Том 7. Глава 8. Всяческие решения
Школьная экскурсия близилась к завершению. Во второй половине дня школьникам предстояло возвращаться на самолете домой.
Последний день начался с осмотра достопримечательностей Отару. По традиции школы Ямабоси, это мероприятие было не групповым – каждый мог заниматься чем хотел. После вчерашнего, похоже, рассматривался вопрос об ограничениях того, что можно делать, но в итоге было принято милосердное решение оставить все так, как планировалось изначально.
Когда они шли на завтрак, перед Тайти лично извинился парень, который просил у него «добро» для своих планов на вчерашнюю «свободную прогулку по вечернему Саппоро». Сказал, что сожалеет, что втянул его в это. Тайти, поскольку и себя чувствовал виноватым, вернул извинение, и они сошлись на том, что этот вопрос между ними улажен.
Он думал извиниться перед всеми второклассниками, кому он доставил проблемы, но, естественно, сейчас на это не было времени, и он попросил старост всех классов позволить ему извиниться позже, когда они будут в школе.
– …Яэгаси-кун. У тебя глаза красные, кажется? Что-то случилось? – обеспокоенно спросил его один из парней.
– Не, всё в порядке.
Вчера ночью он не сомкнул глаз – пришлось думать о самых разных вещах – и потому не выспался.
Много чего предстояло сделать. Извиниться перед всеми, как-то разобраться с людьми, которые просили его советов, ну и решить, какой дорогой идти дальше ему самому.
Но был вопрос, с которым следовало непременно расквитаться в первую очередь.
Тайти потерпел поражение. И это поражение требовалось встретить лицом к лицу.
Сбежав после поражения, нельзя начать все заново.
Можно сказать и наоборот: если встретить поражение лицом к лицу, это даст возможность начать все заново.
Сражаться с собственным поражением. Он чувствовал, что это до сих пор грызет его душу сильнее всего. Даже если он признает себя никчемным и отмоет свое сознание, допущенная в реальности оплошность, ставший достоянием общественности провал так и останутся на нем уродливым отпечатком. Идти вперед с этим пятном было бы болезненно.
Он решил, что будет сражаться. Но, охваченный колебаниями, не мог приступить к действиям. Сейчас ведь проблем быть не должно, да?.. Так он думал.
Тайти достал мобильник, чтобы узнать, сколько времени, и увидел, что пришел мейл.
От Тихиро Увы. Неожиданно. Тайти прочел содержимое.
«Тайти-сан, прошу прощения, что беспокою в такую рань. Тут кое-кто хочет посоветоваться с тобой, потому что хочет признаться во время внешкольных занятий. Не согласишься ли его выслушать? …Я отправил этот мейл только потому, что меня попросили. Ты не обязан соглашаться».
Именно сейчас этот мейл был очень проблемным. Именно сейчас. Именно сейчас… он вспомнил.
«Тайти-сан, скажу прямо: это отвратительно».
Слова, которые ему сказал Тихиро в магазине компакт-дисков. Кстати говоря, Тихиро тоже, по-видимому, разглядел всю никчемность позиции Тайти. И вдруг Тайти пришла в голову мысль. Не позвонить ли? Ему захотелось о чем-то зачем-то поговорить с Тихиро вот сейчас. До назначенного момента сбора еще оставалось немного времени.
Пройдя в рекреацию на первом этаже, Тайти нажал кнопку вызова.
Спустя несколько гудков собеседник ответил.
«…Да, доброе утро, Тайти-сан… и прошу прощения. Этот мейл доставил тебе неудобство, да?»
На заднем плане слышались какие-то голоса. Судя по времени, Тихиро звонил либо по пути в школу, либо из класса перед уроками.
– Нет, ничего страшного. Ты по телефону можешь говорить?
«Аа, да. Если недолго. Я сейчас в классе».
– Извини, – произнес Тайти и стал ждать, что скажет Тихиро.
«Да, ну так что? Что-то неприятное с мейлом? Или ты по другому поводу?»
– Аа… эмм… ну да, наверное.
