Том 24. Глава 2 (2)

Цубоми потупилась и отпила чая, чтобы скрыть смущение. Выдержав небольшую паузу, она ответила:

— Немного странно слышать это от тебя, но ты права. Я не допущу, чтобы Блэк Вайс снова её использовал… Ради Орхи я должна как можно скорее выйти из нашего Легиона и попросить защиты у какого-нибудь другого.

— Что?.. — обронил Харуюки. — У какого-нибудь другого? Разве ты не собираешься вступать в Негабью?

Цубоми с Черноснежкой переглянулись и усмехнулись.

— Я очень рада, что ты меня приглашаешь, но не всё так просто. Мы должны вступить в такой Легион, чтобы Белому не хотелось нападать на него в лоб. Между Осциллатори и Негабью уже идёт война, поэтому по отношению к вам им точно не нужно волноваться о дипломатии.

— Но… но ведь Белый Легион запечатал всех Королей в бесконечном истреблении! Это ведь всё равно что объявить им войну!

— Правильно, поэтому я должна выбирать не среди Великих Легионов, а среди средних, которые пока не воюют с Осциллатори…

Помимо Шести Великих Легионов в Ускоренном Мире действительно существовало множество Легионов поменьше. Например, по соседству с Сугинами самыми известными считались Хеликс, активно набирающий силу в Итабаси, Найтвулвз в Тосиме и Овест в Ниситокё.

Даже Осциллатори Юниверс вряд ли захочет нападать на Легионы-середняки. Белые уже ведут войну по всем фронтам, и им наверняка не хочется наживать ещё больше врагов. Конечно, Легион, который согласится принять беглянок, тоже пойдёт на риск, но пару высокоуровневых линкеров с огромным багажом знаний всё равно с радостью примут где угодно.

Вот только…

— Семпай… Неужели ты не против? — тихо спросил Харуюки у сидевшей напротив Черноснежки. — Мы наконец-то спасли Вакамию и подружились с Косикой, но не сможем пригласить их в Нега Небьюлас? Тем более, что Мегуми учится с нами в Умесато. Если она вступит в другой Легион, то когда-нибудь нам, возможно, придётся воевать… И кстати, ты в конце битвы за территорию сама говорила, что попросишь Мегуми выйти из Осциллатори Юниверса и вступить в Нега Небьюлас. Почему?..

Когда слова у Харуюки кончились, Черноснежка посмотрела на него с нежностью и болью в глазах.

— Разумеется, мне тоже обидно, но факт остаётся фактом — если мы не можем защищать Мегуми и Косику двадцать четыре часа в сутки, нам придётся отправить их под защиту другого Легиона. Мы втроём уже обо всём договорились.

Харуюки повесил голову, не зная, что отвечать.

Похоже, когда он ушёл домой, Черноснежка, Мегуми и Цубоми обсуждали, что делать дальше. Девушки могли написать о своём решении в письме и разойтись по домам, но вместо этого пришли к Харуюки домой, чтобы лично всё объяснить. Умом он понимал, что в ответ следовало бы понять и разделить их чувства, однако…

— Вы… конечно, знаете об этом не хуже меня, но… Вакамия сильно страдала с тех самых пор, как к ней вернулись воспоминания бёрст линкера. Она винила себя за то, что предала свою лучшую подругу Черноснежку и позволила Белой Королеве использовать себя. Мы наконец-то избавили её от боли и вытащили аватар из темницы на неограниченном поле… и теперь она не может попасть туда, куда рвётся её душа?! Это неправильно! — отчаянно воскликнул Харуюки.

В его глазах появились слёзы, скатились и упали на крепко сжатые кулаки. Тиюри похлопала его по спине, и от её нежности Харуюки стало ещё противнее на душе.

«Я веду себя как капризный ребёнок. Нужно прекратить истерику и думать о том, как защитить Вакамию и Косику от атак в реале…»

Харуюки думал изо всех сил, не поднимая головы.

Черноснежка всё сказала правильно — защищать их круглые сутки каждый день оказалось бы слишком сложно. Возможно, он мог бы сопровождать Мегуми, когда она ходит по улицам, но в одиночку Харуюки вряд ли сумеет остановить тех, кто готов атаковать её в реальности, не говоря уже о том, что они при всём желании не смогут так же защитить живущую в Минато Цубоми. Каким бы сильным ни был бёрст линкер, в реальности он всё равно беззащитный школьник…

В реальности.

