Том 3. Глава 8. Начать все сначала
Сознание вернулось.
В теле ощущались остатки жара.
В голове, словно волчок, крутились воспоминания из давнего прошлого.
– …М? Ой!
Взглянув на свое тело, он обнаружил, что на нем туго натянутая детская одежда.
– Ты в порядке? – обеспокоенно нахмурив брови, спросила Нагасэ.
– А, ага…
– Тогда переоденься.
С этими словами Нагасэ протянула Тайти его собственную одежду.
– Что сейчас происходит?
Вместо ответа Нагасэ опустила глаза и покачала головой.
Тайти посмотрел в окно.
На улице было совершенно темно.
– …Это моя вина. …Я очень, очень сильно извиняюсь. Не прошу тебя простить меня, но… очень сильно извиняюсь.
Объяснив Тайти положение дел, Инаба положила руки на стол и, склонив голову, стала извиняться.
– Не извиняйся ты так… Как ни крути, а вина тут моя… Это я в итоге облажался… – ответил Тайти.
Сейчас «феномен возврата времени» происходил в КрИКе действительно случайным образом – и по моменту начала, и по длительности.
И вовлечены были все пятеро, включая Тайти.
– …За пять часов с небольшим, пока мне было [двенадцать], все, кроме Нагасэ, по разу испытали «возврат времени»…
Это было бессмысленно, но Тайти все равно переспросил то, что уже узнал.
– …Да, именно так, – уныло пробормотала Инаба.
Проследив за ее взглядом, Тайти обнаружил увлеченных игрой Кирияму [9 лет] и Аоки [7 лет], закутанных в одеяла.
На часах было около семи вечера.
– Я есть хочу… Я есть хочу… – ритмично ныла Кирияма [9 лет].
– Эй, перестань крутиться, стоя на стуле, ты можешь упасть. …В смысле, потрясающее чувство равновесия, а?!
– Тайти-сан, ты тоже давай! Кто больше раз крутанется?
– Говорю же, можешь упасть… Вот так.
Тайти стащил Кирияму [9 лет] со стула.
– Фууу, скучный ты…
– Эй, Тайти, что ты там делаешь? Давай сюда быстрее, – подозвала Инаба. – Ладно, Тайти, Аоки. Рассчитываю на вас, – она хлопнула их по плечам, когда они подошли.
– Ясно.
– Слушаюсь, капитан Инаба!
На них была возложена задача: добыть хорошо хранящуюся еду.
– Управьтесь как можно скорее. Если вдруг, мало ли что, произойдет «возврат времени», тут же свяжитесь со мной и возвращайтесь бегом.
В ситуации, когда каждый в любой момент может превратиться в ребенка, Тайти и компания даже наружу не могли выйти просто так.
Физическое преображение видно невооруженным взглядом.
Но при всем при том – без еды и питья существовать тоже невозможно.
– В пути пользуйтесь общественными туалетами. Появляться на людях избегайте при любой возможности.
– …Мм, а туалет в магазине? – спросил Аоки.
– Мы не знаем, когда это снова случится, так что лучше всего держаться мест, где никого нет.
– Слушаюсь, Инаба-ттян.
Двоих для этой операции выбрали исходя из того, что их «возврат времени» завершился недавнее всех.
Предположительно, следующее изменение с ними произойдет нескоро.
Конечно, этот аргумент был не более чем для собственного успокоения.
– Ну, мы пошли.
– Удачи. …Будьте осторожны.
У провожающей их Нагасэ было такое лицо, что Тайти захотелось спросить: «Ты сама-то в порядке?»
После девяти вечера настал момент, когда ни у кого из пятерки не было «возврата времени» (перед этим Нагасэ на полтора часа стала [тринадцатилетней], так что с тех пор, как Номер Два сделал «возврат времени» чисто случайным, он со всеми произошел по разу).
– …Ну, как прошло? С моими родными проблем нет, по крайней мере сегодня, – сказала Инаба, когда все позвонили своим семьям.