«Ты что, вообще без всякого дела звонишь, Тайти-сан? Это как-то малость отвратно».
– Отвратно, говоришь… Ну да, когда звонят без дела, это непонятно, но… это… в общем…
У него возникло неуютное ощущение, словно в горле маленькая косточка застряла.
– …Насчет этого мейла. Прежний Тихиро ведь так не сделал бы? Ну вот это: тебя попросили, и ты по минимуму сделал то, что попросили?
Превратившиеся в сражение дебаты, в которых участвовал Тайти. Об этом его попросил Кимура, и тогда вместе с Кимурой был Тихиро. Тихиро, правда, сказал в своем стиле, что он тут ни при чем.
«Прежний… Это о когда речь?»
– Ээ, ну, в общем… как минимум об июне или июле…
«Это прилично прежний, – насмешливо произнес Тихиро. Он вроде как намекал, что все получилось случайно. – Ладно, извини. Я, ну… сейчас совершенно другой, чем тогда».
– …Другой, говоришь?..
Несомненно, после феномена, где Тихиро изображал различных самозванцев, он, по своим словам, «изменился благодаря КрИКу». Аналогично говорила и Эндзёдзи.
Они изменились. Да, стали другими. Не с этим ли столкнулся сейчас и Тайти?
– Можно стать… совершенно другим?
«Да, можно. Если попытаться – это на удивление легко. Сможешь ты или нет, всего лишь вопрос твоего душевного настроя».
Сможешь или нет – вопрос душевного настроя.
«Вообще, Тайти-сан, почему я тебе мораль читаю? Все равно что проповедовать Будде».
– Будде… ну нет. Я… я человек, который жестоко облажался и полностью проиграл».
Неясно было, следует ли с утра вываливать на кохая пустые жалобы. Но, прежде чем Тайти это осознал, он уже рассказывал.
«…Проиграл, значит? Нет, это ты мне говоришь? Мне, худшему из всех лузеров? Я ведь и тебе, Тайти-сан, проиграл».
– Не, я не хотел сказать ничего плохого… Но, Тихиро, ты ведь преодолел то поражение?
Перед ответом было довольно долгое молчание.
«Преодолел… Такое классное слово вряд ли уместно. В моем случае – я просто почувствовал, что терять уже нечего, ну, значит, надо делать то, что могу».
– И все-таки… сражаться с поражением, это страшно?
И снова была пауза, словно Тихиро размышлял и тщательно подбирал слова.
«В моем случае, полагаю, я напрямую со своим поражением не сражался. Но сейчас, если бы я мог обратиться к себе тогдашнему, то хотел бы сказать: "Сражаться с поражением надо только сейчас"».
Сражаться с поражением – только сейчас.
«Да, вот оно что», – осознал Тайти.
Конечно, выходить перед уже побежденным противником сверхстыдно. Даже вспоминать стыдно. Хочется дождаться, когда эти воспоминания естественным путем угаснут. Но если они угаснут, шанса сразиться уже не будет, и останется лишь искаженное «прошлое, в котором ты проиграл».
Только сейчас.
Только сейчас, действительно.
Как бы ни было стыдно, как бы ни было мучительно, сражаться с этим надо только сейчас.
«Думаю, если сможешь сделать это быстро, то, возможно, тебе же станет немного легче. Ну, немного. Это того стоит».
Он думал, не стал ли Тихиро легкомысленным. Но это было не так. Последовали еще слова.
«В конце концов, не то чтобы ты умер».
Не то чтобы он умер.
«По сравнению со смертью ничего не страшно. И напротив: если умрешь, то уже точно ничего не сможешь».
Если ему это говорят… Если ему говорят такое…
Не глупо ли он себя ведет, стоя на месте?
«…Так, о чем я вообще… А, да, я недавно и с Юи-сан по телефону говорил…»
– С Кириямой тоже?..
«УАА?! Эй, что за дела?!»
Внезапно с той стороны телефонной линии стало шумно.