А в Ускоренном Мире?

Смысл нападений не в том, чтобы травмировать в реальном мире, а в том, чтобы насильно подключиться к жертве кабелем и сражаться до полной потери очков. Если жертва будет постоянно побеждать в дуэлях, она может серьёзно наказать обидчика, но очень трудно сохранять хладнокровие, когда твоё настоящее тело в плену. Вот бы научиться вмешиваться в чужие кабельные дуэли! Харуюки знал, что это невозможно, но за последние полгода успел уяснить, что в Ускоренном Мире не стоит ни от чего зарекаться в таких случаях.

И ведь он уже знал тех, кто способен вмешиваться даже в дуэли по кабелю.

— Косика! — Харуюки резко поднял голову, вытер слёзы и посмотрел на Цубоми. — Это самое, Косика, у тебя ещё есть связь с Аматерасу?

— Что? Ну, да… только не связь, а договор… — растерялась Цубоми, не ожидавшая такой резкой смены темы.

— Может ли Аматерасу защитить тебя во время атаки в реале? — спросил Харуюки, наклоняясь к ней. — Святые через высший уровень могут вмешиваться даже в кабельные дуэли. Да, они не могут появиться сами, но способны усилить аватара или дать Усиливающее Снаряжение…

— Что-о?! — похоже, даже опытная Цубоми не знала об этом. — Аматерасу? Гм… — она нахмурилась. — Допустим, в плане этики нет проблем использовать нечестную защиту в ответ на нечестное нападение, но как ты себе это представляешь с системной точки зрения? Если ты намекаешь на Крылья Метатрон, то ты получаешь их силу на среднем уровне, где у тебя есть прямой контакт с архангелом. Даже Святым не под силу как-либо появиться на поле, где идёт кабельная дуэль… самое большее, что они могут туда отправить — свой голос.

— Хм… — пришёл черёд Харуюки задуматься.

А Цубоми тем временем продолжала приводить аргументы:

— И если на то пошло, у меня с Аматерасу и у тебя с Метатрон разные связи. Поэтому я и назвала наши отношения договором — это всего лишь взаимовыгодное сотрудничество. Я не думаю, что она просто так поможет мне, если на меня нападут.

— Взаимовыгодное?.. — переспросил Харуюки, не привыкший слышать это слово в контексте Ускоренного Мира. — То есть, вы чем-то делитесь друг с другом? И чем же?..

— Информацией. Аматерасу рассказывает мне о системных аспектах Брейн Бёрста, а я делюсь с ней информацией о бёрст линкерах. Если конкретнее, то мы иногда налаживаем голосовую связь и беседуем.

— Но ведь… — возразил Харуюки, вспоминая Аматерасу, столь же прекрасную, как Метатрон, но и одновременно не похожую на неё. — Когда мы встречались вчера на высшем уровне перед Конференцией, ты говорила, что считаешь Аматерасу своей подругой. Уверен, что она думает о тебе так же.

Цубоми смущённо улыбнулась и ответила:

— Я просто сказала тебе, как к ней отношусь. Понятия не имею, что она про меня думает… тем более, что она — продвинутый искусственный интеллект, работающий уже тысячи лет.

— Искусственный интеллект…

Действительно, все «говорящие существа», включая Метатрон и Аматерасу, на самом деле представляли собой не более чем искусственные разумы.

К 2047 году технологии искусственного интеллекта настолько плотно сплелись с повседневной жизнью, что зачастую на них просто перестали обращать внимание. И социальные камеры, и беспилотные автомобили, и системы «умный дом», и многие приложения на нейролинкере существовали только благодаря искусственному интеллекту.

В то же время технологии по-настоящему продвинутого, обладающего характером искусственного интеллекта находились под строгим государственным контролем, поэтому Харуюки и прочие обычные граждане не встречали в обычной жизни Ии, с которыми можно было бы поговорить. Харуюки слышал, что в конце 2020-х был какой-то переполох с искусственным интеллектом, который и привел к жёстким ограничениям по всему миру, но сколько бы он ни искал, в сети почти не было информации о тех событиях.

