Глава 304.2. Старик на картине
Внезапно что-то около них скрипнуло, и открылась дверь, через которую выходил еле видимый свет. Две белые летучие мыши поспешно уклонились, разойдясь в разные стороны, и повисли между двумя сторонами двери. Вытянув головы в сторону комнаты, они осмотрелись. Комната являлась частью палубы и имела двадцать метров длины и ширины. Внутри она была заставлена нефритовыми столами и ширмами. На одном из столов горели подсвечники, а в клюве бронзового журавля была курильница. Из неё по спирали поднимался дым.
Там никого не было, но, глядя на подсвечники и курильницу, казалось, ещё несколько минут назад там кто-то был.
— Тут безопасно! — сказал Фу Юйчунь.
Цинь Му открыл свои Зелёные Глаза Небес и не увидел никаких проблем. Затем он сделал ещё одну развертку Глазами Небес Киновари, но всё также не замечал никаких проблем. Они вошли в комнату и огляделись. Фу Юйцю сказал:
— Странно, эта дверь никогда не открывалась раньше, но открылась сегодня…
— Никогда не открывалась раньше? — юнец был слегка ошеломлён.
Две белые летучие мыши кивнули в унисон:
— Мы не могли открыть эту дверь всеми нашими силами. Очень странно…
В этой комнате было не так много вещей, кроме картины на которой изображались зелёные горы и голубые воды. В самом центре реки стояла небольшая лодка, а на носу лодки сидел старец, который ловил рыбу. Один из братьев подошёл к нефритовому столу, желая поднять подсвечник, но он не смог поднять его, поэтому ему пришлось отбросить эту мысль.
Цинь Му осмотрел это место, смутно чувствуя, что кто-то смотрит на них, наблюдает, но не мог найти источник взгляда, из-за чего пребывал в настороженном состоянии. Он оглянулся, но так ничего и не заметил. Его жизненная Ци вылилась и превратилась в зеркало, отражающее окружение… и только в этот момент он заметил, как рыбачащий старик на картине украдкой повернул голову, чтобы осмотреть их группу.
Парень повернулся и набросился на картину. Старик потерял голову от страха и тут же бросил удочку, упрыгивая прочь. Он был чрезвычайно проворен, выбежав из картины на стену, а затем скрывшись за дверью.
Немедленно погнавшись за ним, Цинь Му открыл дверь и выбежал, после чего дверь с хлопком захлопнулась. Сильно удивившись, он отступил назад, а Беззаботный Меч, который был на его спине, поднялся в небо, превращаясь в защитную Форму Меча Волны. Между тем он протянул руку, толкнув дверь, и громко сказал:
— Братья Фу, жирный, быстрее сюда! Братья Фу…
Цинь Му повернул голову назад и обомлел. Эта комната не была той, в которую он входил раньше. Это была комната для вышивания какой-то женщины! Комната, в которую они пришли, бесследно исчезла!
****
Две летучие мыши и цилинь поспешно открыли дверь, но встретили лишь пустоту, юноша растворился в воздухе. Их выражения лиц резко изменились, они поспешно открыли двери в другие комнаты, но так и не смогли найти никаких следов Цинь Му.
— Что происходит? — цилинь толкнул дверь за собой и, вытянув морду, осмотреться. — Это не та комната, из которой мы пришли! На этом корабле творится что-то странное с комнатами!
Две летучие мыши закрыли дверь, которую открыли, и увидели, что комната превратилась в другую, когда они открыли её снова. Они сделали это ещё несколько раз, каждый раз, когда они закрывали и открывали дверь, комната становилась другой!
— Нам конец! — дрожащим голосом, сказал Фу Юйчунь. — Если мы не найдем его, наша раса белых божьих летучих мышей исчезнет. Без него нам не выжить!
— Не паникуй, — сказал цилинь. — Когда-нибудь комнаты точно закончатся… не могут же они бесконечно меняться. Если найдём предыдущую комнату, тогда сможем вычислить закономерность. Ты хорош в алгебре?
****
Сердце Цинь Му неистово колотилось. Немедленно войдя в комнату для вышивки и закрыв дверь, он думал:
«Я вошёл в ту же дверь, так почему же она стала другой комнатой после закрытия и открытия двери? Определённо существует какой-то способ, при помощи которого пространство наслаивается таким образом. Несмотря на то, что корабль огромен, в этом месте не может быть бесконечное количество комнат, обязан быть предел. Пока количество комнат ограничено, можно найти закономерность».
Успокоившись, он осмотрелся. В этой вышивальной комнате были зажжены настенные светильники, а на стенах висело несколько вышивок. Под ними располагался рабочий стол с платком драконов, играющих с фениксами. Чуть дальше находился письменный стол. На нём лежали кисть, чернила, бумага и чернильный камень, а рядом лежал коврик для сидения. Чернила на бумаге всё ещё не успели просохнуть:
“Влажная роса течёт туда-сюда под нежным жёлтым ветром. Ночное шоу человеческого мира не случайно, утончённый характер и лёгкий макияж, который так же прекрасен, как небо. Кто может сравниться с ним?”
После этого слова резко оборвались. Должно быть, произошло что-то срочное, из-за чего человек не мог продолжать писать.
Изучив почерк, Цинь Му с удивлением подумал:
«Техника не уступает моей, она такая изящная».
В этот момент ранее рыбачивший старец внезапно вошёл в письмена перед ним и моргнул. Юноша ухмыльнулся и поднял кисть, чтобы размазать его, но старик прыгнул на стол, после чего вновь побежал на стену, а затем юркнул через другую дверь.
Держа кисточку в руках, Цинь Му немедленно погнался за ним. Старец на картине исчез после того, как вошёл в следующую комнату, поэтому он не знал, где тот спрятался на сей раз. Войдя в комнату, он огляделся. На этот раз комната оказалась учебной, ведь вокруг находилось много очень древних книг.
Цинь Му вытащил одну из книг, но как бы не пытался открыть, у него совсем ничего не получалось. Внезапно старик выпрыгнул из книги и вошёл в другую. Парень поспешно вытащил ту книгу, и на этот раз всё же смог открыть её. Он покрутил её и увидел, что это семейный журнал записей:
“Первое поколение, Император-Основатель Цинь, его имя Е, Владыка Мира…”
Цинь Му был ошеломлён:
«Император-Основатель от Меча Императора-Основателя, Море Крови? Фамилия этого Императора тоже Цинь, такая же, как и моя».
Семейный журнал записей был очень толстым, с заметками о жизни и браках каждого человека с фамилией Цинь. Юноша полистал книгу, чтобы найти старика на картине. Когда он дошёл до последней страницы, там было только одно предложение: “Сто седьмое поколение, сын Ханьчжэня, Фэнцин”.
После этого семейный журнал записей закрылся.