«…Почему такие слова… Зачем с утра с Тайти-семпаем… Так нечестно… голос… божественный голос… Тихиро-кун… дай мне… голос…»
Кому принадлежали эти несвязные фразы, было очевидно.
«Это же ужасно?!» «То, что ты с утра такая энергичная и носишься волчком, – вот что ужасно!»
– …Эй, что там у тебя, Эндзёдзи? Ты там?
«Дай… дай-ка на минуточку, Тихиро-кун! …Да! Эндзёдзи прибыла по вашему распоряжению! Сино Эндзёдзи! Доброе утро, Тайти-семпай!»
– …Ты с самого утра такая бодрая, Эндзёдзи.
Она как будто начисто забыла, что по натуре тихоня. Сейчас она еще и мобильник у Тихиро забрала. Слишком уж активная.
«Да! Ты на экскурсии, и я уж думала, что нескоро тебя услышу, и тут вдруг из телефона раздался божественный голос! Кто тут не станет энергичным!»
– Ну… эээ, извини.
«Не-не! Тайти-семпай, тебе абсолютнейше не за что извиняться!.. Ну, кроме голоса в тебе еще много чего можно увидеть, но мои глаза этого не замечают!»
– И вот по этой причине ты меня расхваливаешь и называешь классным?!
Он скоро совсем потеряет веру в себя.
«А… Эмм, Тайти-семпай?»
Эндзёдзи, похоже, перешла из режима волчка в другой, более-менее спокойный.
«Насчет, насчет недавних слов Тихиро-куна. Я слышала только одну сторону и поэтому плохо понимаю, но… сейчас там у тебя что-то очень серьезное… да?»
– Ну да… пожалуй, можно так сказать. Но, Эндзёдзи, ты за меня не беспокойся.
«А, ага. Поня-… а. По-позволь мне только одну вещь тебе сказать!»
– Давай, – ответил Тайти и стал ждать. На той стороне послышался звук приводимого в порядок дыхания.
«Жмиии, Тайти… семпааай!»
– …Ха-ха, жми, значит?..
Это «жми». У него было ощущение, что когда-то в очень серьезной ситуации он сам сказал это Эндзёдзи. Когда это было? Мысленный образ школьной крыши. Но в памяти все мутно, нечетко. Но тот случай точно был.
«Это… ну, конечно, если ты будешь "жать" на моем уровне, то это тебе не поможет, наоборот, только проблем доставит…»
– Не, ничего подобного. Ты мне здорово помогла, спасибо тебе.
Благодаря ей его дух укрепился. Оставалось лишь двигаться вперед без страха.
– Не передашь трубку Тихиро?
– Есть! – ответила Эндзёдзи, и Тихиро взял телефон.
– Что касается ответа тому парню, который хотел посоветоваться, пусть подождет немного. …Возможно, правильный ответ и сам появится, – ответил Тайти, вложив определенный намек в свои слова. Он хотел намекнуть, что и сам изменился.
«Хорошо, я понял. …Будем надеяться».
Судя по его тону, намек был более-менее понят. Весьма догадливый парень.
– Ну ладно… – произнес Тайти и завершил было разговор, но остановился. Немного поколебавшись, он решил сказать кое-что. Хотелось ему передать другим свои нынешние чувства.
Потому что передать эти чувства он мог только сейчас.
– Так здорово… что вы двое мои кохаи.
На том конце линии послышался вопль слушавшей, по-видимому, Эндзёдзи: «Уррааа! Я так рааадааа!»
Тайти поспешно вернулся к себе в комнату, закончил приготовления и направился к месту сбора с Ватасэ и Исикавой. Дойдя до парковки, где поджидали автобусы, он поздоровался с Кириямой.
Чтобы приятели поблизости их не услышали, Тайти с Кириямой немного отошли от группы.
– Кирияма… у тебя круги под глазами.
– Да и у тебя, вижу, глаза красные.
Обменявшись наблюдениями, они улыбнулись друг другу.
Кирияма в белой блузке, бежевых шортах и туфлях выглядела очень миленькой и более взрослой, чем обычно.
