

— Значит, помолвка с госпожой Розмайн имела очень большое значение, — заметил господин Ортвин.

Даже если бы предложения поступили от Дункельфельгера или королевской семьи, ауб Эренфест, скорее всего, не смог бы их принять.

— С точки зрения борьбы фракций внутри герцогства, я нахожусь в самом невыгодном положении. Помолвка с Розмайн должна была компенсировать этот недостаток, но в силу различных обстоятельств она была расторгнута.

Он говорил о том, что помолвка имеет большое значение, что ему было невыносимо быть помолвленным только для того, чтобы компенсировать свой недостаток, и что, несмотря на то, что ему сказали стать следующим аубом, он потерял понимание того, что значит быть им.

«Как же ему не повезло так долго находиться в столь сложном положении».

— Помолвка была болезненной для меня, поэтому я приветствовал её расторжение. Для нас с Розмайн было лучше оставаться братом и сестрой. Когда она была расторгнута, отец дал мне год, чтобы я мог подумать о своём будущем.

Господин Вильфрид потерял возможность стать следующим аубом после расторжения помолвки. Оспорить решение королевской семьи было нельзя. У ауба Эренфеста, должно быть, были свои трудности. В отличие от прежнего времени, когда я смотрела на ситуацию только с точки зрения госпожи Розмайн, теперь я чувствовала, что понимаю всё немного лучше.

— В конце весны, когда Розмайн стала аубом Александрии, отец спросил меня о планах на будущее. Год истёк, но я всё ещё не мог дать ему чёткого ответа.

— Итак, ауб Эренфест приказал вам стать гибом.

— Госпожа Ханнелора, Герлах, куда вы привели рыцарей Дункельфельгера, никогда не ладил с соседними Лейзегангами. Если привлечь к его восстановлению людей оттуда, средние и низшие дворяне Герлаха просто откажутся сотрудничать. Кроме того, для ремонта особняка гиба, установления связей с Александрией и наблюдения за южной частью герцогства, я, как кандидат в аубы, подходил лучше кого-либо ещё.

Господин Ортвин, который спокойно слушал объяснения господина Вильфрида, слегка склонил голову:

— Поскольку обстоятельства герцогства несколько скрыты, я не вполне понимаю все тонкости, но я осознаю, почему назначение кандидата в аубы на пост гиба может быть выгодно. Однако может ли земля прождать ещё год, пока вы не достигнете совершеннолетия, Вильфрид? Если эта земля была охвачена войной, не лучше ли назначить гибом уже взрослого члена герцогской семьи?

— В Эренфесте нет свободных взрослых членов герцогской семьи. Есть господин Бонифаций, удалившийся от дел, но он замещает ауба во время собрания герцогов или когда мой отец отсутствует в замке. Он не в том положении, чтобы становиться гибом. Кроме того, род господина Бонифация находится под сильным влиянием фракции Лейзегангов. Меня выбрали, потому что я ближе всех к совершеннолетию среди кандидатов в аубы, и моя фракция не связана с Лейзегангами.

Это напомнило мне, что Эренфест отличается от Древанхеля или Дункельфельгера с их множеством членов герцогской семьи. Тот факт, что господин Вильфрид должен стать гибом немедленно по достижении совершеннолетия, свидетельствовал о крайне суровых обстоятельствах Эренфеста. Я нахмурила брови.

— Необычно, что вы принадлежите к иной фракции, чем ваши полнородные брат и сестра.

— Меня воспитывала бабушка, поэтому я единственный из детей моей матери, кто принадлежит к другой фракции.

— Это...

В голосе господина Ортвина прозвучало удивление, и я не могла не кивнуть. Такое воспитание должно было привести к тому, что, несмотря на то, что они были полнородными братьями и сестрами, их отношения были бы похожи на отношения сводных. Поскольку остальные дети спокойно воспитывались под руководством матери, трудно было поверить, что мать добровольно отказалась от своего ребенка.

«Какое ужасное стечение обстоятельств».

Хотя я не произнесла этого вслух, во мне зародилась злость на бабушку господина Вильфрида.

— Представители других герцогств рассматривают Мельхиора, унаследовавшего от Розмайн должность главы храма, как следующего ауба. Учитывая, что он принадлежит к поколению, которое получит свои штапы по достижении совершеннолетия, и что благодаря молитвам можно получить больше божественных защит, я считаю, что, несмотря на все старания Шарлотты, он действительно наиболее вероятный кандидат на пост следующего ауба.

Шарлотта — девушка и принадлежит к тому поколению, которое получило свой штап на первом курсе. По сравнению с Мельхиором она, несомненно, находится в невыгодном положении.

— В любом случае, следующему аубу понадобятся члены герцогской семьи, которые могли бы поддержать его. В идеале это должны быть его родные братья и сёстры, а не потенциальные дети второй жены. И с ролью поддержки Мельхиора Шарлотта справится лучше, чем я. Шарлотта умеет оказывать помощь, а поскольку она противоположного пола, вероятность возникновения конфликтов будет ниже, чем если бы в дворянском районе остался я, особенно учитывая мою принадлежность иной фракции.