Каждый из них сообщил своим родным что-то в духе: «Сегодня домой не вернусь. Возможно, еще какое-то время не смогу вернуться».
Когда происходит трансформация, сознание полностью уходит.
Это не тот случай, когда можно принять какие-то меры.
– С моими тоже порядок.
После слов Аоки настала очередь Тайти.
– У меня тоже более-менее… но родичи… очень злятся. Даже мама, которой обычно все равно, сейчас сердится…
Особенно сестра… Она заявила: «Не знаю я больше никакого братика. Даже если вернешься, не буду на тебя смотреть», – и прочие подобные вещи. …Что же делать – когда придет время просить прощения, его кошелек опустеет окончательно.
– У меня… все довольно плохо, – опустив голову, произнесла Кирияма. – Они с самого начала подозревали, что у меня что-то происходит, раз я на зимних каникулах постоянно из дома ухожу, и теперь…
Тайти вспомнил доброе лицо матери Кириямы.
– Тем более… моя сестра уже знает про это место. Я велела ей держать язык за зубами, и пока что она слушается, но сколько еще…
Даже этот дом не был для них безопасным убежищем.
– …Нагасэ, а у тебя как? – спросил Тайти.
Нагасэ, смотревшая в пол, подняла голову.
– А?! …Аа, у меня тоже все нормально. …Вроде как нормально.
– Что, тебя что-то беспокоит, что тебе сказали? – спросила Инаба.
– Эмм… Хоть на чуть-чуть мне вернуться… никак? Хоть на совсем чуть-чуть!
У нее было совершенно загнанное выражение лица.
– Конечно, нельзя, дурочка. Если бы это было можно, вообще все бы было можно. И тогда, скорее всего, нас бы… вмиг раскрыли.
Если о происходящем с ними феномене станет известно другим…
Много раз они обсуждали, что в этом случае будет.
Странные слухи начнутся и закончатся. Свидетелей заберут в психушки. Их самих – в исследовательские учреждения.
А в худшем случае – Халикакаб, или Номер два, или кто-то еще просто все сотрет.
Может, они это уже много раз проделывали. Тем не менее их действия не становятся достоянием общественности, по крайней мере пока. Если подумать о нынешнем пропитанном информацией обществе – наверняка эти типы приняли какие-то меры для сохранения тайны. Такой вывод сделала Инаба.
Если этот вывод верен, то что стирается – память, реальность, всё?
Ни один из вариантов нельзя отрицать с уверенностью.
Потому что эти типы способны на что угодно.
– Стало быть… нельзя. …Извини, забей.
Нагасэ была настолько подавлена, что, казалось, ее может унести любым порывом ветра.
С наступлением ночи вдруг резко похолодало.
Чтобы не подхватить простуду, все намотали на себя по несколько одеял и уложили спать Инабу [3 года] возле обогревателя.
– …Она спит? В три года к полуночи очень устаешь, – ласково произнесла Кирияма.
– Ладно, я, пожалуй, подпущу чуток свежего воздуха, – сказал Аоки и пошел открывать окно.
Из-за того, что они пользовались керосиновым обогревателем, проветриванию требовалось уделять особое внимание.
– Пока все спят, обогреватель включенным оставлять опасно… – пробормотал Тайти. При этом он подумал: даже если они по очереди будут дежурить, с дежурным может произойти «возврат времени». Эта мысль пугала.
– Аа, хочу в ванну!.. Вся потная, вся липкая… – тихо, чтобы не разбудить Инабу [3 года], пожаловалась Кирияма.
– Я тоже хочу принять ванну, но… ничего не поделаешь, придется терпеть.
Нагасэ [11 лет] была не по годам рассудительной девочкой.
Сознание отчасти проснулось.
Голова была тяжелая.
Тайти собирался бодрствовать как можно дольше, чтобы быть на ногах при любой непредвиденной ситуации, но, похоже, незаметно для себя все-таки заснул.
