Том 5. Глава 10 (2)

— Именно, Кроу. А вообще, я уже давно знаю, что стоит тебе разозлиться, как тебя уже не остановить. Честно говоря, когда ты бросился в погоню за шаттлом 10, я подумал: «О боже, он опять за свое?»

— А-ха-ха, это точно! А задницу твою из таких передряг, как обычно, вытаскиваем мы! — весело рассмеявшись, отозвалась сидевшая возле Такуму Тиюри.

— Е-если что, я вас не просил меня вытаскивать! — не сдержался Харуюки.

— Ах, вот как ты заговорил? Вот как ты благодаришь меня и Рейкер за то, что мы так сильно старались?!

— У-у… п-прости… спасибо вам…

От этого разговора рассмеялись уже все. Даже Харуюки, после небольшой паузы, присоединился к своим друзьям.

Прервав приятный разговор, Тиюри обвела шаттл взглядом и произнесла:

— Э-эх, увы, но несмотря на все старания Хару, до финиша мы не доедем! А нам ведь оставалось совсем чуть-чуть…

Харуюки, услышав эти слова, поднялся с колен Черноснежки и оценил состояние шаттла 1. Тиюри не врала — судя по виду машины, ехать она уже не могла. Ощутившая на себе всю мощь Инкарнационной Атаки Раста Жигсо задняя часть шаттла проржавела насквозь. Передний правый магнитный двигать был уничтожен полностью, а из левого сыпались искры. Скорее, удивляться надо было тому, как шаттл вообще смог подняться до той высоты, где Харуюки сражался с Жигсо.

— Ну… это было неизбежно, — произнесла Черноснежка, проведя в воздухе правым клинком. — Наверное, нужно радоваться тому, что мы хотя бы не дали победить тому типу… кроме того, пожалуй, в ближайшее время в Ускоренном Мире обсуждать будут вовсе не гонку…

К концу своей фразы она перешла на шепот. Харуюки, не понимая, о чем она, собирался переспросить, но…

Снизу послышался громкий клич:

— Хэй-хэй-хэ-э-эй! Чё, гив апаетесь? Еще ту эрли, пацаны!!

— Э-эа?! — воскликнул Харуюки и тут же обернулся.

По башне, искря поврежденными магнитными двигателями, неспешно карабкались два шаттла. Несомненно, это были машины Красной и Зеленой команды, которые они уже давно списали со счетов.

Впереди ехала машина, за рулем которой сидел Аш Роллер. Но на сиденьях за ним не было видно ни Буш Утана (которого Харуюки заприметил в начале гонки), ни других членов Зеленого Легиона.

Сразу за ним ехал темно-красный шаттл, который вела Блад Леопард в неизменном леопардовом шлеме. Но и она ехала в одиночестве, без своей стрелковой команды.

Оба шаттла были примерно в том же состоянии, что и номер 1. Харуюки и его экипаж изумленно смотрели, как две машины с трудом подъехали к ним и остановились. И в этот момент у обоих шаттлов рванули магнитные моторы.

— А-а, ну во-от. Мега-спасибо, что довез хоть досюда, — сказал Аш Роллер, похлопав шаттл по борту.

Пард же погладила руль и прошептала ему:

— Молодец.

А затем оба они подняли головы и посмотрели на команду Нега Небьюласа. Черноснежка, как представитель, слегка наклонила голову и обратилась к ним:

— Ну… наверное, в первую очередь надо вас поздравить, но… зачем вы решили догнать нас ценой ваших команд? Вы ведь понимали, что продолжать гонку уже невозможно.

— А-а, ну, это, типа, мы тут чутка посовещались с этой пантероголовой… — начал Аш Роллер, почесывая затылок скелетного шлема. — Как бы сказать, очень обидно получится, если ни одна команда не дойдет до финиша…

— Хватит уже вокруг да около ходить. И я не пантера, а леопард, — равнодушным голосом перебила его Пард, а затем продолжила, — В настоящее время все шаттлы поломаны. Но если мы объединим усилия, то сможем, хоть и не без труда, добраться до финиша.

— О… о чем это ты, Леопард? — спросила Скай Рейкер, высунувшись из шаттла.

Пард посмотрела ей в глаза и сказала:

— Как только мы выйдем из шаттла, мы окажемся на отвесной стене. Но я могу карабкаться по стенам в «зверином режиме». Аналогично с мотоциклом этого велосипедиста.

— В-велосипедиста? — удивленно пробормотал Аш Роллер.

