Том 7. Глава 1
– Она действительно не хочет признавать, что её что-то беспокоит, но…
Сидя на холодной обшарпанной скамейке, опустив голову и натянув на неё капюшон, Минори Кусиэда по-прежнему не могла заставить себя встать. Партнёры по команде старались как-то её подбодрить. Капитан, взбодритесь. Сегодня все не в форме. Такое случается. Это всего лишь товарищеский матч, не расстраивайтесь. …Она не могла не расстраиваться. Это так убого для лидера. Она не могла простить себя за ту кошмарную ошибку.
Если бы её спросили, действительно ли она играла в этом матче честно, не отвлекаясь, со стопроцентной концентрацией, она не смогла бы твёрдо ответить «да».
Это случилось в конце девятого иннинга, с двумя аутами, пустыми базами, при счёте 3:1 в последнем периоде.
Мяч, отбитый с глухим звуком, падал по плавной дуге в протянутую перчатку, словно говоря «поймай меня». Отлично, мы побеждаем, поймала. Брось его на первую базу, и всё, игра закончится. Но вместо этого «Что?!» «Что ты делаешь, Кусиэда!» «Ой!».
Это были крики с их скамейки. На скамейке соперников из другой школы кричали «Мы сделали это, сделали!», «Давай, беги!». Не может быть. Её волосы встали дыбом. Почему-то мяч вывалился из её перчатки, прежде чем она бросила его. Вдобавок она запаниковала и, пытаясь подхватить катящийся мяч, случайно отбросила его. Все подгоняли её. Нет-нет-нет-нет, плохо-плохо-плохо. Когда она снова не сумела подобрать его, отбивающий пробежал уже вторую базу. Под крики и аплодисменты зрителей она наконец-то сумела схватить мяч и бросила его на третью базу. Но это был неудачный бросок. Отбивающий добрался до дома. Вот так.
Пыль была настолько густая, что она могла задохнуться.
Тело закоченело под зимним ветром.
Это случилось ближе к вечеру в один из воскресных дней. Солнце уже стояло довольно низко.
Она сидела здесь, побеждённая, не в силах подняться.
…Это было словно эффект домино. Глупая ошибка козырного туза, Минори Кусиэды, послужила спусковым крючком потери концентрации всей команды, и это не исправишь. Один попал на первую базу за промахи подающего, тут же соперник отыграл очко, благодаря всё новым и новым ошибкам, и в довершение всего хоумран.
– А-а-а-а… Нет…
Она сгорбилась, пряча голову под капюшоном. Уткнула нос в колени, не думая о грязи на них.
Виновата не команда. И не может быть всё хорошо только потому, что это был товарищеский матч. Это не потому, что она в плохой форме. И это не просто неудачный день.
Всё потому, что она в смятении и не может сконцентрироваться. Вот в чём беда. Иначе говоря, если она и дальше будет в таком состоянии, её команда не сможет побеждать.
***
– Что ты делаешь?!
– Да ничего я не делаю…
Ты размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, размазня, супер-размазня! Зимний ветер, словно тайфун, вместе с сыплющимися оскорблениями завихрялся от ног Рюдзи Такасу. С волосами, бьющимися на ветру, и широко раскрытыми глазами в вихре холодного ветра появление того определённо выглядело рождением короля демонов. Его зловещее выражение лица создавало у зрителей впечатление, что он может прихлопнуть звезду, а то и две, если пожелает. Правда, он стал похож на короля демонов не потому, что хотел этого. Просто он немного расстроился оттого, что кое-кто при всех указал ему на некий факт.
– …Я ничего не мог сделать! В конце концов…
– …нись!
Загадочный возглас сопровождался пощёчинами с обеих рук. Кажется, ему велели заткнуться. Держась за щёки, Рюдзи заткнулся. Он очередной раз был ошеломлён неожиданным актом насилия. Тогда…
– Не надо оправдываться, чёртов размазня! Чёртов размазня, чёртов уродец, чёртов похотливый рассел-терьер! Будешь готовить рис весь остаток жизни! Чистильщик рыбы! Ты и твой чёрный, лицо морского льва!
Усиливающийся поток брани напоминал ракету с разделяющимися боеголовками, запущенную из другого измерения. Боеголовки с силой вонзались в сердце короля демонов со всех сторон, завершившись насмешливым «Хе!». Эта хулиганка… нет, это для неё слишком мягко. Людоедка отклонилась назад с холодной надменностью.
