Том 2. Глава 2. Все началось прежде, чем они заметили (часть 2) (2)
Тайти и компания заранее знали, что Халикакаб придет, но все равно ничего не могли сделать.
– Аа… Мне очень неприятно, что меня неправильно поняли, поэтому я еще немного поясню… Когда высвободится ваше «желание», это вовсе не означает, что вы обязательно начнете бить всех без разбора… Если в вашем сердце нет искреннего желания сделать это, оно и не реализуется…
– Эй… ты это сейчас про Юи? – полным гнева голосом спросил Аоки.
– Хаа?.. Кто знает… все может быть…
– Кончай нести хрень! – выкрикнул Аоки и вскочил, однако Инаба его остановила. После чего спросила:
– Но… разве люди, даже если что-то хотят в душе, не ограничивают свои действия благодаря здравому смыслу?
Халикакаб, по-прежнему с бесстрастным лицом, какое-то время стоял неподвижно. Думал он что-то или нет, понять было невозможно.
– Кто это… утверждает?..
По-видимому, никто не утверждает.
– …«Тех, кто в глубине души хочет кого-то убить, много, но здравый смысл защищает их от проявления своих желаний»… или же… «Даже если человек мысленно хочет кого-то убить, обычно он лишь думает так, а люди, искренне охваченные жаждой убийства, встречаются очень редко»… Что же из этого верно?.. Если первое, то вы можете оказаться в очень неприятном положении…
«Оказаться в неприятном положении» – это мягко сказано.
Опасно настолько, что можно вовсе утратить контроль над ситуацией, разве не так?
Это может разрушить не только жизнь Тайти и остальных, но и их мир за пределами КрИКа.
– Ну, и кроме того, не узнаешь, если не попробуешь…
– Кончай нести хрень! Мы не твои подопытные кролики!
– …Аа… Не так громко, Инаба-сан… Но раз вы ничего не можете изменить… лучше просто примите как есть… Пожалуйста, старайтесь как следует. …Я тоже буду старательно наблюдать. Если мне это доставит достаточное удовольствие, то когда-нибудь я все прекращу…
– Хрень… – снова повторила Инаба. Видимо, от осознания полной беспомощности голос ее прозвучал слабо.
– Аа… И еще: когда ваше желание перерастает в импульс… возможно, вы слышите у себя в голове [голос], но… это всего лишь побочный эффект высвобождения желания, нечто вроде крика души… Не обращайте внимания, – сказал Халикакаб, затем прошептал: – Аа… устал от этого разговора, – и снова продолжил вслух: – Ну, похоже, я сказал все, что должен был сказать… да?.. хотя неважно. …Еще вопросы есть? Думаю, нечасто так бывает, что я вам отвечаю…
– …До нового «обмена личностями» дело не дойдет, я надеюсь? – после короткой паузы спросила Инаба.
Вот именно. Существовала ли такая возможность?
– Нет… не дойдет. Это… уже в прошлом.
– Хм, вот как? Но ведь ты снова вселился в Гото. Значит, можешь и еще раз это проделать.
Противостояние Инабы и выходящего за рамки здравого смысла существа продолжалось. Остальные трое вмешиваться не смели.
– Аа… понятно. Ну, то, что я использую этого человека… это просто для удобства. …Другие способы тоже есть, но… этот самый простой… – и Халикакаб похлопал по груди самого себя (то есть тело Гото).
– Вот приспособленец… Но чего еще ожидать… И что бы мы ни делали, раздавить тебя… победить тебя будет тяжело.
– Ну… воспринимайте это как стихийное бедствие, которое тоже не победить…
Возможно, эти события и впрямь сродни стихийным бедствиям.
– Да, хоть ты и говорил, что этот феномен срабатывает случайно, но ведь такие, как ты, небось можете на него повлиять?
– Не можем… Даже если я так скажу, вы мне не поверите, поэтому скажу, что можем. Но хочу вас успокоить, в общем и целом это случайно. …Аа… это ведь не очень успокаивает, да?
– Ааааа, дерьмо, что за непоследовательный тип! Я злюсь? Злюсь, серьезно. Отказывается отвечать на базовый вопрос «кто ты» и при этом еще заявляет, что готов отвечать на наши вопросы – да я просто в ярости!
И Инаба, закусив ноготь, скорчила гримасу ненависти.– Мне кажется, я это тоже нормально объяснил, но… по-моему, слишком о многом лучше не думать… Однако если вы примете это всё и подумаете о том, что вам следует предпринять… думаю, я буду рад. Вам и самим это было бы желательно, не так ли?.. Чем быстрее все закончится, тем лучше… для всех нас.