– Что случилось?
– Ээ, ну… в общем…
Кирияма жутко покраснела. Похоже, она чего-то стыдилась, а может, боялась. Что с ней произошло?
– У ме-ме-меня, кажется, поединок всей жизни… да? Или нет, все-таки не особо-то всей жизни! Обычный! Стандартный! Нормальный поединок, только и всего!
– …А?
– Ааа, ну, ну в общем… это. …Я с Аоки попробую о самом разном поговорить, вот.
По-прежнему красная, Кирияма опустила голову.
– Хочешь, чтобы я поприсутствовал при признании?
Ему и во сне не могло присниться, что ему такое предложат.
– Чт-… Никакое не признание! Нет… Но…
– Но почему мне?
Вряд ли приятно, когда за тобой подглядывают (хотя раньше он сам подглядывал, так что чья бы корова мычала).
– …Я уже много чего повидала… Напоследок я хотела бы, чтобы и ты увидел мой стиль, Тайти. Это во мне говорит чувство долга, ты ведь много мне помогал.
– Об этом можешь не беспокоиться.
– Я беспокоюсь. Моя кровь самурая кипит.
– …Становишься воительницей и душой, и телом.
Но что станет с этими двоими, за которыми он уже давно наблюдает? Что еще за «стиль Кириямы»? Тайти солгал бы, если бы сказал, что это ему не интересно.
– …И последнее: ни за что нельзя убегать. Даже если ничего не выйдет, это не то же, что сбежать…
Понятно, она собирается драться до последнего.
– А, и Аоки я уже сказала! Пообещала по телефону, что тебе скажу смотреть.
– И что Аоки?
– …Сказал, все окей… Его свободные взгляды – это просто…
Кирияма обхватила голову руками и замотала ей. Эти чувства тоже были вполне понятны.
– Насчет этого… я сказала Аоки, что слегка пообдумывала все это. И тогда он улыбнулся, в первый раз за последние дни. Извинился: «Я тоже слишком уперто на тебя дулся. Думал, что мне надо держаться жестко, что бы ни случилось». И добавил, что, пожалуй, мы квиты… В общем, то, что между нами было, в какой-то степени разрешилось.
Глядя на тихо говорящую Кирияму, Тайти подумал, что, раз такие дела, подойти посмотреть вполне нормально.
– Если вы оба не против, то… пожалуй. Конечно, вмешиваться я не буду.
– Есть, принято. …Ладно, конкретное место я тебе позже мейлом скину…
□■□■□
Возле канала5 все разошлись, и началось свободное время. Сбор был назначен в том же месте.
Поскольку все были вольны делать что хотят, на этот раз очень многие пошли смотреть достопримечательности парочками.
– Оо, это канал?! Канал… что, и это всё? – произнес Миягами.
На все про все было три часа. Тайти, Ватасэ, Миягами, Сонэ и Исикава, а также еще несколько парней из параллельного класса решили смотреть достопримечательности вместе.
Город окутывала какая-то ностальгическая атмосфера; исторические конструкции и поддерживающие их сзади современные структуры сосуществовали в гармонии. При виде кирпичных домов и каменных домов в западном стиле создавалось ощущение, будто они перенеслись куда-то в Восточную Европу. Но были постройки и в японском стиле; в общем и целом, атмосфера явственно отличалась от обычных городских улиц.
– Кстати, Исикава, ты и сегодня нам свою девушку не покажешь? – спросил Сонэ.
– Под самый конец.
– Ну наконееец-то мы ее увидим. Да, Яэгаси, а у тебя что? – поинтересовался Миягами.
– Я… уже должен идти.
Тайти поджидало принятие всяческих решений. Пришлось ему расстроить остальных.
– Быстро! Но… хоть в последний день с девушкой хорошо будет познакомиться! Ухх!
Когда Тайти направился прочь от остальных, Ватасэ многозначительно пробормотал: «Аа, ну да…» – а потом вслух добавил:
– Я кое о чем догадываюсь, но ты давай, сделай что надо.