Надменная поза. Высокомерно вздёрнутый подбородок. Полуприкрытые глаза изливали холодное презрение. Этой девчонкой с розовыми от холодного ветра щеками и зачёсанными вверх волосами была Тайга Айсака – прекрасная зловредная людоедка, известная как Карманный Тигр.
Утончённое прекрасное кукольное лицо, изящная маленькая фигурка, за которую её и называли «карманной», и её голос, неожиданно низкий, холодный, с лёгкими модуляциями…
– …Рюдзи, ты на самом деле можешь провести всю жизнь в одиночестве…
Хрясь! Его огрели сплеча.
Рюдзи превратился в каменную статую. Он подумал, что это ещё более жестоко, чем пощёчина. Просто послушайте это безжалостное заявление, вершину клеветнических насмешек. Разве это не хулиганство? Офицер, это правда так? И это твоё правосудие, Япония? Собрав воедино осколки мужества и стиснув зубы, Рюдзи сконцентрировал энергию во взгляде. Он собрался с духом и посмотрел на Тайгу.
– Н… не думаю, что наша законопослушная нация всегда будет позволять тебе вести себя так необузданно…
– Ха-а?
Его отчаянная попытка сопротивления была мгновенно стёрта в порошок её пронзающим уши «Ха-а?». Между ними пронёсся порыв холодного ветра, разбивая напряжённую тишину.
Это было в зимнее воскресенье.
Солнце быстро садилось. Небо уже начало окрашиваться в ночные цвета, хотя было всего лишь начало шестого. Семейный торговый район был изрядно запружен. Домохозяйки с их семьями, группы пожилых дам, развлекающиеся юнцы…
Его локоть задел какого-то прохожего. Рюдзи рефлекторно вежливо склонил голову и отошёл в сторону. Да, неважно, какую боль причинили ему её жестокие слова, нельзя торчать как статуя посреди улицы. Он отойдёт в сторону, чтобы не мешать потоку пешеходов. Проснулся здравый смысл. Рюдзи снова вернулся к жизни и уже собирался двинуться дальше, но…
– …А? Тайга?
Он заметил, что людоедка с межизмеренческими ракетами, стоявшая прямо перед ним, куда-то испарилась. Хоть она и людоедка, она всё же карманный тигр… не в том смысле, он просто хотел сказать, что она маленькая. Маленькая Тайга, должно быть, была унесена толпой и потерялась.
– Эй! Тайга, куда ты пошла!
Рюдзи дёргался вправо и влево с тяжёлыми сумками в обеих руках, блуждая в толпе, выискивая локоны потерявшейся Тайги. Он высматривал длинные волосы до талии, дорогое белое пальто из ангорской шерсти и мягкий мужской шарф, обёрнутый трижды.
В любом случае они оба должны будут вернуться в дом Такасу. И даже если она вернётся в свой дом, до него всего пара шагов. Он подумал, что в таком случае ничего страшного, если они вернутся поодиночке, но всё-таки заметно беспокоился, что упустил её из виду под холодным декабрьским небом. Куда она подевалась? Нахмурившись, он осмотрелся вокруг, и тут, «Эк!». Он мысленно сказал молодой маме с ребёнком, бегущей по краю мостовой, чтобы обогнуть его – «я не уличный забияка». Затем…
– Ты что творишь? Торчишь тут и изображаешь из себя уличного хулигана.
– О! Ты где была, я тебя искал!… Подожди, тебе действительно на меня наплевать…
Тайга, благополучно вынырнувшая из толпы, усмехнулась и сказала «Вот, вот», показывая ему то, что держала в правой руке. Хотя нижняя часть этого скрывалась в пластиковом пакете, сладкий запах масла и молока и характерные круглые очертания не позволяли ошибиться.
– …Пышка. Где ты её взяла?
– Там. Хе-хе. Она так замечательно пахнет, что я купила её! Как она на вкус, не знаю, так что пока взяла только одну. Если хороша, снова постою в очереди и куплю ещё.