Но Пард, проигнорировав его, продолжила:

— Но обе эти способности требуют энергии. Поэтому мы возьмем с собой Кроу и Рейкер. Мы довезем их так высоко, как сможем, затем Кроу посадит Рейкер на спину и взлетит на предельную высоту. Наконец, Рейкер включит «Ураганные Сопла» и поднимется так высоко, как сможет сама. Долетит ли она до финишной черты…

«Одному богу ведомо», — Пард развела руки, словно завершив свою речь этими словами.

Неожиданное предложение заставило Харуюки и его команду изумленно притихнуть. Повисшую тишину нарушила Черноснежка.

— Ясно… интересно. По-моему, попытаться стоит. Но… я, естественно, предполагаю, что вы помогаете нам не бесплатно?

— Ну оф корс же! Очки за первое место делим поровну. Но если вы их зажопите…

— Аш, это неприлично.

Услышав голос Рейкер, Аш тут же замолк. Пард дернула головой:

— Идет?

— Однозначно. Мы согласны, — тут же ответила Черноснежка.

Леопардовый аватар отозвался неизменным «кей» и слегка улыбнулся.

Командой «Смена Облика» Блад Леопард превратилась в грациозного зверя. На нее усадили Скай Рейкер, как более легкую.

Сильвер Кроу же сел на заднее сиденье могучего мотоцикла Аш Роллера.

— Что же, желаю вам успеха. Мы будем болеть за вас отсюда, — сказала им Черноснежка.

Такуму и Тиюри, кивнув, поддержали ее:

— Мы рассчитываем на вас. Пусть у этого соревнования будет счастливый конец!

— Удачи вам, Кроу, Рейкер! И вам, Леопард и байкер!

Явно расстроившись от того, что его не назвали по имени, Аш Роллер все же бодро крикнул:

— А теперь — пое-ехали! Держись крепче, Вороненок! Э-эх, жаль, что не удалось сказать эти слова учителю!

Несколько жалкое окончание его реплики заглушил рев двигателя. Заднее колесо резво закрутилось, и мотоцикл начал быстро взбираться по отвесной стене.

Вслед за ним начала свой бег и Пард с Рейкер на спине. Она, конечно же, бежала почти беззвучно и со стороны действительно была похожа на хищную кошку, бежавшую по стене, словно по полу. Или, скорее, на кошку, взбиравшуюся на дерево.

И как только они начали движение, сверху на них обрушился целый поток громких звуков. Радостные крики зрителей. Разноцветные аватары, решившие остаться до конца, дружно провожали их:

— Да-а, покажите силу духа настоящих бёрст линкеров!

— Тот гад нам не помеха!

— Дава-ай, Леопа-ард!

— Ворона-а! Ты молоде-ец!

Да, среди возгласов были и те, что предназначались Сильвер Кроу. Харуюки рефлекторно посмотрел вверх.

Все они должны были видеть, как Харуюки призвал ту заветную экипировку под названием «Броня Бедствия». Более того, он едва не попытался вырезать всех этих зрителей, повинуясь воле той силы. Но он не слышал ни одного голоса, который бы его обвинял.

Возможно, они все еще не понимали всей серьезности случившегося. Но все же, их теплые слова поддержки глубоко впитались в сердце Харуюки.

Судя по тому, что трибуна так и осталась стоять на месте, она была запрограммирована на следование за едущим впереди шаттлом. Махавшие им на прощанье зрители, Черноснежка, Такуму и Тиюри оставались внизу, постепенно сливаясь с серебристой поверхностью лифта.

В космическом пространстве, в трех с лишним тысячах километров от Земли звучал лишь рев двигателя да легкая поступь. Серебристая поверхность Гермесова Троса бесконечно уходила вдаль, к звездам и Млечному Пути, словно и не было совсем недавно того кошмара.

Все четверо молчали, слова были излишни. Восхищение в их сердцах соседствовало с мыслью, объединившей их — с желанием подняться на вершину этой башни. Харуюки, понимая это, просто доверил свое тело вибрации мотоцикла.

За мгновения до того, как покинуть мир, Раст Жигсо произнес слово «революция». Это значило, что вся эта масштабная атака была ясным сигналом со стороны Общества Исследования Ускорения этому миру. Но как бы не изменился в ближайшее время Ускоренный Мир, кое-что в нем будет всегда, и изменить это будет невозможно. Словно в доказательство этого легионеры трех враждующих Легионов в этот самый момент объединили силы, чтобы дойти до финиша вместе.