Спина болела.
Послышался звук чьего-то движения.
Потерев еще не полностью открывшиеся глаза, Тайти встал.
Свет лампы, оставленной включенной, слепил.
Там, куда свет еле доставал, двигалась какая-то тень.
Свет лампы накаливания упал на гладкую, почти прозрачную, точно фарфоровую кожу.
Эта белизна, отражая свет, тоже слепила глаза.
Изящный изгиб плеч, такой красивый, что хотелось мягко погладить.
Тайти постепенно опускал взгляд; белая гладкая кожа продолжалась и продолжалась, казалось, бесконечно, и вдруг ее пересекла тонкая полоска…
– М? – вырвалось у Тайти.
– А? – и Нагасэ, верхняя половина которой была в одном лифчике, обернулась к Тайти.
– Уэй?! Тайтии?!
Нагасэ схватила лежащий поблизости свитер и прикрылась.
– Я, я ничего не видел! Совсем ничего!
Тайти поспешно отвернулся.
Слушая шорох, издаваемый Нагасэ, когда она одевалась, Тайти думал: оправдание «я ничего не видел» само по себе подразумевает, что он как раз видел. Если бы он в самом деле не видел, то ничего бы и не понял.
– Уже… уже можно, Тайти.
Услышав голос Нагасэ, Тайти повернулся к ней.
– Ты… только что вернулась, да?
– Ага. Прости, если разбудила.
Нагасэ сложила одежду, которую совсем недавно носила, став ребенком.
– Сколько… мне было лет?
– [Одиннадцать].
– …[Одиннадцать], да? И какая я была?
Нагасэ аккуратно положила детскую одежду.
– Очень уравновешенная… воспитанная девочка… такое было ощущение, – с трудом подыскивая подходящие слова, ответил Тайти.
– Воспитанная девочка… значит. Вот как я выглядела…
Она хочет сказать, что на самом деле была не такой?
– …Давай сменим тему. Сегодня Юи и Аоки были… просто классными.
– Да… классными.
Классными.
Больше и не добавишь ничего, настолько классными.
– Классные… классные… Мне, по-моему, за всю жизнь за ними не угнаться…
– …У меня тоже были… такие же мысли, – ответил Тайти.
Ничего удивительного – настолько потрясающую силу они продемонстрировали.
– Даже у Тайти…
– Что еще за «даже»? Ты так говоришь, будто я классный парень.
– А разве нет? – серьезно ответила Нагасэ.
– Абсолютно… нет. Я же один ничего не могу…
Лицо Нагасэ, на которое он смотрел, приобрело унылое выражение.
Внезапно до Тайти дошло.
Они стали такими хмурыми – из-за Кириямы и Аоки, пытающихся двигаться вперед.
Нет, не может быть. Наверняка дело не в этом.
– Но… – бодро начал было Тайти, но тут же замямлил: – Эмм… но… возможно, в одиночку вообще ничего не сделать… а вместе с кем-то можно много чего. Аоки и Кирияма, наверное, тоже вдвоем много на что способны… мне кажется.
Кое-как ему удалось закончить фразу нормально.
– «Вместе с кем-то»… да? – опустив глаза, пробормотала Нагасэ, будто пытаясь саму себя в чем-то убедить.
– Это, ну…
– Кстати, чего мы так заболтались? Пока можно поспать, надо спать! …Ууу, я слишком давно вылезла из постели, уже вся замерзла!
Быстро закруглив разговор, Нагасэ встала.
Она слабо улыбалась.
Эфемерная, но именно поэтому красивая улыбка.
Нагасэ вернулась к себе в постель и залезла под одеяло.
Лампа, установленная так, чтобы наружу свет выбивался по минимуму, тускло освещала комнату. В комнате было мрачно и холодно.
Бок о бок лежали Нагасэ, Кирияма, Аоки и Инаба [3 года].