Поскольку Метатрон и Аматерасу не глупее — а то и умнее! — Харуюки, они наверняка находятся вне закона, но глупо вообще говорить о легальности Брейн Бёрста, который работает на взломе сети социальных камер. Главный вопрос в другом — считает ли сверхчеловек Аматерасу Цубоми своей подругой и придёт ли ей на помощь.

— А давайте у неё спросим! — неожиданно нарушил тяжёлую тишину звонкий голос Тиюри.

— У неё — у Аматерасу? — уточнил Харуюки.

— Офкос!

— Но мы не поднимемся на высший уровень без помощи Метатрон… А она собирается восстанавливаться как минимум до завтрашнего вечера, так что мы с ней никак не свяжемся…

— Ну что ты несёшь? Я не про этот твой уровень, а про личную встречу! У Аматерасу ведь есть дом… Аманоивато, да? Если мы сходим туда и попросим о помощи, она обязательно откликнется. После того, как поможет нам вытащить Снежку из-под Инти, конечно.

Повисла долгая тишина — обомлели все. Харуюки посмотрел сначала на ошарашенных Черноснежку и Цубоми, затем на подругу детства.

— Слушай-ка, Тию… Короче, Аманоивато — это Великое Подземелье Токийского Вокзала! Ты хоть представляешь, как трудно его пройти?

— Ой, да что ты говоришь! — Тиюри вскинула левую руку и хлопнула Харуюки по спине. — Позавчера мы с тобой и Лидом уже прошли Великое Подземелье парка Сиба! А нас сейчас четверо, так что тем более пройдём!

— Ты сама-то что говоришь?! — Харуюки ответил подруге тычком в бок. — В тот раз с нами была мини-Метатрон, которая договорилась со всеми Энеми и минибоссами подземелья! Если бы не она, мы бы никогда не прошли то подземелье. Обычно туда входят вдесятером или вдвадцатером…

— Это не совсем так, — перебила его Черноснежка.

— А?

— Внутри Великих Подземелий всегда действуют фиксированные уровни, так что если собрать состав из подходящих дуэльных аватаров, хватит и меньше десятка бойцов. Разумеется, для победы над ластом… в смысле, над Святой, лучше, конечно, три полных группы — восемнадцать бёрст линкеров.

«С какой стати одна группа — это шесть человек?» — подумал Харуюки, но решил отложить вопрос на потом и вместо этого спросил:

— И какой уровень действует в Аманоивато?

— Высший среди огненных: «Алое пламя».

— У-у… неужели это ещё хуже, чем «Вулкан»?..

Существовало всего пять уровней огненного типа. В порядке возрастания редкости и опасности это были «Пустыня», «Выжженная земля», «Магма», «Вулкан» и «Алое пламя». Харуюки поморщился, а Тиюри пихнула его в бок.

— Тебе ещё хорошо, у металлических аватаров стойкость к огню! А вот мой аватар к нему очень уязвим!

— Может, и так, но…

Зелёные аватары, к которым относилась и Лайм Белл, как правило, имели высокий показатель защиты, но «растительный» цвет вносил свою лепту — аватар Тиюри действительно был довольно уязвим к огню. Отсюда следовало, что такая же «растительная» Роуз Миледи также не могла похвастаться жаропрочностью. И Черноснежка, скорее всего, тоже.

— Всё-таки я был прав, вчетвером мы не справимся, — заключил Харуюки. — Нам нужны хотя бы стойкие к огню Синомия и Нико. Ещё Акира, чтобы тушить пламя; Пард, чтобы бегать по стенам; Фуко, чтобы защищать нас барьером; Таку, чтобы бурить скалы…

— Ты сейчас весь Легион перечислишь! — выкрикнула Тиюри.

Харуюки притих, а Черноснежка усмехнулась и сказала:

— Конечно, весь Легион собрать будет сложновато, но ещё пара-тройка человек нам бы точно не помешала. Увы, Тиюри, дойти до босса — это ещё цветочки.

— Да? А в чём тогда ягодки?

— Мы там найдём не ту Аматерасу, которая подруга Косики, а беспощадную первую форму, которая по силе примерно равно первой форме Метатрон.