«И если я буду помнить об этом, то вновь на зов Брони уже не поддамся», — мысленно произнес Харуюки.

Никто не ответил.

Сколько времени они ехали — он не знал.

Наконец, вдали показался ряд огоньков, не похожих на звезды. Они образовывали светящееся синее кольцо вокруг Гермесова Троса, продолжавшего уходить в космос.

— Кажись… это верхняя станция, она же финишная черта, — тихо произнес Аш Роллер, и мотоцикл начал замедляться. — Благодаря низкой гравитации, мне удалось проехать дальше, чем я рассчитывал, но мои силы уже на исходе. Как у тебя дела, Леопард?

— Аналогично.

Они кивнули друг другу, а затем повернулись к наездникам.

— Удачи тебе, Кроу. И, да… что бы ни случилось, в битве против того ржавого типа ты показал себя реальным мужиком. Возможно, последствия будут суровые, но ты, главное, не сдавайся, — произнес Аш Роллер, явно не привыкший произносить слова похвалы.

— С… спасибо тебе, — ответил Харуюки с не меньшим трудом, глубоко кивнув.

— Ага. Только не форгетни мою долю, Вороненок!

Разговор справа от них был куда короче.

— Рейкер. Я хочу сказать только одно… с возвращением, Мбр.

Рейкер погладила Пард по спине и ответила:

— …Вот мы и снова встретились, Блади Кити.

Когда все они закончили прощаться, Харуюки расправил крылья.

Поскольку бой против Жигсо шел на Инкарнациях, полоса энергии Харуюки была заполнена практически до предела. Завибрировав крыльями, он беззвучно оторвался от сиденья мотоцикла.

Харуюки протянул правую руку Рейкер, а она в ответ протянула левую. Как только они схватились друг за друга, легкое тело Рейкер тоже поднялось со спины Леопард и подлетело к Харуюки.

И именно в этот момент полосы энергий мотоцикла и леопарда иссякли. Их скорости начали резко падать. Харуюки повернулся и проводил их взглядом.

— Ну, вот и все! Не урони учителя, Кроу!

— Увидимся.

Колеса и ноги остановились, а через мгновение оба аватара оторвались от стены.

Увлекаемые гравитацией далекой голубой Земли под ними, Аш Роллер и Блад Леопард начали медленно падать. В реальности на такой высоте атмосферы практически нет, но в Ускоренном трение воздуха все еще работало, и обоих аватаров тут же окутало яркое пламя.

Их аватары летели, превратившись в кометы, а потом, вспыхнув напоследок, исчезли.

— …Спасибо, — прошептал Харуюки вернувшимся в реальность людям и поклонился, после чего снова устремил взгляд к вершине Гермесова Троса.

До синего кольца, символизировавшего верхнюю станцию, все еще было довольно далеко. Было не очень понятно, хватит ли оставшегося заряда их летательных способностей, чтобы достичь этой линии. Но Харуюки казалось, что сам факт пересечения финишной черты уже не так важен. Они были здесь, потому что три команды работали сообща и сделали все, что могли. И это уже было важнейшим результатом этой гонки.

— Идем. Учитель, забирайтесь ко мне на спину… — произнес он державшемуся за его руку небесному аватару.

— Может, лучше отнесешь меня на руках? Раз уж мы наедине, — коротко рассмеявшись, ответила Фуко.

— Э-э… х… хорошо, — Харуюки смущенно кивнул.

Одну руку он положил на стройные, лишенные нижних частей ноги, а вторую — на ее экипировку на спине. Рейкер же обвила свои руки вокруг его шеи.

— А теперь… вперед! — заявил Харуюки, пытаясь скрыть смущение, и взмахнул крыльями.

Харуюки старался взлетать как можно медленнее, чтобы экономить энергию. В конце концов, соперничать было уже не с кем. Два аватара, оставляя за собой короткий серебряный хвост, неспешно возносились в небо.

Они летели в мире тишины и бесчисленных звезд. Даже свет солнца, сиявшего в левой части неба, стал казаться мягче. По немного изогнутой поверхности Гермесова Троса параллельно с ними бежала маленькая тень.

Какое-то время оба они молчали.