Все свернулись калачиком, чтобы хоть чуть-чуть получше сохранять тепло.
Унылое зрелище.
Казалось, будто тьма из углов комнаты быстро надвигается, чтобы поглотить их всех.
Нечто черное пробрало холодом саму душу Тайти.
Что с ними со всеми будет?
В нынешней ситуации ни вернуться домой, ни пойти куда-то в людное место они не могут.
Купленной ими еды хватит до середины завтрашнего дня, дальнейшее покрыто туманом.
В любом случае у них ограниченное количество денег. А нужно ведь покупать керосин для обогревателя. И как принимать ванну? Как менять нательное белье?
Если они не смогут больше оставаться здесь, куда идти?
Как объясниться с семьями?
Что делать, когда начнется школа?
Бежать? Но куда?
Смогут ли они вообще выжить?
Внятного ответа на все эти вопросы Тайти дать не мог.
И причиной всей этой ситуации был – он сам.
Он был наивен. Наивен во всем.
Почему он нарушил обещание, данное Номеру Два?
Потому что на него давила Инаба? Но почему он решил, что, раз ему сказали «уже кончается», он решил, что всё в порядке?
Так или иначе, оправдания есть оправдания, не больше.
Он не годится даже на то, чтобы выдумывать оправдания.
Потому что он не помнил, чтобы твердо решил выполнить обещание Номеру Два.
Ничего не решая, плыл по течению.
Несмотря на всю важность отведенной ему роли.
Пробовал ли он встречать проблемы всерьез?
Думал ли он всерьез, что следует предпринять?
Он сдался с самого начала, решив, что ничего не выйдет, не так ли?
У него, палец о палец не ударившего, нет права даже просто горевать о нынешнем положении.
Он испугался своего долга. И придумал оправдание, что он бессилен.
Несмотря на то, что он вечно совал нос в чужие дела, не желая видеть, как другие страдают, он сбежал, как только столкнулся со сложной проблемой.
Он жалок.
С раскаянием Тайти думал, что другие, возможно, справились бы более умело, чем он.
Но сейчас, сколько ни сожалей, в прошлое не вернуться.
Удостоверившись, что Инаба [3 года] мирно спит и что холод ей нипочем, Тайти тоже завернулся в одеяла.
Сколько бы одеял он на себя ни накрутил, холод бетонного пола пробирал до костей.
Солнце взошло, потом село.
Все продолжалось хаотично. Настал второй вечер.
«Возврат времени» произошел за этот день несколько раз.
– Говорю же, меня богатая подружка пригласила к себе на дачу… а? Позвать ее к телефону? Это… ну… мы в горах, тут связь плохая…
Кирияма сбросила разговор и выключила мобильник. Лицо ее помрачнело.
– …Плохо. Если так дальше пойдет, с них станется в розыск подать…
– Кстати, Кирияма… отмазка у тебя получилась довольно дурацкая…
Впрочем, у самого Тайти вышло не лучше.
Воздух в комнате был холодный и застоявшийся.
Обогреватель выключили, чтобы сберечь топливо.
В животе у Тайти заурчало. Даже в этой ситуации есть все равно хотелось.
Он провел рукой по волосам. Они немного слипались.
И в физическом, и в душевном плане они все мало-помалу доходили до точки. Лица тоже становились все угрюмее.
Честно говоря, неудивительно было бы, если бы они испытывали еще большее отчаяние. Но они держались, поскольку были вместе.
Но сколько они еще так смогут?
– …Давайте вместе еще раз все обсудим, – обратилась к остальным Инаба.
Голос ее звучал слабее обычного. Ясно было, что она тоже вымотана.
Сейчас «возврата времени» ни с кем не происходило.
– Во-первых, насчет предыдущей идеи обратиться к кому-то за помощью: это надо оставить на самый последний момент. Хотелось бы, насколько возможно, не впутывать других в этот мерзкий феномен.
