Глава 252.2. Монах Мин Синь
— В таком случае, давайте не будем идти к Обители Медитации Сердца, — остановился на месте старый Ма.
— Монахи в Обители Медитации Сердца такие же как эти? — в недоумении воскликнул Цинь Му.
— Есть ещё те, кто не изучает молчаливую медитацию в Обители Медитации Сердца. Хорошо, что ты поехал с нами, потому что, если бы я был здесь один, они бы точно на меня набросились. Но ты Владыка Небесного Дьявольского Культа, так что они хотят придраться к тебе больше, чем ко мне. Если они не смогут убедить тебя, то всё, что произошло в Обители Небесных Драконов повторится, — покачав головой, ответил старый Ма.
— В таком случае, давайте не пойдём. Монастырь Великого Громового Удара полон поддельных монахов, и мало кто может делать то, что они проповедуют. Пока ты говоришь, что они делают что-то не так, они будут ссориться с тобой. Труднее всего убедить человека. Они не могут сломать препятствие в своём сознании и всегда любят усложнять простейшую логику, оставляя тебя озадаченным. Поддержав спор, ты определённо проигрываешь, — стуча тростью о землю, проговорил слепой.
— Лучшая логика в правде, ведь в конце концов всё сводится к настоящему действию. В нашем мире действительно не так много настоящих монахов. Большинство из них поддельные, те, кто открывает рот и цитирует классику, будто извергают поток небесных цветов. Они только знают, как говорить, а не делать. Если среди ста есть один настоящий монах, это уже замечательно. Жулай стар и пренебрегает учениями. В последнее время, кажется, у него не хватает сил даже если он хочет что-то сделать, — высказался Ма.
Он никогда не любил много говорить, но вернувшись в родные края, начал постепенно развязывать язык.
Монах Цзин Мин смотрел, как они уходили всё дальше и дальше, а затем в смятении взглянул на своих товарищей:
— Дьявольское нутро, Владыка Небесного Дьявольского Культа действительно имеет дьявольское нутро. Жулай хочет, чтобы он остался в монастыре, но я боюсь, что это не самое лучшее решение для Монастыря Великого Громового Удара.
— Я не могу понять, почему Жулай хочет, чтобы он остался. Он Владыка Небесного Дьявольского Культа, дьявол, которого можно легко подчинить, — сказал другой настоятель, находившийся рядом.
— Вы, ребята, не должны делать случайных догадок. Намерение Жулая состоит в том, чтобы использовать буддийские учения, дабы повлиять на него, дать ему знать просторы буддизма, отказаться от зла, чтобы стать добрым. Жулай думал взять его в ученики, но Патриарх Небесного Дьявольского Культа первым протянул руку и забрал его, — добавил монах Цзин Мин.
Старые монахи были сбиты с толку. Они знали, что Цзин Мин и старый Жулай имели глубокую связь учителя и ученика, поэтому тот знал многое. Из-за этого они поверили его словам и спросили:
— Это действительно так?
— Посох Кхаккхара — подарок на память, но он отдал его обезьяне. Жулай чувствовал, что парень избежал судьбы, поэтому он не пошёл искать его. Но на самом деле есть вторая причина, почему Жулай хочет, чтобы тот остался. Небесный Дьявольский Культ начинает процветать, потому что у них есть этот Владыка Культа Цинь. Он также имеет тесные отношения с Имперским Наставником. Что касается снежной катастрофы, Владыка Небесного Дьявольского Культа был дальновиден и приказал всему своему культу поддержать императора в отправке помощи при бедствии. Теперь, с поддержкой императора и Имперского Наставника, культ, безусловно, будет процветать.
Выражение лиц старых монахов изменилось, и они топнули ногами:
— Что мы должны сделать?
— Если Владыка Культа Цинь угодит в ловушку Монастыря Великого Громового Удара, Небесный Дьявольский Культ перестанет функционировать, как надо. Когда дьявол ослабеет, а Будда воспрянет, наш Монастырь Великого Громового Удара станет процветать. Даже если Небесный Дьявольский Культ попытается найти другого Владыку, они, вероятно, не найдут такого выдающегося, как этот. Что касается третьей причины… Это из-за следующего Жулая. Старому Жулаю не хватило смелости сделать, как Патриарх Небесного Дьявольского Культа и выбрать маленькое отродье в качестве Владыки, но он до сих пор восхищается Ма Ваншэнем и чувствует, что тот отлично подходит, чтобы унаследовать его рясу и чашу подаяния. Как жаль… — сказав это, в глазах монаха, казалось, мерцают лучи Будды.
Другие монахи смотрели друг на друга и сказали в унисон:
— Как жаль.
— Учитель, я… — подойдя, сказал юный монах Мин Синь старому монаху Цзин Мину.
Цзин Мин увидел, что паренёк в замешательстве, и решил дать тому наставление:
— Доброе дитя, тебя околдовали слова Владыки Небесного Дьявольского Культа. Дьявол лучше всего завораживает сердца людей.
— Но я чувствую, что сказанное им имело смысл…
— Доброе дитя, в нашем монастыре есть много буддийских писаний, которые судят дьяволов, иди и посмотри, что говорят твои старшие. Ты во всём убедишься и поймёшь сам.
Монах Мин Синь не понимал кому верить и был не в своей тарелке. Старый монах Цзин Мин нахмурился. Он видел, что слова Цинь Му оказали слишком сильное влияние на его юного подопечного, так что было лучше дать ему задания, которые не требовали много размышлений:
— Иди и помоги своим старшим братьям привести себя в порядок, а затем подними драконьи колонны. Несмотря на то, что они в руинах, их всё ещё можно починить.
Монах Мин Синь сделал жест признания и отправился помогать своим старшим братьям из Обители Небесного Дракона и лечить раненых. Однако монахи не были рады его появлению и прогнали, тем самым ошеломив. Он пошёл поднять рухнувшую драконью колонну, но пара монахов подошла и толкнула его в сторону. Когда он снова протиснулся вперёд, его повалили на землю. Он посмотрел на всех в изумлении, после чего спокойно встал и пошёл в хранилище буддийских текстов почитать буддийские писания… однако не понимал того, что читает.
Старый монах приводил в порядок Обитель Небесного Дракона, когда вдруг увидел своего молодого ученика, несущего небольшой свёрток с горы. Его сердце слегка дрогнуло, и он крикнул:
— Мин Синь, ты принёс буддийские писания?
— Учитель, я взял Сутру Сердца, — остановившись, ответил Мин Синь.
— Спустись с горы и возвращайся скорее. Море горечи не имеет границ, покайся и гора Сумеру всегда будет под рукой вместе с Монастырём Великого Громового Удара, — кивнул старый монах.
Монах Мин Синь опустился на колени и поклонился ему, прежде чем повернуться, чтобы уйти. Позади него прозвенел колокол Монастыря Великого Громового Удара, солнце было высоко в небе, отбрасывая своим светом длинную тень маленького монаха вниз по горе.