Наконец, Фуко прислонила лицо к груди Харуюки, наполовину прикрыла светло-коричневые глаза и прошептала:

— Я столько времени… мечтала об этом пейзаже… и в то же время, я начала глубоко в душе бояться его…

Ее волосы начали слегка развеваться от подувшего ветерка, который словно забыл о том, как разрежена была атмосфера вокруг них. Поправив челку пальцами правой руки, Фуко продолжила:

— «Небесные дали» были неосуществимой мечтой. Но ради того, чтобы она сбылась, я многое принесла в жертву. Свою силу… свое звание офицера в Нега Небьюласе… и дружбу с Саттян. Я отбросила все и взяла на душу огромный грех, но все равно моя рука не смогла дотянуться до небес. И когда я осознала это… то, возможно, почувствовала облегчение. Я обрела свободу от томившего меня заблуждения. Я думала… что теперь мне осталось лишь тихонько смотреть на Ускоренный Мир с вершины своей башни и ждать, пока все забудут обо мне…

На губах Рейкер появилась еле заметная улыбка, и она сомкнула веки. Ее лицо казалось умиротворенным, но Харуюки увидел в уголках ее глаз маленькие блестящие бриллианты… слезы.

— Моя мечта была слишком тяжела для меня. Но… даже после того, как я, не в силах выносить эту ношу, сняла ее с себя, я не смогла окончательно похоронить ее. Я продолжала опекать ее, словно еще тлеющий уголек… и в один прекрасный день в моем садике появилась маленькая ворона. Она забрала этот уголек и понесла его дальше… и я все это время не могла сказать ей, насколько счастлива я была, что смогла передать свою мечту ей. Спасибо тебе, Кроу… нет, Харуюки.

Фуко открыла глаза и провела левой рукой по щеке Харуюки… а затем уверенно заявила:

— Я признательна за то, что ты вознес меня на своих руках на такую высоту… но права пересечь финишную черту, права попасть на настоящее небо у меня уже нет. Давай поменяемся ролями. Я подниму тебя так высоко, как смогу, а уже оттуда ты доберешься до финиша. Это мой долг, как человека, оставившего свою мечту. Это твое право, как человека, все это время стремившегося в небо сильнее и увереннее меня. Ну же… Ворон-сан. Настало время отпустить меня.

Услышав этот приказ…

Харуюки медленно, но уверенно покачал головой.

— Нет. Тут ты не права, Рейкер.

— Э?..

— Ты никогда не оставляла свою мечту. Просто то небо, в которое ты стремилась, находится гораздо выше моего. И я докажу тебе это. Я… пришел сюда, на вершину Гермесова Троса, с единственной целью — показать тебе это.

Оборвав на этом месте свою речь, Харуюки вдруг изо всех сил ускорил взлет.

Чешуйчатые крылья окутал ослепительный белый свет. Металл начал пронзительно резонировать. Мощнейшая тяга заключила их в свои объятия. Звезды, окружавшие их со всех сторон, превратились в тонкие линии. Но…

Этот порыв продлился лишь несколько секунд.

Звука взмахов начали резко утихать. Погас свет. У него не закончилась энергия — он продолжал изо всех сил махать крыльями, но они не толкали их вперед. Наконец, угасла и инерция, и остановившийся посреди неба Харуюки с улыбкой произнес лежавшей на его руках Фуко:

— Мои крылья не могут поднять меня выше этой точки. Здесь слишком разреженная атмосфера. Моя способность к полету опирается на отталкивание от воздуха с помощью взмахов крыльев. И здесь, на такой высоте, как бы я ими ни двигал, дальше я не улечу. Все-таки детализация этого мира иногда впечатляет, правда?..

Фуко удивленно раскрыла глаза и молча слушала его. Харуюки взглянул в ее прекрасные коричневые глаза, а затем те бессвязные мысли, которые так долго томились в его груди, наконец, обрели форму и стали словами:

— Но… твои крылья, твои Ураганные Сопла — реактивные. Они… и только они могут летать даже там, где нет воздуха. Но почему тебе достались именно они?.. Потому что ты с самого начала смотрела не в небо, а еще дальше. Выше облаков, выше стратосферы, выше всего на свете… ты мечтала о мире этих звезд. Ты и твой аватар… — Харуюки на мгновение закрыл рот, затем глубоко вдохнул и, немного дрожащим, но уверенным голосом, объявил, — Были рождены для полетов в этом мире. Скай Рейкер, «Смотрящая в Небеса» — аватар, созданный для боев в космосе.

Его слова распространились по разреженному воздуху, растворились в нем и стихли.

Блестящие коричневые глаза Фуко еще никогда не казались такими большими. Она смотрела в глаза Харуюки, не пытаясь сказать ни слова.

Наконец, она медленно повернула голову и посмотрела вниз. За ней в ту же сторону посмотрел Харуюки.

