Том 5. Глава 101. Черная масляная краска

— Пап, ну, пожа-а-а-алуйста? Мне это нужно, чтобы проверить чернила.

Мой жар почти прошел, и папа принес мне кружку с водой. Я села и сжав в мольбе руки начала клянчить. С помощью зеркального письма я нарисовала буквы на деревянном бруске, достаточно большом, чтобы взять его в руки, и попросила папу вырезать их, чтобы сделать штамп.

— …Хех. Сделаю, но покажу его тебе только когда поправишься.

Прошло уже два дня с тех пор, как я озвучила свою просьбу отцу. Наконец-то простуда прошла и снова начались дебаты века с моей семьей, которая считала, что прежде, чем идти в мастерскую, мне следует еще несколько дней провести дома, и Люцем, считавшим, что стоит мне снова заняться чернилами, как очередной приступ бурной радости снова уложит меня в постель.

— Я думаю, что…

— Успокойся, Майн! Знаем мы и так, что ты бы прямо сейчас побежала!

Все согласились с Туури, а мне даже не предоставили возможность поучаствовать в обсуждении. Со скуки я заглянула в кладовку и нашла тонкую дощечку. Пока все говорили, я стояла тихонько в уголке кухни, обернула вокруг бамбуковой дощечки ткань, чтобы не повредить бумагу.

…Хе-хе-хе, я сделала барен*. Или что-то вроде того. Это очень важный шаг для создания гравюры.

К тому времени, как я закончила с подушечкой, обсуждение моего выхода наружу тоже закончилось вердиктом, что я остаюсь дома сегодня, но завтра уже смогу отправится в храм. Целые сутки ожидания только подстегнули меня. Надев старую одежду, которую я и не подумала выкидывать, с мылом и штампом, который изготовил папа, я стояла наготове.

— Люц, ты радуешься так же сильно, как и я?

— Да. Так, как мы будем это делать? Мне нужны подробные объяснения, раз ты не сможешь заниматься этим самостоятельно. — Пусть друг и пытался это скрыть, но он все равно выглядел воодушевленным из-за нового дела. Сама я не могла ни к чему притрагиваться, ведь в мастерскую я войду, как служительница в синем, что означает, мне придется рассказать Люцу все этапы запланированного дела.

— Добавляй краску понемногу, тогда все смешается лучше. Сначала нужно положить сажу на мраморную плиту. Пальцами сделать небольшие дырочки и заполнить их льняным маслом, а затем замешать с помощью скребка. Много масла не требуется. Если вдруг покажется, что маловато, добавляй только по капле за раз. Закончив мешать скребком, нужно браться за пестик, и работать уже им.

Люц затих, продумывая детали.

— …А сколько времени ты подразумеваешь под «работать пестиком»?

— Не могу сказать, зависит от пигмента. В прошлом у меня занимало это минут двадцать… У-у-ум, столько, сколько нужно, чтобы в котелке закипела вода, но кто-то, кто использует иной пигмент, может и не уложиться за это время. Нужно стучать по смеси пока она не станет немного блестеть, как шелк. Процесс может показаться утомительным и потребовать терпения и выносливости.

Люца сильно удивили мои примеры, ориентированные на готовку на кухне.

— …Ты и что-то такое делала? Ты, Майн?

— В прошлом я была довольно выносливой девочкой, понимаешь? Все говорили, что во мне энергии хоть отбавляй, когда дело касалось книг. У меня даже была «идеальная посещаемость» в «школьной» библиотеке.

— Но теперь все иначе.

Я согласно кивнула. Тяжко не жаловаться. Будь мое тело здоровее, все было бы куда проще для меня. Куда больше вещей было бы мне по силам.

— Что ж, пойду тогда в мастерскую. Ты тоже приходи, когда будешь готова. — Дойдя до ворот, Люц передал меня Франу и быстрым шагом направился прямо в мастерскую. Мне следовало пройти сначала в покои и поприветствовать слуг, поскольку я так долго отсутствовала из-за болезни.

— Теперь мне куда лучше, и я могу посетить мастерскую.

— Сначала ваша практика на харшпиле, сестра Майн.