Тайга показала пышкой на белый минивен, припаркованный за аллеей. Несколько человек стояло в очереди к задней двери, превращённой в импровизированную витрину. Теперь, когда она сказала об этом, и он почувствовал исходящий оттуда сладкий запах. Для сластён вроде Тайги это, наверно, было неодолимо привлекательно. Даже у Рюдзи определённо не было никаких претензий к этому запаху. «И правда», сказал он, машинально бросив взгляд на написанную от руки рекламу, но тут же опустил голову. Начертанные фломастерами буквы складывались в название магазина «Krispy Kreamy»… [Настоящая компания называется «Krispy Kreme» - прим. перев.] Это явно попахивало использованием чужой торговой марки. В самом деле, что же это может быть ещё?
– …Это точно безопасно? Больно уж название магазина подозрительное.
– Да всё путём. Смотри, смотри, вон человек ест на ходу. Она не отравлена. Наверное.
– Какого чёрта ты готовишься к чему-то подобному, когда ешь?
– Потому что, смотри, там написано «Krispy Kreamy». Ха-ха, это точно мошенничество.
– Вот почему я говорю, что это подозрительно. Нормальный магазин не будет использовать такое название, потому что это чужой бренд.
– Но я не могу покупать такие пышки в настоящем магазине. Я как-то раз заглянула внутрь, там такая толпа! Мне от одного взгляда на очереди поплохело. Но посмотри, народ ест эти пышки. Скажи, разве нет? «Она хрустящая, но мягкая, тает во рту». Я действительно хотела её попробовать.
– Да, говорят, что их пышки разительно отличаются от других.
– Да, да. И если уж они продают эти пышки под таким похожим именем, не думаешь, что и вкус у них будет похож? М-м-м, пахнет здорово! А теперь проверим на вкус…
Широко распахнув рот с «Ах-х!», Тайга отхватила кусок пышки прямо посреди улицы, забыв о хороших манерах. В следующий момент радостная улыбка стала угасать. На лицо с каждым жевком наползала подозрительность.
– …Ну и как? Отличается от других, а?
– Да… она… определённо… другая… Она сухая. У меня от неё весь рот пересох…
– Ешь до конца, МОТТАЙНАЙ! [принцип «ничего не выбрасывай», всё должно идти в дело – прим. перев.]
– О, у меня отличная идея! Давай положим её в твой шкаф. Держу пари, она всю сырость в себя соберёт.
– Ешь до конца, МОТТАЙНАЙ!
– Ух…
Тайга нахмурилась, со злостью взглянув на большую пышку. Люди, которые купили такие же пышки и ели их на ходу, выглядели вполне живыми. Никто не рухнул. Но у всех на лице было одинаковое выражение подозрительности. Теперь к ним присоединилась и Тайга. Ни Рюдзи, ни Тайга не были достаточно назойливыми, чтобы пойти и сказать радостным старшеклассницам со сдачей в руке, радостно взвизгивающим «Ой, пышки!», «Эй, это Krispy Kreme (неправильно)!», что вкус отвратителен.
– Чёрт побери, ну почему тебе обязательно надо съесть что-то странное перед ужином? Сколько заплатила?
– Двести иен…
– Двести иен! Ты заплатила две сотни иен за поглотитель влаги для шкафа!
Это была месть за недавнюю брань. На самом деле, это не слишком много. Он заставил себя сказать кое-что Тайге, и теперь напряжение спадало. Это был урок на будущее, чтобы быть уверенным, что она не повторит подобную ошибку снова.
Кстати, сегодня на ужин был желтохвост, набэ с горчицей, приготовленное с вином, пряными корнями лотоса и репейником, обжаренными с куриной кожей, и рис с имбирём. И честно говоря, желтохвост был недёшев. Пусть филе, но всё равно недёшево. Но они купили его. На троих. Потому что сезон! Даже желтохвост с рыбофермы был недёшев, так что раз уж он решился на эту покупку, он мог взять выловленного в море! И кстати…
– Сегодня у нас желтохвост по случаю твоего праздника!
– Знаю…
– Ты недостаточно взволнована! Нет! Потому тебя и обманывают во всяких странных ларьках! Ты цену видела? Видишь, как я взволнован? Как ты смеешь набивать брюхо всяким дерьмом… Не хочу показаться мелочным, но желтохвост – это моё угощение! Проклятье, вот я не беспокоюсь, что это фальшивка, покажи мне ликование, достойное его цены!
– Да, да, желтохвост, желтохвост!
– Ещё раз!
– Желтохвост, отличная добыча, ура!