Далеко внизу, словно поддерживая собой стальной столб под названием Гермесов Трос, простиралась огромная голубая планета.

Земля. Она была полна самых разных цветов — от ярко-голубого справа, где ее освещало солнце до темно-синего посередине и черного с противоположной стороны. На фоне этих цветов плыли сложные узоры облаков, а за ними — не менее сложные границы континентов.

Вдруг Фуко подняла правую руку и указала ей на границу между синей дугой на правой стороне платы и чернотой космоса, начинавшейся за ней.

Харуюки прищурился. Там у поверхности Земли, защищая ее от холода открытого космоса, была едва заметная голубая вуаль. По планетарно-космическим меркам, свет ее казался шепотом на фоне всего остального.

— Эта… крошечная линия… — шепот Фуко, казалось, миновал уши Харуюки и лился прямо в его сознание. — Это и есть то небо, к которому я стремилась, о котором мечтала, ради которого ненавидела… и мысли о котором оставила…

Ее глаза закатного цвета наполнили крупные слезы. Отделяясь, они начинали дрейфовать в вакууме. Слабая гравитация медленно подгоняла их вниз, и они начинали свой полет в направлении океанов планеты.

Фуко вновь посмотрела на Харуюки и крепко обняла его руками, обвитыми вокруг шеи. У его ушей послышались слова, звучание которых высекалось в его душе:

— Спасибо, Ворон-сан. Я так рада… что смогла прийти сюда и увидеть эту картину. Я наконец-то поняла. Причина, по которой я все это время оставалась без ног — вовсе не мои убеждения, а страх. Я боялась… что когда познаю величие неба, то мне больше не о чем будет мечтать. Но этот страх был напрасен. Потому что…

Окончание этой фразы они произнесли вместе, правда, Харуюки произнес его лишь в своем сознании.

— Этот мир бесконечен.

Фуко еще раз улыбнулась, а затем ее губы вдруг коснулись боковой стороны шлема Харуюки. Затем она скользнула ими к его рту, а потом медленно отвела их назад.

— Э-э, а, а-а… — Харуюки неуклюже замотал головой, нарушив атмосферу.

Рейкер игриво улыбнулась и хитрым голосом сказала:

— Уверена, Саттян простит меня, это ведь только шлем.

А затем она вновь вернулась к своему обычному выражению лица и голосу.

— Благодарю тебя от всей души, Ворон-сан. Кажется… мне пора.

— …Да!

Харуюки уверенно кивнул и отпустил Фуко из своих рук. Отлетая от него, Рейкер провела пальцами по руке Харуюки, а затем их тела окончательно разъединились.

Небесный аватар кивнул в ответ… и повернулся к небу.

До синего кольца верхней станции Гермесова Троса оставалось совсем немного. Его уже можно было отчетливо разглядеть. А за ним, вдали, мерцало скопление искусственных огней. Это могла быть только геостационарная станция, летевшая в 38000 километрах от Земли.

Фуко приставила руки к телу и из изящных двигателей на ее спине, Усиливающего Снаряжения «Ураганные Сопла», показалось крохотное пламя.

В мире, почти лишенном гравитации, даже этого огонька хватило, чтобы аватар вновь начал подъем. Скай Рейкер, не оборачиваясь, продолжала набирать скорость. Ее аватар все удалялся и удалялся.

И тут Харуюки увидел.

У наполовину обрубленных ног Рейкер начал собираться и концентрироваться голубой свет. Они начали выписывать изящные линии, которые начали восстанавливать стеклянные поверхности под ее коленями.

Грациозные икры, стройные голени, пятки с длинными каблуками, острые носки ее ног начали ослепительно блестеть на свету солнца.

— А… а-а… — послышались приглушенные звуки из горла Харуюки.

И вместе с ними, его глаза застлали слезы.

Посреди мира, полного расплывшихся перед его глазами звезд, показалась истинная фигура Скай Рейкер, появившаяся в этом мире впервые за три года… неизвестно во сколько раз растянутые ускорением. Она летела, пронзая собой тьму, словно плывя по ней, и продолжала ускоряться.

Но тут крылья Харуюки, все это время поддерживавшие его на одном уровне, остановились. Его энергия иссякла.

Сопротивляясь силе тяжести, начавшей нежно утягивать вниз аватара, Харуюки выбросил вперед правую руку.

Свет двигателей, пробивавшийся сквозь его пальцы, уже успел превратиться в два далеких светящихся креста.

Rust Touch, Ржавое Касание.