Все кивнули.
– …Простите меня, – в очередной раз извинился Тайти.
– Сказала ведь, прекращай уже, идиот. …Итак, вариантов, что мы можем сделать в сложившейся ситуации, я не вижу. Пока что давайте займемся продовольствием на завтра.
– …Только на завтра, Инаба-ттян? …Может, лучше разом запастись как следует?
Аоки, еще утром бодрый, тоже сдулся.
– Конечно, чтобы минимизировать риск, наружу надо выходить как можно реже. Но… мы не знаем, что может произойти, и нам надо экономить, насколько возможно.
– На случай если кто-то, например, заболеет… да? – спросила Кирияма.
– Именно.
Сейчас для них вопрос стоял о жизни и смерти.
– Тогда…
– Ой, извините! Телефон.
Нагасэ быстрым движением поднесла мобильник к уху и двинулась прочь.
– …Алло, ал-… а? Ага. Чтооо?!
Нагасэ застыла на месте.
– Секундочку, мама?! Что случилось, мама?! – взвинченно прокричала она.
Подозрительная ситуация.
– Погоди… маамааа!
Отведя трубку от уха, Нагасэ несколько раз нажала на кнопку.
Но, похоже, телефон не соединялся.
Нагасэ мелко задрожала всем телом, глаза ее покраснели.
– …Что же мне делать… – слабым голосом пробормотала она.
Нагасэ потихоньку, словно ей трудно было говорить, начала рассказывать, что случилось на зимних каникулах.
Похоже, в один из дней к ней домой внезапно заявился ее второй отец – тот, который, по ее словам, любил прибегать к насилию (Кирияма и Аоки, не знавшие в деталях о положении дел в семье Нагасэ, были потрясены до глубины души).
Хоть Нагасэ и называла его бывшим отцом, после него было еще три отца, и с этим она не то что связь не поддерживала, а даже адреса его не знала.
Однако он непонятно как, но нашел-таки их и теперь заявился к Нагасэ домой.
– …Он все-таки бывший муж, поэтому мама его пока что впустила.
Тогда, похоже, этот мужчина поселился в доме Нагасэ.
– Сначала он помогал по дому… и я подумала, может, он решил измениться и начать все сначала… но постепенно… он перестал что-то делать, только требовал деньги на выпивку…
Хуже того, день ото дня он становился все более буйным.
Рук он пока не распускал, но, когда напивался, швырял вещи.
Едва Тайти это услышал, перед глазами у него все задрожало.
Такие жуткие вещи происходили, почему же он ничего не замечал?
Он не был втянут в феномен, его обязанностью было защищать остальных.
– Прям классический никчемушник, хоть картину пиши… Просто выставите его за дверь, – рассерженно пробормотала Инаба.
– …Мы думали, может, он хочет начать все сначала, – ответила Нагасэ. – Я иногда… думала, если бы тогда я что-то сделала по-другому, может, что-нибудь бы как-нибудь изменилось…
Если бы удалось переиграть прошлое…
– В моей жизни столько было случаев, когда я могла сделать другой выбор…
Этот мир есть не что иное, как серия выборов, которые нельзя сделать заново.
– …Но все-таки… я, похоже, не поладила. Мама только что сказала… «домой возвращаться нельзя»…
Поладить.
В каком смысле Нагасэ пыталась «поладить»?
– Это звучит довольно… опасно? – осторожно спросила Кирияма.
– …Не знаю, но… может быть.
– Почему… ты нам до сих пор не рассказывала? – вновь спросила Инаба. Голос ее прозвучал чуть рассерженно.
– Потому что… это мои проблемы.
– Может, и так, но…
– Извините!
Нагасэ внезапно вскочила и раскрыла мобильник.
И, отвернувшись, ответила на звонок.
– Алло! Ма-…
Вдруг она застыла, точно примороженная.
– …Па… па…
Похоже, этого мужчину Нагасэ звала папой.