— А-а… — протянула Тиюри, слегка вздрогнув.

Она, как и Харуюки, на своей шкуре испытала устрашающую мощь первой формы Метатрон. Мало того, что та была фактически неуязвима, потому что увидеть её и нанести урон можно лишь на уровне «Ад», так ещё и по силе практически не уступала Четырём Богам, испепеляя всё живое мощнейшим лазером. Разумеется, у первой формы Аматерасу будут свои особенности, но в том, что она настолько же опасна, сомневаться не приходилось. А для встречи с самой Аматерасу непременно придётся победить её первую форму, не полагаясь на хитрости с особенностями уровней.

— Нет-нет-нет, Тию, ничего не выйдет, — заявил Харуюки, мотая головой. — Наша позавчерашняя победа над Метатрон — настоящее чудо, один случай из ста. Сама подумай: за восемь лет существования Ускоренного Мира ни одному бёрст линкеру ни разу не удалось дойти до второй, настоящей формы Святой. Одержать ещё одну такую же победу за такой короткий срок — это…

— Кроу, — вдруг вмешалась притихшая было Цубоми.

— А… да?

— Я только что вспомнила про твоё обещание.

— Э-э, кому?

— Аматерасу.

Харуюки на миг опешил и собирался было возразить… но успел вспомнить.

Перед началом Конференции Семи Королей он разговаривал с Аматерасу на высшем уровне и пообещал ей кое-что — вернее, это она заставила его пообещать. На память пришли слова Святой:

«Внемли, Сильвер Кроу. Коль вознамерился благодарить, не надейся, что слов на высшем уровне хватит. Утрудись посетить мой храм, да не забудь подношение».

Более того, вчера вечером он попал на высший уровень из дома Черноснежки, где Аматерасу дополнительно приказала:

«Негодяйка Метатрон без конца хвастается тем, что вкушала некий торт. Моя персона желает отведать такой же».

— А-а… Да, я ей обещал… что приду в Аманоивато с тортом… — сказал Харуюки, обречённо кивая.

— Советую поскорее сдержать своё слово, — продолжила Цубоми с полуулыбкой. — Тебе должно быть ясно, что Аматерасу запоминает все разговоры дословно и навсегда. Ты очень пожалеешь, если не сдержишь слово и расстроишь её. Я серьёзно.

Харуюки хотелось уточнить, для чего она добавила «я серьёзно», но испугался того, что может услышать.

— Но это ведь невозможно… — пожаловался он вместо этого. — Я могу принести торт, как обещал, но на меня нападёт первая форма…

— Я думаю, Аматерасу этого и ждёт, — Цубоми продолжала улыбаться. — Ей кажется, что раз ты смог освободить тело Метатрон из подземелья парка Сиба, то придумаешь, как победить первую форму Аматерасу, не ослабляя её саму.

— Э-э… Но ведь Метатрон говорила, что Аматерасу — затворница, которая даже на высшем уровне почти не появляется.

— Думаю, что… — начала было Цубоми, но мотнула головой. — Нет, хватит пока бредовых догадок. Аматерасу и Метатрон говорят с нами, но они в корне отличаются от нас. Вряд ли мы можем понять, чего они хотят на самом деле.

Харуюки машинально открыл рот, чтобы возразить, но не нашёл слов и лишь молча засопел.

Он уже долгое время верил в прямо противоположное, полагаясь на то, что видел и слышал сам. Он считал, что хотя Метатрон — существо Ускоренного Мира, по своей сути она ничем не отличается от человека. У неё есть эмоции, она способна на смех, слёзы и даже любовь.

Но, возможно, он всего лишь выдавал желаемое за действительное. Может, Цубоми права, и между искусственными интеллектами вроде Метатрон и людьми вроде Харуюки действительно есть непреодолимая пропасть?

Но даже если так, эту пропасть можно сократить. Разговаривая снова и снова, проводя вместе долгое время, они должны постепенно понять друг друга. И это ещё одна причина, по которой они обязаны освободить Аматерасу из плена первой формы, которая уже восемь тысяч лет скрывается в глубине великого подземелья.