Хотелось вот прямо сейчас начать делать чернила, но Розина с улыбкой остановила меня. Засада оказалась там, где ее не ждали.

— Ежедневная практика жизненно необходима для совершенствования навыков игры на инструменте, но вы уже пропустили целых пять уроков. Нужно практиковаться вдвойне усерднее, чтобы уменьшить ущерб. Полагаю, пятикратного срока будет достаточно, учитывая, что вы пропустили пять дней.

Голубые глаза Розины светились от предвкушения, что мы позанимаемся побольше, раз в пять. И она выглядела по-настоящему серьезной. Она на самом деле собиралась заставить меня восполнить это время. Как я могла сутками читать книги, не испытывая скуки, так и Розина цвела, пока музыка оставалась с нею. Я изо всех сил замотала головой.

— Нет уж спасибо тебе! Прошу обычного урока. Я отнесусь серьезно к занятию, уверяю тебя!

Розина улыбнулась и вручила мне инструмент с радостным «прекрасно». Я взяла его и села в позу для игры. Но стоило мне начать играть первую учебную песню, как я осознала, что она была права. Мои навыки понизились, пока я болела, и я не могла уже так хорошо сыграть мелодию, как раньше. И ничего не поменялось, когда я приступила ко второй. С холодным потом, стекающим по спине, я упорно практиковалась до самого третьего колокола.

— Какая впечатляющая сосредоточенность, — Подарила мне теплую улыбку Розина, похвалив мои старания после занятий. Получить комплимент от красивой девушки всегда здорово. А теперь время пойти в мастерскую! Но стоило об этом подумать, как на моем пути возник Фран.

— Административные бумаги Верховного жреца копились, пока вы отсутствовали, и к тому же он волнуется с тех пор, как услышал о вашей болезни. Пройдемте в его кабинет. — Фран совершенно не собирался больше ждать. Скорее всего Верховный жрец действительно обеспокоен моим отсутствием на протяжении столь долгого времени. Но мне так нужно в мастерскую. Мне хотелось забить на помощь Верховному жрецу и начать уже делать чернила.

— Оу-у-у-у… Фран…

— После полудня я не стану занудствовать и сразу сопровожу вас в мастерскую.

— Сестра Майн, продолжайте улыбаться и не показывайте и тени эмоций. И прошу, помните, что в жизни еще не раз придется делать вещи, которые вам не нравятся.

Не в силах спорить с Розиной, которая взяла стопку табличек для расчета финансов — ее работа до обеда, я грустно взялась за голову. Как можно при это улыбаться? — Слезно думала я, выдавливая судрожную улыбку.

— Ты права, Розина. Я понимаю. Пойдем же в кабинет Верховного жреца… — Туда я и направилась, опустив плечи. Мне не так уж не нравилось помогать ему с бумагами и прочим, но знание, что я могла бы заниматься чем-то более веселым, очень портило настроение.

— О, вижу, ты наконец-то поправилась. Проходи, Майн. — Стоило Верховному меня заметить, как он тут же протянул мне магический инструмент, блокирующий звуки. Я схватила его, теперь можно говорить.

— Кажется в этом году священники в сером начали чистить камины и очаги гораздо раньше, чем обычно. Что ты замышляешь?

— Прошу, следите за формулировками, уважаемый Верховный жрец. У меня нет замыслов, только желание делать чернила, которые подойдут для растительной бумаги. Священники в сером просто собирали сажу, которая мне понадобиться, и больше ничего. — Объяснила я произошедшее Верховному жрецу, на что тот потер лоб.

— Понятно. Теперь ясно, что это потребовалось для твоей мастерской. Но позаботься о том, чтобы не переступать границы и не злить Верховного епископа.

Я так давно не виделась с ним, что позабыла о его существовании, но так и есть, Верховный епископ все еще имел место быть и оставался таким же гадом. Неужели только я считаю, что чем бы ни занималась, это вызовет его гнев?

Закончив с помощью Верховному жрецу и как следует пообедав, я наконец-то смогла попасть в мастерскую. Люц предвидел, что я буду занята все утро, и потому в это время занялся руководством над производством бумаги.