– …А, ага, да… да… что? – голос Нагасэ изменился. – Погоди! Это же! Па-…
Держа телефон у уха, она стояла без движения.
Прошло несколько секунд.
Нагасэ медленно закрыла телефон.
Никто не издавал ни звука.
От Нагасэ исходило такое тревожное ощущение, что голос просто не шел из горла.
Нагасэ обернулась… Судя по ее лицу, она была готова вот-вот разрыдаться.
– Что же делать… что же делать… что же делать!
Обхватила голову руками и резко села на пол.
– Что же делать?! Если я сейчас же не вернусь домой… но если по пути случится «возврат времени»?! У всех же будут проблемы! Так нельзя! Но если не!..
Никогда еще Нагасэ не выглядела такой растерянной.
– Успокойся, Нагасэ! – Иори! – И-Иори! – Иори-тян! – хором воскликнули Тайти, Инаба, Кирияма и Аоки.
Однако Нагасэ их голоса не достигли.
Похоже, как-то повлиять на нее они не смогут.
– Нагасэ!
Тайти подбежал к ней, обнял за плечи.
– Что же делать… Мне надо идти… но идти нельзя… Я не могу доставлять вам всем проблемы!.. Но надо идти!.. Что же делать?!
Хрупкая, готовая вот-вот развалиться на части.
Тайти тоже был на грани паники – но вовремя одернул себя и устоял.
Он подумал, что сам должен ее защитить.
Он хотел защитить.
В голове Нагасэ сейчас, должно быть, творился хаос из самых разных мыслей.
Поэтому Тайти спросил просто:
– Нагасэ, а что ты хочешь сделать?
Если этого не понять, ничего и не начнешь.
– Не знаю… не понимаю!.. Уже ничего не понимаю!.. – и Нагасэ замотала головой.
В следующую секунду она вдруг выскользнула из рук Тайти.
Какое-то мгновение он не мог понять, что произошло.
А потом обнаружил, что перед ним сидит на корточках Нагасэ возраста примерно начальной школы.
«Возврат времени».
Не произнеся ни слова, Нагасэ-ребенок встала. Подтянула начавшую соскальзывать одежду и решительно направилась к двери.
– Ты куда? – спросила Кирияма.
Ставшая ребенком Нагасэ остановилась и обернулась.
– Домой.
– За-зачем? – спросил Тайти.
– Чтоб защитить маму. Если я с папой полажу, он подобреет.
Чистые, ясные глаза сияли просто ослепительно.
Чувствовалось в ней нечто божественное.
– …Почему Иори-тян должна ее защищать?.. – спросила Инаба.
– Потому что я люблю маму.
Единственная причина. И все.
Никаких колебаний.
Лишь верность собственным чувствам.
Все были поражены.
Возможно, ребенок знает самое главное.
Лучше, чем они все.
– Уни?..
Внезапно Нагасэ начальношкольного возраста обхватила себя руками и – вернулась к обычной Нагасэ.
– А?.. Я… что? «Возврат времени»?..
Сохраняя на лице озадаченное выражение, она поправила закатанную одежду.
– …Эээ, сколько времени это длилось?
– Всего… около минуты? – ответил Тайти.
– А… и я… я?.. – с непонимающим видом забормотала Нагасэ. – Я вспомнила…
Внезапно из глаз Нагасэ потекли слезы.
– А?.. Почему?
Натянуто улыбаясь, Нагасэ принялась тереть уголки глаз.
Спрятав лицо за рукавами, она какое-то время стояла неподвижно.
Потом подняла голову.
На лице ее была написана решимость.
– …Простите меня. Я ненадолго схожу домой.
Ее фигура была так прекрасна, что Тайти ничего не мог предпринять, пока Нагасэ не двинулась с места.
– …Стой, Нагасэ! – и он поспешно схватил ее за плечо.
– Я знаю, я дура… но я должна идти. …Простите меня.