Тайга с пышкой в руке запрыгала с не слишком убедительным выражением восторга на лице. Глядя на её подпрыгивающие длинные волосы, Рюдзи кивнул. После покупки желтохвоста и оплаты некоторых счетов бюджет семьи Такасу мог отдать богу душу. Двести иен Тайги, наверно, станут злыми духами и будут блуждать вечность, но это не в компетенции Рюдзи.
Верно. Сегодня вечером будет праздник. Заканчивается срок отстранения Тайги. С завтрашнего дня Тайга снова пойдёт в школу. Сейчас ему казалось, что эти две недели пролетели быстро.
Иначе говоря, прошли уже две недели с того кошмарного инцидента – Рюдзи ещё раз вздохнул. Кошмар, или… нет, он не хотел это вспоминать. Что толку вспоминать? Важно, что Тайгу не исключили и завтра она снова пойдёт в школу. Разве этого мало? Рюдзи чувствовал умиротворение, но…
– …Так. Мы не договорили. Почему ты так ведёшь себя?
Девушка в пальто из ангорской шерсти прищурилась. По лёгким движениям век можно было понять, что она перешла в режим «тиран». Предусмотрительно отстранившись, Рюдзи спросил…
– …Как так?
– Словно ты размазня. Ты ничего не смог сделать, чтобы использовать свой шанс, пока рядом не было вредителя вроде меня. Ты не смог сблизиться с Минорин. Вот что я хотела сказать. И что ты собираешься делать? Ради кого, ты думаешь, я пошла на отстранение от занятий?
– …Да уж не ради меня, знаешь ли.
– Не увиливай, трус!
– …
От раз за разом поражающей его нелогичности Рюдзи инстинктивно захлопнул рот. Тайга тут же подобралась поближе и продолжила атаку…
– Пока меня не было, вы могли идти в школу вместе, вдвоём! Ты мог пригласить её перекусить с тобой! Ты мог спланировать встретиться с ней в выходные! Ты мог много чего сделать, так ведь?! Так почему не сделал? Держу пари, вы даже письмами не обменивались, верно? Ха! Смех один, размазня, размазня, раз… ой! Язык прикусила!…
Пока Тайга хваталась за рот с гримасой боли, Рюдзи воспользовался возможностью оправдаться.
– Я действительно ничего не мог сделать! Пока тебя не было, Кусиэда не приходила на обычное место встречи по утрам, обедала с другими девчонками, а я не настолько близок с ними! А после школы она каждый раз отправлялась в клуб! Да и с мейлами я ничего не могу придумать!
Высказавшись, он почувствовал себя ничтожеством. Но это была правда.
Когда отстранённая Тайга перестала ходить в школу, то общее, что связывало Рюдзи и Минори, моментально испарилось. Всё то время, что он обожал её, дистанция между ними постепенно сокращалась – это ещё не были романтические отношения, но похоже, они как минимум стали друзьями. Но без Тайги, их связующего звена, Рюдзи не мог даже поговорить с Минори. Нет, они не игнорировали друг друга, просто общались при встрече на уровне «доброе утро, привет, как дела, пока».
Рюдзи уже был готов тяжело вздохнуть, но остановился. Ага. Он поднял лицо.
– …Вообще-то, по сравнению с апрелем это большое продвижение?… Да, может быть…
Он скрестил руки на груди, убеждая себя, да, да, должно быть, всё идёт как надо, но…
– КО-НЕЧ-НО-ТЫ-НЕ-РАЗ-МАЗ-НЯ.
– Ой-ёй…
Из его глотки исторгся крик, какого она ещё не знала. Это всё Тайга, редкостный мастер на такие вещи. Но высказываться по этому поводу было некогда.
Пальцы Тайги ухватили верхнюю губу Рюдзи и потянули вверх так, что из его глаз брызнули слёзы. Казалось, что губа в любой момент может оторваться от челюсти. Рюдзи непроизвольно вскинул голову и поднялся на цыпочки, боясь, что ему порвут всё лицо.
– Потому что она не ждала тебя? Это глу-по! Глу-по, глу-по, глу-у-упо! Сколько ты ещё собираешься «ждать, пока сблизитесь»? Думаешь, ты кто?! Верный пёс Хатико?! Если ты будешь молчать, ничего не делать и ждать, думаешь, Минори сама соберётся тебя пригласить? Бог мой, бог мой, ну и лошара! Кошмар! Мой бог!