– Еще один вопрос.
– …Прошу. Сегодня я очень любезен…
– Хикикомори[1] – это против правил?
Смысл этого вопроса для Тайти остался непонятен. Но, судя по интонации Инабы, она вложила в него какое-то важное значение.
На лице Халикакаба появилась немного зловещая улыбка.
У Тайти мурашки побежали по коже.
– Понятно… Инаба-сан – действительно очень прозорливый человек… Думаю, на этот вопрос лучше не отвечать, но… я отдам дань уважения…
Похоже, словесное противостояние набирало обороты. Для Тайти удержаться в русле было без шансов.
– …«Это особенно интересно. И при необходимости я могу сделать это еще интереснее»… Возможно, я ответил бы вот так…
– …Пф, что за мерзкий характер, – выплюнула Инаба, скрестив руки.
– Можете говорить что хотите, но дела обстоят таким образом… Ну что, достаточно? …В таком случае я ухожу. Аа… Два дня подряд трудиться вот так… Я тоже вырос над собой, да? …Или вы думаете, что нет? …Аа, вас спрашивать бесполезно. …В общем, как только я уйду, «высвобождение желаний» возобновится…
Возобновится.
Остановить его можно было только сейчас.
– …Эй, погоди!
В последний момент Тайти родил-таки почти уже позабытый голос.
– …Что-то случилось, Яэгаси-сан? У меня почему-то ощущение, что ничего.
Взгляд полуоткрытых мутных глаз вперился в Тайти.
Эти глаза были начисто лишены всякого выражения.
Тайти ощутил неописуемое давление, словно он стоял перед безвоздушным пространством.
Голова толком не работала. Нужные слова не находились.
– Аа… Ну, если ничего, то я пошел…
Халикакаб по собственной прихоти привносил абсурд и по собственной прихоти уходил. Тайти и остальные могли лишь проводить его взглядом.
Однако за миг до того, как Халикакаб вышел из комнаты кружка, Инаба сказала:
– Перед стихийным бедствием почти любой может лишь склониться. Но знаешь, если ты думаешь, что склонятся абсолютно все, то это серьезная ошибка.
И, выставив вперед указательный палец, она улыбнулась.
– …Знаю. …Ну, удачи вам всем.
И дверь закрылась.
■□■□■
Тайти и остальные уселись вокруг длинного стола.
В комнате КрИКа после ухода Халикакаба царила атмосфера изнеможения, как после всеразрушающего урагана, во время которого люди отчаянно цеплялись за жизнь.
Что-то необходимо было сделать, но никто не понимал, с чего начать.
Больше всего пугало то, что все только лишь началось и конца было не видать.
Этот феномен, который неизвестно когда закончится, Тайти и его друзьям оставалось только перетерпеть.
Сможет ли он это сделать, спросил у себя Тайти.
Сможет ли он пережить это стихийное бедствие, сделав так, чтобы не пострадал никто (включая, по возможности, и его самого)?
Понимание, что просто не будет, пропитало все его тело.
Время текло в молчании. Все, похоже, были погружены в раздумья.
– Чч… Заранее знали, что он придет, и все равно все вышло настолько… – наконец раздраженно выплюнула Инаба.
– Нет… это уж слишком, не?.. Меня он просто подавил… – вспоминая Халикакаба в облике Гото, пробормотал Тайти.
Его сердце колотилось. Тело не желало принимать эту атмосферу, которой, казалось, нет места в нашем мире.
– …Договорились пока что действовать, ориентируясь на Инабан, но… по-моему, у нас не очень-то вышло, – со слабой улыбкой сказала Нагасэ.
– Аа, и я какой-то странный момент выбрал, чтоб высунуться, простите… Когда всплыла тема Юи, просто не смог… – уныло произнес Аоки.
– …Ничего не попишешь. Ну а раз ничего не попишешь, сейчас нам остается только все принять.
Слова Инабы прозвучали немного депрессивно.
– …Ну да, больше ничего и не остается, да? Никаких вариантов… нет, да? По крайней мере, сейчас, – пробормотала Нагасэ.
Чего-то большего никто сказать не мог.
И вчера, и сегодня Тайти ломал голову над тем, нельзя ли как-нибудь избежать этого феномена.
Он даже думал – если сегодня не пойти в школу, убежать куда-то далеко, вдруг все как-нибудь образуется?
