Глава 137. Можно сойти с ума
Протянув руку, Лу Тинсяо поспешно распахнул дверь. Одного взгляда было достаточно, чтобы он потерял дар речи.
Воздух, кажется, наполнился жутким холодом. Острый, словно кинжал взгляд Лу Тинсяо остановился на Лу Цзинли:
- Ты видел?
Испуганный Лу Цзинли, вцепившись в дверной косяк, тихо ответил:
- Если бы я не видел, как бы определил, что это невестка? Только не говори, что ревнуешь. Она покрыта лепестками, так что почти ничего не видно! Кроме того, если б не мое любопытство, кто знает, что случилось бы с ней сегодняшним вечером? Несмотря ни на что, мои достоинства перевешивают мои недостатки, верно? Кроме милого Маленького Сокровища где еще ты найдешь такого благочестивого помощника, как я? Я…
Лу Тинсяо:
- Вон!
- Да. Благодарю вас за вашу милость, милорд! - поняв, что спасен, Лу Цзинли поспешил ретироваться.
Он знал поговорку, что любопытство сгубило кошку, но ничего не мог с собой поделать. Даже десять тысяч раз избежав смерти, он не смог бы избавиться от этой дурацкой привычки!
После того, как Лу Цзинли вышел, Лу Тинсяо, войдя в комнату, закрыл дверь. Когда он приблизился к кровати, в голове у него помутилось.
На белоснежных простынях, наполовину скрытая алыми лепестками, лежала девушка. Ее ресницы под кружевом слегка подрагивали. Тонкий слой ткани, успевшей пропитаться потом, плотно облегал ее тело. Белые, словно нефрит, пальцы ног были поджаты, словно она сильно чего-то боялась...
Эта сцена стала для Лу Тинсяо, который и так слишком долго терпел, жесточайшим испытанием.
Он почувствовал, как у него пересохло в горле. Воротник рубашки стал настолько тугим, что он едва мог дышать. Пальцем он резко ослабил галстук.
Этот звук, хоть и не был громким, напугал лежащую на кровати девушку. Все ее существо испуганно сжалось. Она даже попыталась сползти с кровати. Но похоже, ее накачали наркотиками - у нее совсем не осталось сил. Израсходовав всю свою энергию, она сдвинулась всего на два сантиметра. Она так устала, что начала задыхаться. Ее грудь очень быстро вздымалась и опускалась. Волосы на висках взмокли от пота.
Эта сцена стала каплей воды, брызнувшей в обжигающе горячее масло.
Словно кем-то околдованный, Лу Тинсяо шаг за шагом приблизился к кровати.
Девушка словно почувствовала, что у кровати кто-то стоит. Она так сильно прикусила губу, что едва ее не разорвала. Снова попыталась сползти с кровати.
Пребывая в каком-то подобие транса Лу Тинсяо потянулся к лежащей на кровати девушке...
Грубая подушечка пальца осторожно коснулась нежной кожи. Он так долго об этом мечтал, что ему показалось, что проникший через палец жар сейчас сожжет все его существо.
Однако в следующую секунду, он вдруг почувствовал острую боль.
Девушка яростно вцепилась зубами в его палец.
Из раны выступила ярко-красная кровь.
Красные губы девушки обхватили губами его палец, заставляя боль превратиться в удовольствие.
Лу Тинсяо чувствовал, что вот-вот сойдет с ума!
Даже боль не прояснила его сознание. Но внезапно девушка словно потеряла всю свою силу. Промелькнувшее на ее лице отчаяние стало для него ведром ледяной воды.
Черт возьми! Что он делает?!
Он прекрасно осознавал, насколько ей сейчас страшно! Понимал, что каждая секунда, проведенная в темноте, была мучением и страданием!
Лу Тинсяо, протянув руку, развязал полоску кружева, закрывающую ей глаза.
Ресницы девушки отчаянно затрепетали. Затем она медленно открыла глаза. Спящая красавица пробудилась от тысячелетнего сна...