– Ай-яй-яй!…
С силой потянув губу Рюдзи вверх, Тайга подняла пышку. Страшно было даже представить, что она может с ней сделать.
– Закоренелый размазня должен быть наказан! Продолжай ждать Минорин после смерти!
– Ой-ёй-ёй!…
Помогите!
Он закрыл глаза. Перед ними проносилась вся его жизнь. Детский сад… обмочился на выпуске… поступил в начальную школу… я был единственным, кто носил ранец… экскурсия во втором классе… Ясуко встала слишком поздно и не приготовила бэнто… и в то время ребята начали называть меня гангстером…
– А.
Коротко сказала Тайга, и её пальцы неожиданно отпустили губу Рюдзи. Неожиданно освобождённый, пошатываясь, он открыл залитое слезами лицо. Затем…
– …О!…
Рюдзи тоже тихо пробормотал. Прохожие останавливались, тут и там слышались крики «Ого!» и «Вот это да!».
По фасадам магазинов, выстроившихся по обе стороны улицы, побежала полоса света.
Иллюминация, наверно, заказанная районной управой, вспыхнула вся разом. Мерцающие золотые огни бежали волной, словно след от здания, а яркие голубые вспышки стояли на месте, образуя арку. Небо торгового района превратилось в яркий планетарий, в мерцании которого тонули бледные вечерние звёзды.
Этот свет был прекрасен.
Заиграла музыка, из динамиков полился перезвон колокольчиков, улыбающийся Санта Клаус и олень с красным носом таращились друг на друга, ярко освещённые лампой в форме ёлки, висящей на уличном фонаре. В светящемся шаре мерцали буквы «Счастливого рождества!».
– …Верно… да, верно! Уже почти Рождество!…
В окружении мерцающих огней Тайга широко раскинула руки и посмотрела на небо. На лице появилась невинная улыбка, какой он никогда раньше не видел. Она закружилась и повернулась к Рюдзи.
– О-о-о-о-о-о! Ох, как здорово!… Поразительно! В прошлом году не было ничего такого потрясающего!
Мерцающие огни отражались в её блестящих словно бриллианты глазах. – Надеюсь, тут у них и ёлка есть?! – глядя на Тайгу, Рюдзи незаметно для себя забыл про боль в верхней губе и улыбнулся.
– О! Они действительно положили немало сил на эти декорации. Рождество, а? Да, очень скоро.
– Знаешь, насчёт Рождества. Я…
Плотно закрыв глаза, сжав кулаки и присев, Тайга вытянулась и смешно подпрыгнула, словно ракета из фейерверка, крикнув «ЛЮБЛЮ ЕГО!». Бог мой, эта девчонка действительно счастлива, заметили прохожие, улыбаясь. Когда Тайга вытянула руки и откинула голову, подняв лицо к небу, её глаза заблестели ещё ярче. Похоже даже, что на глазах у неё появились слезинки, словно она собиралась заплакать.
– Как весело!… Теперь я буду хорошей девочкой! Я должна быть хорошей девочкой! Потому что он уже скоро будет над Японией!
– Кто он?
– Неужели непонятно? Санта! Санта Клаус!
Тайга выпалила это, нисколько не стесняясь, и улыбнулась.
– Давай мне это. Я понесу.
Одна из сумок была выдернута из рук Рюдзи. Вор!… хм, нет. Дальше он действовал рефлекторно.
– …Ч-что такое?
– Тайга, не умирай!
– У меня нет жара, – сказала она, оттолкнув руку Рюдзи, пытающегося пощупать её лоб. Правда, сделала это куда более деликатно, чем обычно. Да и в её серьёзных глазах не было ни грубости, ни презрения.
– Да просто я хочу помочь тебе, только и всего. По крайней мере сейчас, пока Санта идёт сюда, я действительно собираюсь быть хорошей девочкой. Я правда, правда люблю Рождество!
– Да нет, я понимаю, просто это так неожиданно, и… а почему? Почему ты так любишь Рождество?
– Что значит почему?! Неужели мне нужна какая-то причина, чтобы любить Рождество? Посмотри, весь город красивый и сверкающий, все радуются, и улыбаются, и… точно! Рюдзи, пожалуйста, приготовь на Рождество замечательный ужин! Что-нибудь, что мы ещё не ели! Например ТА-ДАМ, цыплёнок! Или ТА-ДАМ, говядина! Или! Что-нибудь заморское!