Но в итоге так и не претворил эту мысль в действие.
Куда сбежишь от Халикакаба, который способен в худшем случае даже вселиться в тела их самих?
– …Судя по предыдущему разу, все должно закончиться где-то через месяц. …Думаю, в нашем нынешнем состоянии мы сможем перетерпеть, – сказала Инаба и тихо добавила: – Вырваться из лап этого типа, по-моему, у нас не выйдет.
– …Только это нам и остается, да? – пробормотал Аоки.
Комнату наполняла тяжелая атмосфера.
– Давайте просто сделаем это, – в попытке как-то встряхнуть эту атмосферу произнес Тайти.
Вчера им была подарена отсрочка. Тайти был полон решимости подготовиться к сегодняшнему дню. Но в итоге он мало того что ничего не смог сделать – еще и оказался раздавлен тревогой.
Если удрать невозможно, оставалось лишь встретить проблемы лицом к лицу. Сражаться, пытаясь свести урон к минимуму. Сделать то, что может сделать человек против стихийного бедствия.
Хлоп.
Нагасэ, словно подстегивая себя, хлопнула руками по щекам.
– Давайте, ребята, – произнесла она с решимостью на лице, и остальные трое кивнули.
Все понимали, что они должны делать.
– …Так, давайте немного организуемся, – взяла быка за рога Инаба. – Сам по себе феномен… этот дерьмец объяснил достаточно подробно. С Юи я позже сама свяжусь. Первый вопрос, который я хочу уточнить: что и как конкретно происходит при этом феномене?
– Ну, первое, что приходит в голову… заварушка с Юи и Аоки… – искоса глядя на Аоки, сказала Нагасэ.
– Мм… да, я тогда увидел возле станции Юи, которую как раз забирали… и подумал: эй, погодите-ка… Потому что она всегда плохо ладит с парнями, а тут ее парни окружили, это необычно, вот я и удивился… И тут у меня в голове раздался [голос]… И потом – как будто ярость охватила… Хотя я подумал, что это странно…
Аоки смолк, и эстафету подхватила Инаба:
– Юи, вероятно, подумала «хочу спасти девушек, даже если придется побить этих типов», Аоки – «Хочу спасти Юи, которую уводят полицейские, даже если придется на них наброситься». В обычных ситуациях самоконтроль не дал бы сделать такие глупости, но…
– …Из-за того, что «желания» высвободились, так вот и вышло?.. – произнесла Нагасэ.
– Похоже… на то. …Простите.
– Не, Аоки, тебе извиняться не за что, по-моему, ага.
– Кстати, еще позавчера Кирияма странно вышла из себя – думаю, тогда она подумала «Хочу их расспросить обо всем, даже если прдиется пригрозить, разнеся стол»… Ну, разозлилась и подумала, да? – спросил Тайти, чтобы уточнить, правильно ли сам понимает. Инаба кивнула:
– Да. Можно предположить и наоборот, она всего лишь подумала «Пригрожу им, разнеся стол». Не хочу сказать, что я железно права, но из слов того раздражающего… типа такой вывод можно сделать.
– В смысле? – переспросил Тайти.
– Юи все-таки не думала что-то вроде «Хочу их расспросить, избив как следует». …Ну, я не могу исключить возможность того, что она всего лишь думала, что в этом нет необходимости, или что если мы не закончим, ей таки придется нас побить, но…
– А, вот как, – кивнул Тайти.
По словам Халикакаба, «высвобождение желаний» означает, что то, чего человек хочет в глубине души, осуществляется наполовину принудительно.
Но лишь наполовину.
– Аа… и кстати, когда ты, Инаба, меня прижала… («Сэйя!») Уоо?!
Инаба нанесла Тайти колющий удар в горло.
– Кха, кха… Это сейчас… ты…
– Вот почему я говорю! Никакого чувства такта! Кончай нести хрень! Кончай наступать людям на мозоли! Забудь! Или мне тебя лупить, пока не забудешь, аааа?!
Все это она выпалила, жутко дрожа. Произошло «высвобождение желания»?.. Да нет, непохоже.
– О, во всем этом хаосе я почти забыл. Тайти! Расскажи все в дета-… А, при Иори-тян плохо, наверно…
Аоки прервался на полуфразе, но опоздал.
– Эээ, Инабан прижала Тайти… что?
Нагасэ с озадаченным выражением лица склонила голову набок.
– Эй, смотри, что ты наделал! Идиот! Дурак! Баран!
– П-прости… – Тайти съежился и опустил голову.