Господин Вильфрид сказал, что всё встанет на свои места в Эренфесте, если он станет гибом. Однако по его нынешней улыбке я не могла понять, действительно ли он доволен таким исходом.

— Вильфрид, твоё предсказание может оказаться неточным. Нет никакой уверенности в том, что Мельхиор вырастет более компетентным, чем ты, ставший множество раз отличником в дворянской академии.

При этих словах господина Ортвина господин Вильфрид, что-то вспомнив, горько улыбнулся и покачал головой:

— Нет, мой младший брат действительно необыкновенный. Он много работает и стремится стать таким же, как Розмайн. У меня нет такой целеустремленности. Если Мельхиор продолжит расти, как сейчас, я верю, что он станет хорошим герцогом.

Господин Вильфрид тихо выдохнул и посмотрел на меня. С его лица исчезла прежняя застенчивость и смущение, оставив место выражению человека, который отказался от многого и смирился с реальностью.

— Если бы госпожа Ханнелора была дочерью высшего дворянина, а не кандидатом в аубы, или кандидатом в аубы из герцогства низкого ранга, которое не угрожало бы положению Мельхиора и Шарлотты, я бы с радостью принял вашу руку. Возможно, если бы я знал о ваших чувствах год назад, я бы отчаянно стремился стать следующим аубом. Однако год, когда у меня была свобода выбора, уже прошёл, и приказы ауба Эренфеста уже отданы. Госпожа Ханнелора, вы являетесь кандидатом в аубы Дункельфельгера, занимающего первое место в рейтинге. Вы не можете выйти замуж за гиба из герцогства среднего ранга.

— Да, пожалуй, это правда.

Если бы не вторжение Ланценавии, Дункельфельгер не стал бы герцогством первого ранга, а моя связь с воплощением богини не стала бы так широко известна. Земли Герлаха не были бы опустошены, и не было бы острой необходимости назначать гиба. Будь он на месте обычного кандидата в аубы Эренфеста, господин Вильфрид мог бы быть вдохновлённым на то, чтобы стать следующим аубом.

«Время для всего этого выбрано слишком неудачно».

— Женитьба на дочери ауба Дункельфельгера в качестве первой жены нашего следующего ауба принесла бы пользу будущему Эренфеста. Однако гибу не нужна в качестве жены кандидат в аубы Дункельфельгера. Это дестабилизирует положение первой жены Мельхиора и вызовет ненужные волнения.

«Я не желаю навлекать беду на Эренфест».

Мне не хотелось создавать проблемы для Эренфеста. Это чувство осталось неизменным. Я стиснула зубы. Ни в Дункельфельгере, ни в Эренфесте нет никого, кто хотел бы, чтобы я стала первой женой господина Вильфрида, которому уготована судьба гиба.

— Госпожа Ханнелора, я глубоко сожалею. Я кандидат в аубы Эренфеста. У меня нет намерения вносить раздор или семена смуты в нынешний Эренфест.

Если бы господин Вильфрид пожелал стать следующим аубом, я бы помогла ему всем, чем могла. Если бы он пожелал покинуть Эренфест и приехать в Дункельфельгер в качестве моего мужа, я бы сделала все, что в моих силах, чтобы убедить окружающих. Однако если он твёрдо решил стать гибом как кандидат в аубы Эренфеста, я ничего не могла поделать. Брак со мной не принесёт никому никакой пользы.

— Я понимаю.

В голове крутились бесцельные мысли: что должно было сложиться по-другому, чтобы мы были вместе. В то же время я чувствовала, как магическая сила начинает течь по моему телу.

Потому ли, что мне дважды отказали, вслед за диттером по краже невест, отмахнувшись от моего присутствия? Или потому, что последние несколько дней я постоянно думала о господине Вильфриде? В моём сердце словно разверзлась огромная дыра, и магическая сила бурлила внутри, стремясь заполнить её.

— Госпожа Ханнелора, с вами всё в порядке? — спросил Кентрипс.

Я слегка кивнула, сосредоточившись на том, чтобы успокоить свои эмоции и подавить магическую силу. Мне нельзя было терять контроль. Я крепче сжала запястье, на котором был браслет с амулетом.

— Госпожа Ханнелора, ваши последователи смотрят на вас с беспокойством. Давайте закончим на сегодня.

Господин Ортвин встал, положив магический инструмент для защиты от подслушивания, господин Вильфрид кивнул и повторил за ним. Мы с Кентрипсом также положили свои магические инструменты.

— Давайте вознесем молитвы и благодарность Дрефангуа, богине времени, прядущей сегодняшнюю нить, — объявила я, выражая благодарность за возможность провести этот важный разговор, пусть даже и случайно. По какой-то причине амулеты на моём запястье начали светиться. Это был амулет Дрефангуа, который сделала для меня Кордула. На магическом камне был выгравирован её символ, а когда я в изумлении подняла глаза к потолку, тонкий желтый свет начал рисовать на потолке беседки магический круг.

— Что это?

— Что происходит?!

Наши рыцари сопровождения бросились туда как раз в тот момент, когда магический круг ярко вспыхнул. В этот момент я потеряла сознание.