ТА-ДАМ, цыплёнок! ТА-ДАМ, говядина!
…Неужели сердце Рюдзи так забилось от этих слов? Рюдзи поднял блестящие безумным возбуждением глаза и задрожал. Облизнул губы… но не потому, что думал о ТА-ДАМ, цыплёнок! ТА-ДАМ, говядина! ТА-ДАМ, человек! или хихияхахахафу! В его глазах просто отражались романтические рождественские огни.
– Теперь, когда ты сказала это, не могу дождаться, чтобы попробовать!… Ух! Я так возбуждён! Верно, рождественский ужин должен быть невероятным пиром! Отлично, предоставь это мне!
– Предоставлю! А я пойду в подвальчик и куплю самые вкусные пирожные, какие у них есть! Хе-хе, какое ты хочешь? Рождественское полено!? А, лучше куплю журнал и проведу исследование! Да, и надо купить шампанского для Я-тян, самого лучшего!
Ай-йя, здорово! Эти двое были полны энтузиазма, но тут… – М-да. – Они поразительно синхронно захлопнули рот.
– Проблема…
– …Точно, Сочельник. …Уж не знаю, кто это придумал, но…
– Для всех это день парочек…
Рюдзи и Тайга обменялись взглядами и вздохнули. Конечно, они вспомнили о предмете своего обожания. Рюдзи о Минори Кусиэде, Тайга об Юсаку Китамуре.
Тайге действительно было от чего вздыхать.
– …Я не могу. Я не могу пригласить его. Это… как я это скажу? Это всё равно что воспользоваться его слабостью. Это словно… я воспользуюсь тем, что его сердце разбито.
Это случилось две недели назад. В тот самый день, как Тайгу отстранили от занятий, Китамура был искусно отвергнут предыдущим президентом школьного совета перед лицом всей школы. Тот факт, что Бо… эта девушка любит Китамуру, поверг Тайгу в шок. Но из-за того, что Бо… эта девушка отправилась учиться за океан, решить вопрос «честно» стало невероятно сложно. Даже Рюдзи отлично понимал это.
Но говоря о том, что честную обстановку не создашь…
– Но Китамура был озабочен твоим отстранением.
– Быть не может! Правда? Н-ну я получила мэйл, где он спрашивал, как у меня дела.
– Вот видишь. Если ты пригласишь Китамуру, вряд ли он скажет «нет».
– А-а… думаешь?! Но мне это действительно не нравится! Смахивает на принуждение… Я не могу сказать, действительно ли он беспокоился, или просто проявил вежливость.
– …Да, может быть. Если бы ты была достаточно ловка, чтобы воспользоваться преимуществом и решить всё сразу, тебе бы не довелось весело ходить со мной по магазинам, закупаясь к сегодняшнему ужину в воскресный вечер, последний вечер твоего отстранения.
Тайга тихо пробормотала Ты пра-а-ав. Они не спеша двинулись дальше.
Не стоит и говорить, что он хотел поддержать романтические отношения Тайги, но ситуация была весьма скверной. Тайга затеяла драку с девушкой, отказавшей Китамуре, и в результате была отстранена от занятий. Китамура наверняка был признателен Тайге и вряд ли отказал бы ей, что бы она ни попросила. Иначе говоря, такое несправедливое преимущество и помешало ей действовать.
Рюдзи, как и Тайга, тоже был расстроен. Он думал, что и сам в Сочельник определённо не мог пригласить человека, которого любил.
Никакой особой причины на то не было, ему это куда проще, чем Тайге. Во-первых, это Сочельник. Честно говоря тут был целый ряд затруднений. 24 декабря – во всём мире весьма романтическая дата (или только в Японии?). Если он попытается назначить на этот день свидание, это вполне может закончиться признанием или предложением. Он и подумать не мог, что в такой день сможет сбежать – «было весело, увидимся, пока». Но признаться Минори – н-н-н-н-н-не могу. Слишком поспешно, невозможно. Вторая причина была более реальной. Сочельник – время пиковой нагрузки на кафе и ресторанчики, так что любительница поработать Минори, наверно, была занята на своих подработках. Вполне возможно.
– О-ох… Даже если я не могу пригласить Кусиэду, всё равно скучно торчать дома. А если мы пойдём на улицу, там будут сплошь влюблённые парочки… Как насчёт взять в прокате DVD и посмотреть у тебя дома?