– Если б можно было все замазать извинениями, полиция была бы не нужна!
– Эй! Так что было-то?
– Гх… Т-только больше никому! …Позавчера в комнате кружка, когда мы с Тайти были вдвоем… я его самую малость прижала… вот. Точнее, попыталась, только попыталась! Всего-то чуть коснулись телами, и как раз в этот момент явились Юи с Аоки!
Вид у Инабы был жутко застенчивый. Однако Тайти рядом с ней не стал смеяться, а отчаянно закивал.
– А… вот оно что. …Да, а почему у Инабан возникли такие чувства, что она подумала такое сделать? …Стоп, это бестактный вопрос, да? Извиняюсь, можно не отвечать!
– Погоди. Я вынуждена это сказать во имя своей чести, но… может, ты считаешь меня сексуально возбужденной женщиной? На самом деле я просто бродила по инету и случайно… наткнулась на эротические фотки.
Ни Тайти, ни Нагасэ, ни Аоки были не в состоянии как-либо отреагировать. Смотрели в сторону, стараясь не переступить возможную грань.
– До… докуда я собиралась дойти… я, я сама не знаю! …Но думаю, что о чем-то таком большом я не думала… потому что опыта нет.
Лицо Инабы стало красным, как спелое яблоко. Тайти мысленно поклялся, что никогда больше не будет возвращаться к этой теме.
Нагасэ и Аоки сделали постные лица и, сведя руки вместе, приняли молитвенную позу.
Они усердно молились за то, чтобы бесчестье Инабы навсегда исчезло из памяти всех членов кружка.
– Кхе, – кашлянула Инаба.
Все тут же приняли серьезный вид.
– …Вернемся к нашим баранам. …Итак, когда происходит «высвобождение желаний», виноваты наши мысли о том, что и насколько сильно мы хотим осуществить – даже если это не поднимается на уровень сознания. …Если накачиваются подсознательные желания, а не осознанные, это проблема.
– Если мы сами это осознаем, то и результат «высвобождения желаний» можем предвидеть, но с неосознанными вообще ничего нельзя знать заранее… так? – спросила Нагасэ.
– Именно. Все, что я скажу дальше, – это мои догадки, и я хочу, чтобы вы отнеслись к ним со скептицизмом, но тем не менее: если эти желания поднимаются на сознательный уровень, то окажется, что это глупости, которые будут отвергнуты мгновенно, однако если они остаются на бессознательном… тут возможно что угодно.
Инаба наконец выразила свои мысли. Ее голова снова работала.
– Хм… вот это про неосознанные желания я толком не понимаю, но… что это опасно, очень даже понимаю. Взять хоть… то, что я на станции устроил…
– То, чего ты на самом деле желаешь… в глубине души… истинные желания… истинное «я»… – словно обдумывая это все, пробормотала Нагасэ.
– Иори, я думаю, немного ошибочно считать, что весь ком твоих желаний – это и есть твое истинное «я». Честно говоря, вся эта история – это плохо. Хуже, чем был обмен личностями.
На эти слова Инабы ответил Тайти:
– Обмен личностями тоже… тот еще феномен, по-моему…
– Тайти, подумай. В тот раз мы как-то повлияли на внешний мир, на что-то, кроме нас самих? – спросила Инаба, глядя Тайти прямо в глаза, потом добавила: – Ты ведь и сам должен понимать? Вчера утром что ты собирался сделать с Фудзисимой, еще разок вспомни?
Эти слова безжалостно вонзились в сердце Тайти.
Он услышал [голос], его тело охватил жар, и оно начало двигаться вопреки сознанию.
От одного воспоминания его пробил неприятный пот.
Честно говоря, он не хотел это признавать. Лучше бы было это забыть, если забыть вообще возможно.
Однако отводить глаза было нельзя.
«Я действительно пытался тянуть руки к Майко Фудзисиме».
Как далеко он мог зайти? Отшвырнул бы ее или, может, схватил бы за воротник? Этого он не знал.
Но то, что он мог причинить боль другому человеку, – это, как ни посмотри, факт.
И этот факт давил тяжелее всего.
Под руководством Инабы оценив ситуацию, они стали обсуждать, какие меры можно принять для ее улучшения.
Это был, можно сказать, «второй раз», но умение адаптироваться у Тайти и его друзей уже выросло. И от осознания, что они уже привыкли к «экстраординарному», пробирало холодком.
– …Я вижу два полезных варианта действий, – после краткого молчания произнесла наконец Инаба.