За эти слова своего близкого друга еще с первого класса старшей школы Тайти был ему искренне благодарен.
– Хаа, хаа… От того места, где вывеска стеклодувной мастерской, нужен второй поворот направо… Здесь?
Он чуть не опоздал к назначенному времени, но «на флажке» все же успел. Позади длинного двухэтажного здания, напоминающего особняк в западном стиле, уже были двое. Это место располагалось в стороне от туристических маршрутов, поэтому прохожих почти не было.
Двое стояли в нескольких метрах друг от друга. Аоки не сводил глаз с Кириямы; та же, напротив, уткнулась взглядом в землю. Тайти не стал к ним подходить, а прислонился к вендинговому автомату неподалеку. И стал молча ждать.
Аоки уже довольно давно без устали твердил Кирияме, что любит ее. С того самого момента, как сам это заметил, он и начал твердить. Что до Кириямы, то она страдала андрофобией, однако сумела ее преодолеть и благодаря этому сейчас могла стоять перед Аоки.
Эти двое могли много о чем говорить. И теперь все это заканчивается?
Тайти как наблюдатель собрался удостовериться, так это или нет.
Его нервы тоже были напряжены, хотел он этого или нет. Но, конечно, вряд ли настолько, как у главных участников.
– Слу, слу, слу, слушай… Се, сего, сегодня, дня, это…
– Эй, Юи, спокойно, спокойно. А то ты даже говорить по-человечески не можешь, – стал успокаивать Аоки страшно сконфуженную Кирияму.
– П-прости… Так, вдооох…
Кирияма несколько раз глубоко вдохнула-выдохнула, потом наконец произнесла «Так!» и кивнула.
Аоки выглядел настроенным серьезнее Кириямы, но он тоже был так напряжен, что это было заметно.
– Так! Вперед! – заявила Кирияма, скрестив руки перед лицом, после чего рывком их опустила и чуть наклонила голову. И заговорила: – У меня плохо выходило общаться с парнями, но сейчас я уже могу на них нормально смотреть. Так я думала, но… если меня спросить «какого типа парни тебе нравятся?», ответ будет – точно не такие, как ты.
– Что?! – потрясенно воскликнул Аоки. У Тайти тоже вырвалось тихое «ээ…».
– Говорю начистоту: мой тип – клевые парни. Возможно, Тихиро-кун ближе всех.
– Чегх?!
– …Что за странный возглас?
– Не… просто вырвалось. Такое начало… Я забеспокоился… Паршиво…
– М-молчи и слушай! В общем, мне нравятся парни вроде Тихиро-куна.
– …Гх…
Попытавшийся было заговорить Аоки с усилием закрыл рот. Его чувства были вполне понятны.
– Но! – тут же продолжила Кирияма. – Но… чтобы встречаться с таким парнем – нынешняя я даже представить себе такое не могу. Абсолютно никак.
Северная земля, осеннее небо. Омываемая свежим воздухом, под пристальными взглядами Кирияма сказала:
– Идеальная любовь, как я думаю, – сладкая, романтическая. О такой любви я мечтаю. Но это все равно что мечтать о принце на белом коне – нечто идеальное, но недостижимое. Чтобы такое случилось в реальности – даже помыслить нельзя.
Выражение лица Аоки становилось все более напряженным.
– Честно говоря, в реальности с кем бы нынешняя я могла встречаться… если подумать, то, вероятно, с другом.
«Встречание» может иметь множество форм – вот что имела в виду Кирияма.
– Все зависит от конкретного человека; правильной любви, может, и не получится. Це-целоваться разве что. Если не повезет, может, это будет выглядеть просто как продолжение дружбы.
Кирияма со смущенным видом жевала слова, уткнувшись взглядом в землю, но тут вдруг подняла голову.
– Однако что если подумать шире? «Если встречаться, то с классным парнем» – так думать можно, но если всерьез задуматься о браке, то… мне кажется, вполне можно подумать и о веселом парне, с которым можно говорить друг другу всякие глупости. Потому что веселая, радостная семья – это хорошо.