– А?! Ты что такое говоришь, ты, рога…
– Ой, нет, я должна быть хорошей девочкой, должна быть хорошей… – Тайга резко захлопнула рот, перекосившись от едва не прозвучавшего оскорбления, и помассировала лицо. Затем изобразила доброе противосантовское выражение и сказала…
– …Рюдзи, дорогой, ты полон сексуального вожделения. Так не годится, что ты такое говоришь? Тебе надо пригласить Минорин. Вам будет хорошо. Я с тобой, я, рождённая как ангел этой любви, предводительница ангелов Тайга.
ЙО. Она показала знак победы. Рюдзи незамедлительно отреагировал…
– Меня щас стошнит!
Он необдуманно высказался начистоту. Но Тайга по-прежнему оставалась благовоспитанной, сложила руки, как священник, и сказала…
– Говори, что хочешь. Я сейчас живой Будда.
– Ты сейчас так же надеваешь маску, как и Кавасима! Погоди, ты Будда? Ты же должна быть ангелом!
– Ну да, я ангел, ангел. Чтобы в Рождество все были счастливы, ангел Тайга готова снять пальто, засучить рукава, и даже вообще раздеться догола!
– …Ага, раздеться догола. Я слышал, так что лучше тебе пойти до конца. Ты собираешься это сделать.
– Да делай что хочешь! Но будь осторожен! В любом случае, ты должен пригласить Минорин на Рождество! И никак иначе! Ангел Тайга занялась делом! Надеюсь, что Санта это видит! Мою чистую и добрую решимость!
– …
Глядя на отблески огней в глазах увлечённой Тайги, Рюдзи уже не находил в себе сил высказываться начистоту. Честно говоря, ему трудно было уразуметь, почему Тайга так напрягается всего лишь из-за приближения Рождества. Это было за пределами его понимания. Но какой смысл ещё больше усложнять и так практически безнадёжную миссию? Его крайне беспокоила причина такого поведения Тайги – но он не мог сказать это вслух.
– Рюдзи, постарайся! Это же Рождество!… Я хочу, чтобы все были счастливы! Вот почему я должна быть «хорошей девочкой»!
Взмахнув волосами, Тайга пристально посмотрела на огни. Её глаза блестели, демонстрируя непоколебимую решимость. Беспокойство Рюдзи всё больше и больше усиливалось, пропорционально её решимости.
– Мне не нужна твоя поддержка. Кончай, говорю тебе.
– Почему?
Наконец Рюдзи заговорил.
– Потому что я точно не могу сделать это. Пригласить её на свидание в Сочельник? Это значит выдать, что она мне нравится, так ведь? Я знаю, что не могу пойти на это, не могу! Тухлое дело! Я не могу вот так непринуждённо её пригласить!
– А тебе и не надо быть не-не-не-не… блин… Тебе и не надо быть непринуждённым.
Надменно выпятив грудь и нахмурившись, ангел Тайга ткнула белым пальцем прямо в нос Рюдзи. Чуть было не было – не будь это ангельская версия Тайги, палец мог бы пройти через ноздрю и добраться до мозга.
– Если она тебя раскусит, это замечательно. Да, воспользуйся случаем, чтобы высказать всё, что ты чувствуешь. Это же Рождество, так что ты должен сказать всё, что тебе хотелось бы сказать. Будь честен, Рюдзи! У тебя есть мы с Сантой, твои духи-хранители!
– Ска-ска-ска… сказать ей, что я…!… Дура! Как я могу такое сказать? И неважно, что ты ангел, что ты Будда, что Санта смотрит на нас, я всё равно не могу сделать то, что не могу!
Рюдзи яростно мотнул головой, словно в неё ударил поток крови. Ну да, он хотел раскрыть ей свои чувства. Он хотел просто сказать, что любит её. Он хотел, чтобы его давняя страсть расцвела в Сочельник, в день влюблённых.
Но Рюдзи был слишком неуклюж, застенчив и неудачлив. Он думал о плохом, о том, что его безответные чувства могут причинить Минори неудобство, о том, что это может разрушить те хрупкие взаимоотношения, что возникли между ними. Он не мог поверить, что после признания его ждёт счастье. Вот почему он чувствовал, что вполне достаточно, чтобы всё оставалось как есть.