Харуюки глубоко вдохнул, выдохнул и сказал:

— Да, я найду её, ведь я обещал… Когда мы спасём Черноснежку-семпая, я приду в Аманоивато с тортом.

— Вот и правильно. Уверена, в Аманоивато твой меч тоже пригодится.

На секунду растерявшись, Харуюки понял, что Цубоми говорила о Ясном Клинке с усилением на полную стойкость к жару. Громадную стоимость этой прибавки оплатила именно Цубоми.

— Ах да… Огромное спасибо за тот раз, — Харуюки поклонился одновременно с тем, как Тиюри откинулась на спинку кресла.

— Да-а, я не ожидала, что ты возьмёшь и вот так усилишь свой меч! — заявила она. — Тебе гига-повезло самостоятельно отыскать кузнеца, но из-за этого, Хару, тебе же теперь и придётся лезть в утробу к Инти. Правда, ты можешь отдать меч Лиду или Таку.

— Нет, я сам, — ответил Харуюки с непривычной твёрдостью.

— О-о! — воскликнула Тиюри, хлопая его по спине. — Надо же, ты целеустремлённый как никогда! Такого и лечить приятнее будет.

— Я всегда целеустремлённый! — соврал Харуюки, посмотрел вперёд и наткнулся на взгляд чёрных глаз Черноснежки. — Семпай… Я обязательно спасу тебя от бесконечного истребления, так что подожди ещё немного.

— Да, я верю… — ответила Черноснежка ласковым, но слегка нетерпеливым голосом.

— Не знаю, можно ли мне об этом спрашивать… — подхватила Цубоми, повернувшись к ней. — Но как у вас дела с разработкой плана? Прошёл уже целый день, а никаких телодвижений что-то не видно.

— Я тоже не знаю, можно ли тебе отвечать, но все Великие Легионы погрузились в хаос. Кто-то считает, что мы должны спасать Королей вместе, кто-то нет. Одни предлагают первым делом напасть на Белый Легион, другие ставят на первое место наше спасение. В общем, единства мнений среди Легионов как не было, так и нет.

— Понятно… — пробормотала Цубоми, но её никто не услышал на фоне возгласа Харуюки:

— Как так?! Очевидно, что спасение должно быть на первом месте!

— Я рада, что ты так думаешь, но не всё так просто, — хладнокровно возразила Черноснежка. — Рейкер, которая занимается всеми переговорами, говорила мне, что многие в других Легионах считают, что Инти невозможно победить. Поэтому они предлагают не биться об стену, а вместо этого надавить на Белый Легион, его хозяев, чтобы они откатили его с места. Их можно понять. Многие среди офицеров — опытные бёрст линкеры, которые уже испытали на своей шкуре чудовищную силу этого Энеми.

Харуюки понял, что необдуманный ответ сейчас не поможет. В конце концов, во время Конференции ему и самому оставалось лишь на полной скорости удирать от смертоносного Инти, падающего с небес. Уняв свои эмоции, Харуюки немного поразмыслил и сказал:

— Но я не думаю, что сама по себе атака заставит Блэк Вайса убрать Инти. Ему плевать, сколько членов Осциллатори лишатся очков, для него товарищи по Легиону — просто пешки, которыми он пользуется в своих целях. Иначе бы он… никогда не поступил так с Вакамией.

Когда Харуюки вспомнил, как Орхид Оракул приковали железной цепью к колонне на сорок пятом этаже Мидтаун Тауэра, он услышал рядом сдавленный вздох. Повернув голову, он увидел, как Цубоми сверлит взглядом стол и кусает губу, словно борясь сама с собой.

Великая цель Осциллатори Юниверс.

Даже сейчас Цубоми находилась во власти чего-то, что могло оправдать все козни Блэк Вайса. Она говорила, что обо всём расскажет после того как они с Оракул уйдут из Легиона, но так сильно нервничала и мучилась, что Харуюки не знал, хватит ли ей решимости.

Ему хотелось напомнить Цубоми о Вакамии, но Черноснежка вдруг подняла руку и заговорила более серьёзным тоном:

— Легка на помине… Я получила письмо от Рейкер. Сегодня вечером запланировано собрание офицеров без участия Королей, по двое с каждого Легиона, но с нашей стороны дополнительно двое из Проминенса. Она просит выбрать участников…

Дочитав, Черноснежка задумчиво наклонила голову.