Тайти стоял неподвижно, обратившись в слух. Надо же, как далеко вперед думает Кирияма.
– Но в итоге. Если вернуться к тому, с каким парнем мне лучше быть вместе, с каким лучше встречаться. Тут… пока не попробуешь, не узнаешь.
Ну да, видимо, остается только моделировать это в голове.
– Я думаю, что, возможно, в конце концов попробую и романтическую любовь, и дружескую любовь. И тогда, думаю, найду ту, которая мне подойдет.
Потому что им предстоит еще долгая дорога, и нельзя сказать, что здесь и сейчас что-то закончилось. Потому что, напротив, сейчас только начальная точка в их жизни. Потому что жизненный путь продолжается.
Даже сейчас Аоки не вмешался в монолог Кириямы. Молчал, всецело отдавшись ее словам.
– Извини, это выглядит как-то… расчетливо.
Были ли эти слова расчетливыми, были ли они искренними?
– Это не то же самое, что твое чувство безусловной любви. Но, может, безусловно и надо любить? Конечно, если ты способен на такую любовь, похожую на сон, это прекрасно. Но я не могу быть девушкой, которая спит и смотрит сны вечно.
Человек смотрит сны. И продолжает смотреть – это, должно быть, очень важно. Но именно поэтому нельзя полностью переключаться на сны, пренебрегая реальностью. Они живут – вот их реальность.
– Как бы я ни старалась, я тебя не люблю. Обычной… любовью.
В этой фразе не было «сна»? Абсолютно? …Нет.
– Думаю, это отличается от обычной «любви» двух людей, – вновь отчетливо заявила Кирияма. Да, их стиль мышления совершенно разный.
У Аоки свой. У Кириямы свой.
Всего лишь думая о ком-то, ничего не начнешь.
Потому что каждый – это он сам.
– Но я все равно… думаю, что хочу так сделать, даже если это неправильно. В моей ситуации я думаю эгоистично, и, считаю, моим первым парнем… можешь быть только ты.
Поэтому она высказала. Высказала свое, только свое желание.
И оно выразилось судьбоносными словами.
– Поэтому, если ты не против… давай встречаться.
Выплеснув все свои мысли и чувства, Кирияма завершила свою речь вот так.
Кирияма не сбежала, она выдала ответ. Некоторые, возможно, ее бы за это раскритиковали. Но для Тайти такая реакция выглядела совершенно искренней и потому достойной уважения.
А что Аоки? Он всегда твердил, что в истинном смысле любит Кирияму; как он на это…
…По лицу Аоки расплылась потрясающая улыбка.
– Мой ответ уже решен. Даже если это другое, все равно надо попробовать. По-моему, некоторое отличие – это даже хорошо. Потому как скучно, если всегда одно и то же.
Глядя в лицо Аоки, Кирияма с очень смущенным видом поскребла щеку.
– Хее, так много думать и в итоге решить встречаться – это прикольно. У меня это самое основное чувство! Я слышал, у людей с разными характерами отношения длятся дольше… Ну, хотя это неважно…
Аоки смолк, а потом снова произнес слова, которые для этих двоих означали новое начало:
– Юи, я тебя люблю.
Эти судьбоносные слова, слова, знаменующие новое начало.
– …Ты потрясающе мудр…
Итак, Юи Кирияма и Ёсифуми Аоки стали влюбленной парой.
□■□■□
Тайти, как будто оставшийся незамеченным, отошел подальше. Решимость и боевой дух Кириямы влились в него. Теперь его черед.
На часах было 10:40. Если он не поторопится, то опоздает к назначенному времени встречи с Майко Фудзисимой. Он думал, что позвать ее во время экскурсии – значит доставить ей неприятности, но вспомнил, что все это время Фудзисима сама активно лезла в его дела. И едва он ей сказал «Слушай, есть разговор…», как она тут же заинтересовалась: «Когда? Где? Сейчас?!»
Местом встречи Фудзисима назначила пирс в бухте, рядом с которым выстроились склады. Двадцать минут ходьбы – и Тайти был на месте. Фудзисима уже стояла на берегу спиной к океану.