– Два?.. – переспросил Тайти. Что же такое придумала Инаба?
– «Чтобы подавить сильные всплески эмоций, постараться ни о чем напряженно не думать», либо «Не забивать голову странными мыслями, не подавлять желания, а свободно получать удовольствие». …Ну, в конечном счете, думаю, нам придется делать и то, и другое.
– Что ты имеешь в виду? Инаба-ттян? – спросил на этот раз Аоки.
– Это только мой вывод на основе слов того дерьмеца, правдивы они или нет, ясно? – предупредила Инаба, затем продолжила свою мысль: – Первый вариант означает – собственной волей закрыть свои чувства. В экстремальном варианте – заполнить душу «пустотой», как буддийский монах, и тогда о «высвобождении желаний» можно будет не беспокоиться.
Нынешняя ситуация была связана с тем, о чем человек думает. Действительно, тогда «не думать» – это вариант.
Но…
– Но… это же чертовски трудно, а? И потом, этот тип… сказал, что бессознательные будут тоже вылезать наружу. Я не настолько просветленная, – нахмурив брови, проворчала Нагасэ.
– Именно. А второй вариант – наоборот, не сдерживать свои желания, а выпускать их. Если желание и так уже выпущено, то можно не думать, что делать при «высвобождении желания», а?
– …Действительно. Векторы противоположные, но оба варианта пытаются уменьшить желания у нас в душе, так?
На слова Тайти Инаба кивнула.
– Этот дерьмец сказал, что «желания все время становятся то сильнее, то слабее». Значит, «желание», о котором он говорит, – это, видимо, не «главная мечта, которую человек хочет осуществить», а нечто более эфемерное. Из прецедентов, которые у нас уже были, можно сделать такой же вывод. Раз так, то, в зависимости от метода, возможно, нам удастся в какой-то степени сохранить контроль над ситуацией.
Во тьме, где ничего не видать, Инаба была подобна лучику света. Слабенького света, однако Тайти он грел душу.
– …Ну, на самом деле к обоим методам есть вопросы. Первый направлен в сторону терпения, но, думается мне, если слишком сильно терпеть, потом может быть взрыв. Что касается второго – даже если выпустишь свое желание, сразу захочешь погнаться за следующим, так что эффективности может и не быть.
– Уу… так и что тогда делать? – схватился за голову Аоки.
– Честно говоря, ответ «не знаю», – сказала Инаба. – Но… мой личный план – применять оба метода. То есть – «по возможности свободно делать то, что могу делать, и при этом избегать слишком мощных эмоций». Хотя постоянно удерживать баланс будет тяжело.
– Эмм, это типа «вести себя как обычно, не парясь ни о чем странном, но при этом соблюдать осторожность»? – спросил у Инабы Тайти.
– Это немножко другое… Ну, думаю, так тоже можно сказать. …Впрочем, Тайти, я уже поняла, что ты и так свободно делаешь то, что можешь делать.
– Не, ну это…
…Это же не так, да?
Инаба насмешливо улыбнулась склонившему голову набок Тайти.
– Возможно, чтобы уберечься от чудовищных проблем, вести себя «как обычно», как ни странно, лучше всего. …Если газ не скопится, большого взрыва не случится. Если чересчур беспокоиться, можно додуматься до странных вещей. С другой стороны, если слишком не беспокоиться, тоже проблема… так. Ааа, так не пойдет! Прекрати!
– Нет, вполне нормальная мысль. Инабан, ты крутая, правда? Суперские аналитические способности, – восхищенно произнесла Нагасэ.
Тайти был полностью согласен. В этой необычной ситуации она хладнокровно запомнила слова Халикакаба и по максимуму применила это знание на практике.
Естественно, сбор и анализ информации как стиль жизни – это не просто красивые слова.
– От похвал проку нет.
– Думаю, жутко важно будет нам все время отслеживать друг друга. Если кто-то вляпается, хорошо, если рядом с ним будет кто-то еще, а?
– Это верно, – согласился Тайти с предложением Аоки.
– Мы с Юи в одном классе, вы трое тоже вместе, здорово же, а? …Ээ, ну я ничего такого не имел в виду!
– А… ну… тоже вариант, – Инаба опустила голову, словно погрузившись в задумчивость.
– М? Инаба-ттян, ты думаешь, идея не очень? А мне казалось, шикарная.
– Нет, как бы… На самом деле идея хорошая. Отслеживать друг друга, думаю, не повредит… И… ну, на этом все? На сегодня закончим? Уже поздно. …Дальше будем действовать по обстоятельствам.