— Но почему без участия Королей? — спросил Харуюки. — Если, как обычно, проводить собрание на обычном дуэльном поле, то вам никто не мешает принять участие.

— Они боятся, что их опять затянут на неограниченное нейтральное поле, — ответила Цубоми вместо Черноснежки, так и не подняв скрытого длинной чёлкой лица и медленно продолжила: — Мы уже проверяли: если во время переноса на неограниченное поле через «Слом Парадигмы» есть какие-то игроки, которые в прошлый раз покинули неограниченное поле не через портал, их немедленно переместит на сохранённую позицию. Другими словами, Короли тут же окажутся внутри Инти и снова погибнут… Разумеется, у них ещё полно очков, так что ничего критичного не случится, но это будет сильнейший психологический удар. Причём не столько по Королям, сколько по офицерам.

— …Переместит? — пробормотал Харуюки, размышляя вслух: — То есть, если бы перед позавчерашней битвой Фуко, как обычно, вышла из неограниченного поля по таймеру, то «Брайникл» Сноу Фейри не убил бы её, потому что она к тому времени была бы в Аэрохижине?..

— Именно так, — подтвердила Черноснежка. — В каком-то смысле нас подвело то, что вы вышли через портал после похода в Имперский Замок… хотя не факт. Аэрохижина была вне радиуса «Слома Парадигмы», так что после телепортации Фуко не смогла бы вернуться на поле боя, и мы бы проиграли.

Харуюки молча закивал. Действительно, без таланта бойца и стратега, которым была наделена Скай Рейкер, они бы точно не справились с вражеским натиском. Харуюки вздрогнул, а справа от него вздохнула Тиюри.

— Ох уж эти перемещения… поле для неожиданных повороттингов…

— Мне кажется, ты злоупотребляешь ашгришем.

— Не-не, в школе я им, например, не пользуюсь… И вообще, сейчас речь про собрание. Если Легионы так волнуются насчёт «Слома Парадигмы», почему бы им не сказать, что бояться больше нечего?

Однако Цубоми покачала головой.

— Пока что лучше держать спасение Орхи из Мидтаун Тауэра в строгом секрете. Наверняка Осциллатори рано или поздно заметят её побег, но чем позже, тем лучше. В идеале уже после того, как мы придумаем, как защитить её от нападения.

— И тебя, Косика, — добавил Харуюки, однако Цубоми лишь пожала плечами.

— Не волнуйся, Харуюки, безопасность Косики и Цубоми для нас всегда на первом месте, — успокоила его Черноснежка. — Как только я смогу погружаться на неограниченное поле, мы сразу же попробуем выйти на связь с Аматерасу. А что касается сегодняшнего собрания… то от нас пойдёшь ты и Фуко.

— А… Что-о?! — невольно закричал Харуюки и замахал головой и руками. — Но это ведь явно работа для Акиры или Синомии! Я там буду самое большее сидеть в уголочке и изображать тумбочку!

— Хотелось бы на это посмотреть, но увы, у тебя будет другая роль, ведь именно ты — ключевой аватар в предстоящей битве против Инти.

— А-а… можно мы вернёмся к тому, чтобы я отдал Ясный Клинок кому-нибудь другому?..

— Что на тебя нашло?! — Тиюри изо всех сил стукнула Харуюки по спине.

— Больно-о-о-о! — завопил он.

— Ты ведь только что громко кричал «я сам»! Я согласна лечить только тебя!

— Н-но…

Цубоми в очередной раз улыбнулась, глядя на страдальчески воздетые домиком брови Харуюки.

— Кроу, неужели ты боишься собрания больше, чем Инти?

— Д-дело не совсем в этом… Просто там ведь наверняка будут опасные личности вроде Кобамаги, Астры и так далее…

— Все они когда-то были цыплятами четвёртого уровня, пищавшими при виде простейших существ Малого класса. Чего их бояться?