— Много дел скопилось пока ты отсутствовала пять дней, так? Немного повседневной рутины то, что нужно, чтобы ты немного остудила голову, Майн.

— …Ну что ж, теперь моя голова холодна как никогда.

Три необходимые мне вещи были выложены в линию в мастерской и разделены по группам: сажа, которую собирали все, купленное Бенно масло льна и принесенная Люцем известь.

— Я слышала, что все работали сообща, чтобы достать для меня сажу. Я благодарю вас за это от души. Сегодня я бы хотела изготовить чернила. Эта работа потребует значительно силы, потому выполнить ее смогут только взрослые священники в сером. Остальные могут продолжить заниматься бумагой, как обычно.

Поблагодарив всех и распределив работу, я наконец приступила к самому главному — чернилам.

— А теперь Люц, прошу, начинай.

Люц — мой самый главный помощник. Кажется, он прекрасно запомнил все, что я ему говорила, так что он положил сажу на мраморную плиту и сделал дырочки в ней, а затем налил, не колеблясь, масло. Когда масло впиталось, он использовал скребок, чтобы тщательно все разровнять и перемешать. В моей памяти еще свежи воспоминания о том, как я делала масляную краску в прошлом, так что уверена, что все пройдет хорошо. Однако я не стала искать особо качественную сажу или масло, так что вероятность того, что краска выйдет плохой, независимо от техники, была велика.

— Похоже хорошо смешалось, теперь можно браться за пестик. — Люц взял совсем немного ингредиентов, поскольку краска выходит лучше, если смешивать помаленьку, и вышло довольно неплохо. Смешав как следует, он начал толочь, и толочь, и толочь смесь изо всех сил. Он бил и бил смесь без продыху.

На его бровях появился пот, и он направил всю свою силу в руки, чтобы растолочь смесь в краску, которая послужит чернилами, а лицо мальчика при этом стало ярко-красным. Поскольку я служительница в синем, то не могла помочь ему, и даже тогда я бы быстро устала, чем только помешала. Для этого процесса требовалось куда больше выносливости, чем у меня сейчас есть. Я попросила священников в сером быть наготове, поскольку ожидала, что для ребенка работенка окажется не по плечу, однако Люц без единой жалобы закончил сам.

— Достаточно шелковистости и плотности. — Я поспешно вытащила штамп, который сделал для меня папа, и приложила к свежей только изготовленной краске несколько раз, а затем оставила оттиск на порванном листе волриновой бумаги. На нем появились буквы, составляющие имя «Майн», среди присутствующих пронесся гул.

— …Она и вправду сделала краску.

— Для которой требуется только сажа и масло…

Священники в сером, впервые присутствовали при изготовлении чего-то совершенно нового для этого мира, и смотрели во все глаза. Казалось, они никак не могли уверовать в то, что из сажи и масла вообще выйдет что-то путное. Скорее всего красильная мастерская изготавливает свою краску примерно тем же методом, но едва ли у священников была возможность посмотреть на этот процесс ранее. Скорее всего их метод изготовления тоже является коммерческой тайной.

— Все остальные, прошу, понемногу начинайте делать краску тем же способом. Готовые чернила складывайте сюда. — Фран поставил контейнер для масляной краски, а Люц поставил готовую в него. Пусть названия немного путают, но любая краска для печати называется чернилами.

— Люц, пожалуйста, помой руки и немного отдохни.

Священники в сером занял место Люца и начали делать чернила, а двое других принесли разные инструменты и присоединились к нему, добавляя понемногу масла в сажу и начиная смешивать. Пока они усердно занимались этим, я взяла уже готовую масляную краску и попыталась использовать ее при помощи заостроенной деревянной палочки, выводя буквы на бумаге и рисуя линии на дощечке. Краска оказалась слишком липкой и густой в отличии от нормальных чернил. Но кажется, что для рисования на дереве вполне подходит. Главное, что мне понадобится — валик, который я использовала в художественном классе, чтобы равномерно распределить краску, поскольку без него толщина слоя будет слишком сильно отличаться. Без валика или хотя бы кисти получить чистый ксилографический отпечаток довольно сложновато.