– Иори… – Иори-тян…
И Кирияма, и Аоки, видимо, тоже не знали, что сказать.
– Вы все мне очень дороги… и я не хочу подвергать вас опасности… Но там… тоже есть кое-что, что мне дорого. Кое-что… что я хочу защищать.
Ее полные слез глаза ясно говорили, насколько эти слова правдивы.
В этом мире есть много такого, что человеку дорого.
В этом мире не только им приходится проходить через страдания.
– Я не хочу втягивать вас всех в неприятности. Поэтому как-нибудь справлюсь одна.
– А…
Нагасэ попыталась стряхнуть руку Тайти, и он не смог ей помешать.
Сейчас, судя по всему, в доме Нагасэ жил ее бывший отец. И судя по всему, из-за него в семье Нагасэ происходит что-то очень плохое. Чтобы это остановить, Нагасэ, судя по всему, необходимо туда отправиться. Из-за «возврата времени» она колебалась, но, судя по всему, решила все-таки идти.
События развивались слишком быстро. Что делать, никто не понимал.
А тем временем Нагасэ ради своей матери отправилась од-…
– А ну стой, ты, мегадууураааа!
Яростный, кипящий гневом голос Инабы.
– Какого хрена ты в одиночку пытаешься действовать?!
С выражением лица, от которого кровь стыла в жилах, она рванулась вперед и остановила Нагасэ.
Инаба, всегда в первую очередь думающая о других членах КрИКа.
Для Инабы, пытающейся защищать всех, взвешивающей все риски и принимающей оптимальные решения, действия Нагасэ были неприемле-…
– Ты ведь в прошлом уже облажалась?! – прокричала Инаба.
– В прошлом… облажалась?..
Нагасэ растерялась под устрашающим взглядом Инабы.
– И сейчас ты снова страдаешь! Ты хоть понимаешь, почему облажалась тогда?
Укол Инабы пришелся точно в сохранившуюся с прошлых времен рану Нагасэ.
– Почему… почему…
Под напором Инабы Нагасэ бормотала, точно в горячке.
– Потому что ни с кем не советовалась, ни на кого не полагалась, все пыталась сделать сама – вот почему! Что ж ты даже этого понять не можешь, а?!
– Я… я…
– И сейчас ты орешь из-за того, что в одиночку исправить не получается, но при этом опять собираешься убежать в одиночку… Ты вообще думаешь головой или нет?!
– Если я не попытаюсь… нет, я просто должна…
– Оглянись! Что сейчас вокруг тебя?!
Взгляд Нагасэ оббежал Инабу, Тайти, Кирияму, Аоки.
Ее зрачки задрожали сильнее прежнего.
– Но… это проблема… моей семьи…
– Что за…
– Что за хрень!
Тайти удивился, чей это голос перекрыл выкрик Инабы, – и удивился еще сильнее, поняв, что его собственный.
Все взгляды обратились на Тайти. Он было застеснялся. Но губы двигались сами по себе.
– Конечно, проблема сама по себе к нам никакого отношения не имеет, но… хоть мы обычно и не лезем в чужие дела… Нагасэ, когда ты так страдаешь, это уже наше дело.
Потому что дорогой им человек страдает.
– Ну… конечно, мы лезем чересчур сильно, но…
– Это сейчас можно было и не говорить, – сказала Инаба, хлопнув Тайти по плечу.
Голос ее звучал недовольно, но при этом она улыбалась Тайти.
Как будто хотела ему сказать: «Молодец, хорошо врезал».
– «Если тревожишься, скажи», «Если ничего не скажешь, будешь делать глупости»… Ты же сама мне это говорила, разве нет? Если у тебя проблемы, а ты не делишься, сама я могу понять немного.
Инаба говорила, словно окутывая Нагасэ лаской.
– Сейчас у тебя есть надежные друзья, разве нет? Не забывай это.
В этом мире есть то, чего в одиночку никак не сделаешь.
