Глава 4.1. Резня в Колизее
Колизей был порождением теневой жизни Лоши. Это невероятно популярное подпольное заведение контролировалось семьёй Чжан и привлекало толпы богатеев и аристократов. Даже за пределами города в провинции Циньюнь многие знали о кровавом Колизее.
Здесь отпрыски богатых и влиятельных семей убивали время, наслаждались острыми ощущениями и кровавыми схватками.
Несмотря на название (с китайского буквально переводится как «Арена животных» — прим. перев. с китайского), бились здесь на самом деле не звери. Это были люди!
Глаза Бай Юньфэя полезли на лоб, его рот приоткрылся от шока, а тело было не в состоянии унять дрожь. Он никогда и представить себе не мог, что люди могут сражаться так отчаянно и жестоко.
На арене сошлись в ближнем бою два красных силуэта. Чтобы увеличить время схватки, оружие в Колизее обычно не использовалось. Если ты хочешь выжить, тебе придётся использовать свои руки, ноги, голову и даже зубы. Только когда твой противник уже будет не в состоянии подняться, тебе позволят жить. А поражение обычно означало только одно – смерть.
Силуэты на арене были красными, поскольку оба противника были с ног до головы забрызганы кровью! Своей кровью и кровью своего соперника.
Воин с густыми бровями и крупным телосложением, напоминающим медвежье, не мог восстановить дыхание. Один его глаз представлял собой кровавое месиво, а левое ухо было разорвано в клочья. Его тело била мелкая дрожь. Но в оставшемся глазу по-прежнему ярко горело боевое безумие. Испустив звериный крик, он взмахнул огромным кулаком и нанёс мощный удар стоящему перед ним противнику – куда менее внушительному на вид мужчине средних лет.
На теле этого мужчины также виднелись многочисленные раны, но они были куда менее серьёзными, чем у его оппонента. Глядя на удар гиганта, он, как ни удивительно, даже не попытался уклониться. Вместо этого он выбросил вперёд собственный кулак, явно намереваясь столкнуться с противником лоб в лоб.
В тот момент, когда он наносил удар, мускулы на его руке внезапно будто вспучились. В результате столкновения воин-гигант издал жалобный крик и отступил на несколько шагов. Пальцы на его правой руке изогнулись под неестественными углами, показалась кровь. Несколько сломанных костей даже вышли наружу!
Его противник стряхнул с руки кровь. Это была не его кровь, он даже слизнул пару капель с видимым удовольствием, устрашающе сверкнув глазами. В этот момент он был куда больше похож на зверя, кромсающего жертву, нежели на человека.
Публика взорвалась от экстаза. Весь лоск и манеры слетели с этих господ в мгновение ока. Их лица раскраснелись от возбуждения, а широко открытые глаза были прикованы к происходящему на арене.
Они тоже не могли унять дрожь, как и Бай Юньфэй. Всё различие было лишь в том, что они дрожали от волнения, тогда как Юньфэй трясся от страха.
Поле вокруг бойцов было в буквальном смысле залито кровью – где-то свежей, где-то уже потемневшей. Часть этой крови принадлежала нынешним «гладиаторам», тогда как тёмные участки свидетельствовали о бесчисленных прошлых сражениях.
На возвышении, над головами Бай Юньфэя и остальных, стояли такие же роскошные кресла. В данный момент они были заняты тремя людьми, наблюдающими за схваткой.
И один из них – тот, что сидел слева – был не кто иной, как Чжан Ян!
Нацепив маску утончённого аристократа, он указал на сражающегося внизу мужчину средних лет и спросил человека, сидящего рядом с ним:
— Второй молодой мастер Чжэн, как вам мой Колизей? Будоражит кровь, не так ли? Это самый свирепый боец Колизея, его зовут Лютоволк…
По правую руку от него сидел юноша в вычурных пурпурных одеждах. Его лицо было ещё более привлекательным, чем у Чжан Яна, а его глаза следили за происходящим на арене, не выказывая никаких эмоций. Юноша едва заметно кивнул в ответ:
— Неплохо. Этот человек уже почти пробудился. Ещё немного, и его духовная сила полностью проснётся, он вступит на ступень Послушника Духа.
Несмотря на похвалу, в его глазах читалось лёгкое неодобрение, будто он так отзывается исключительно из вежливости.
Впрочем, Чжан Ян не возражал. Он льстиво улыбнулся:
— Конечно, какой-то Послушник Духа недостоин вашего одобрения, второй молодой мастер Чжэн. В семье Чжэн так много экспертов и талантов. Как может небольшая семья вроде нашей сравниться с ней…
Он прекрасно осознавал, что этот молодой мастер Чжэн, приехавший из столицы, не может не смотреть на его семью сверху вниз. В этот раз он, движимый любопытством, приехал в Лоши посмотреть на Колизей, и Чжань Яну необходимо было лишь удовлетворять все его потребности и постараться не вызвать его недовольство.
Сидевший справа человек был с ног до головы укутан в чёрный балахон. Его лицо невозможно было разглядеть. В данный момент он скрестил руки на груди, слегка опустив голову. Казалось, будто он уснул… Схватка на арене, тем временем, уже подходила к концу. Этот огромного роста воин был просто неспособен оказать достойное сопротивление своему противнику. Он двигался всё медленнее, и всё больше ран появлялось на его теле. Восторженные крики зрителей также становились всё громче.
В конце концов, фаворит Колизея сразил гиганта размашистым ударом ноги. Поставив правую ногу поверженному противнику на грудь, он обхватил одну из его рук и резко потянул!
С неожиданной лёгкостью рука гиганта отделилась от его тела!
Публика просто обезумела. Из-за невероятно кровавого зрелища некоторые дамы манерно отвернулись от арены. Однако и они продолжали краем глаза незаметно наблюдать за происходящим, а на их лицах играл нездоровый румянец.
В конечном итоге голова гиганта лопнула, как перезревшая дыня, под ногой чемпиона арены… Глядя на разлетающееся красно-белое месиво, Бай Юньфэй, наконец, не выдержал. Он низко склонился у стены, и его стошнило. Дядюшка У также затрясся всем телом и ухватился за Юньфэя.
Сейчас даже в глазах их свирепых товарищей по несчастью застыл страх.
В этот момент деревянная дверь камеры со стуком распахнулась. Десяток людей появились снаружи, неся в руках оружие. Тот же человек, что до этого приносил им пироги, резко выкрикнул:
— Всем наружу! Разбирайте оружие! И готовьтесь сражаться за вашу свободу!
Заключённые переглянулись, но в итоге всё же начали выходить один за другим. Дядюшка У и Бай Юньфэй шли последними.
Каждому выходящему надсмотрщик выдавал оружие из стоящего позади него сундука и позволял выйти на поле арены.
Бай Юньфэй в некоторой прострации плёлся в самом конце вереницы людей. В следующее мгновение они с дядюшкой У достигли двери, и дядюшка получил выщербленный топор.