— Ну, Майн, как чернила? — Помыв руки и лицо Люц вернулся обратно, однако его кончики пальцев все еще оставались черными. Нужно мыло получше.

— Подходит, более или менее. Теперь мне нужны чернила других цветов…

— Других цветов? Ты можешь сделать их цветными? — Удивился Люц. Я рассказала ему, как разными способами при помощи пигмента можно получить искомое. Цветные чернила не такая уж непосильная задача. Просто пока не понимаю, где и как мне достать нужны пигменты.

— Какие еще пигменты, кроме сажи, можно использовать?

— На сколько знаю, многие пигменты делают из измельченной руды. Если проще, то увидев цветной камень, нужно растолочь его в пыль, а после нужно добавить в него масло, как ты уже делал с сажей.

Оксид железа и лёсс (смесь глины, песка и выдуваемого ветром ила, иногда называемого желтой глиной) исторически использовали в качестве пигмента. Голубые цвета, получаемые из лазурита и азурита были довольно распространены, так же, как и красные, изготавливаемые из окиси железа и киновари. Но я не ручаюсь, что определю на глазок, какая из руды подойдет.

— …Эх, Майн. Значит ли это, что кому-то придется долбить камни, пока они не превратятся в пыль? — Спросил Люц неуверенно, подозревая что скорее всего этим придется заняться ему. Я замотала головой. Конечно же я не собиралась использовать Люца для перемалывания руды. Для ребенка это уж слишком.

— Конечно кому-то придется заняться этим. Я спросила маму, не может ли она поспрашивать о пигментах на работе, но она ответила, что, чем больше людей интересуются ими, тем они дороже. — По словам мамы в прошлом уже возникал конфликт, когда выросло количество мастерских, связанных с искусством, и тогда и красящие материалы подорожали. Она попросила меня не создавать подобных проблем, иначе она может лишиться работы. Конечно же, я не собиралась делать что-то, что огорчит маму.

Покупать просто руду незачем, но меня очень удивило, что пигменты стоят дорого. Самая большая беда в том, что я даже и не знала, где добыть руду, из которой их делать. Да и откуда, я же из города только в ближайший лесок ходила!

— Думаю, проще всего раздобыть желтую глину, нужно только узнать, где ее искать. Ее даже особо растирать не нужно, она уже почти как пыль.

— Но я же спрашивал, а кто будет заниматься этим? — На лице Люца было написано, что он нисколечко не хочет браться за это дело. У меня силенок не хватит разбить камень, так что я решила оставить идею с цветными чернилами пока что.

— Если мы просто пойдем в магазин с рудой, как раньше ходили в мастерскую пиломатериалов, то там можно попробовать купить маленькие кусочки породы. Жаль, что измельчить такие сложно. Может быть, нам стоит попробовать спросить в художественной мастерской, как они делают свои краски?

— Мастер Бенно сказал, что они ни за что не расскажут про краску, только про инструменты.

— Коммерческая тайна. Снова.

Пока мы с Люцем болтали, трое священников в сером уже закончили с масляной краской. У них получилось закончить быстрее, чем у Люца, поскольку взрослые куда сильнее. Я не могла не улыбаться, смотря на мраморный контейнер, полный краски.

— Штампом или цветными чернилами можно и позже заняться, а теперь пришло время делать книжки с картинками при помощи ксилографии!

— Давай на сегодня закончим с чернилами. Делать их все же не просто. У меня руки отваливаются. — Пожаловался Люц.

— Ладно. А что насчет бумаги? Можно ли изготовить более плотную бумагу для книг? Или это слишком?

— Конечно. Отдохните немного, пока думаете над книжками с картинками. Хорошо? — Посоветовали мне священники.

Когда масляная краска была почти готова, я собиралась сразу заняться книжками. Я наматывала круги по мастерской вдохновляя детей качать воду и делать бумагу, а после вернулась в комнату.