— У тебя, конечно, свой взгляд…

Будучи «ребёнком» Шафран Блоссом, одного из Первопроходцев, Роуз Миледи наверняка входила в число старейших и сильнейших бёрст линкеров — возможно, она опережала по опыту даже Черноснежку. Неудивительно, что и Кобальт с Манган, и Астра Вайн казались ей мелкими выскочками, но Харуюки, ставший бёрст линкером лишь осенью прошлого года, при всём желании не смог бы с ней согласиться.

Но в то же время…

Собрание наверняка затронет стратегию битвы с Инти. Поскольку оно продлится лишь тридцать минут, офицеры могут и не успеть узнать о роли, отведённой для Сильвер Кроу, но Харуюки не хотел пропускать встречу, на которой будут обсуждаться конкретные предложения. Возможно, он от ужаса и правда превратится в тумбочку, но хотя бы лично услышит весь разговор.

— Хорошо… Я принимаю назначение Королевы.

Харуюки поклонился, складывая ладони перед грудью.

— Не опозорь моё имя, — поддержала его Черноснежка.

Тиюри захлопала в ладоши, а Цубоми сокрушённо покачала головой.

Девушки убрали со стола и разошлись по домам. У Тиюри было подозрительно хитрое выражение лица, но все мысли Харуюки сосредоточились на собрании, назначенном на пять вечера.

Он вздохнул и посмотрел в нижний правый угол. Без десяти четыре. Летнее солнце по-прежнему висело высоко, но его свет на полу уже приобрел чуть золотистый оттенок.

Цубоми сказала, что живёт в небоскрёбе в третьем квартале Аоямы в районе Минато, и Черноснежка повезла её туда на такси. Харуюки хотел было поехать с ними, но Королева приказала ему отдохнуть дома перед началом собрания.

Харуюки ожидал, что собрание по традиции пройдёт в зоне Тиёда, но на этот раз встречу назначили в соседней к западу зоне Синдзюку 1. Конечно, это значительно упростило дорогу для Харуюки, живущего в Сугинами 1, но он не понимал, как Легионы согласились провести собрание на территории Леонидов.

Фуко собиралась заехать за ним домой за полчаса до собрания, так что свободного времени оставалось ровно сорок минут — слишком мало, чтобы возвращаться к домашке и слишком много, чтобы сидеть на одном месте и бездельничать. «Чем бы заняться?» — подумал Харуюки, опуская взгляд на свои руки…

«Одним только поиском места для удара ты далеко не уедешь, Сильвер Кроу», — ожил в ушах едва знакомый голос, заставив пару раз испуганно моргнуть.

Он слышал его шесть часов назад, когда они с Миледи напали на Токио Мидтаун Тауэр. Когда Харуюки попытался разрубить броню Эйнхерия, сверхсильного Энеми Легендарного Класса, с ним вдруг заговорил голос неизвестного бёрст линкера.

Хотя нет, уже более-менее известный, потому что он представился как Центореа Сентри… и как Третий Хром Дизастер.

Именно наставления Центореа Сентри помогли Харуюки разрубить доспех Эйнхерия. Конечно, он был очень благодарен, но ему до сих пор не давали покоя загадочные слова Сентри:

«Ты единственный во всём Ускоренном Мире наследник Универсального Омега-стиля, который многие называют самым сильным и при этом самым неправильным».

— Нет-нет-нет, я никогда не соглашался наследовать какие-то там неправильные стили… — пробормотал Харуюки, вытирая правую руку о шорты.

Но чувство не пропадало. Ладонь до сих пор помнила сильнейшие ощущения, пронизавши её, когда клинок рассекал. Это было даже не столько приятное чувство удачного удара, сколько чувство, будто он стал единым целым со своим мечом…

Харуюки ещё раз посмотрел на часы. Пятнадцать часов пятьдесят пять минут.

Глубоко вздохнув, он ушёл в свою комнату и переоделся в рубашку с короткими рукавами и широкие штаны, упрятав в правый карман махровый платок, а в левый пачку влажных салфеток. Окончательно подготовившись к выходу на улицу, Харуюки вернулся в гостиную, уселся на диван и кабелем подключился к домашнему серверу. Он завёл таймер отключения на двадцать минут, закрыл глаза, расслабился и тихо произнёс:

— Анлимитед бёрст.

Звук ускорения громом прошёл сквозь Харуюки, отделяя душу от дела.

«Запад» на итальянском.