– Всё будет хорошо, всё будет хорошо, предоставь это мне, – мягко сказала Тайга, словно напевая, и зашагала впереди него. Затем она неожиданно крутанулась среди толпы, развернулась и зачем-то подняла над головой надкушенный осушитель для шкафа… ну, то есть пышку.
– Хе-хе, ну как? Я правда похожа на ангела?
– …Совсем не похожа. И тебе на голову крошки сыплются.
– Да ты что?! Ой-ёй… Стряхни их, стряхни!
Рюдзи вздохнул, вычёсывая волосы опечаленной глупой Тайги. Маленькие сладкие ароматные крошки пристали к кончику её носа и длинным волосам. Ну что за дура, в самом деле.
Постой.
Может и неплохо, если Тайга раз в году побудет «хорошей девочкой». Рюдзи слегка улыбнулся, глядя, как она маленькой рукой стряхивает крошки с лица.
Счастливо провести Рождество хочет, наверное, всё человечество.
***
– А! Она здесь! Тигра-сан!
– Карманный Тигр вернулась в школу!
– Тигра-са-а-а-ан! С возвращением!
Йо-о-о-о-о! Громкие вульгарные крики сопровождались топотом ног. Рюдзи непроизвольно съёжился и отошёл в сторону. Так будет правильнее. Тайгу, впервые за две недели появившуюся в школе, со всех сторон окружили парни. Справа, слева, перед ней, позади, парни, парни, парни-парни-парни… весь «Фан-клуб Карманного Тигра», известные также как маньяки военного дела. Группа парней, продолжающих влюблённо смотреть на подавляющую мощь и естественную готовность к драке Карманного Тигра, Тайги Айсаки, и её садистскую, безжалостную тиранию. На самом деле он уже знал о них. Их число значительно возросло после школьного фестиваля, на котором Тайга участвовала в рестлинг-шоу и конкурсе красоты, они приумножились и прежде, чем он заметил это, их оказалось достаточно, чтобы сформировать отборную бригаду психов.
– Такасу-кун, отойди! Тигра-сан, у меня вопрос!
– …Ой!
Рюдзи оттолкнули в сторону и прижали к стене. В мгновение ока Тайгу, пришедшую в школу с ним, окружило множество парней. Её закружил шумный, горячий вихрь неистовства, хоть сейчас и была зима.
– Тигра-сан! Мы хотим знать, что на самом деле произошло! В легендарной битве Большого Брата и Карманного Тигра победила Карманный Тигр, верно?!
– Ты услышала, что Большой Брат уезжает учиться за границу, и чтобы решить вопрос раз и навсегда, ты сжала кулаки и схватилась с ней напоследок, да? О-о, какой крутой поворот сюжета!
– Мы верим в победу Тигры-сан!
О боже… Рюдзи, вышвырнутый из неистовствующего круга, понял, что произошло. Кошмарная драка двухнедельной давности в среде учеников, не знающих, как всё было на самом деле, мутировала в такую вот историю. И из-за противоречащих друг другу слухов непросто было понять, кто победил – Большой брат уехала за границу, а Тайгу отстранили.
– …Тихо!
Все затихли. Кося блестящими глазами, зрители почтительно и благоговейно смотрели на Тайгу, поднявшую руку, словно управляя происходящим. Рюдзи сглотнул. Будь это обычная Тайга, она бы их порвала, бросила, порвала, бросила, затем пнула, потоптала, плюнула, и в игнор-лист. Вот что должно было произойти. Но сегодняшняя Тайга сказала…
– Та схватка… была очень тяжёлой! И полной опасностей!
Она целиком отдалась происходящему. Театрально скрестила руки и закрыла глаза, словно вспоминая.
От таких милостивых слов Тайги парни затаили дыхание и навострили уши. Окружённая парнями, она угрожающе выпрямилась во весь рост и широко распахнула глаза.
– Но-о-о-о-о-о!
Недвижно стоящие в готовности парни зашумели. Рюдзи понял, что происходит. Ха-ха, так это ещё одна часть рождественского образа «хорошей девочки», ангела Тайги. Рождество совсем рядом, и хорошая девочка Тайга пытается осчастливить своих надоедливых фанатов.
– Это должно быть очевидно! Последний оставшийся на ринге и есть победитель! Иначе говоря, настоящий победитель – я!