Глава 48. Ужас в лифте

Лу Ли, потеряв интерес к профессии собеседника, спросил: — Блокнот с записями — это реквизит?

— Это? — Парень, изображавший призрака, указал на записи на столе и, получив подтверждающий кивок от Лу Ли, небрежно ответил, — можно сказать и так.

— Можно сказать?

— Ты не знаешь… О, я забыл, ты же не Эллен… — призрак пробормотал что-то себе под нос, а затем пояснил, — это местная легенда о шестой больнице. Знаешь, невежественные деревенщины всегда боятся таких мест…

— Эй, поаккуратнее с выражениями! — громко возмутился здоровяк, — я сам со Сторожевого Поста!

— Ладно, ладно, не так выразился, — "призрак" поднял руки в знак извинения, — в общем, некоторые конспирологи утверждают, что в шестой больнице проводили эксперименты над пациентами. А местные жители раздули эту историю до легенды о девушке, которую родители отправили в шестую больницу, где её использовали в качестве подопытного кролика, и её тело стало твёрдым, как статуя. Спроси любого жителя Сторожевого Поста, и он тебе целый день про это рассказывать будет.

В конце он добавил: — А наш великий писатель Стивен решил включить эту легенду в свой роман. Ну, и вот что из этого вышло.

Статуя… Лу Ли задумался.

— Сыщик, а ты-то тут что расследуешь? — с любопытством спросил здоровяк.

— Ищу информацию о пациенте с тяжёлым заболеванием, — ответил Лу Ли. Скрывать ему было нечего. Если бы они знали, что он ищет Эдварда, это бы значительно упростило дело.

— Тогда тебе нужно идти дальше, — Стивен указал на дверь, а затем добавил, — иди по коридору до конца, там будет лифт. Спустишься на нём вниз.

— Но ведь в больнице нет электричества.

— Лестница обрушилась, туда не пройти. Лифт застрял между первым этажом и подвалом. Придётся спускаться через шахту.

Звучало опасно.

Стивен добавил: — Тут что-то не так. Советую тебе не заходить слишком далеко. Если хочешь обследовать больницу, лучше приходи днём и с подкреплением.

— Если тут что-то не так, зачем вы здесь декорации расставляете? — парировал Лу Ли.

Стивен и "призрак" переглянулись, после чего первый с писательским энтузиазмом ответил: — Чтобы вдохнуть в произведение душу! И мы же не с пустыми руками пришли…

Он резко распахнул ворот рубашки, показывая Лу Ли кучу амулетов на груди.

Среди них были странные ожерелья с печатями и замысловатые рунические подвески. Лу Ли молча кивнул.

— Кстати, не хочешь сыграть в моей книге? — Стивен застегнул воротник и выдавил из себя улыбку, — у меня появилась новая идея, я могу включить в книгу наш разговор.

— Как называется книга?

— "Печальные хроники барда с полуострова Аллен".

— …Хорошо.

— Отлично! Скажи свой адрес, и мы вышлем тебе книгу, как только она будет готова.

— Такс стрит, — ответил Лу Ли, опустив глаза, — и ещё… Передайте извинения тому, кто заблокировал дверь.

— Без проблем… — Стивен внезапно замолчал, лицо его выражало крайнее изумление, — погоди, что значит "заблокировал дверь"?

Лу Ли кратко изложил суть произошедшего. У обоих слушателей по коже побежали мурашки.

Стивен заметно побледнел и, повернувшись к актеру, спросил: — Айя, с нами же только Эллен приехал?

— Да, он вроде бы в машине переодевался… Может, это он нас решил напугать?

— Да он в темноте один боится сидеть, какие уж тут шутки! — Стивен напряжённо огляделся и решительно заявил, — здесь что-то нечисто, уходим!

Лу Ли не шелохнулся, молча наблюдая, как двое, не мешкая, бросились к выходу.

Стивен постоянно лез на рожон ради своего романа, но до сих пор оставался цел и невредим. И причина этого скорее в его решительности, чем в обилии амулетов.

"Призрак" уже выскочил из комнаты, а Стивен, добежав до двери, вдруг вспомнил о Лу Ли и обернулся: — Друг, ты с нами не пойдёшь?

— Мне нужно закончить одно дело, — ответил Лу Ли.

— Что может быть важнее жизни?!

— Жизнь важнее, конечно. Но это дело тоже довольно важное, — честно ответил Лу Ли.

Его ежедневные расходы составляли около 40 шиллингов, не считая аренды экипажа, покупки керосина и прочих рабочих и бытовых затрат. Каждый потерянный день замедлял накопление средств.

Что касается экономии… Об этом Лу Ли даже не думал.

Стивен замялся, а затем подбежал обратно и сунул Лу Ли в руку браслет: — На, возьми, поноси! Экзорцист зачаровал!

Он торопливо выбежал в коридор, последние слова донеслись уже из холла больницы.

Оставшись в кабинете, Лу Ли посмотрел на браслет в своей ладони и сунул его в карман.

Подняв лампу, Лу Ли вышел из кабинета и направился в противоположную от беглецов сторону.

Приоткрытые, распахнутые или плотно закрытые двери по обе стороны коридора он игнорировал. Пройдя некоторое расстояние, он увидел в свете лампы конец коридора.

Перешагнув через стул, преграждавший путь, Лу Ли пока что не обратил внимания на лифт и подошёл к лестнице.

Как и говорил Стивен, лестница обрушилась. Пролёт, ведущий на второй этаж, был разрушен, образовав трёхметровый провал, заваленный обломками.

Обрушившаяся часть лестницы полностью заблокировала проход в подвал, отрезав путь вниз.

Лу Ли вернулся к лифту.

Несмотря на то, что лифт был старым, он работал от электричества. Сейчас он застрял между первым этажом и подвалом, а раздвижная решётчатая дверь была полностью открыта.

Свет лампы пробежал по внутренней части лифта, высвечивая медленно кружащуюся в воздухе пыль.

Расстояние между крышей кабины и полом было не больше полуметра, Лу Ли пришлось бы лечь на пол, чтобы пролезть внутрь.

Плохая новость заключалась в том, что спускаться придётся с риском для жизни. Хорошая — тросы лифта выглядели целыми.

Лу Ли сел на край шахты, поставил лампу рядом, засунул ноги в кабину, затем перевернулся и, упираясь руками в пол, начал медленно опускаться.

В этот момент пыль в воздухе завихрилась, и лифт издал тревожный скрежет.

Лу Ли мгновенно замер, зависнув между полом и кабиной, упираясь руками в пол.

Лифт начал медленно раскачиваться в тесной шахте, сверху доносился непрерывный, режущий слух скрежет.

Ситуация складывалась не лучшим образом. Лу Ли находился на краю шахты, нижняя часть его тела уже была в кабине. Если бы трос оборвался сейчас… в лучшем случае его бы зажало между кабиной и полом.

В худшем — переломило бы пополам. Верхняя часть тела осталась бы снаружи, а нижняя — в лифте.

Леденящий душу скрежет усиливался, лифт словно собирался вот-вот сорваться.