После этих слов Инабы все начали медленно собираться.
Какие бы меры они ни приняли, тревога рассеиваться не желала. Боясь распрощаться с остальными и остаться в одиночестве, Тайти тоже собирал свои вещи как можно медленнее.
– …Завтра, наверно, Юи тоже придет в школу, там и поглядим, – сказал Аоки.
– Ага. …Как-то не знаю, правильно ли так говорить, но если мы все объединим силы, то, наверно, все будет тип-топ. Да, наверняка.
Нагасэ, в прошлый раз пострадавшая от бедствия сильнее всех и дрожавшая сильнее всех, храбро улыбнулась. Улыбка была неуклюжая, но мягкая – видно было, что Нагасэ пытается всех успокоить.
Вдыхая жизнь в свою душу, желающую ныть и жаловаться.
Тайти оставалось лишь идти вперед.
– Да. Я тоже буду делать что могу, по максимуму, – сказал он.
Эту улыбку надо защитить любой ценой. Вслух он этого не сказал, но решил совершенно твердо.
– Полагаюсь на тебя, Тайти. Поддерживай Иори.
Тайти изумился – на миг ему показалось, что Инаба заглянула ему в самое сердце.
– …Ага. Но я не только Нагасэ, я всех остальных тоже хочу…
Инаба перебила Тайти на полуфразе:
– Тебе достаточно думать о себе и Иори. Аоки, а на тебя полагаюсь в плане Юи. …А, хотя на тебя нельзя положиться, да?
– Как ты можешь так говорить, Инаба-ттян! Когда над моими чувствами смеются, мне больно, ты в курсе?
– Ну, не болей, – не удержался от шпильки Тайти.
– Инабан, а где твои вещи? Или ты не идешь домой? – спросила Нагасэ у Инабы, которая одна из всех продолжала сидеть.
– М? А, мне же надо сдать номер «Новостей КрИКа», который я кое-как сверстала. Кстати, я ведь еще позавчера собиралась его с вами всеми вычитать.
Если подумать – да, так и было. А у Тайти вылетело из головы.
– А, просто мы как-то не очень…
Нагасэ, по-видимому, тоже забыла.
– Вот как? Ну, раз никто про вычитку не говорил, я это сделаю сама и передам его Гото. Нормально?
– Конечно, но… может, тебе помочь?
– И я тож помогу… А, но мне же делать совсем нечего. Инаба-ттян, хочешь, сок тебе куплю?
Но Инаба на предложения Тайти и Аоки лишь покачала головой.
– Не надо. Я только чуть-чуть подправлю и пойду, так что вам оставаться не стоит. Сегодня… да и дальше тоже будут тяжелые дни, поэтому просто идите по домам.
Странно улыбаясь, Инаба стала подталкивать остальных к двери.
– Инабан… ты странноватая какая-то? Может, у тебя проблемы?
– Не настолько серьезные, чтобы тебе стоило волноваться, Иори.
В итоге трое вышли – были вытолканы – из комнаты.
Чувствуя себя немного не в своей тарелке, Тайти обернулся.
Прежде чем закрыть дверь, Инаба с улыбкой помахала рукой.
■□■□■
Она прижалась спиной к двери.
По спине постепенно разошлось холодное, твердое ощущение.
Тайти, Иори и Аоки немного поговорили за дверью и наконец ушли.
Даже зная, что они ушли, Инаба какое-то время не шевелилась.
Она мысленно считала.
Раз… два… три… четыре… пять… шесть… семь… восемь… девять… десять.
Медленно досчитав, Химэко Инаба сползла на пол, не отлипая спиной от двери.
Попе холодно. Юбка запачкалась. Но неважно. Это был предел.
– Хорошо… он нас сделал… – сидя одна в пустой комнате, плачущим голосом пробормотала Инаба.
Ей никто не ответил.
После того как Халикакаб появился и закончил объяснять новый феномен, ее сердце разбилось.
Когда он ушел и Инаба осознала все значение этого феномена, она подумала, что ее дрожь видят все.
Ей хотелось плакать и вопрошать: «Что же делать, что же делать?»
Но она не могла себе этого позволить.
Она должна была оставаться сильной Химэко Инабой.
Той, кем хотят ее видеть все, в первую очередь она сама.
Она хотела быть сильной ради самой себя.
Но в этот раз, по-видимому, у нее не выйдет.
– В порядке ли… остальные… – пробормотала она себе под нос и не удержалась от слабой самоуничижительной усмешки.