Чтобы сделать, рядом должен быть кто-то другой.
– Я тоже с тобой, Иори! – сказала Кирияма.
– И я, Иори-тян! – добавил Аоки.
– Я тоже… всегда на твоей стороне, – произнес следом и Тайти.
Напоследок Инаба добавила:
– У тебя есть друзья, на которых ты можешь положиться, которых можешь попросить о помощи, и для них это не будет в напряг… Что ты будешь делать?
Инаба подошла к Нагасэ.
Что такое друзья, что такое товарищи?
– Ребята… ребята… – ошеломленно забормотала Нагасэ, словно не зная, какое у нее сейчас выражение лица.
А потом –
– …Гуу… уу… уа…
Нагасэ расплакалась, словно маленький ребенок.
Лицо ее исказилось, руки терли глаза.
– …Конечно, окончательное решение все равно за тобой. Естественно, я в дела другой семьи нос совать не буду. Есть черта, которую нельзя переходить. Итак, что ты собираешься делать? – без всякого нажима спросила Инаба.
Словно говоря, что это сущая мелочь.
Словно говоря, что это совершенно естественно и беспокоиться не о чем.
Шмыгая носом, Нагасэ вытерла глаза и справилась со слезами.
Где-то когда-то эти слезы еще должны будут пролиться.
Такое было у Тайти ощущение.
Эти слезы не остужают сердце Нагасэ, а, наоборот, текут очень тепло. И это хорошо.
По-прежнему не поднимая головы, Нагасэ мокрым голосом пробормотала:
– Я всегда… думала… с этим я должна справиться сама…
Думать так, может, и не ошибочно.
Но такого правила, что человек обязан решать свои проблемы один, в этом мире нет.
– …Раз это я облажалась, то тем более только я… но… в такой тяжелой ситуации… и моих проблем все больше… и вот… поэтому…
– Иори-тян, ты можешь сказать все проще.
– Вот именно, Иори. Достаточно одной короткой фразы.
На ищущую нужные слова Нагасэ пролился свет.
Маяком ей послужили Аоки с Кириямой.
Это благодаря вчерашнему? Слова этих двоих звучали особенно веско, особенно ярко.
Направляемая всеми, Нагасэ наконец подняла голову.
С красными глазами, наморщенными бровями, вновь подступающими слезами.
С огромным трудом Нагасэ проговорила-таки волшебные слова.
– …Помогите мне… пожалуйста.
Достаточно обратить эту фразу к друзьям, и они будут стараться помочь изо всех сил.
Девушка, которая раньше все пыталась делать одна, но у нее не получалось, сейчас просила помощи у тех, кто рядом.
Никто ей не ответил.
Потому что ответа не требовалось.
– Эй, Иори. Можешь рассказать подробно, что там у тебя? Пока что тебе достаточно просто вернуться домой?
Химэко Инаба, самый надежный мозг, тут же приступила к действиям.
– А?.. Ну, я многого просто не знаю, пока не схожу и не увижу…
– Ясно. Одной идти категорически нельзя… Разделиться на пару и тройку? Нет, лучше – пойти сразу всем!
– Да! – хором воскликнули Тайти, Кирияма и Аоки. В их голосах не было ни намека на колебание.
Пятеро с Нагасэ во главе бежали.
Ни поездом, ни такси они не воспользовались, точнее, не могли воспользоваться.
Если «возврат времени» произойдет в замкнутом пространстве, выкрутиться им вряд ли удастся.
Насколько возможно, они выбирали безлюдные улицы.
Придумывать конкретный план не было времени.
Если «возврат времени» произойдет, действовать по ситуации. Ничего более.
С последнего телефонного разговора Нагасэ прошло уже приличное время.
Отдыхать было некогда.
Бежать. Бежать без остановки.
И молиться, чтобы не произошел «возврат времени».
Хоть на секунду раньше добраться до места, хоть на секунду раньше попытаться решить проблему.