Глава 522. Цзу И

— Расследовать! Тщательно расследовать! Я хочу, чтобы весь его род был казнен, а он сам четвертован! — гневный рев Цзи Линя эхом разносился по дворцу. Ни один из чиновников не проронил ни слова. Сжимая в руках дощечки для записей, они молча стояли в ряд, глядя на безупречно чистый пол.

— Вы все оглохли? А? Оглохли? Моя мать! И моя сестра! Такие знатные особы! Их тела брошены, как тела бездомных собак!

— Ха-ха-ха! Это все еще империя нашего рода Цзи? Это все еще владения Великой Лян?!

Толстые стопки докладов полетели с высокого трона, на котором восседал Цзи Линь, рассыпаясь перед чиновниками.

Когда разлетевшиеся доклады упали на головы чиновников, кто-то наконец заговорил.

— Ваше Величество, — начал дородный военный, выйдя вперед, — судя по показаниям выживших, убийца вдовствующей императрицы — злой заклинатель!

— Мне все равно, какой он заклинатель! Мне нужна его голова! Через три дня я хочу видеть ее здесь!

Утреннее собрание закончилось в гнетущей тишине. Когда разъяренный Цзи Линь шел через дворец в свои покои, евнухи и служанки замирали от страха, боясь вызвать гнев императора.

Но как только Цзи Линь вошел в свои покои, ярость на его лице мгновенно исчезла, сменившись кровожадным удовлетворением.

— Эр Цзю, ты хорошо поработала. Твой меч быстр и смертоносен! Гораздо полезнее, чем болтовня этих бездельников! Говори, какую награду ты хочешь?

Как только Цзи Линь закончил говорить, из-за огромного черного дерева слева появилась фигура Ли Хована. — Ваше Величество, мне не нужны ни титулы, ни деньги. Я лишь верю, что вы — избранник небес.

Цзи Линь в своем драконьем халате поправил съехавшую набок маску, заложил руки за спину и обошел Ли Хована: — Хм, не нужны ни титулы, ни деньги? Значит, ты хочешь, чтобы я остался у тебя в долгу?

Ли Хован промолчал в ответ на вопрос Цзи Линя.

Он уже продемонстрировал свою ценность, и теперь настало время подумать, как использовать Цзи Линя против Кости.

Цзи Линь похлопал Ли Хована по левому плечу, а затем махнул рукой стоявшему в углу старому евнуху с подносом.

Взяв с подноса золотой жетон с изображением дракона, Цзи Линь вложил его в руку Ли Хована: — Это — знак милости, защищающий от смерти. С ним ты можешь избежать наказания даже за самое тяжкое преступление.

Ли Хован, ощущая тяжесть золотого жетона в руке, понял скрытый смысл: этот знак будет иметь силу, только пока Цзи Линь остается императором. Если на трон взойдет кто-то другой, жетон можно будет разве что заложить.

— Благодарю, Ваше Величество.

Цзи Линь сделал шаг вперед и пристально посмотрел в глаза Ли Хована. — Я знаю, что это не искупит твоих заслуг, но будь уверен, если я взойду на трон и выживу, ты станешь моим главным героем!

— Ваше Величество, вы ненавидите Путь Забвения?

Цзи Линь опешил от вопроса Ли Хована. Почему он вдруг заговорил о Пути Забвения?

— Ваше Величество, вы ненавидите Путь Забвения? — повторил Ли Хован.

— Конечно! Мой отец погиб из-за Пути Забвения! Они — мои кровные враги, убившие моего отца! — процедил сквозь зубы Цзи Линь.

Услышав это, Ли Хован с облегчением кивнул и, сложив руки, поклонился Цзи Линю: — Я понимаю, Ваше Величество. Кого убивать следующим?

Для начала достаточно и этих двух смертей. Чтобы Цзи Линь помог ему, двух голов будет недостаточно.

— Не торопись, не торопись. Мне нужно сначала посмотреть на реакцию остальных. Это сложное дело. Убивать ты мастер, но как после этого заставить их сторонников перейти на мою сторону — тут ты мне не помощник. Иди, отдохни. Когда понадобится снова действовать, я пришлю за тобой.

Вскоре Ли Хован, окруженный императорской гвардией, вышел из-за красных стен дворца.

По дороге домой Ли Хован с серьезным выражением лица вспоминал реакцию Цзи Линя, обдумывая значение каждого изменения на его лице.

Раньше Цзи Линь был прямолинеен, говорил все, что думал, но Ли Хован не знал, остался ли он таким же.

С точки зрения интересов, император Великой Лян и Путь Забвения были врагами. Если в будущем придется сражаться с Кости, они не смогут отказаться ни по долгу службы, ни по личным причинам.

Однако Ли Хована мучил вопрос: почему Кости выбрал именно Цзи Линя для восхождения на трон? Какую выгоду он из этого извлечет? Не разобравшись в этом, Ли Хован не мог полностью довериться Цзи Линю, даже если тот согласится использовать силы Великой Лян против Пути Забвения.

— Может ли Цзи Линь быть пешкой Пути Забвения? — тревожно подумал Ли Хован.

— Брат Ли, не беспокойся, Цзи Линь не принадлежит Пути Забвения. Небесная Канцелярия, какой бы некомпетентной она ни была, не допустит, чтобы важный человек под их носом был заменен Путем Забвения, — слова Чжугэ Юаня развеяли опасения Ли Хована. Он кивнул, размышляя о своих следующих шагах.

Это было сложно, потому что каждую возможность нужно было рассматривать с точки зрения Кости: не предугадал ли он ее заранее?

— Папа, ты вернулся? Я приготовила тебе булочки! — Ли Суй встретила Ли Хована у порога, гордо демонстрируя свой кулинарный шедевр.

Глядя на пригоревшие, плоские лепешки в кастрюле, Ли Хован горько усмехнулся и взял одну, чтобы попробовать.

Хотя Ли Хован понимал, что в борьбе с таким могущественным врагом, как Кости, спешка ни к чему, мысль о Мяомяо в его руках не давала ему покоя.

Погладив Ли Суй по белому черепу, Ли Хован почувствовал, как немного утихает тревога в его измученной душе.

— Папа, вкусно? — спросила Ли Суй.

— Нет, в следующий раз не готовь.

— Почему невкусно? Мне кажется, мои булочки очень вкусные.

В этот момент раздался стук в только что закрытую дверь: — Великий старейшина, Цзу И просит аудиенции.

Ли Хован перестал жевать и вместе с Ли Суй посмотрел на дверь.

— Дверь открыта, входи, — равнодушно сказал Ли Хован, ничуть не удивившись приходу гостя.

Видя, как этот человек предал принцессу и помог ему, Ли Хован знал, что это еще не конец.

Деревянная дверь распахнулась, и в комнату вошел мужчина в широкополой шляпе с черной вуалью и просторном халате.

Его лицо было полностью скрыто, и единственное, что мог различить Ли Хован, это резкий запах гари.

Обладающая острым обонянием Ли Суй сразу поняла, что это тот самый человек, который был объят пламенем.