Ей ведь сейчас не до того, чтобы беспокоиться о других.
Кого она хочет обмануть этой бравадой?
Обхватила колени. Свернулась в комочек. Стала маленькой-маленькой.
Ощущение твердой двери ушло из спины.
Лишь в самой середке съежившегося тела жило тепло.
Но воздух в комнате, где больше никого не было, холодил.
– Что же мне… делать? – попыталась она вопросить саму себя в надежде, что она сама что-то знает.
Но она ничего не находила, ничего не видела, ничего не слышала.
Ответа ни от кого не являлось.
«Так ведь всегда было?» – на миг мелькнуло у нее в сознании, но тут же она помотала головой: что за глупости.
– …Надо сделать то, что должна.
Если она не поторопится, Гото может уйти.
С силой выдохнув, Инаба уперлась руками в колени и встала.
Все хорошо. Если она еще держится на ногах, значит, все хорошо.
Но отряхнуть юбку у нее не было сил.
■□■□■
«Сейчас можешь говорить, Тайти?»
Вечером, дома.
Нагасэ позвонила Тайти.
В отличие от позавчера, она была спокойна и, видимо, позвонила по собственной воле.
– Да, нормально. Однако довольно поздно уже.
«М, извини. …Но все-таки хочу поговорить сейчас».
– Не, ничего страшного.
Голос Нагасэ звучал напряженно. Явно тема разговора была не из приятных. Тайти немного насторожился.
Тема могла быть связана не только с Халикакабом; вообще что угодно могло произойти.
«Хочу это… продолжить… наш позавчерашний разговор».
Тук. Сердце подпрыгнуло, уши затеплели.
– А, п-понятно… Ты вот про какой разговор…
Это было неожиданно. Тайти не мог найти слова для продолжения.
Позавчера они удостоверились, что любят друг друга… Продолжение вот этого.
«В такое странное время о чем париться! …Может, ты так считаешь, но мне кажется… что это очень важно».
Черт. Ему следовало все тщательно обдумать. Но из-за навалившихся проблем он откладывал. Впрочем, сожалеть поздно.
Дальше – следующий шаг.
Сейчас самое время двигаться вперед. И это должен произнести он, мужчина. Но что именно сказать? Можно ли говорить прямо? Он уже так сделал. Но тогда это было вынужденно. Повторить то же самое не будет ли однообразно? Или особо волноваться не нужно? Странные мысли носились в голове и не успокаивались. А Нагасэ тем временем уже продолжала…
«…Окей будет, если мы это законсервируем?»
– Законсервируем… в смысле?
Несколько неожиданное развитие событий.
«Нет, законсервируем – это звучит чересчур нахально, но… в общем, давай пока останемся на таком же расстоянии, как сейчас?..»
– Останемся на таком же расстоянии… то есть как друзья, да?..
Вот к какому решению пришла Нагасэ?
«А! Ты, может, меня не так понял? Нет же! "Нынешнее расстояние", вот в каком смысле!»
Это у него толком переварить не получилось.
– Что ты имеешь в виду?
«Ну, понимаешь… Сейчас из-за халикакабова "высвобождения желаний" мы можем натворить такого, чего даже сами не знаем, согласись? Можно сказать, у нас "сердца" в ненормальном состоянии, да? И в таком состоянии идти вперед вдвоем… как-то неправильно, мне кажется».
Если подумать, все так и есть.
Они сейчас в необычном, даже странном положении.
Из-за «высвобождения желаний», вызванного Халикакабом, они сами не понимают, что делают. В этих обстоятельствах начинать что-то важное – очевидно, не лучшая идея.
– Да, ты права. …Прости, я об этом толком не думал.
«Не, извиняться не за что, мне кажется. …Так, ладно. Если что будет, скажи мне. Даже если у тебя будет происходить что-то странное, оно из-за той фигни».
– Да уж, что происходит, мы не понимаем. Может, мы вообще сейчас в жуткой опасности.
Свободной от мобильника рукой Тайти потрогал себя в разных местах. Ничего аномального он не нашел. Но изменения, не видимые глазом, пугают больше, чем видимые
Он не знал, что таится внутри его собственного тела.
«В опасности… да уж. Это точно. Сами не знаем, что делаем… Эй, а ничего, если я тебе сейчас поисповедуюсь?»
Не вполне понятное слово прозвучало.
– Конечно, ничего, но… поисповедуешься? Мне?
