Глава 292. Хрупкие люди

— Они больше не смогут легко меня обнаружить, — прошептал голос Анны на ухо Лу Ли.

Лу Ли кивнул, качнувшись от тряски в экипаже. Он повернулся к Бартону, который, казалось, забыл о недавнем инциденте: — Есть ли что-то, о чем мне следует знать, отправляясь в Вязовый лес?

— Проявляй уважение к лесу. Деревья не любят тех, кто их не уважает, — ответил Бартон.

— Возможно, они уже мертвы.

— Этот принцип применим к чему угодно, — продолжил Бартон.

— Что-нибудь еще?

— Будь осторожен и не упади. Там не будет места, чтобы переодеться, — добавил Бартон.

Казалось, больше ему нечего было добавить.

Через полчаса экипаж прибыл на Вязовую улицу. После того, как старинная книга была забрана, улица вернулась к своему прежнему виду. Под дождем прохожих было мало. Лишь у нескольких домов были натянуты оградительные ленты, а за окнами магазинов и домов виднелись силуэты наблюдателей.

Эти оцепленные дома были теми, которые Лу Ли определил как зараженные. Их пока не трогали.

Бартон смотрел в окно экипажа, несмотря на то, что ветер и дождь промочили его тонкую одежду.

Вскоре экипаж остановился в конце улицы.

Накинув плащ, Лу Ли расплатился с кучером, раскрыл зонт и вышел из экипажа.

Следом за ним, также в плаще, из экипажа выбрался Бартон. Кучер помог ему спуститься. Деревянный протез, заменяющий правую ногу, с глухим стуком опустился на мостовую. Бартон оглядел дождливую улицу и пробормотал: — Я был здесь последний раз семь или восемь лет назад.

ДжоДжо говорила по телефону, что Бартон ушел на пенсию именно тогда — после того, как потерял ногу.

— Значит, после того, как ты стал инвалидом, ты здесь не был.

В холодном дожде слова Лу Ли прозвучали резко, но Бартон не обиделся. В конце концов, в его районе на Сейлор-стрит все называли его Хромой Бартон.

Слово "инвалид" звучало мягче, чем "хромой".

— Ты провел в одном месте, страдая, более двадцати лет, а потом еще и потерял там ногу. Разве тебе вдруг захочется подумать: "Я скучаю по этому месту, хочу вернуться и посмотреть"? — саркастически усмехнулся Бартон, направляясь к концу улицы, в десятке метров от них.

— Хотя у меня есть и хорошие воспоминания об этом месте.

Хлюп.

Ровная мостовая закончилась, сменившись грязной грунтовой дорогой. Бартон, не заметив этого, споткнулся. Выровнявшись, он увидел протянутую руку к Лу Ли: — Не нужно меня поддерживать… Я ходил по каждой из этих дорог сотни раз. Это просто случайность.

Однако после этого Бартон действительно больше не спотыкался и не поскальзывался. Он действительно знал этот лес как свои пять пальцев. Несмотря на то, что проливной дождь ограничивал видимость до нескольких десятков метров, а грязная земля не позволяла различить дорогу и лес, он все равно нашел относительно ровный путь, по которому они смогли войти в лес.

Пройдя некоторое расстояние за Бартоном, Лу Ли начал различать силуэты деревьев.

Как и в других местах, они выглядели как голые, безлистные деревья зимой, без признаков жизни, с голыми ветвями.

Туманные тени деревьев вокруг становились все гуще. Лу Ли остановился и обернулся. Ливень, обрушивающийся с небес на землю, скрыл дорогу, по которой они пришли.

В какой-то момент Лу Ли почувствовал, как его охватывает какое-то неприятное чувство.

Бартон, шедший впереди, резко изменил направление. Он повернул под прямым углом и, под взглядом Лу Ли, подошел к вязу с толстыми корнями.

Он был выше и толще всех вязов, которые Лу Ли видел по пути, но на нем не было ни единого листа. Серо-коричневый ствол словно предвещал конец жизни.

Бартон остановился в семи-восьми метрах от Древа-Владыки и, стоя под дождем, прислушиваясь к чему-то, пробормотал: — Они отчаянно плачут, потому что их жизнь безвозвратно уходит…

Вид старого дровосека, бормочущего непонятные слова, действительно мог показаться забавным, но когда Лу Ли почувствовал то же самое, это перестало быть шуткой.

Печаль пронизывала весь лес. Это чувство было настолько чистым, что, казалось, могло погрузить любого в беспросветную тоску.

Никакой злобы, никакого необъяснимого давления, никакого холода. Как и говорил Бартон, этот лес просто выражал свои эмоции.

— Мне нехорошо… — прошептала Анна Лу Ли на ухо, и он почувствовал, как что-то слегка потянуло его за край одежды.

— Потому что этот лес печалится, — ответил Лу Ли.

Он по-настоящему понял, почему Бартон был так уверен, что у этого леса есть только эмоции, а не сознание.

Лес не хотел причинять никому вреда, он просто эмоционально реагировал на все вокруг. А погибшие дровосеки и лесорубы просто оказались слишком слабы, чтобы вынести боль и печаль леса, вспыхнувшую в тот момент.

Бартон вернулся, на его морщинистом лице виднелись следы слез, или, возможно, это были просто капли дождя: — Что-то не так с эмоциями леса… Следуй за мной и не приближайся к Деревьям-Владыкам.

— Что произойдет, если к ним приблизиться? — спросил Лу Ли.

Ему нужно было знать обо всех возможных опасностях.

— Зависит от твоей силы воли. Если она слаба, то ты можешь закончить как тот бедняга.

Бартон кивнул в сторону недалеко от них.

Там тоже росло Древо-Владыка, а у его подножия лежала груда разрозненных костей. На ветке висела лямка от комбинезона.

Череп наполовину увяз в грязи, пустыми глазницами глядя в небо.

В ствол дерева был глубоко вонзен топор.

Давным-давно этот несчастный лесоруб, рубя Древо-Владыку, поддался эмоциям леса и повесился на лямке своего комбинезона.

Лес не хотел причинять людям вреда, но люди умирали из-за собственной слабости.

Эта мысль засела в голове Лу Ли, и он не мог не продолжить размышлять.

Возможно, некоторые странные существа и явления не желают зла людям, просто хрупкие люди не способны вынести их присутствие, и даже попытка понять их действия может свести с ума?

Лу Ли чувствовал, что приближается к какой-то непостижимой истине.

Бартон продолжал вести его, иногда останавливаясь, чтобы определить направление, а затем снова двигаясь вперед.

Тени деревьев становились все гуще. Они уже глубоко проникли в Вязовый лес.

Недавний ураган также повредил этот лес. Повсюду валялись поваленные сухие деревья, что делало и без того грязную лесную тропу еще более непроходимой.

Спустя двадцать минут Лу Ли спросил Бартона, снова меняющего направление: — Как далеко от Вязовой улицы находится утёс?

— Примерно двенадцать-тринадцать километров. С такой скоростью нам понадобится еще около двух часов, — ответил Бартон, слегка задыхаясь.

Он выглядел неплохо. Физический труд в молодости дал ему запас сил.

Лу Ли кивнул и молча последовал за Бартоном, шагая по тихому Вязовому лесу, где слышался только шум дождя.