– Итак, не объяснишь ли ты мне всякие разные вещи? Настоятельно прошу. Признавайся давай! Эээ, насчет Халикакаба и «рентгеновских снов»…
– По-погоди-ка. Очень уж ты резко…
Великий детектив Майко Фудзисима, волосы которой и сегодня были собраны в тугой пучок, явно не собиралась терять время.
– И потом, почему именно здесь…
Галечный берег тянулся вдаль. Тайти кое-как добрался сюда с помощью карты. Ну, наверное, это место удобно тем, что тут ни малейших признаков других людей?
– Когда преступник признаётся, поблизости обязательно должно быть море или рынок! Хорошо бы, конечно, еще обрыв был, но тут поблизости, увы… И море слишком спокойное… Давай, море, посильнее бушуй!
Фудзисима, похоже, любит яркий антураж.
– …Ладно. Но сперва я хочу тебе кое-что сказать, ладно?
Это не поединок. Если и был поединок, то он уже закончился. Победа Фудзисимы, поражение Тайти. Он думал, можно ли перевернуть ситуацию, но осознал, что, как ни выкручивайся, это невозможно.
Поэтому то, что Тайти пытается сделать, – не более чем глупость проигравшего битву солдата.
Но для Тайти это битва с собственным поражением, абсолютно неизбежная.
– Пожалуйста, время есть, – разрешила ему Фудзисима, и он начал:
– Месяца полтора назад… ты мне много чего всякого наговорила. Возможно, лучше сказать «обвиняла».
– Война великого детектива с подозреваемым.
– Твои слова заставили меня о многом задуматься… «Ты не способен направлять других мудрыми советами», «Ты безыдейный», всякое такое.
Хоть она ему это и указала, это не значило, что он сразу же задумался. Нет, какие-то смутные вопросы у него возникли. Просто он их избегал.
Боялся прямо взглянуть на свою плохую сторону, свою никчемную сторону.
– В общем, я подумал как следует.
Потому что уткнулся в стену. С того самого времени он все мялся, и лишь вчера вечером посмотрел на это дело прямо и тщательно все обмозговал. Все благодаря Нагасэ. Плюс уже в автобусе Тайти крутил в голове утренний разговор с кохаями.
Возможно, за столь короткое время он не надумал чего-то грандиозного.
– Хм. И… ради кого это?
Аа, ну конечно. Раз Фудзисима все знает, то и вопрос этот понятен.
В груди разливался запах волн.
– …Ради меня самого.
Он живет лишь ради себя самого. Он верил, что понимает это. Но иногда в силу обстоятельств переключался на «ради кого-то». Можно сказать, что это было его оправдание.
«Ради кого-то» жить легко. Потому что ты вверяешь этому кому-то самую трудную задачу – определить цель, определить, каким путем идти.
Фудзисима кивнула.
– Если ждать указаний, ничего не изменится.
Жить, подчиняясь чему-то, легко. Достаточно делать то, что тебе укажут. Так можно, даже если «себя» вовсе нет.
И того, кто подчиняется, трудно критиковать.
Зато тех, кто что-то решают, кто обладает «собой», время от времени критикуют.
– Говоря, что живешь ради кого-то, ты в конечном итоге отказываешься от права выбирать самостоятельно… Вот так и я раздавал всем советы, и вышло в точности как ты говорила… Я абсолютно ничего не смог.
– Но ты с этим как-то справился.
– Это…
Сбежать, сказав, что это случайность? Обмануть? Честно рассказать про «рентгеновские сны»… невозможно, если думать об опасности, которая будет угрожать самой Фудзисиме.
– Я сейчас расскажу, погоди еще немного.
Фудзисима сделала пальцами знак «Окей».
– Я в определенном смысле был лишен «себя».
Передался ли ей нюанс вот с этим «себя»? С этой мыслью в голове Тайти продолжил:
– Несмотря на то, что я вверил все другим и следовал за другими… благодаря обладанию «силой» я стал тем, кто влияет на окружающих.