«Не то чтобы я сделала тебе что-то плохое, но какое-то чувство вины есть все равно. …Если я это все тебе вывалю, мне станет полегче – вот такой коварный план. …Да, вот так. Извини».
– Ничего особо плохого не вижу. Можешь жаловаться на жизнь сколько хочешь, я потерплю. …Наверно.
Если бы они встречались, он бы так сказать не смог.
«Спасибо, Тайти. …Позволь мне тебя поэксплуатировать».
– Валяй, – энергично ответил Тайти.
«Все-таки я до сих пор не верю в себя».
Впервые за долгое время Нагасэ открыто выложила свою проблему.
Нагасэ более чем просто читала лица других людей, более чем просто отыгрывала разных персонажей – она была на грани потери своего «я».
Хотя она утверждала, что благодаря тому, что Тайти ей говорил раньше, ей получшало, похоже, до полного исцеления еще не дошло.
Все-таки дело было непростое.
– Вот как…
Хоть Тайти и понимал, все равно его голос погрустнел.
«А, ну, конечно, не так, как раньше! Благодаря тебе, Тайти, мне уже намного легче! В последнее время с любым человеком могу чувствовать себя расслабленно, ага, честно!»
– Здорово.
«Ага, спасибо тебе, правда. Но знаешь, иногда все-таки я начинаю колебаться, думаю про себя: а вот так хорошо? И…
…чуточку даже надеюсь на этот феномен, который вызвал Халикакаб», – напряженным голосом закончила Нагасэ.
Тайти представил себе лицо Нагасэ, с которого исчезла улыбка, сменившись холодным выражением.
«Мне кажется, что, когда я буду высвобождать желания, о которых я на самом деле думаю в глубине души, это не приведет к каким-то странным отклонениям в сознании, а наоборот, я почувствую себя настоящей собой. Нет, другое ощущение, но, может, я пойму, кто такая настоящая я… Я надеюсь на это».
То, чего она хочет в глубине души.
Настоящая «она».
Правильно ли это, Тайти не понимал.
Зато он понимал, что пыталась сказать Нагасэ. И что чувствовала.
«Но от этих мыслей мне самой противно. Мы сейчас в опасности, Юи с Аоки уже успели влипнуть, а я думаю как последняя эгоистка, и от этого мне противно. Но, хотя и противно, а перестать думать все равно не могу».
Последние слова Нагасэ пробормотала еле слышно.
«Так, все, конец исповеди! Прости, что присела тебе на уши! В следующий раз с меня какое-нибудь угощение!»
Как всегда, переключилась она стремительно. Голос ее звучал весело, без намека на прежнюю угрюмость.
Но о чем она думала на самом деле, Тайти не понимал.
Он хотел что-нибудь сказать. Но что именно тут стоит сказать, он понятия не имел.
«Ладно, хоть и запоздалое, но спасибо. Пока, до завтра».
Она явно собралась повесить трубку. Что-то надо было сказать.
– Это тоже настоящая Нагасэ!
Никаких намеков на удачные мысли в голове не было, но губы задвигались сами собой.
«Что?»
– В смысле… то, как ты спокойно все схватываешь, как объективно на себя смотришь, это настоящая Нагасэ!
Кое-как он все же попытался донести по адресу свою мысль.
«Ээ… эмм… пра… вда?..»
– Ага… наверное. …Потому что я думаю, что настоящего себя можно понять по его повседневной жизни.
«…Хе-хе, даже хотя у нас тут страшно жуткая ситуация, все равно такое ощущение, что, когда Тайти рядом, все в порядке. Я тоже буду стараться, я тоже хочу думать в таком ключе. Ладно, пока».
– Ага. Давай, пока.
Связь прервалась.
Тайти закрыл мобильник и положил на место.
В голове и груди осталось какое-то грустное ощущение.
Он попытался ухватить природу этой грусти, но так и не смог.
– Ну и бог с ним, – и Тайти, собравшись с силами, встал.
Подошел к стене, открыл окно. Снаружи задул прохладный ветерок и освежил воздух в комнате.
Ночное небо закрывали густые облака, звезд было не видать.
На что будет похож завтрашний день? Что случится? Что изменится?
Они решили принять нынешнее положение дел. Битва начнется завтра… Да нет, она уже начинается.
– Что будет, то будет. Что сделаем, то сделаем, – пробормотал Тайти себе под нос и закрыл окно.
Хикикомори – люди, самоизолирующиеся от общества и отказывающиеся от всяких контактов с другими. Здесь и далее – прим. Ushwood.