Направилась к столу, села, и тут же принялась на выданной Бенно бумаге писать адаптацию библии для детей. В иллюстрированной книжке нельзя рассказать детальную историю, и так же я постаралась писать как можно более простыми словами. Закончив, я вычитала готовый текст. Все казалось прекрасным. Оставалось только спросить у Верховного жреца, могу ли я поместить эту историю в книжку.

— Ой, точно, нужно еще с Вильмой поговорить про рисунки… Розина, могла бы ты сопроводить меня в приют? Мне нужно кое-что обсудить с Вильмой. — Вильме некомфортно, когда рядом находятся мужчины, потому я без сомнений брала на встречу с ней с собой Розину, а не Франа.

Розина в это время смотрела на дощечки, получая указания по работе от Франа, и в тот момент, когда я окликнула ее, девушка расплылась улыбке. Должно быть, она действительно ненавидит математику.

— Фран, мне нужно идти. Сестра Майн нуждается во мне. — Розина начала собирать свои вещи. Фран кивнул и забрал несколько дощечек.

— Прошу передай эти Вильме, раз уж увидишься с ней. Похоже, ей нелегко дается математика, но ей придется учиться, если она будет присматривать за корпусом для девочек.

Розина моргнула и взяла свои дощечки и те, что требовалось отнести в помещения девочек, продолжая ровно улыбаться… В этом вся Розина. Она ни на секунду не выказала своего удивления.

Вместе с Розиной мы дошли до приюта. Она несла и дощечки, и бумагу, и немного чернил. Похоже, пока остальные трудились в мастерской, Вильма убиралась и готовила суп. Она и правда, как мама в приюте.

— Ох, здравствуйте, сестра Майн. Вижу с вами Розина. Прошу, присаживайтесь. — С теплой улыбкой Вильма поприветствовала нас, и я тоже не могла не улыбаться. Моя жизнь действительно обогатилась, когда в нее вошли эти две прекрасные девушки. Я присела за стол в обеденной зале и объяснила свои дела, пока Вильма и Розина шли позади.

— Как я говорила ранее, я хотела бы, чтобы ты нарисовала картинки для иллюстрированной библии. Так же я принесла некоторую бумажную работу от Франа. Кажется, он бы хотел, чтобы ты занялась ею, поскольку ты присматриваешь за корпусом девочек.

Вильма слегка побледнела при виде груды дощечек, и, вероятно не потому, что раздумывала, почему они называются бумажной работой, хотя бумагой не являются. В прошлом Вильма утешала Розину тем, что все служители должны преодолевать свои слабости, а теперь настала ее очередь утешать Вильму с уверенной улыбкой.

— Слуги должны исполнять любую работу, хотя это может быть неприятно, но со временем привыкнешь по мере необходимости. Практика важна, что в подсчетах, что в искусстве. Я права, сестра Майн?

— Все верно. Чем больше практикуешься, тем быстрее получаешь результат и меньше делаешь ошибок. Вильма, присоединяйся к нам в преодолении наших недостатков.

Не в силах спорить, Вильма грустно опустила голову и взяла таблички. Я описала им с Розиной мою идею упрощенной адаптированной библии, а они в ответ указали на вещи, которые можно сократить и все такое прочее. Вильма предложила использовать все слова из каруты, чтобы детям легче было научиться читать, и с большим трудом, но я смогла выполнить эту работу. Незамедлительно Вильма набросала иллюстрации на дощечках, примерно размера А5. После эти рисунки перенесут на заготовки и вырежут на дереве.

— Вильма, благодарю от всей души. Я использую каждую из них для моей книжки с картинками. А после мы сможем сделать продолжение.

— Да, я буду ждать этого дня.

Я сразу же вернулась в свои покои с рисунками Вильмы на дощечках, и нашла там только Люца с яростным выражением лица.

— Майн, разве я не просил тебя передохнуть в комнате?

— Шта? Разве ты не попросил меня подумать об истории для книжки с картинками? Нет...? — Похоже я капельку его недопоняла. Вот почему Люц злился на меня за то, что я все это время я не отдыхала спокойненько в своей комнате.

Барен — печатный инструмент, используемый в японской ксилографии. Он используется для полировки обратной стороны листа бумаги, снятия чернил с блока.