Тайти излагал факты. Излагал свои мысли и чувства. Без малейшей примеси неправды. Без малейшей примеси обмана. Он двигался вперед, убежденный, что только правда – сила, способная пронзить реальность.
Передались ли Фудзисиме его мысли? Во всяком случае, ее брови шевельнулись.
– Поэтому я выделывался и в итоге облажался. Я жил ради других людей… но сам не заметил, как стал просто дополнением к окружающим.
– …Дополнением к окружающим.
– Только после того, как я облажался… я развалился на части, стал голым, посмотрел на самого себя и понял, что действительно никчемный.
– …Стал голым, – пробормотала Фудзисима. Такое ощущение, что исповедь Тайти задела какие-то струны в ее душе.
– Вот так от меня ничего не осталось. Но с этой стартовой точки я буду отстраивать себя заново. Мелкую гордость, все лишнее отброшу, буду верить в свою суть.
– …Отбросишь. …В свою суть.
Какие-то странные куски фраз она подхватывает… Тайти чуть-чуть дополнил:
– …Вместо того чтобы цепляться за прежнее, я нашел смелость это отбросить. Новое начало.
– …Смелость отбросить то, за что цеплялся!..
На лице Фудзисимы отразилось изумление, и она погрузилась в задумчивость. Застряла в этих странных фразах. Однако чего-то Тайти не понимал. Не давая сбить себя с мысли, он продолжил:
– После того как ты выслушала это мое решение… я скажу вот что.
Тайти сделал глубокий вдох и расслабил все тело.
Все нормально, все обойдется. Не умрет же он, в самом деле.
Тайти вновь весь напружинился. Вот сейчас выяснится, насколько полезной оказалась его искренность.
– Я сейчас впутался в некоторую проблему. Но что это за проблема, я прямо сейчас сказать тебе не могу. Когда-нибудь она, наверное, закончится, и если я пойму, что можно, вот тогда… хотя нет.
Вот так он перерос это свое отношение – вверять что-то другим.
– Когда-нибудь я сам смогу с этой проблемой полностью разобраться. И когда разберусь, тоже расскажу тебе, как это было.
Он не упрашивает кого-то закончить это – он может закончить это своей волей, своими усилиями.
Честно говоря, хоть он и обозначил свою цель, реалистичные пути к ней в голову не приходили; возможно, это лишь очередная мечта.
Но вслух обозначить цель – необходимый начальный этап.
Шаг на пути к идеальной мечте.
– Поэтому не подождешь ли до того момента?
В конце концов, это вполне разумная просьба. Но сейчас это лучшее, на что Тайти был способен.
Фудзисима, поджав губы, молчала. Ее глаза словно горели.
– А где… гарантия? – тихим, почти что утопающим в спокойном шуме волн голосом спросила наконец она.
– Гарантия…
На самом деле ее нет, никакой. Но сейчас…
– Я хочу, чтобы ты мне поверила.
– …Несмотря на то, что ты раздавлен и сейчас абсолютно никакой?
– Тем не менее я… верю в настоящего себя и от этого буду отталкиваться, чтобы начать все заново и стать сильным.
Это серьезное заявление. Препятствий будет более чем достаточно. Это ничего? Он сделает так, что будет ничего.
Фудзисима вновь смолкла. О чем она сейчас думает? Как она восприняла слова Тайти? Непонятно. Но чувствовалось, что она впечатлена.
– Я тоже… заметила. Когда услышала твою вдохновенную речь, Яэгаси-кун… заметила свою… проблему.
– …Фудзисима?
Фудзисима мелко задрожала и обхватила голову правой рукой.
– Я… полагалась на свой «титул»!
Что? Почему? Что произошло?
– Вот как… Вот какой я… была. Это некоторый шок…
Фудзисима опустилась на колено и повесила голову.
Плохо. Фудзисима была на два шага впереди, поэтому Тайти не мог понять, что с ней.
– Эээ… Фудзисима? У тебя что-то случилось? Может, поделишься?